Тени Огнедола. Том 4

Глава 11. Допустимые с этической точки зрения подходы

Наше время

1124 год от основания Церкви

Спустя 11 лет после уничтожения Лона друидов

На следующий день после годовщины Дня Единения

Холодная соленая вода проникла в легкие, сделала их тесными и болезненными.

Райз поперхнулся и зажал рукой нос и рот, чтобы снова не наглотаться воды, когда лишенное доступа к кислороду тело решит рефлекторно вдохнуть. Уши заныли от внезапно увеличившегося давления, но эта боль не шла ни в какое сравнение со жжением в левой руке.

Райз рубанул ладонью, выбивая из воды пузырьки воздуха, и устремился следом за ними к поверхности. Гребок, еще один и еще, не обращая внимания на горящую от морской воды грудь. Нужно торопиться. Вот так утонуть будет верхом идиотизма. Не смертельно, если так можно выразиться, но неприятно.

Он вынырнул на поверхность с громким всплеском, жадно вдохнул воздух, закашлялся, выплевывая воду, и не успел прийти в себя, как его с головой накрыла волна.

— Кара! — позвал он, когда наконец перестал захлебываться. — Кара!

Звать Къярта не имело смысла. Райз и так знал, что их разделило, но Кару могло вышвырнуть где-то поблизости. Он не чувствовал ее энергии духа, но это не было веской причиной, чтобы перестать искать.

Кара не отзывалась. Разглядеть что-либо в мириадах лунных бликов на воде не представлялось возможным, но, похоже, ее действительно не было поблизости.

Райз нырнул — на всякий случай, если девушка не успела выплыть, но черная толща не позволяла что-либо рассмотреть.

Снова вынырнув, он позволил себе отдышаться.

Какого Проклятого его вообще сюда занесло?!

Райз вспомнил то, что увидел во время перехода между мирами, когда стало ясно, что все летит в бездну — металлический отблеск искусственных челюстей.

— Клык, Проклятый тебя побери, — прошипел Райз. — Найду — лапы поотрываю.

Теперь, когда план был намечен, дело оставалось за малым: найти несносного, сующего всюду свою морду зверя, а заодно и Къярта, который, судя по расположению звезд и шраму-компасу находился на востоке.

Звезды…

Задрав голову вверх и качаясь на волнах, Райз смотрел на знакомые ему созвездия и глупо улыбался. Он вернулся. Он в самом деле вернулся.

Он слишком давно оставил острова Республики, чтобы продолжать считать их домом, а Лоно друидов… назвать его так было бы верхом абсурда. Но все же это был его мир, место, в котором началась его самая первая жизнь. А дом… домой он вернется, как только отыщет Къярта и Кару. А еще грива, если того, конечно, не зашвырнуло на другой конец света. Расклад не самый приятный, но справедливый.

Райз сверился с компасом и за неимением других вариантов поплыл туда, куда тот указывал.

Зарождался новый день.

Спустя несколько часов, количество проклятий, которыми Райз осыпал грива, перевалило за сотню. Он все плыл и плыл, но на горизонте, с какой-либо из сторон, не появилось и намека на сушу.

— Тебе конец, морда оборзевшая, — прорычал Райз, когда его с головой накрыла очередная волна.

Океан. Он был уверен, что застрял посреди океана. Проклятый знает как далеко от берега, и со стремящейся к нулю вероятностью добраться до суши.

«Подохнуть от обезвоживания, а затем болтаться здесь днями или неделями, как дерьмо в проруби, пока течением не прибьет к какому-нибудь необитаемому острову».

Мышцы гудели от изнеможения, но Райз продолжал упрямо гребсти. Предплечье жгло, будто к нему прижали раскаленное клеймо, а желудок настойчиво требовал бросить в него что-нибудь сытное.

«Сделаю из черепашьих панцирей плот, а весло — из хвостов гигантских крабов».

Отлипшее от горизонта солнце оказалось на удивление жарким и начало припекать еще до полудня. Пришлось снять рубашку и повязать на голову.

Настроение ухудшалось с каждым часом пребывания в воде, от которой щипало кожу. Несмотря на то, что солнце палило, как в разгар лета, вода сохраняла аристократическую холодность. Райз невольно вспомнил о Каре, но затем гудящее плечо скрутила судорога, и в голове остались только мысли о гриве и том, что ждет бестолковую зверюгу, когда он наконец до нее доберется.

Чем дольше он плыл, тем чаще приходилось делать передышки и позволять воде нести себя. Вероятно, от его барахтанья и вовсе не было толка. Если он попал в течение, направляющееся на восток, то оно само отнесет его к цели. Если же нет — человеческим рукам с океаном не совладать. Но раз заняться все равно нечем…

Ближе к вечеру Райз греб с куда меньшим энтузиазмом. Его всецело увлекли размышления, в каком виде гривье мясо получится вкуснее: тушеное в овощах, или лучше сначала замариновать — в меде с горчицей и чесноком, или, быть может, в белом вине — а затем зажарить на углях? От чего нибудь жареного Райз сейчас не отказался бы. Или вареного или, на худой конец, сырого. Но рыбы не горели желанием к нему подплывать. И, если уж совсем откровенно, стоило порадоваться тому, что за целый день он не наткнулся ни на кого, кто размышлял бы о том, какая на вкус человечина.

Когда впереди над сливающимися в сплошную рябь волнами выросла черная, поблескивающая на солнце мушка, Райз сперва решил, что по его душу явился не в меру отъевшийся обитатель глубин. Немногим позже, по мере приближения мушки, он различил цветастые пятна духа, слишком разномастные, чтобы принадлежать одному живому существу. А затем мушка обрела очертания катера.

Катер направлялся прямо к нему — удачно, в независимости от того, кто находился на его борту.

— Эй, я здесь! Помогите! Люди! Я тут! — он высунулся из воды и замахал руками.

Республика или Огнедол? Второй вариант был бы предпочтительней.

Грудь словно ужалила медуза.

Райз опустил взгляд и уставился на торчащую из нее опустевшую капсулу. Транквилизатор? Нет, в голове оставалась прежняя чистота. Если вообще можно было назвать чистой голову, которую целый день пекло солнце и мучала жажда.

Он выдернул иглу с капсулой и повертел в пальцах. Хмыкнул. Так Огнедол или Республика? Вытяжка из жука данмиру или блокатор?

Когда катер приблизился и сбавил ход, ответ стал очевиден — Республика, параноящая по поводу и без. Сочли, что нашли мага воды — а кого еще занесет нелегкая так далеко в море без каких-либо плавсредств? — и решили подавить его силу до того, как он отправит их лодку на дно. Но зачем магу воды нападать на патрульный катер?

Неужто острова поцапались с Огнедолом? Или разругались между собой и устроили бои за акватории?

Знать бы еще, сколько здесь прошло времени. Вряд ли много: в двухпалубном катере угадывались признаки старой модели, что использовалась еще во времена, когда Райз жил в Республике. Было не видать и того, что выдало бы существенный технический рывок, который мог случится за те же сто лет. Правда, научный прогресс Республики находился в стагнации еще до того, как Райз отправился в Огнедол. Ограниченные ресурсы, маленькая территория, и, в придачу, влияние залетного ментального мага на Ассамблею Мастеров, который должен был дать Огнедолу фору, чтобы наверстать упущенное.

— Все, спасен, — вымученно выдохнул Райз, когда его подняли на борт. — Я уж было думал, что мне крышка. Выручили, парни, век не забуду.

Двенадцать человек. Один — то ли матрос, то ли военный, находящийся на нижней палубе; семь подготовленных бойцов и четыре члена экипажа, включая связиста, который прямо сейчас передавал на базу сообщение об улове, косясь на Райза через стекло рулевой рубки. Еще совсем пацан, попал сюда наверняка по протекции отца; щуплый, с длинным носом и настороженными заячьими глазами; окутанный синей взвесью. Чего ему опасаться в компании вооруженных до зубов парней?

У каждого из окружившей Райза троицы имелось по кобуре с длинноствольным пистолетом, а у двоих, стоявших поодаль — винтовки на широких ремнях. У остальных бойцов, на носу катера, он видел только головы, но вряд ли они грелись на солнышке безоружные.

Сколько среди них магов? Найдется хоть один? С каждым годом в Республике процент людей, проявивших силу укротителей стихий, снижался, и если Ассамблея не решила эту проблему, вполне возможно, что на катере нет ни одного мага.

— Фух, дайте отдышаться, — Райз прижал ладонь к груди и закашлялся.

Он не спешил подниматься с колен, так что в этом ему помогли грубые руки.

— Идентификатор, — скомандовал один из троицы, сурового вида верзила.

Он носил густую небритость, которая, может, и выглядела бы сносно, если бы только не проплешина на левой челюсти, демонстрирующая всем, точно голую задницу, родимое пятно.

— Дружище, веришь, нет, но у меня за целый день все мозги высохли. Мне бы адрес свой домашний вспомнить, а ты идентификатор просишь.

Райз помнил номер, выданный ему при рождении, не хуже, чем собственное имя. Но озвучивать идентификатор того, кто, вероятно, значился в базе с пометкой «без вести пропавший» или и вовсе «умерший» вряд ли было хорошей идеей. К тому же, за то время, что его не было, могла измениться сама система учета.

— Проверь по биометрии, — сухо распорядился патрульный.

Его напарник, с вытянутым, обгоревшим на солнце лицом, снял с пояса небольшой блок, без лишних слов схватил Райза за запястье, и прижал большой палец к поверхности сканера.

Судя по тому, как насытилась розовизной дымка вокруг патрульного, результат проверки ему не понравился.

— Запись отсутствует, — констатировал он, и двое других — с родимым пятном и третий, совершенно не примечательной внешности — заломили своему «улову» руки.

От пришедшегося сзади удара Райз взвыл, будто ему сломали ногу, и упал на колени.

— Вы что творите?! В смысле, не найден? — испуганно затараторил он. — Да вы только посмотрите на мои пальцы. Проверьте еще раз!

— Не визжи.

— Это какое-то недоразумение, — Райз вскинулся и сразу получил пинок тяжелым ботинком под дых. — Избивать… своих граждан… да я вас…

Он закашлялся, давясь подступившей к горлу кровью. Запачкать бы палубу, для зрелищности, но поддерживающая тело печать уже делала свое дело, и плеваться было нечем.

— И что же ты, гражданин Республики, делал в сорока милях от берега? — обгоревший схватил его за волосы и запрокинул голову назад.

Недостаточно. Чтобы разобраться со всем патрулем энергии духа было недостаточно. Немного алой взвеси, желтой — среди тех, кто считал, что их сослуживцы перебарщивают; синь — от все того же связиста. А парень может пригодиться.

— Лег на матрасик, думал, поплаваю вдоль берега, — принялся оправдываться Райз, — и, чтоб его, уснул. А когда проснулся, уже ни берега, ни высоток, еще и матрас, зараза, спускать начал. Я уже и с жизнью десять раз простился, а тут вы. Кто же знал, что вам лишь бы поизмываться. Только не бейте, не бейте, не в лицо!

Он зажмурился, когда патрульный замахнулся кулаком.

— Закройте его в трюме, — опустив руку, брезгливо произнес он. — Пусть с ним на базе разбираются.

Не дав подняться на ноги, Райза поволокли по палубе.

Представится ли ему другая возможность? Нет, чем дольше тянуть сейчас, тем сложнее будет выкрутиться потом.

— Эй, парни, погодите минутку, — патрульные притормозили, когда его голос зазвучал на несколько тонов ниже. — Решили, что я — маг, да? Обрадовались, что поймали? Вам наверняка премию дадут; жены похвалят. Вы бы поласковее со мной обращались, а то вдруг я обижусь? Сверну вам шеи, а потом и к вашим домашним наведаюсь? У кого из вас дама посговорчивее?

Теперь насыщенности энергии было достаточно. В конце концов, ему не катер взрывать, а нанести всего несколько точечных ударов.

Сначала он атаковал связиста: пережог багрянцем злости мышцы рук и ног, чтобы обездвижить и не позволить доложить о происшествии. Можно было и убить — еще бы и энергию сэкономил — но от живого мальчишки пользы было больше.

Связист закричал от боли, а следом за ним и те двое, что волокли Райза.

Не убивать, только ранить, вывести из боя и выжать из них максимум энергии.

Патрульный с родимым пятном упал, как подкошенный, и теперь катался по палубе, заливая ее синью и желтизной духа. Прежде чем второго конвоира постигла та же участь, Райз выхватил из его кобуры пистолет и укрылся от выстрелов за тихо гудящей надстройкой. Бросил взгляд на потухшие индикаторы на оружии и неодобрительно цокнул языком: пистолет персональный, реагирующий только на руку владельца, так что пострелять не получится.

Не сильно-то и хотелось.

Райз собрал растекшиеся по палубе страх, злость и панику, разделил на несколько сгустков и направил каждый к своей цели. Обжечь лицо и ослепить, заморозить содержимое грудной клетки, взбить, точно миксером, мозги. Для имитации миксера насыщенности энергии оказалось маловато, но независимо от полученной в итоге консистенции серого вещества, нанесенных повреждений хватило, чтобы вывести противника из боя.

Того, кто находился на нижней палубе и при звуках стрельбы ринулся наверх, Райз обезвредил еще на лестнице. Тот, кого ослепило, рухнул в воду, и от него пришлось сразу избавиться, чтобы не оставлять за спиной.

Обычные люди мало что могли противопоставить магу, и Райз почувствовал себя неловко, вот так откровенно пользуясь разницей в силе. Патрульные, конечно, старались, действовали по инструкции, использовали блокатор, чтобы пресечь сопротивление на корню.

Но иногда так бывает, что на твоем пути появляется нечто, что невозможно было предусмотреть. Вроде пресловутого кирпича, который падает с крыши прямо на голову. Казалось бы, какие могут быть конфликты с кирпичом?

«Но он летит, а ты идешь, и в какой-то момент кусок обожженной глины встречается с твоей макушкой…»

Райз помотал головой, приводя мысли в порядок. Все-таки он перегрелся за день. Или это сказывалось действие блокатора?

Спустя минуту на катере воцарился покой. Покой был условным: двое патрульных, которым поручили отвести нарушителя в трюм, все еще выли от боли. Связист по всем меркам должен был отличаться куда меньшей выдержкой, но вместо криков только тихо всхлипывал, забившись в угол рубки. Его Райз покалечил меньше, чем остальных.

Поднявшись на ноги, он осмотрел палубу и остаточную дымку духа, проверяя, что в живых осталось только трое. Их было жаль. И живых, и мертвых.

Переступив через распластавшееся на входе тело командира, Райз вошел в рубку и присел напротив связиста. С искаженным болью и страхом лицом тот казался совсем еще мальчишкой. Он прижимал к груди руки с повисшими, будто перебитыми, запястьями; ноги безвольно вытянулись на полу.

— Поговорим? — Райз успокаивающе улыбнулся.

— Я тебе ничего не скажу, — прошипел связист искусанными до крови губами.

— Не самое умное решение. Ты же смышленый парень, да? Просто ответь на несколько безобидных вопросов. Давай начнем с простого: какой сейчас год?

На мгновение тот замешкался: ответить или нет? Вопрос был несложный, хоть и глупый, а ответ возможно выиграет парню несколько очков.

— Тебе это с рук не сойдет.

Связист сплюнул кровь и впился в Райза ненавидящим взглядом. Во всяком случае, он попытался сделать его больше злым, чем испуганным, но энергия духа выдавала его с головой.

— Будто я хотел этого, — Райз вздохнул.

Он обвел рубку взглядом и заметил висящий на стене плакат-календарь с изображенной на ней обнаженной девицей. Тысяча сто двадцать четвертый год.

Со дня его смерти прошло всего одиннадцать лет.

— Могли бы подбросить меня до берега и поплыть дальше по своим служебным делам, — Райз покачал головой. — Но я понимаю. Не ты принимаешь решения и даже не те, остальные. Инструкции, чтоб их.

Он поднялся, подошел к пульту управления, пробежался взглядом по приборам.

— Что именно ты доложил на базу?

— Не твое дело.

— Парень, — Райз обернулся и устало посмотрел на него. — У меня ни к тебе, ни к остальным, ни к Республике нет никаких претензий. И я не какой-то там разведчик-диверсант, — произнес он.

А про себя добавил: «Не сейчас, во всяком случае».

— Но у меня выдался крайне гадкий день, и я сейчас не в лучшем настроении. Скажи мне то, что я хочу знать, и все закончится.

— Делай, что хочешь. Ты ничего от меня не услышишь.

— Серьезно? Ты серьезно предлагаешь мне делать то, что я хочу?

Связист замер, осознав, чем чреваты его слова.

Делать, что хочется. Сейчас Райзу хотелось до отвала наесться тушеного гривьего мяса и завалиться спать где-нибудь на покрывале под деревом, с видом на реку или хотя бы небольшой пруд.

Еще хотелось пить.

Он снова порыскал взглядом, заметил походный термос и, открутив крышку, жадно припал к горлу. Холодный, сладкий чай. Идеально.

Утолив жажду, он вытер губы и с сожалением посмотрел на притихшего в углу парня.

— Тебя больше пугает твоя собственная боль или чужая?

Связист побледнел.

Он не собирался отвечать, и Райзу пришлось ненадолго его оставить, чтобы приволочь в рубку одного из своих бывших конвоиров — с обгоревшей, шелушащейся на носу кожей. Тот попытался брыкаться, но получалось плохо: его сухожилия в плечах и бедрах были частично сожжены, а под глазом расплывался синяк от удара об угол, о который он приложился, когда упал.

— Итак, — Райз усадил его напротив связиста. — Просто ответь на вопросы. Не вынуждай меня это делать.

— Тебя найдут и выпотрошат, как псину, — процедил обгоревший и схлопотал кулаком по зубам.

— Хотелось бы этого избежать. Ну так что, парень, скажешь, что именно ты сообщил, или хочешь послушать концерт?

— Ничего ему не говори, — прохрипел патрульный.

Райз дал связисту время принять осмысленное решение. И хоть тот всерьез над ним размышлял, оно все равно было неверным.

— Ну, хочешь по плохому, значит, будет по плохому.

Райз пожал плечами и активировал темно-синий сгусток, что касался кожи патрульного.

Мужчина заорал.

В какой-то момент он пересилил боль и сцепив зубы умолк под до смерти перепуганным взглядом связиста.

Райз активировал следующую порцию энергии.

— Хватит! Все, достаточно! Стой! — едва не рыдая, выкрикнул парень.

Быстро сдался. Но это и к лучшему. Перспектива сдирать кожу лоскут за лоскутом с того, кто был повинен только в том, что ответственно нес службу, не прельщала.

— Хорошо, — Райз кивнул.

Патрульный продолжал выть от уже причиненной боли.

— Я все скажу, только прекрати!

— Хорошо, я больше ничего не делаю.

Парень все равно не поверил бы, и Райзу пришлось оглушить не прекращающего вопить бойца. Тот обмяк и завалился на бок.

— Ну так что? — Райз выжидающе посмотрел на покрывшегося холодной испариной связиста. — Говори. Или приволоку второго.

— Я доложил о том, что был замечен человек. После — что неизвестный поднят на борт, — дрожащим голосом выдавил тот.

— Успел сказать, что биометрия в базе не обнаружена?

Парень дергано мотнул головой. Не успел, это хорошо.

— Почему такая серьезная охрана границы? У Республики конфликт с материком? Кто-то на кого-то напал?

На лице связиста появилось замешательство.

Если конфликт и был, то скрытый, или находился в фазе подготовки, о чем проинформировали руководство, но не сообщили простым служивым.

— Не напрягайся так.

Райз улыбнулся и вернулся к панели управления. Помнится, в детстве он мечтал порулить настоящим военным катером. Как-то раз его даже пустили за штурвал исследовательской лодки Лориса, но из вооружения на ней были только механические щупы для забора проб воды и минералов.

— Лучше расскажи мне последние новости за пять-десять лет. Прорывы в науке, о которых раструбили на весь мир, сплетни о Мастерах, очередные идиотские законы, принятые Ассамблеей.

Райз развернул катер и заложил курс на острова Республики.

Связист говорил неохотно. Подбирал каждое слово, не понимая, какие цели преследует спрашивающий, боялся сболтнуть лишнее и в то же время не осмеливался надолго замолкать. По большей мере он не рассказал ничего полезного. Островов по-прежнему было двадцать семь, столько же Мастеров Ассамблеи, которые вершили судьбы простых смертных, восседая в мягких креслах в своих Башнях. Правда, несколько месяцев назад что-то смогло потревожить даже их покой, из-за чего на улицах и во всех публичных местах ввели регулярные проверки, а любого, чьи личные данные и биометрию по какой-либо причине не внесли базу, ждало заключение и разбирательства. Ассамблея ничего не объясняла и только туже затягивала гайки.

Вся эта история попахивала тухлятиной. Зачем Мастерам на ровном месте устраивать ловлю призраков? Если только место оказалось не настолько ровным, а призраки не эфемерными. Быть может, им удалось схватить одного из них живьем и узнать то, что знать не следовало?

Решение наведаться в Республику далось Райзу нелегко. Когда он узнал, где именно находится, стало понятно, что Къярт сейчас на территории Огнедола. От материка Райза отделяло всего несколько часов ходу, в конце которых катер сел бы на мель западного побережья. Дальше все было еще проще.

Однако происходящее в Республике вносило в план коррективы. До этого Райз только размышлял о визите на острова: поглядеть на лица домашних, повидаться, в конце концов, с сестрой, если та все еще жила в Доме. Однако теперь визит в Республику из категории возможностей, о которых было приятно помечтать, перешел в список необходимых к выполнению задач. Если Ассамблея каким-то образом узнала, что один из Мастеров укрывает в своем Доме огнедольцев. Если она, упаси Небо, добралась до Нерин… Убивать Наследие Первого никто бы не стал, но методы Ассамблеи сложно было назвать гуманным. Вряд ли за прошедшее десятилетие они сильно продвинулись в человеколюбии и допустимых с точки зрения этики подходах к решению проблем.

Допустимые с этической точки зрения подходы…

Райз хмуро посмотрел на ноги одного из патрульных. Тот лежал на носу катера, наполовину свесившись за борт. Он зацепился за снасти и потому не падал в воду, но каждый раз, когда лодка едва покачивалась на встречных волнах, его голова билась о металлический бок.

Чей-то сын, чей-то муж, быть может, чей-то отец или брат. Вряд ли кто-либо из них попрощался со своей семьей так, будто видел их в последний раз. Нет, у каждого из них наверняка были планы на этот вечер: помочь дочке с домашним заданием, сходить в кинотеатр, попить с парнями пиво в баре, закусывая сушеной рыбой.

Райз потер пекущие от солнца и соли глаза.

Проклятье. Он не хотел их убивать. Но оставлять в живых, после того, как они видели его лицо… Слишком много всего могло пойти не так и поставить под удар то, что намного важнее десятка семей. Вот только их жены и дети, не дождавшиеся отцов домой, не разделят его взгляды на жизнь.

Хорошо, что Къярт не видит этого. Теперь, главное, не проболтаться ему по пьяни. Было бы невыносимо снова увидеть этот его взгляд — смесь из осуждения и всепрощения, приправленную тоской.

Райз сошел с катера недалеко от берега: направил его обратно в море вдоль заложенного маршрута патрулирования, зафиксировав штурвал с помощью руки и головы связиста, который уже не мог выразить ни своего несогласия, ни готовности помогать. Оставалось проплыть милю в заметно остывшей к вечеру — будто она до этого была теплой — воде и выйти на оккупированный шумной молодежью пляж.

Мягкие закатные лучи, опалившие иглы-высотки, что подступили к самой кромке побережья. Белая окантовка пляжа с остывающим в преддверии ночи песком. Пахнущий карамелью и водорослями воздух. Радио.

Райз помнил это так ясно, как если бы дедушка только вчера приводил его сюда: купить сахарную вату в киоске у входа на пляж и поплавать.

— Химера, что б тебя, — пробормотал Райз и взъерошил волосы, чтобы те поскорее просохли.

Нынче считать последней сволочью исполина, сделавшего всех вокруг своими пешками, получалось не так хорошо, как раньше. Конечно, с учетом того, что гигант сказал Къярту, прежде чем кануть в бездну — про начало долгого пути и все в таком духе — преподнесенный им подарок вполне мог оказаться наживкой. Только заглотни ее, а дальше…

О том, что будет дальше, Райз собирался подумать как-нибудь потом.

Как бы ему ни хотелось просидеть на берегу до самой темноты, наслаждаясь знакомой с рождения речью и видами, он должен был двигаться дальше. Очень скоро патрульный катер хватятся, после чего поднимут на уши даже мертвых.

Одолжив без спроса на одном крае пляжа футболку с кепкой, а на другом — шорты и сандалии, Райз переоделся в щеголяющей матовым стеклом кабинке и направился в город. Из-за введенных проверок и отсутствия вшитого под кожу чипа оплаты он не мог воспользоваться общественным транспортом, поэтому его ждала часовая прогулка по перемежающимся стрелам и дугам проспектов.

— Точно в будущее попал, — хмыкнул он, когда мимо пролетела закрытая капсула мотоцикла.

После пейзажей Афракского Союза Республика казалась ожившей футуристической картинкой, нарисованной металлом и стеклом, вылизанной до блеска — если не покидать центральные районы. Мимо навесных садов несся скоростной монорельс, и на его обшивке плясали кадры рекламы, зазывали в бесконечные системы торговых и развлекательных центров. Самое то, чтобы даже бедняки спускали последние сбережения, желая хоть ненадолго приблизиться к небожителям.

Когда-то Райз тоже был небожителем. Семьдесят второй этаж Дома — именно там располагалась его комната и покои Райзара, деда по линии матери, на попечение которого его отдали с самого рождения.

Проследив взглядом за очередным пронесшимся мимо мотоциклом, Райз невольно вспомнил тот, на котором ездил дедушка. Когда в салонах Республики не осталось ни одной модели открытой конструкции, запрещенной из соображений безопасности, Райзар продолжал рассекать на своем пурпурном монстре, пообещав сделать громоотвод из каждого, кто посмеет протянуть руки к его сокровищу. Он даже хранил его на этаже, точно какую-то реликвию. Встречают ли и поныне изогнутые хромированные рога всякого, кто выходит из лифта на семьдесят втором этаже, или мотоцикл сдали в утиль, едва он лишился своего заступника?

Райз не спешил хоронить деда. С медицинским обслуживанием, которое получали приближенные к Мастеру, можно было рассчитывать на долгую жизнь, но Райзар не был молод уже тогда, когда Райз покинул Республику, а с тех пор минуло почти три десятилетия.

Лента монорельса повернула и устремилась прочь. Начали прижиматься к земле высотки. Сперва они раздались вширь и стали приземистее, точно дородные дамочки-торговки, а затем и вовсе превратились в длинные квадратные бруски, не превышающие десяти этажей. Пройди еще дальше — и от них останутся теснящиеся на окраине острова трущобы.

В подобной манере были застроены почти все острова: с одной стороны — высотка Дома Мастера, управляющего островом; перед ним, словно паства внемлющая проповеднику — небоскребы элитных кварталов, торговых и научных центров. Они скрывали от глаз Мастера куда менее престижные районы, но все еще слишком дорогие для изгоев общества, чьи лачуги сгрудились с противоположной стороны острова, окружив мусороперерабатывающие заводы и производственные цеха.

Если бы в свое время дед не заставил его вызубрить маршрут, Райз в жизни не отыскал бы нужный адрес в развернувшемся вокруг лабиринте. Или потратил бы на поиски всю ночь. В уголке его сознания навязчиво тикал таймер, отмеряющий время до того момента, когда патрульная служба хватится угнанного катера. Возможно, они его уже хватились — после того, как экипаж не вышел в условленное время на связь — и теперь выясняли, что произошло.

Райз влился в разномастную толпу, заполонившую внутреннюю территорию «муравейника» — как их называли в простонародье. Каждое такое здание представляло собой целый маленький район. За внешней, подогнанной под стандарты острова стороной скрывался целый мир, не имеющий ничего общего с тем, что находился снаружи. Будучи ребенком, Райз не часто становился гостем в таких местах — и уж тем более никогда не посещал их в одиночку — но был немало о них наслышан.

«Муравейник», в котором находилась квартира Сцеллы, считался относительно порядочным районом, с чем Райз не согласился бы даже с натяжкой. Возможно, так было когда-то давно.

Провожая ненавязчивым взглядом молодежь с блестящими от лака волосами, выдыхающую цветные клубы сигаретного дыма прямо в просторные коридоры-улицы, Райз кривил губы. А ведь это поколение Нерин. Сомнительно, конечно, что ей позволили бы водить знакомство с кем-то из этих отщепенцев, но…

Мысль за мыслью размышления привели его к осознанию, что теперь они с сестрой почти одногодки, и Райз поспешил переключить внимание на зазывалу, предлагающего отведать фаршированные кальмары. Из миниатюрного, пузатого ларька валил пар.

Райз поднялся на шестой ярус. Здесь было не так шумно, не так грязно — пускай стены и покрывали художества не больно талантливых художников — и воняло по большей мере затхлостью и чем-то горелым, а не синтетическими разжижителями мозгов.

Пройдя вглубь коридора, он остановился перед дверью с номером «1016» и постучал, проигнорировав протертую от времени металлическую клавишу звонка. Если Сцеллу при виде него хватит удар, в свое оправдание он скажет, что дал о себе знать, как положено. Вряд ли он был единственным во всей Республике человеком, который стучал в дверь, а не звонил, но раз уговорено было постучать — два редких, четыре частых удара — значит, следовало стучать.

Один из трех сгустков духа по ту сторону двери заалел и стремительно направился к Райзу.

Дверь открыла не Сцелла. Мужчина, лет сорока, с грубой щетиной и телом, рожденным, чтобы ломать другим носы, челюсти, конечности и все остальное, что попадется под руку. Откровенным дикарем-верзилой он все же не был. Проведи пару раз гребнем по ежику волос, натяни на мышцы рубашку поприличнее — и он сойдет за клерка, променявшего супругу на штангу.

— Человеческим языком до тебя не дошло, да? — рявкнул он и ощупал Райза взглядом, выбирая, что лучше сломать в первую очередь. — Я тебе сейчас понятнее растолкую.

Быстрым, отточенным движением верзила схватил его за футболку, намереваясь ударить. Райз поймал схватившую его руку за запястье, прижал крепче к своей груди и локтем ударил по локтевому сгибу, вложив в удар весь свой вес. Противник потерял равновесие, осел, и Райз скользнул ему за спину, заломив руку, пнул сзади по ноге, вынуждая встать на колено, поймал челюсть и повернул голову. Повернул осторожно, чтобы не сломать шею, но поумерить желание махать кулаками.

— Папа! — взвизгнула выбежавшая из своей комнаты девчушка восемнадцати лет, и ее дух прыснул синевой. — Отпусти его! Сейчас же отпусти!

— Иззи, живо в комнату! — прорычал мужчина.

Следом за девушкой в прихожей появилась женщина, что годилась ему в матери, однако схожести между ними было не больше, чем между кабаном и журавлем. Даже вечером в собственной квартире она выглядела так, будто ей было поручено отвечать за порядок в доме Мастера. Подтянутая, несмотря на почтительные годы, с собранными в строгий пучок седыми волосами, в шифоновой блузке телесного цвета и строгой юбке-карандаше до колен. Да она даже носила туфли, вместо мягких домашних тапочек! Каблук был не высоким, но уже за то, что она их надела, стоило дать медаль и направление к психотерапевту.

Сцелла заметно постарела, но это не помешало ей остаться эталоном достоинства и элегантности. Такой женщине было не место в этом захолустье.

Но все же что-то в ее взгляде переменилось по сравнению с теми днями, когда Райз видел ее в последний раз. Он не ждал, что годы пройдут для нее бесследно, но на ее лице читалось что-то более болезненное, чем смирение перед неумолимостью времени.

— Святые Небеса! — ахнула она и поднесла ладонь к губам, чтобы скрыть их дрожание. — Внутрь! Немедленно внутрь! А ты, Вито, сейчас же уймись! Ведешь себя, как какой-то хулиган!

Сцелла заговорила вновь, только когда входная дверь захлопнулась за спиной Райза.

— Господин, прошу прощения за это недоразумение, — ее тон изменился с командирского на почтительно-извиняющийся, тогда как взгляд продолжал хлестать Вито, словно розгами.

— Узнали, да?

Райз благодушно улыбнулся и снял кепку, за козырьком которой всю дорогу скрывал лицо. Женщина снова закрыла губы рукой.

— Ты обознался, друг, — Райз усмехнулся недоумевающему Вито. — Не знаю, с кем ты и что не поделил, но мы с тобой прежде никогда не встречались.

— Естественно, вы не встречались, — вернув себе самообладание, Сцелла приосанилась и приняла вид почитаемой в обществе дамы, а не взъерошенной квочки, которую посреди ночи столкнули с насеста. — Господин Райз, прошу, пройдемте в гостинную.

— Мама…, — в растерянности произнес Вито.

Райз снова взглянул на него, пытаясь найти хоть какое-то сходство, но, похоже, мужчина целиком и полностью пошел в отца.

— Оставь нас, — велела Сцелла. — Иззи! Подай чай.

— Не хочу злоупотреблять вашим гостеприимством, но, если честно, я с самого утра с пустым желудком. Буду рад и корке хлеба.

От взгляда, которым его одарила женщина, стало неуютно. Она смотрела на него, как мог бы смотреть простой обыватель на монарха, спрашивающего позволения присесть на засаленный табурет в углу. Но кроме ошеломления и некоторой доли испуга Райзу виделась неумолимая строгость, точно такая же, с которой Сцелла смотрела на него двадцать лет назад, когда он отказывался доедать завтрак. В такие моменты рядом всегда оказывался дед, предпочитающий решать проблемы иным путем. Но Райза пробирали до костей совсем не легкие удары тока ниже спины, а укоряющий взгляд Сцеллы.

— Иззи, — проронила она, и, поняв все без лишних слов, девушка унеслась на кухню. — Господин Райз, прошу, следуйте за мной.