Темное безумие

Пролог

ВРАЧ, ИСЦЕЛИ СЕБЯ САМ

ЛОНДОН

Руки.

Мы не проявляем к ним должного уважения.

Воспринимаемые как должное, наши руки не получают внимания и признания, которого заслуживают. Скорее мы используем их. Благодаря им используем других. Поглаживаем наш жирок, ненавидим наши тела, особенно женщины. Мнем и дергаем кожу лица, проклиная прожитые годы. Никогда не признавая их красоту и силу — драгоценные инструменты, которые позволяют нам делать почти все, что угодно.

Сейчас я замечаю свои. Дрожащие и холодные. С уродливыми глубокими следами, оставленными нитью, которую я много лет постоянно наматывала на палец. Большим пальцем стираю грязь, которую не смыл пот, открывая выцветшие черные чернила вдоль тыльной стороны ладони.

Из меня вырывается лающий смех. Я смотрю на татуировку, изображающую ключ, пока картинка перед глазами не начинает расплываться. В уголках глаз собирается пот, жаля, словно иголкой.

Затем я поднимаю взгляд на висящие ключи.

Навес, состоящий из сверкающих серебряных, бронзовых и ржавых металлических ключей, удерживался наверху с помощью красных ниток — одеяло в небе, сотканное из крови. Ключи звенели, издавая темную, звонкую мелодию, которая пугала меня до смерти.

Он знает меня.

За своим тщеславием я скрывала уродство и подлость. И он видел меня насквозь.

В моей профессии прошлое может быть таким же губительным, как и неправильные диагнозы. Стыд — концепция большинства грехов против нас самих.

Вопль прорывается сквозь навес, и я могу почувствовать агонию всем своим нутром. Крик, вырвавшийся из бездны нескончаемой боли. Это вынуждает меня поднять руку.

Я пошатываюсь, острые края камня впиваются в мои босые ноги, когда я тянусь за первым ключом.

Прости меня.