Тайна исчезнувшей колонии

Глава 14

Раньше мне всегда казалось, что я лёгкий на подъем человек. Побросал основное в рюкзак, закинув его на плечо, и пошагал по дороге в будущее. Теперь преодолев огромное расстояние по джунглям до рабочего поселка, я осознал, как люблю комфорт. Даже то, что мы шли организованной группой вдоль железнодорожного пути, принесло много интересных ощущений и впечатлений.

Возглавил ненавистный список гнус. Он был везде и всюду, жужжал над ухом, топтался по одежде, забираясь под неё и с жадностью впивался в тело. Даже мазь, купленная Фарлеем в дорогу, спасала плохо. Накопители раньше бравирующие заклятиями от насекомых быстро вернулись с небес на землю. Одно дело накладывать чары на вагон или место, спокойно просиживая штаны. Другое — идти на своих двоих и поддерживать его. Особый смак добавлял в их мучения нестабильный магический фон, разрушая построенные чары. Даже артефакты от мошкары защищали вполсилы из-за множества источников вокруг. Рабочие с неким превосходство поглядывали в сторону элиты: им-то было не привыкать к подобным условиям. Хорошо, что хватило ума не тыкать пальцем и не ржать, возможно включился инстинкт самосохранения, возможно вмешались бригадиры, но все ограничилось смешками и косыми взглядами. Хотя по мне мужики просто не открывали рот, чтобы не нажраться насекомых — все предпочитают белок получать из мяса.

Второе место занял зной: солнце палило так нещадно, что я ощущал себя жаренные беконом с хрустящие корочкой. Влажность была настолько высокой, что рубашка липла к телу, не успевая высыхать. Казалось, что каждый вдох — это подвиг, воздух напоминал горячий кисель, который густой массой забивал легкие. В голове сразу рисовались картинки Северного Архипелага, где солнце крайне редко пробивалось через тучи и плотный туман, приходящий с моря. Так хотелось вернуться в чудесной климат родного края.

И последнее по значимости, но не в огромном списке невзгод экспедиции. Взгляды. Джунгли смотрели на нас и оценивали, или нечто, скрывающееся в них, определить источник было сложно. Как большой и злобный монстр они неустанно следили за каждым нашим шагом, я чувствовал это недоброе внимание, хотелось повести плечами и скинуть с себя мишень. Каждый из нас периодически оглядывался, пытаясь найти того, недоброжелателя, но попытки были тщетны. Стена из джунглей сама по себе внушала первозданный ужас. То и дело слышались шепотки о пропавших рабочих, о сгинувших, но вернувшихся мертвыми людях — настроение с каждой пройденной милей ухудшалось.

Думаю, стоит отметить и момент с автоматонами, которые исправно тащили груз. Судя по всему, на них тоже влияли магические источники, нарушая работу внутренних механизмов. На сколько еще хватит механоидов? Как скоро мы потащим вещи сами? Эти два вопроса четко читались в глазах обречённо бредущих людей. Даже извечно доброжелательный преподобный Бейли поддался общему настроение и шел хмурый, иногда он перебрасывался фразами с орденцами, и слава Равновесию, на большее его пока не хватало. Чем сильнее устанет наше святейшество, тем спокойней будет нам всем!

— Сэр, Вы так и не рассказали, как прошел разговор с туземцем? — поравнявшись со мной, спросил Дван. За свою любопытства он тут же был наказан, наглотавшись мошек. Ему только оставалось, что отплевываться, да ругаться. Последнее явно было лишнее, потому что он тут же получал новую порцию деликатеса.

— Приятного аппетита, — прикрывая рот рукой, совершенно искренне пожелал я. Его испепеляющий взгляд по сравнению с обжигающими лучами солнца меня даже не задел.

После чего мы оба шли молча, но даже тогда каждый шаг был подобен подвигу. Чтобы как-то отвлечься от изнуряющей дороги стал вспоминать разговоров с Танцующим Анку. Первое что приходит в голову, когда я думаю о нем — это слово скользкий и ядовитый. Другие, наверное, в таких условиях не выживают, только самые мерзкие гады, созданные природой, способны легко приспосабливаться. Наша беседа началась до банальности просто и незамысловато, я подошел к нему и сказал:

— Поговорим, — даже не вопрос, а обычное утверждение. Рабочие в чьей компании он находился тут же разошлись — меня все так же продолжали бояться. Но это если говорить про обычных людей, проводники посматривали иначе — оценивающе. Про предупреждение о вызовах я помнил, но надеялся, что боевой настрой магов угас, после веселой ночи в джунглях.

— У тебя легкий шаг и удачливая дорога, Эйдан Хейг, живи ты среди моего племени носил бы имя Удачливый Рану, — губы Анку растянулись в улыбке, демонстрируя абсолютно черные зубы, возможно и рот с языком были подобного оттенка. Мерзкое зрелище, но подобное я уже видел в Тишатле. Что-то вроде местной традиции, чтобы не выделяться в джунглях, прятать свое дыхание, защищаться от насекомых и ядов, аборигены жевали плоды Дерева Смерти, те кто выживал приобретали черную пасть. Это был показатель силы воина, не каждый рискнет травится черными фруктами. Большинство предпочитали другие цвета — кто-то красил зубы, потому что красиво, а кто-то жевал другие растения, чтобы защититься от насекомых. Мне Анку напомнил печально известную змею на Земле — черную мамбу. Укус которой летален для человека без введения противоядия.

— Ты не все сказал, Анку, — никаких уважительных конструкций, прямое обращение и все. Местные люто ненавидели все наносное, что привезли с собой люди с Северного Архипелага и других развитых государств. «Шелуха», — говорили они.

— Лягушонок — мелкий, юркий и незаметный, но добыча, — и вновь черная улыбка оскал.

— Я не против и лягушка может убить, — усмехнулся я в ответ. Только на Земле десятки ядовитых видов, на Тетисе их в разы больше, и они опасней из-за магической составляющей этого мира.

— Да, ей можно подавиться, — любезно пояснили мне. Похоже со мной решили поупражняться в остроумии.

— Поэтому ты решил убрать меня? — прямой вопрос о произошедшем ночью.

— Ты, Хейг, мне неинтересен, но… Мне скучно, — заявил Анку. — Игра должна быть захватывающей.

— Ты о чем? — последняя фраза заставила напрячься. Игра? Неужели какой-то абориген владелец Колоды Рока? Не верю! Люди уже были с метками на «Удачливом Бью». Мог ли Танцующий Анку быть на борту? Неужели он посещал Северный Архипелаг?

— Ты и тебе подобные находите смешным продавать нас в рабство, устраивать выездные представления, где мы главные действующие лица, так почему не ответить тем же? Вы же любите цирк! — говорил он холодно, но за каждым произнесенным вслух словом таилась лютая ненависть к «злым людям». Мы ворвались в их мир, не они.

Действительно, было время, когда целые семьи местных вывозились на архипелаг, где их показательно селили на определенной местности для демонстрации быта диких людей. Сначала билеты расхватывали, как горячие пирожки. Рабочим хотелось посмотреть на тех, чьи судьбы оказались хуже, чем их. Но со временем это шоу приелось, да и наступили холода. Люди, привыкшие к жаркому тропическому климату быстро отправились в земли предков, никто их лечить не собирался. Тем, кому не повезло выжить тоже нашлось применение, но для многих оно стало хуже смерти.

— Месть? Мне? Я в Тишатле несколько дней от силы, — его мысль я понял, но правда у каждого своя. Нельзя же всех судить одинаково.

— Мне это безразлично. Вы белозубые пришли туда, куда вас не звали, — чистая ненависть сквозила в каждом слове. И ведь не поспоришь — мы здесь захватчики, «злые люди».

— Странно… Почему со мной такие откровения? Выступи перед рабочими с которым пытаешься ужиться, — посоветовал вполне очевидную вещь. — Или твоя изворотливая натура против?

— Конечно, против, Удачливый Рану, — усмехнулся он. — Приоткрою тебе тайну, мне заплатили, чтобы тот чудак под проклятием послушал легенды моего народа. Сколько интересных историй я ему поведал! Таких благодарных слушателей поискать. Мистер Фейн обладал отменным воображением и верой в ритуалы. Как вы там говорите — пусть Судья будет к нему справедлив, — Анку даже снял шляпу и, приложив ее к груди, прикрыл глаза. Выглядело это нелепо с его кожаным нарядом и косичками на голове.

— Кто нанял тебя? — на ответ я не надеялся, но Анку сумел меня удивить.

— Мистер Кроф, Рану. Он сказал, что я получу удовольствие от представления и похвалил твою удачливую натуру, мало того еще и пригласил понаблюдать, как скользкий угорь сдохнет. Я не смог устоять от столь щедрого предложения, нам жалким аборигенам приходится хвататься за любую работу, — все это было произнесено наигранно печальным тоном. — Скажи, Рану, когда ты был привязан к дереву, было ли тебе страшно?

— Попроси кого-нибудь сожрать твое сердце и узнаешь, — совершенно спокойно ответил я. Но в душе кипела буря, гаденыш прятался где-то в зарослях и наблюдал из первого ряда. Но теперь стало очевидно, что именно Оскар устроил мне участие в ритуале и подговорил Фейна. Можно было бы засомневаться, все-таки Анку не тот человек, которому можно верить, но выражение скользкий как угорь… Кругляш дважды повторил эти слова. Как минимум они общались, да и странный интерес Белоручки ко мне. Все-таки наши дороги давно разошлись. Зачем вновь искать со мной встречи? Месть? Возможно, но бессмысленно. Все-таки инженеры из «Колеса прогресса» были прагматичными людьми. Но Кругляш говорил, что Оскар заплатил ему, чтобы тот упомянул про «Челстер» и Южный материк. Может я слишком глубоко ищу, и, действительно, это простая месть.

— Нет, я не жертва, а охотник, Рану. — голос Анку вывел меня из раздумий. — Могу съесть чужое сердце, но своё не поставлю на кон. Кажется, это ваше выражение, белозубый, — он сказал это обыденно, будто каждый день питался чужими сердцами.

— Как думаешь зачем это Белоручке? — взгляд со стороны не помешал бы, тем более от такой своеобразной личности.

— Белоручка… Да, ему подходит. Он ненавидит тебя Рану, он ненавидит многих здесь. Но ты в его глазах особенный… Что-то личное, да, Рану? — понимающе спросил Анку и, не давая мне времени на ответ, продолжил говорить. — Это земля пропитана человеческой ненавистью: мы злы на вас, вы беспощадны к нам. И предки предков всем сердцем ненавидели… Эта земля и тени пропитаны ненавистью настолько сильно, что мир уничтожает нас. Нельзя было делить неделимое, все стремится к целостности.

— Ты говоришь про Великие Катаклизмы? — тут же вспомнились рассуждения мистера Галбрейта.

— Это у вас катаклизмы, а для нас возвращение к Истокам, — отстранённо заметил Анку. — Но мы говорили о твоем враге… Он ненавидит тебя, но захотел одной сетью поймать и рыбу, и птицу. Одна в небе, другая в воде.

— О чем ты? — уточнил я. О том, что у Оскара было две цели я понял, но вот какие?

— Ты ушел с Похищающим Жизнь…

— С кем? — перебил я его.

— Мортон. Брайс Мортон, — пояснил Анку. — Так зовут его среди нас. Этот человек уже бывал на Южном материке. Исследователь и губитель.

— Он биолог и натуралист, — поправил я его. — Странное имя для мистера Мортона.

— Нет. Он охотился и убивал, не для еды, а через боль и смерть, познавал жизнь, — холодно проговорил Анку. — Кажется, у вас это называют живосечением.

Я задумался над этой информацией. Странно, но Мортон ни разу не упомянул о своих экспедициях сюда. Да и работы его больше были про северные широты. Неужели и мистера Мортона имелся большой секрет.

— Двойная мораль… Не ваши ли племена практикуют магию крови и темные начала? — я не хотел защищать Мортона, но получилось, как получилось.

— У каждого своя вера, Рану. В вашей сжигают на кострах и принимают муки, — заметил он. — Похоже тебе неинтересная вторая причина, по которой твой недруг нанял меня.

— Ты прав, мы отвлеклись, — быстро согласился я.

— Неживое воплощение удачи висело на шее проклятого, и мистер Кроф забрал амулет с тела жертвы, — в своей манере пояснил Анку. — Я наблюдал, как он, когда все разошлись вернулся и забрал ту вещь.

— Кроличья лапка, — пробормотал я.

— У нас не водятся подобные звери, но от амулета разило той самой магией, которую вы белозубые называете темной, — Анку провел рукой по мешку, который лежал рядом с ним.

— Значит ты проводник? — прямо спросил я.

— Чувствующий мир, но не меняющий его, — поправил он меня. — Сундук.

— Значит, накопитель, — что-то больно много набирается здесь людей с подобным талантом. — Зачем Оскару краденный артефакт? — если это, действительно, была та самая вещица из пропавших, то она бесполезна. Семейные магические реликвии, по словам лорда Оукмана, могут покоряться либо членам рода, либо победителям в поединке.

— Я не знаю, Рану. Могу лишь предположить. Хочешь взглянуть моими глазами? — чувствую, что после общения с Анку, я сам буду изъясняться не лучше. Как он разговаривает с рабочими? Хотя, там он свой парень, и вполне может поддерживать беседу на человеческом языке. Видимо, специально для меня расстарался змей.

— Было бы неплохо, — пусть расскажет, что думает.

— Вещи, созданные из живых когда-то существ, всегда можно обмануть. Цена — человеческая кровь. Теперь твой недруг может спокойно использовать амулет и не привлекать к себе неудачу. — разъяснил мне Анку.

Я же припомнил слова, которые произнес Фейн перед смертью. Сначала они казались бредом умирающего, но теперь все выглядело иначе. Он сказал, что каждый владелец умрет — значит Кругляш понял, что его обманули. Неплохо было бы, чтобы и Кроф тоже получил проклятие, но зная Оскара это превращалось лишь в мое личное желание.

— Скажи-ка, Анку, ты уже тогда понимал, что Фейн обречен? Что он жертва?

— Догадывался, Рану. Но спешу тебя расстроить. Все, что я делаю — это только в моих интересах. Ведь вы так и живете, белозубые. Главное — личная выгода, — и вновь этот черный оскал.

— Такова человеческая природа, — равнодушно произнес я. — Анку, а ты выведешь нас к заброшенному поселению?

— Сомневаешься, да? Не бойся, Рану. Я всегда выполняю договоры, даже с злыми людьми, — успокоил меня наш проводник. — Вы сами убьете себя, или же это сделают джунгли.

— Ты забыл про племена, живущие здесь, — заметил я.

— Джунгли — это все то, что входит в них. Мои сородичи их часть, — спокойно пояснил он. — Но даже без них, вы все обречены.

— Ты же идешь с нами? — не удержавшись, указал на его причастность к экспедиции. Он почему-то забыл об этом.

— Я делаю то, что нашептали мне Джунгли, Рану, — в своей манере ответил Анку. — Я сказал все, что хотел сказать. Если преодолеешь путь до брошенных шахт, поговорим еще, — пообещал он, а после спокойно пошел по своим делам.

Наверное, в тот момент я понял, что покинутый поселок — это только начало нашего путешествия за смертью. Раньше все это казалось словами, брошенными на ходу. Но ночь в джунглях изменила многое. Ведь не случайно же колония у подножия Молчаливого свидетеля исчезла. Три огромных поселения — Новый Свет, Стоунхолд и Миракл. И почему-то мне казалось, что мотивы людей вокруг были другими, а не теми, что они называли вслух.

Тот же Льюис Ломан старший инспектор Короны, приехавший якобы за неким владельцем редкого артефакта, Колоды Рока… Неужели она была так важна? Послать ищейку глубоко в джунгли Южного материка, ради нее? Зачем вообще это делать? Ну сгинула бы она там и все — одной проблемой меньше. Значит, было что-то еще, чего я не знал.

Александр Бейли и служители Ордена… Здесь можно рассуждать до бесконечности. Главное — Церкви Равновесия, что-то понадобилось в тех краях, где сгинула уйма людей, причем бесследно. Их что-то манило туда, причем настолько сильно, что они умудрялись конфликтовать со всеми в экспедиции. Зачем они выясняли, кто одарен потоком? Вычисляли тех, кто являлся подселенец из другого мира? Для чего?

Питер Рамзи… Пожалуй, только старший инженер мне казался случайно вовлеченным человеком. Человек, который сильно кому-то насолил, и теперь расплачивался за это. Чем-то это напоминало и мою историю. Теперь он пытался выжить и вытянуть других, пока у него это выходило плохо.

Джералд Оукман… Вот кто мог бы владеть Колодой Рока. Проводник, который искренне верил, что может изменить этот мир. Такие люди обычно ставили себе целью нечто, что убило бы всех вокруг. Тем более он уже повидал жизнь, испробовал многое, осталось только нечто глобальное, что изменило бы Тетис.

Оскар Кроф… Если бы нас не связывала прошлая история, я бы и не обратил на него внимания. Белоручка никогда ни во что не лез напрямую. Он тот неизвестный, кто раздал метки Игры? После случая с Фейном, я не удивлюсь, если Кроф обманул и этот артефакт.

Брайс Мортон… Еще одна темная лошадка, у которой имелось множество секретов. Что-то биолог слишком много знал, для обычного исследователя, и его общение с Оскаром меня сильно настораживало. Опять же он умолчал, что бывал на Южном материке. Невидимым кукловодом был он? Для чего он приехал на Южный материк на самом деле?

Томас Грей… Устранитель, который пока никуда не лез, а просто наблюдал. Он вроде должен был помогать Рамзи, но могильщик никуда не спешил. Почему? Тоже случайный человек, оказавшийся не в том месте, и не в то время?

Нельзя исключать и других людей, например Анку весьма подозрительная личность, или мой верный помощник Дван Фарлей, а еще толпа рабочих, инженеров и проводников, которая сейчас обреченно шла к поселку.

Осталось выяснить — кто мирный житель, а кто преступник. Когда мы доберемся до поселка, уже наступит ночь, а значит, как показал горький опыт, на несколько человек в экспедиции станет меньше. Главное сейчас не пополнить список погибших.

— Наступает ночь, — проговорил я слова владельца Колоды и ведущего Игры, глядя на садящееся солнце.

— Что-то мне тревожно, сэр, — поделился со мной Дван.

Я ничего не ответил. Мне самому было не по себе, что-то должно было произойти.