Тайна исчезнувшей колонии

Глава 1

Пароход торговой компании «Челстер» мирно рассекал океанскую гладь, стремясь доставить груз и пассажиров под жаркие лучи южного солнца. Я лениво наблюдал, как на одной из верхних палуб проводились спортивные дуэли на шпагах — от желающих слегка пустить кровь не было отбоя, многим надоело бесцельное шатание по кораблю и они жаждали зрелищ. Тут же дежурил один из судовых врачей и маг-лекарь, нанятый для обслуживания пассажиров. Команда парохода поглядывала на обывателей со снисхождением, но не забывала делать ставки на особо отличившихся. Кровавый спорт завоевал сердца не только знати на Северном архипелаге, но и обычных горожан и мастеровых, которые не отказывали себе в нем, так что не редки были подпольные бои в различных кабаках. Конечно, серые мундиры разгоняли подобные арены, но без особого энтузиазма — уж лучше так, чем поножовщина среди банд.

— Хейг, идем, я нашел, кто принимает ставки, — окликнул меня Лукас Фейн, которому не терпелось влезть в какую-нибудь историю. Ничего удивительного в этом не было он только пару месяцев назад получил вольную от Академии Маготехнологии и теперь радовался свободе, как малое дитя лакричной конфете. Лукас был младше меня на три года и потому его обязательный контракт по выпуску закончился несколько месяцев назад.

— Не интересует, — лаконично бросил в ответ.

— Ты скоро скиснешь, дружище — то каюта, то палуба и взгляд вдаль, — усмехнулся Лукас. — А так хоть немного денег поднимем…

— Не интересует, — повторил я, особо не надеясь, что толстяк от меня отстанет. Маг третий ступень Фейн отличался жизнерадостным нравом и назойливостью. Улыбчивый и круглый, он умело вкатывался в любую толпу, где с легкостью находил приятелей. Со своей ступенью он мог рассчитывать только на обслуживание магомашин и механоидов низкого ранга, да настройку различных инженерных систем в домах. По контракту Лукас занял место механика и наладчика консервных банок торговой компании в этой экспедиции.

— До сих пор не верю, что ты поехал со мной, — покачал головой Фейн.

— Считай, что в этот раз тебе удалось уболтать меня, — натянуто улыбнулся в ответ на это весьма спорное заявление. Так случилось, что его предложение не шло в разрез с моими личными планами, а они заключались в том, чтобы убраться подальше с Северного архипелага.

— Слушай, все хотел спросить, не знаешь зачем с нами отправился Кроф? — немного суетливо поинтересовался мой собеседник. Может кто другой и не заметил бы, но я видел, как толстяк отвел взгляд, будто чего-то стыдясь, а возможно и из-за страха.

— Мир посмотреть, мы ведь здесь, чтобы увидеть нечто новое, — вышло немного фальшиво, но уж как есть.

— Хейг, это не мое дело, кончено, но будь аккуратней, Оскар до сих пор на тебя зол, — открыл мне тайну века Фейн.

— Знаешь, что Лукас, иди-ка ты ставки делать, — в последний момент я сдержался, но видит Равновесие, с огромным трудом.

Мистер Фейн понял, что полез, куда не следовало и быстро укатился прочь, правда свою задачу он выполнил — настроение подпортил. Сразу в голове стали всплывать недавние события, завязанные на тайное общество «Колесо прогресса». Ага, прямо мистическое, кстати говоря толстяк в нем состоял, как и я до недавнего времени.

Пожалуй стоит сказать, что мне все эти дрязги прогрессистов и магов, или как здесь говорят последователей потока, до лампочки, да-да, да той которой Ильича. Тринадцать лет назад я очутился в Тетисе в теле выгоревшего мальчишки Эйдана Хейга воспитанника лицея для одаренных мистера Ульриджа. На мою беду, поломанный я своей семье был не нужен, маг без магии — насмешка судьбы, да и поговаривали, что мог не выжить, настолько сильно ударила потеря дара по организму. К тому же папаша пацана, ну в данном случай, мой папаша был из рабочих забравшихся на вершину — владелец нескольких заводов по производству деталей для поездов, акционер воздушных верфей и просто богатый человек.

Для Северного архипелага мистер Хейг старший добился очень многого, потому как классовое неравенство здесь процветало, не говоря уже о магии, или как здесь ее называли поток, который добавлял экзотики в отношения в обществе. Мир вокруг напоминал викторианскую Англию — такую же чопорную и серую, с грязью в подворотнях и нищетой вокруг. Я уже говорил об экзотике, так она здесь была кругом — магия и наука переплелись в тесном симбиозе — рождая говорящих механоидов, самодвижущиеся экипажи и дирижабли на потоковом двигателе. Все бы ничего, но между ревнителями дара и воспевающими разум человеческий идет не шуточная схватка. Так господа инженеры пытаются создать нечто новое, работающее только по законам физики, а лорды маги, всеми силами мешают им.

Тут стоит отметить немаловажную деталь, что в этом мире чтут Равновесие, а Создатель — судья в извечной борьбе добра и зла. Законодательно закреплена невозможность глобальных научных открытий, только с разрешения Палаты лордов, а Палата общин имеет право продвигать идеи и изобретения. Все из-за того, что любое совершенствование в науке уничтожает что-то в магии, и всегда ради примера приводят драконов. Первый дирижабль, поднявшийся в небеса стал вестником смерти воздушных владык — закон равновесия в действии.

Но если вспомнить, что магию поддерживают аристократы, а науку обычный люд, то понимание ситуации приходит само. Собственно говоря, я и попал в тело мальчишки одиннадцати лет, который оказался в жерновах невидимой войны. Для старшего Хейга рождение одаренного ребенка стало бы следующей ступенькой по социальной лестницы, в будущем он видел себя отцом выдающегося мага. Проводники потока при получение высокого ранга могли рассчитывать на посвящение в рыцари короны. Но, как говориться, не судьба.

Не знаю, каким образом выгорел мальчишка, тех обрывков памяти у меня не осталось, но буквально за неделю моя жизнь круто изменилась. Лицей, который посещал Эйдан Хейг оказался платным, даже без дара я мог закончить его, но папаша не пожелал платить ни тлара и забрал депозит, а от меня отрёкся.

В тот же день я оказался в приюте при монастыре Святого Дилана — тут затрудняюсь сказать повезло мне или нет, дело в том, что такие учреждения делились на три категории. Первая и самая распространенная — это государственные, корона, дабы не плодить беспризорников, спонсировала рабочие интернаты, вторая — это частные, например известная кампания «Южный путь» взяла себе за правило воспитывать своих служащих с детства, ну и последнее — мой вариант, который сочетал в себе все выше перечисленные с добавлением религии.

В тринадцать лет дети уже считались взрослыми и их отправляли в работные дома — это правило неукоснительно соблюдалась в интернатах короны, никто никого кормить бесплатно не собирался. Частные выбирали самых талантливых и способных, отправляя их на обучение к мастерам, а не кондиция пополняла ряды бедняг в пристанищах скорби. Аналогичное происходило и при монастырях — кого-то оставляли, кого-то нет.

У меня было два года воспитания в приюте при церкви, за которые я успел привыкнуть к Тетису прежде чем оказался в работном доме в Норфдейле. И тут надо отступить и сказать отдельно про попадание в этот затейливый мирок, оказалось, мое сознание или душу в теле паренька держит булавка для галстука, которая была на нем в тот день. Серебряное изделие с простым круглым навершием стабилизовало поток и не давало мне умереть. Стоило только удалиться от него на приличное расстояние, как тут же скручивала боль, я ощущал, как по венам жидким огнем текла магия. Слава Равновесию, что нашелся тот человек, который спас меня и дал наставление, брат Найджел, упокой Создатель его душу.

Старик многое поведал мне о попаданцах из других миров и об отношение к ним в Тетисе. Здесь на нас велась охота короной, частными компаниями, церковью, тайными обществами и просто сумасшедшими людьми, и первое, что я усвоил для себя — это никогда и никому даже не заикаться про другой мир. Чужак при попадании в тело привязывается к любому предмету, находящемуся рядом с ним в момент перемещения и мне очень повезло, что это оказалась булавка для галстука. Стоило только удалиться от вещи, как магия буквально разрывала тело на части. Оказалось, что хоть проводником потока я перестал быть, зато превратился в накопителя с возможностью хранить в себе энергию. Таких недомагов презрительно называли сундуками, не простой человек и не одаренный — чужой везде.

Не буду описывать то, как я жил в работном доме с тринадцати лет, отмечу, что в шестнадцать меня нашла Вирджиния Хейг, мать Эйдана. Только благодаря её приданному, к которому по счастливой случайности не добрался мой отец, и усилиям дяди Уолтера я получил образование инженера в одном из университетов королевства. Жил бы я, да жил на Северном архипелаге, если бы не некоторые обстоятельства, заставившие, буквально сбежать оттуда.

Торговая компания «Челстер» входила в число самых успешных в деле освоения новых земель, колонии управлялись назначенными губернаторами и на них распространялось общее право Северного архипелага. Пароход «Удачливый Бью» направлялся к побережью Оакан в колонию Фолкленд там собирались начать новые выработки полезных ископаемых и требовались инженеры способные наладить их. На борту этого судна находились не только прогрессисты, но и маги, южные широты славились редкими растениями и животными, да и наличие большого числа механоидов требовала обслуживания со стороны владеющих потоком.

Мой взгляд обратился вновь на палубу, где проходили бои, и похоже там что-то назревало. Ничего удивительного в том, что маги и инженеры опять что-то не поделили. Вообще пускать и тех и других на один пароход, пусть даже все они связаны контрактами — глупость чистой воды.

— Грязная выдумка, чтобы пугать и совращать разум простых людей! — кто-то из толпы выкрикнул любимый аргумент в спорах инженеров. Я сместился левее, чтобы лучше видеть происходящее — не скрою порой не хватало современных развлекательных благ матушки Земли и наблюдение за скандалами вносило оживление в информационный фон.

— Это уж точно, чего не привидится морякам! Сирены — полурыбы полулюди! Господа, по теории видов это невозможно, — этого человека я знал. Мистер Брайс Мортон — известный биолог и ученый натуралист. Не думал, что увижу его здесь — он, кажется увлекался северными широтам, а там совершенно другая фауна и флора.

— Пустышки, — презрительно выплюнул его оппонент, тоже в возрасте и тоже с богатым жизненным опытом. Конечно, это было смелое заявление с его стороны, так такое обращение к простым людям было на грани приличия. Проводников порой очень сильно заносило — поток менял сознание человека независимо от его желания.

— Лорд Оукман, вы забываетесь, — процедил мистер Мортон. — Эти, как вы говорите пустышки ваши компаньоны в путешествии, и оскорблять…

— Позвольте, Брайс, — фамильярно обратился к нему маг, — разве подтверждение статуса — это оскорбление?

Честно говоря, после последнего замечания, мне захотелось хорошенько врезать этой мрази. Повидал я таких проводников в своей жизни, с такой же мерзкой улыбочкой они приходили в пристанища скорби и забирали людей на работы, а потом никто из них не возвращался. Они честно платили штраф за не соблюдение норм безопасности и им все сходило с рук, а через пару месяцев они вновь появлялись на пороге свободных темниц.

— А если говорить о сиренах, — продолжил заливаться соловьем лорд Оукман, — то для потока не существует невозможного! Порой с помощью небольшого вмешательства компетентного проводника можно творить невероятные вещи!

— Все это противоестественно, Оукман, — зло выплюнул слова мистер Мортон.

— Что именно? Женщина с рыбьем хвостом? — маг все также улыбался, и столько на его лице было превосходства над окружающими его людьми, что невольно хотелось стереть его чем-то тяжелым.

Ничего удивительного, что кто-то яростно выкрикнул:

— Знаем мы про ваше вмешательства — работный дом Сент-Гранда даже закрыли и его управляющего отправили на виселицу.

Народ заволновался еще сильнее — хорошо, что на нашем пароходе не было семей переселенцев, только те кто подписал договор с торговой компанией. Возможно кто-то и взял с собой жен, но они сидели по каютам и не выходили на палубу — слишком жарко и слишком много мужчин вокруг. Наличие женщин на палубе добавило бы страстей.

Перед глазами тут же всплыл заголовок из газеты «Торговля людьми в Сент-Гранде». Дело заключалось в том, что управляющий оказался предприимчивым малым и поставлял живой материал для магических экспериментов в клуб джентльменов. Маги помимо сплетен за бокалом бренди и раскуриванием сигар не гнушались ставить опыты на людях.

После этого случая в некоторых городах прошли забастовки рабочих, а кое-где в демонстрациях участвовали женщины, что в Тетисе из ряда вон выходящее событие. Здесь вообще к слабому полу отношение ровно такое, какое бывает к вещи. Женщины наделены ничтожными правами и теряют даже их выходя замуж: имущество, доходы, свобода и сознание едва ли не целиком принадлежат мужу.

— Это говорите мне вы? Сколько людей загубили инженеры при испытаниях первых дирижаблей. Ну конечно же, это наука! — патетично воскликнул лорд Оукман. — Какое лицемерие, господа прогрессисты!

— Там были только добровольцы, такие же инженеры, как и мы, — подал голос Оскар Кроф.

О, я знал эту интонацию, так хорошо знал. Именно ей он выражал недовольство — злоба и что-то еще, что-то личное. Он всегда всем был недоволен, иной раз казалось, что вот-вот изо рта у него польется желчь. Да и телосложение отражало характер — худой и жилистый, будто состоящий из одних углов, но самое примечательное во внешности прогрессиста была прическа — справой стороны над ухом полностью отсутствовали волосы, ожог шириной в дюйм протянулся до затылка и уходил вниз по шее, скрываясь под шейным платком.

Оскар люто ненавидел все, что связано с потоком и всеми силами пытался насолить магам. Слышал, он подал заявку на избрание в Палату общин, но ему отказали, зато мой папаша ужом смог пролезть в предварительные списки.

— Только глупец, мистер Кроф, прыгнет в пасть гидре сам, но теперь-то вы умнее, не так ли? — блистал красноречием его лордство.

Обстановка на палубе накалялась все сильнее, уже не было слышно основного диалога — просто выкрики.

— Стэн, ну-ка сбегай, за капитаном, — распорядился один из матросов, похоже старшина, — дело — дрянь. Руфус, а ты иди в машинное и приведи пару механоидов, не хватало нам самим растаскивать уродов, — уже не стесняясь в выражениях закончил он говорить.

Внезапно в воздух взлетел яркий искрящийся шар желтого цвета размером с хороший арбуз и завис над спорщиками — все притихли. На судах дальнего плавания строго-настрого запрещено пользоваться магией, смельчаку же полагался штраф и противопроводниковые кандалы в нагрузку до конца пути.

— Джентльмены и… господа инженеры, — в своей распрекрасной манере обратился лорд Оукман к публике, — почему бы нам не разрешить этот спор простым безобидным экспериментов.

— Спаси нас Равновесие, — пробормотал старшина матросов и немного отступил от поручня. Я невольно повторил его действия.

— Уважаемые, наше маленькое разногласие возникло из-за этого артефакта, — маг картинно указал на своего спутника, держащего черную ракушку длиной дюймов двенадцать, — давайте проверим сможем ли мы призвать русалок.

— Зачем подвергать опасности пароход и его пассажиров? — резонно заметил мистер Мортон. Одобрительный шепот пробежал по рядам пассажиров — до порта оставалось чуть меньше дня пути, никто не желал рисковать.

— Вы испугались, Брайс! — издевательски протянул лорд Оукман. — Что же до опасности, то юноша утверждает, что это семейная реликвия и она подчиняет морских существ. Ведь так, Патрик?

— Конечно, ваша светлость, — закивал головой мальчишка, судя по его одежде он ни разу не покидал родной город — нежно-голубой сюртук и белый жилет с брюками кремового цвета, все по последней моде. Только низший класс носит темные и грубые ткани, чтобы скрыть грязь и нищету. Я невольно посмотрел на свои брюки из хлопка сочного коричного цвета — практично и ладно.

— Род Лесли восходит корнями к известным мореплавателям, еще при Карле II моя семья бороздила просторы Латийского океана, — щебетал веселым соловьем Патрик.

— Лесли, мы поняли, — нетерпеливо оборвал его лорд. — Давай уже дуй в свою трубу!Джентльмены, все во славу науки!

Со стороны магов послышались одобрительные возгласы и аплодисменты. Патрик немного скованно улыбнулся и, как в рог, дунул в ракушку, на палубах повисла тишина, нарушаемая скрипом досок и пыхтением двигателя парохода. Я невольно переглянулся со старшиной матросов.

— Может обойдется, — неуверенно предположил он.

— Лесли, еще раз, — приказ лорд Оукман.

— Да-да, конечно, — закивал, как попугай Патрик, а после вновь дунул в рог.

Если в первый момент я не заметил, то во второй почувствовал колебание энергии. Пусть накопитель и недомаг, но он способен ощущать тонкие вибрации мира. Не знаю, как у остальных, но у меня сердце предательски пропустило удар — что-то нехорошее витало в воздухе, нет пугающие.

— На вашем месте, я бы поднял тревогу, — поделился здравой мыслью со старшиной. — Что-то происходит.

Уже не оглядываясь на матросов, я поспешил в каюту, ощущая, как время утекает. Бежал расталкивая всех на своем пути, нужно было схватить мой походный ранец и валить к спасательным шлюпам. Я взял себе за правило, кроме чемодана всегда брать его с собой. Раньше использовал саквояж, но руки хотелось иметь свободными, поэтому мне по заказу сшили ранец из кожи, взяв за основу обычный армейский.

Когда я выскочил на палубу со спасательными шлюпами, то со стороны спорщиков раздался выстрел. Видимо, капитан добрался до участников дебатов и дал предупредительный в воздух, но это прошло фоном. Меня больше волновало другое — что-то недоброе приближалось к «Удачливому Бью», вязкое чувство тревоги сковало внутренности, во рту пересохло, а руки предательски задрожали.

— Что за дьявольщина? — выругался кто-то из команды. В отличие от меня он стоял у фальшборта и смотрел вниз на воду. Я подлетел к тому месту — огромная тень приближалась к пароходу из глубины.

— Твою мать! — выругался я и отскочил подальше, и как оказалось вовремя. Из воды, поднимая фонтан брызг поднялось огромное щупальце. Невольно запрокинул голову, чтобы увидеть длину, но дым из труб двигателя закрыл обзор. Пароход дернулся, застонал и остановился, затрещала конструкция и над головами людей поднялось еще одно щупальце, сжимающее гребное колесо. Тревожный звон судового колокола добавил музыкального сопровождения к последним минутам корабля.

— Кракен! — на разные голоса, от шепота до крика, слово летало в воздухе, порождая ужас, будто эхо среди скал, оно повторялось и повторялось.

Ледяной страх сковал тело, но разум продолжал завороженно считать появляющиеся щупальца легендарного морского чудовища.