Тени Огнедола. Том 4

Глава 25. Нужно просто коснуться

Наше время

1124 год от основания Церкви

Спустя 11 лет после уничтожения Лона друидов

Третий день после годовщины Дня Единения

Рифа и не заметила, как задремала. Ей снился еловый лес, настоящий. Высокие синие ели с разлапистыми ветвями стояли, точно наряженные в пышные платья, а с неба падали белые хлопья. На их с Кираем острове зимы были теплые и дождливые, и за все восемь лет она ни разу не видела настоящий снег. Кирай показывал ей изморозь из холодильника, даже давал потрогать, но чтобы снег вот так падал из серой бесконечности над головой…

Он опускался на протянутые к небу ладони и бесследно таял, не оставалось даже капель. Он таял не только на ладонях, но и на ветвях.

Снег тает, когда тепло. На Рифе по-прежнему был комбинезон, который нашел Ри, летний и свободный, но казалось, что ее закутали в теплый меховый плед. Закутали, спеленали так, что она едва могла пошевелиться.

Рифа проснулась, когда к ней пришло осознание, что это вовсе не плед, а чьи-то руки, обвившие ее, словно канаты. Ударив наотмашь, она высвободилась из чужой хватки, упала на землю и кинулась было бежать, но ее тут же подняли вверх, ухватив за комбинезон, как котенка за шкирку.

— Куда это ты собралась? — прохрипел Ри.

Окончательно проснувшись, Рифа посмотрела по сторонам. Лес. Но не такой, как прежде. Деревья здесь взбирались вверх по крутому склону, а их корни торчали из земли, словно ступени.

— Прости, — виновато пробормотала она, когда Ри опустил ее на землю. — Где это мы?

— Восходящий лес, — он потер ушибленные ребра. — Топливо закончилось, и машину пришлось бросить. Но мы почти на месте. Еще час — и ты сможешь поглазеть на Безвременье.

Вечный город. Когда-то сын Первого мага возвел его из камня, который нельзя было разрушить и который не подчинялся воле других укротителей стихий. Единственным, к кому камень прислушался, был пра-дедушка Рифы, Кристар. Именно он поднял Безвременье, спрятанное его предком, на поверхность, сделал его символом Новой эры — эпохи, в которой прекратились гонения на магов.

Сгорая от нетерпения, Рифа едва не приплясывала, пока они с Ри взбирались вверх. Пару дней назад она и подумать не могла, что так скоро сможет побывать в настоящем городе, не говоря уже о том, чтобы пройтись по улицам Безвременья.

Город появился перед ней внезапно: лес отступил, и в небо потянулись шпили стройных домов. Они были не такими высокими, как здание главного управления Длани, но в глазах Рифы выглядели настоящими исполинами — точно гигантские медные ветки бузины, идеально ровные, с уплотнениями почек по всей длине, увенчанные широким «зонтиком» разбитых на последних этажах зеленых террас.

— Значит, с отправкой жителей подальше решили не заморачиваться, — с ухмылкой заметил Ри. — И ладно, не моя проблема.

— Зачем нужно было отправлять жителей? — Рифа нехотя оторвалась от разглядывания города.

— Ну-у, даже не знаю, — Ри лукаво улыбнулся. — Так, на всякий случай, а то мало ли что может случиться.

Рифа посмотрела на ближайшие дома. В некоторых из них, несмотря на ранний час, уже горел свет. Только проснувшиеся человеческие тени изредка мелькали за шторами.

— Нам нужно подождать, пока людей уведут? — она снова посмотрела на Ри.

— Нет, мы ничего ждать не будем. Я должен отвести тебя в целости и сохранности к Зерну. Все остальное — не моя забота.

Чувствуя неладное, Рифа встала, как вкопанная, отказываясь идти дальше.

— Что будет, если люди останутся в городе? — нахмурившись, серьезно спросила она.

— А мне почем знать-то?

— Ты сказал, что что-то случится.

— Я сказал: «мало ли что может случиться». Это другое.

Рифа надула щеки. Спорить с Ри было бесполезно, тем более когда она сама толком не понимала, о чем идет речь. Но сдаваться девочка не собиралась.

— Вот дернул же меня кто-то за язык, — Ри запустил пальцы в волосы и страдальчески возвел взгляд к небу. — Ладно. Ладно! Идем.

— Куда?

— Найдем способ выгнать всех из города, — проворчал он и нетерпеливо потряс рукой, ожидая, когда Рифа за нее возьмется.

Довольно захлопав в ладоши, она сжала его ладонь.

— Только тихо тут. Не шуметь, — шикнул на нее Ри.

— Так а что случится? — шепотом спросила она.

— Сказал же, что не знаю. Но по моему опыту, когда проворачиваешь дельце вроде нашего, всегда найдется что-то, что никто не учел.

Боясь рассердить Ри еще больше, Рифа умолкла.

Город окружил ее со всех сторон. Ей казалось, что ее засасывает внутрь тесных, засаженных кустами пахучей сирени улочек, затягивает, точно в водоворот. Она смутно узнавала эти места: пусть каждый квартал нового Безвременья и был произведением искусства, со своим сквером или фонтанной композицией, ей всегда больше нравилась старая, тысячелетняя часть города. Рифа боялась, что Ри свернет раньше, и они затеряются где-то среди высоток и не увидят подвесных садов и парящих в воздухе лестниц. Здания в старом Безвременье не превышали трех этажей — если не брать в расчет несколько башен и Храм четырех стихий — но его ярусы возвышались над окраиной, точно гигантский сказочный дворец над домами мелкой знати.

Но Ри направлялся в самый центр. Время от времени он сворачивал в переулки или замирал в глубоких тенях между желтыми пятнами фонарей. Сначала Рифа не понимала, зачем мальчик петляет. Но когда городской патруль прошел совсем рядом, все стало на свои места: они не просто шли по погруженному в предрассветный сон городу — они крались по нему.

Она засмотрелась на показавшиеся из-за тесного строя многоэтажек сады Безвременья, и Ри потянул ее за руку:

— Не зевай. У тебя еще будет время поглазеть потом.

Несмотря на весь восторг, вызванный вечным городом, Рифа предпочла бы, чтобы их первая встреча была иной. Она хотела бы увидеть его при свете дня, когда солнце превратит город в золотой сверкающий слиток, и чтобы за руку ее держал отец, а не Ри, пускай он и был приятным спутником. Но настоящего не изменить, и Рифа утешала себя тем, что всегда сможет вернуться сюда после и даже поселиться в одной из вечно переполненных гостиниц.

— Пришли.

Ри остановился перед палисадником, разбитым у заднего фасада трехэтажного здания.

Этот дом ничем не отличался от прочих. Он был таким же уникальным, как и все остальные, но без каких-либо излишеств, что выделили бы его из разномастной гурьбы, вроде башенки или огромных столбов, поставленных только для того, чтобы по ним вился плющ. Это был самый обычный жилой дом Безвременья, с цветастыми занавесками на окнах и спрятанной в углу палисадника лейкой и садовым ведерком.

Ри приблизился к задней двери, заглянул в замочную скважину, понюхал ее, приложил к ней ладонь.

— Чей это дом?

— Местного отделения Длани, — прошептал в ответ Ри. — Только никому не рассказывай. Это страшная государственная тайна.

Рифа робко кивнула.

— Открыто, — Ри улыбнулся, когда замок несколько раз щелкнул.

— Разве нам сюда можно?

— Конечно же нет.

Рифа решительно сжала руку Ри, не давая переступить порог.

— Вот ведь маленькая вредина. Определись уже: хочешь ты, чтобы люди ушли из города, или нет, — наклонившись к ней, зашипел он. — Мне последнее даже проще — не придется заморачиваться. Так что подумай хорошенько.

Прикусив губу, Рифа разжала пальцы.

— Вот непруха, — с досадой протянул Ри и вошел в дом. — Не отставай.

Внутри отделение Длани выглядело, как самый настоящий жилой дом: с выставленными у порога туфлями — мужскими и женскими, — приготовленным на вынос мусорным ведром и ворохом каких-то тряпок, которым положено лежать на тумбочке у задней двери. Но достаточно было пройти немного внутрь, подняться на второй этаж по ступеням, застеленным скрадывающим шаги ковром, и все становилось другим. На стенах вместо семейных портретов и картин висели плакаты и доски с прикрепленными к ним печатными листами, а вместо кресел и кадок с цветами стояли коробки с желтыми пачками бумаг.

— Что мы ищем? — Рифа кралась следом за Ри.

— Один особенный телефон, — ответил он и приложил палец к губам, требуя сохранять тишину.

Они были в доме не одни. Рифа различила тихий механический треск еще до того, как они поднялись на последний этаж, а наверху к звуку электроники добавились глухое постукивание и шелест бумаги.

Ри направлялся прямиком к источнику звука. Испугавшись, что тот задумал что-то недоброе, Рифа вцепилась в край его футболки, но Ри пронзительно глянул на нее, и, оробев, она разжала пальцы.

В комнате, из которой доносился звук, на окнах висела плотная черная ткань — чтобы никто из соседей не задавался вопросом, почему в доме ночами напролет горит свет и мигают лампочки приборов, которыми было сверху донизу заставлено помещение.

В центре комнаты за столом сидел ментальный маг. Рифа сразу заметила выглядывающую из-под его волос татуировку. Маг покачивался на стуле и крутил в пальцах карандаш, который время от времени ударялся тупым концом о разложенную на столе газету.

— Утречко, — мило улыбнувшись, сказал Ри, и только тогда маг заметил их присутствие.

Его глаза округлились, ножки стула с грохотом опустились на пол, но Ри уже был рядом. Он приблизился к начавшему подниматься магу и выдохнул ему в лицо. Маг потерял равновесие, обмяк, и Ри, подхватив его, усадил обратно на стул.

— Куда такое годится — сутками работать, — со смешком произнес он. — Вздремни пока.

Он положил газету на колени забывшегося сном ментального мага и навис над четверкой телефонов на столе, внимательно их рассматривая.

— Почему он не почувствовал, что ты здесь? — Рифа несмело вошла в комнату.

Будучи потомком Первого, она обладала врожденной защитой от ментального воздействия и обнаружения, но Ри к их семье не имел никакого отношения.

— Сила ментальных магов позволяет трансформировать в образы мозговые волны определенной длины и частоты, — рассеянно произнес Ри. — А электрическая активность моего мозга находится в недоступном для вас диапазоне.

Он отошел от стола и занялся изучением стоящих вдоль стен приборов и проводов, которые тянулись к телефонам. Потратив на это несколько минут, он вернулся к столу и внимательно посмотрел на Рифу.

— А сейчас веди себя тихо и ни слова. Поняла?

Дождавшись утвердительного кивка, Ри прокашлялся и поднял трубку.

— Соедините меня с отделением гвардии в Безвременье, — произнес он.

Ошеломленная, Рифа решила, что ей послышалось, но вскоре Ри заговорил вновь, развенчав ее сомнения.

Звучавший голос принадлежал не ему. Изменился не только тембр, но и интонации, темп, даже ритм дыхания — его речь стала идеальной копией речи главы Длани. На мгновение Рифа подумала, что все это время с ней по телефону говорила не Каюра, а Ри, но тут же выбросила из головы глупую мысль.

— … Немедленно начните эвакуацию всего Безвременья — гражданских и силовиков, включая охрану Зерна. Все люди должны покинуть город в течение нескольких часов.

Выслушав ответ, Ри состроил недовольную мину.

— А как хотите. За каждую минуту промедления будете отчитываться непосредственно перед Советом. Еще вопросы? Вот и отлично. Конец связи.

Он положил трубку.

Меньше, чем через минуту Безвременье встрепенулось, разбуженное воем сирен.

— Довольна теперь?

Снова заговоривший своим голосом Ри с ухмылкой посмотрел на Рифу и, не дожидаясь ответа, взял ее за руку и потащил вниз.

— А как же тот дядя? — едва поспевая за ним, Рифа на ходу оглядывалась.

— Скоро проснется, и даже голова болеть не будет.

— А как ты…

— Что я?

— Твой голос. Совсем как у тети Каюры.

— Похоже получилось, да? — Ри самодовольно ухмыльнулся и щелкнул ее по носу. — Хватит болтать, малышка, нам еще нужно найти место, чтобы спрятаться.

Когда они снова оказались на улице, Безвременье уже проснулось. В домах загорался свет, люди выглядывали в окна, кто-то настроил радио на местную волну, по которой крутили сообщение о начале немедленной эвакуации. Спустя несколько минут сирены стихли и голос диктора зазвучал из установленных на улицах громкоговорителей.

— О, сгодится! — пробежав несколько кварталов, Ри остановился перед домом с прикрученной к нему красочной вывеской и нанесенным на широкое окно рисунком девочки с велосипедом.

Не веря своим глазам, Рифа заспешила к лавке сладостей следом за ним.

Ри взломал замок и вошел внутрь. Безмятежно прозвенел дверной колокольчик, оповещая о приходе гостей, но в такой ранний час хозяина лавки здесь не было.

Сквозь ставший ей второй кожей еловый запах Рифа почувствовала аромат шоколада. Ри выпустил ее руку, и она тут же кинулась к витринам, прилипла к ним, разглядывая лежащие россыпью конфеты и печенье.

— Холодильник, холодильник, где же у вас тут холодильник? — бормотал Ри, прогуливаясь мимо стеллажей с подарочными наборами сладостей и шкафами с шоколадными скульптурами. — Нет холодильника. Обидно.

Покусав губу, он открыл стеклянную дверцу, взял шоколадного кота и отгрыз ему голову; покосился на застывшую в онемении Рифу и улыбнулся.

— Это тебе можно, так что угощайся.

— Нет, нельзя. Это чужое. Чужое брать плохо.

— Правильно. Чужое не бери, — согласился он и засунул остаток шоколадной фигурки целиком в рот.

Рифа негодующе топнула ногой, но спорить с несносным Ри было совершенно невозможно: не обращая на нее ровно никакого внимания, он разорял магазин, без стеснения набирая целые горсти печенья.

Надувшись, Рифа забилась в угол. Ей жутко хотелось попробовать лакомства — каждого по чуть-чуть, никто бы и не заметил, тем более после того, сколько брал Ри. Но у нее не было денег, чтобы оставить взамен, а брать чужое — плохо.

И как в него столько влезало? При всем желании Рифа не смогла бы съесть столько, сколько Ри. Даже сладостей.

Улицы Безвременья были слишком узкие для автомобилей, и люди покидали город пешком. Одни шли, другие бежали: по одиночке или небольшими группами, с испуганными и недовольными лицами; тихо, прижимая к себе сумки с брошенными в них впопыхах документами, или громко ругаясь со стражей, что пыталась ускорить эвакуацию.

Один раз стража постучала и в лавку. Тогда Ри отвлекся от поглощения запасов сладостей, спрятался в углу рядом с Рифой, закрыл ей ладошкой рот и просидел так до тех пор, пока стражники не ушли.

— Так долго, — пожаловалась Рифа, когда за окном рассвело, и стрелка висящих на стене деревянных часов приблизилась к восьми, а человеческий поток снаружи лавки все не редел.

— Ты сама так захотела, — Ри пожал плечами и громко, будто назло, захрустел печеньем.

— Почему так долго?

— Пусть Безвременье и маленький город, но пока всех вытолкаешь из кроватей, пока разгонишь столпотворение… Нам здесь до полудня торчать.

Ри смел крошки со штанин и протянул Рифе печенье.

— Чужое нельзя, — упрямо повторила она, стараясь не думать о голодном урчании в желудке.

— Чужое оно было, пока я не взял. Теперь оно мое. Или мое тоже нельзя?

Каким же несносным он был!

— Обещай, что не скажешь Кираю, — краснея, пробормотала Рифа.

— Торжественно клянусь, что даже общаться с ним не буду.

Решив, что этого достаточно, Рифа с воодушевлением забрала печенье.

Не прошло и получаса, как она объелась всем, чем только можно было, и с завистью смотрела на Ри, который продолжал уминать конфеты за обе щеки. Но полный желудок и сидение на одном месте сделали свое дело, и она снова задремала, прислонившись к его плечу.

Ей могла бы присниться конфетная лавка или еловый лес, но вместо этого она оказалась на центральной площади Безвременья, прямо перед Академией Картильи. Над ее башней парила птица. Что-то плохое было в этой птице, пугающее, что-то, что Рифа должна была вот-вот понять, но птица растворилась в синей вышине, как и академия, а следом и весь город.

— Пора просыпаться, малышка, вставай, — Ри тормошил ее за плечо.

Все еще сонная, она привычно взялась за его руку, и он снова повел ее по улицам.

Безвременье опустело. Не пели сирены, не вещали громкоговорители, не переговаривались люди. Город словно по-настоящему застыл во времени — вылепленная из меди гигантская скульптура под насупившимся дождливым небом.

— Это было где-то здесь. Не мог же я взять и забыть. Я же не совсем дурак, — бормотал Ри, всматриваясь в дома.

— Что ты ищешь? Мы с Кираем смотрели видеокассеты про Безвременье, хочешь, я помогу?

Ри отмахнулся и продолжил торопливо идти.

— Точно! — он оживился и потянул Рифу за собой. — Сюда, малышка, мы почти у цели.

Целью оказалась неприметная, невзрачная дверь, зачем-то выходящая прямо в переулок, которую и видно-то не было за разросшимся вокруг пушистым кустом. Ри взломал ее так же, как и все предыдущие, открыв путь к лестнице, уходящей бесконечно вниз.

Они спускались в холод так долго, что Рифа начала думать, что еще немного, и они доберутся до места, где находилось Безвременье до того, как Кристар поднял его на поверхность. Что же он сделал с освободившимся пространством? Не могло же оно просто остаться пустым?

Рифа сбилась со счета ступеней, когда впереди появилась дверь. Приблизившись, Ри взялся за дверную ручку, да так и застыл.

— Вот как, — на его лице появилась недобрая ухмылка, а взгляд потемнел, отчего Рифа замерла, как вкопанная. — Значит, делать, как велено, мы не хотим. Или напротив, верно следуем всяким дурацким указаниям? Но так даже лучше. Так даже веселее.

Ухмылка Ри превратилась в оскал.

— Что не так? — переборов страх, пискнула Рифа.

Она боялась, что Ри посмотрит на нее своим жутким взглядом. Но когда он обернулся к ней, на его лице сияла озорная улыбка.

— Сдается мне, твой отец или его подружка решили, что они самые умные и подготовят для меня ловушку. Охрана Зерна на месте, и я бы сказал, что ее многовато для помещения такого размера, — он посмотрел на дверь. — Но раз ради меня так расстарались, такой стол накрыли, невежливо будет отказываться. Держись за мной, малышка, я сделаю все быстро.

Он собирался открыть дверь, когда Рифа кинулась к нему и обняла за ноги.

— Пожалуйста, Ри, не надо, — попросила она и подняла на него полные слез глаза. — Давай ты просто все им объяснишь.

— До того, как они отчекрыжат мне голову, или после?

— Но ты же… тебя же… тебе же такое не страшно.

— И что, теперь всякому проходимцу разрешать меня бить?

Рифа сжала пальцами его штанину, не желая отпускать. Она не могла переубедить Ри, он с легкостью опроверг бы любые ее доводы. Спорить было бессмысленно, и все, что ей оставалось, это только держаться за него и умолять.

— Не трогай их, Ри, не надо, — она уткнулась лицом в его бок, пряча слезы. — Я не хочу, чтобы из-за меня опять кто-то пострадал.

— Они пострадают не из-за тебя, а из-за дурости твоих родных, — бескомпромиссно произнес тот.

Вытирая слезы о его футболку, девочка шмыгнула носом.

— Ну что за напастье на мою голову? — страдальчески протянул Ри и накрыл макушку Рифы ладонью. — Прекращай сейчас же хныкать и живо за мной.

Он расцепил ее руки и потащил назад, вверх по лестнице.

— Ты не станешь трогать охрану? — на ходу смахивая слезы спросила Рифа.

В ответ мальчик проворчал что-то невразумительное.

— Спасибо, Ри!

— Вот поэтому я и предпочитаю не связываться с маленькими девочками, — недовольно бормотал он. — Вечно вы вертите мной, как хотите, веревки вьете. Пользуетесь моей добротой.

Рифе очень хотелось знать о каких таких других маленьких девочках идет речь, но спросить об этом она не решилась.

Снова оказавшись на улице, Ри заозирался; потащил Рифу сначала в одну сторону, потом в другую; обошел квартал по кругу, заглядывая во дворы, пока не вернулся назад, остановившись у разбитого перед переулком пышного сада.

— Так-так, посмотрим, — он перебросил Рифу, как пушинку, через невысокий забор, перепрыгнул сам и направился прямиком в заросли.

Окруженная со всех сторон стеной зелени, из земли, словно червь-переросток, торчала закрытая решеткой г-образная каменная труба. Ри ощупал ее, взялся за прутья и, медленно, со скрежетом, повернул, снимая с пазов. Положив решетку на землю, он заглянул внутрь.

— Как раз то, что нужно, — произнес он и окинул Рифу придирчивым взглядом. — Ты же не сильно объелась конфет?

Заподозрив неладное, девочка с беспокойством заглянула в черный зев и отступила на шаг:

— Я туда не полезу.

— Не полезешь? Вот свезло так свезло! Значит, мы можем возвращаться к лестнице и зайти через главный вход?

Рифе захотелось его пнуть. Но Ри и это выкрутил бы в свою пользу.

— Передумала, да? — он заметно расстроился. — Вот всегда так. Ладно. Я первый. Заберешься потом сама? Залезешь ногами вперед и поставишь их мне на плечи. Больше тебе ничего делать не нужно. Ты все поняла?

Все еще надеясь, что можно обойтись без ползания по трубам, Рифа спросила:

— А если ты застрянешь?

— Если кто и застрянет, так это ты, — Ри рассмеялся. — Не бойся, если что, я вытолкаю тебя обратно.

Не давая ей времени на то, чтобы переубедить его, Ри схватился за верхний край трубы. Несколько секунд — и он полностью исчез в ней.

— Ри! — испуганная, Рифа подлетела к дыре.

— Скорее, малышка, — голова Ри показалась из трубы. — Не бойся.

Моля небо, чтобы Кирай никогда не узнал о том, чем она здесь занимается, Рифа забралась в трубу и попятилась, щупая босыми ногами холодный камень. Она знала, что Ри ждет ее ниже, но все равно подбираться к изгибу трубы было страшно. Рифа даже вздрогнула, когда пальцы Ри сомкнулись на ее лодыжке, но сразу взяла себя в руки. Поставив ноги ему на плечи, она напоследок взглянула на солнечный свет.

До этого момента Рифа считала, что не боится ни темноты, ни тесного пространства. Когда они с Кираем играли в прятки, она часто пряталась и под кроватью, и в кухонном шкафу, и в ящиках из под вещей. Она могла просидеть там хоть целый час, зажимая ладошкой рот, чтобы не засмеяться, пока Кирай ходил кругами и звал ее.

Однако в этой трубе ей было совсем не смешно и ни капельки не весело. Она понятия не имела, как Ри вообще смог уместиться в проходе и при этом плавно спускаться, тогда как даже ей было тесно. Окруживший ее со всех сторон камень, неуязвимый перед ее силой, давил, и Рифе казалось, что труба становится все теснее и теснее, что она оживает, что все это — желудок гигантской змеи, из которого ей никогда не выбраться.

— Мне страшно, — захныкала она, когда в голову полезли мысли, что будет, если они и правда застрянут и придется возвращаться.

Хватит ли Ри сил выбраться? Она могла бы попытаться вскарабкаться и сама, но стенки трубы были слишком гладкими, словно их долго и усердно полировали.

— Разве я не предлагал тебе оставить эти глупости? — донеслось снизу.

— Предлагал.

— А ты что?

Рифа шмыгнула носом.

— Что, вернемся назад и пойдем по лестнице?

— Нет, — еле выдавила она.

— Тогда не бойся. Я же с тобой.

Не бояться у Рифы так и не получилось, но хныкать она перестала.

Она не знала, сколько прошло времени, когда труба изогнулась и потянулась параллельно земле. Теперь оставалось только ползти, и пусть делать это ногами вперед было не так уж и просто, теперь она хотя бы не боялась сорваться вниз вместе с Ри. Главное, не думать о том, сколько же земли сейчас над ними. В конце концов труба была сделана из того же камня, что и все Безвременье, а значит, должна выдержать любое давление.

Она ползла и ползла, натирая коленки и локти, бесконечно долго, пока не наткнулась на порожек, а поверхность трубы, заполненной громким шумом, не стала липкой. «Это металл, не камень», — догадалась Рифа.

Со стороны Ри донесся оглушительный грохот и скрип, и нутро трубы залил бледный свет.

— Давай, малышка, выбирайся, — позвал он.

Рифа торопливо заерзала. Когда руки Ри поймали ее и вытащили в проделанную им дыру, она успела заметить лопасти гигантского вентилятора, что вращались немногим дальше.

В комнате, в которой они оказались, было полно труб — таких же через которую они только что проползли. Металлические рукава тянулись от стен к большому, громыхающему ящику, внутри которого находился вентилятор. Кроме труб здесь было несколько коробок с инструментами и какими-то бутылками, горящая под потолком пыльная лампочка и дверь, ведущая неизвестно куда.

— Что это за место?

— Вентиляционный узел хранилища Зерна, — Ри уселся рядом с проделанной им дырой на пол, закрыл глаза и стал совершенно неподвижным.

Сперва Рифа просто наблюдала за ним, не зная, куда себя деть. Затем начала беспокоиться, не ушибся ли тот, пока спускался по трубе.

— Ри?

— Тихо, я считаю. Помолчи пока.

Рифа села рядом и принялась ждать.

Ри закончил куда быстрее, чем она предполагала. Он засунул в дыру над головой руку и снова застыл.

— Ты все еще считаешь? — осторожно поинтересовалась Рифа.

— Уже нет, малышка. Но теперь нам снова придется подождать.

— А что ты делаешь?

— Подаю в систему психотропный газ. Это такой особый газ, который прогонит отсюда тех, кто охраняет Зерно.

— Откуда ты его берешь?

— Ты все равно не поймешь и не запомнишь. Спроси лучше что попроще.

Рифа дулась на него недолго. Решив, что лучше извлечь из ситуации всю возможную пользу, а не думать о плохом, она придвинулась к Ри ближе и вкрадчиво заглянула в глаза.

— Скажи, Ри, а о каких других девочках ты говорил?

— Когда это я говорил о других девочках? — удивился он, и Рифа не поняла, всерьез это или понарошку.

— Когда сказал, что они пользуются твоей добротой.

— А, ты об этом, — на его губах появилась неловкая улыбка. — Ну, однажды я уже присматривал за одной маленькой непоседой.

— Потому что тебя попросил отец?

— Нет, я сам так захотел. А отец не стал запрещать.

Рифа хотела расспросить его о той девочке, но донесшиеся из-за двери крики прервали ее.

— Начинается, — прыснул Ри.

— Что там происходит? Почему они кричат? — встревожилась Рифа.

— Потому что им страшно. Они видят что-то плохое и думают, что оно пытается их слопать. Не беспокойся, малышка, это просто разыгравшееся воображение. Таким здоровякам ничего не будет, если они немного испугаются.

— Церковники ничего не боятся.

— А кто еще совсем недавно рыдал на всю шахту?

— Я не рыдала. И я еще маленькая.

— И то верно, — Ри успокаивающе улыбнулся. — Не обращай на них внимания, с ними ничего не случится.

Чтобы не обращать внимания на раздающиеся все чаще и ближе крики, Рифе пришлось зажать уши руками, но до нее все равно доносились отголоски до смерти испуганных голосов и топот. Гремели двери, люди пробегали мимо, спасаясь от чего-то по-настоящему ужасного. Иначе зачем им было так бежать?

Паника не стихала четверть часа, но когда все закончилось, Ри не спешил выходить из комнаты. Он только вытащил руку из трубы и устроился поудобнее.

— Дадим им еще немного времени, чтобы они успели убраться из города, — пояснил он.

Кивнув, Рифа прислонилась к его плечу. Она почти задремала, когда пришло время идти дальше.

За дверью находился длинный, широкий балкон. Он тянулся вдоль помещений, построенных вкруговую на стенах огромного купола, накрывшего, словно колпак, черную пропасть под ним. В центре этой пропасти стоял столб, к которому от балкона тянулись два луча-моста.

Открыв рот, Рифа смотрела на кусок камня, который лежал на вершине столба. Синий минерал мерцал, будто внутри него жили тысячи светлячков.

— Это Зерно? — шепотом спросила она.

— Да. Ты готова, малышка?

Посмотрев на Ри, она несмело кивнула. Мальчик сжал ее ладонь и направился к ближайшему мосту.

Шагая по тонкой, но от этого не менее прочной пластине камня, и косясь в пустоту вокруг, Рифа схватила Ри за футболку. От падения с такой высоты она разбилась бы, как любой другой человек. Если, конечно, у этой бездны существовало дно.

По мере того, как они приближались, свечение становилось ярче. Сперва Рифа решила, что оно просто становится заметнее, но вскоре поняла: Зерно действительно разгорается, точно тлеющий уголек под порывами ветра.

С каждым шагом она все больше смотрела на Ри. В отличие от нее он совсем не боялся. Мальчик выглядел так, будто вышел на прогулку после жаркого летнего дня — подышать вечерней свежестью и ароматом просыпающихся ночных цветов.

Когда он остановился в шаге от сияющего, словно электрический фонарь, Зерна, она юркнула ему его спину и прошептала:

— Мне страшно, Ри.

— Я знаю, малышка, — он погладил ее по голове. — Но ты должна это сделать. Кроме тебя никто не сможет. Ты понимаешь?

Спрятав лицо у него на боку, Рифа часто закивала.

— Что мне нужно делать?

— Достаточно коснуться его. Дальше твоя сила справится со всем сама.

— И что тогда случится? — Рифа подняла на него блестящий взгляд.

— Я не знаю, малышка. Но с тобой все будет в порядке.

— А с тобой? Как же ты, Ри?

Она внезапно вспомнила, что Ри вынудил эвакуировать жителей Безвременья, как раз для того, чтобы никто не пострадал, когда она доберется до Зерна. И по той же причине ждал, пока из города уйдет охрана хранилища.

— Ты же сама говорила, что мне такое не страшно.

— Я говорила о другом.

— Ну, чтобы ни случилось, мне ничего не сделается, — Ри легкомысленно отмахнулся. — Давай, теперь дело за тобой.

Он высвободился из хватки Рифы, отпустил ее ладошку, легонько подтолкнул вперед.

— Ничего не бойся, малышка. Я же рядом.

Рифа кивнула и, решительно сжав кулачки, обернулась к Зерну. Вблизи оно казалось еще больше, все в маленьких выемках оставшихся после отколотых от него частиц, но от этого не менее величественное.

Повторяя про себя, что так она сможет защитить всех, кого любит, Рифа приблизилась к Зерну. Его свет слепил глаза, и она отвернулась, встретилась взглядом с улыбающимся Ри.

Просто коснуться. Нужно просто коснуться.

Не отрывая от мальчика взгляда, Рифа подняла руку и, немного помедлив, прижала ладонь к Зерну.

Горячее. Каким же обжигающе горячим оно было. Но Рифа не успела сполна прочувствовать его жар, как он хлынул в нее, точно стремительный поток, прорвавший дамбу. Он заполнил ее до краев за долю мгновения и, не встретив сопротивления, пролился наружу. Она, словно ключ, открыла замок, и зверь, что так долго сидел в своей каменной клетке, вырвался на свободу.

Сияющая, как ночная морская вода, волна разошлась от Рифы во все стороны, превращая Зерно в пустую, рассыпавшуюся миллионом осколков стекляшку. Энергия пронеслась по хранилищу, поднялась вверх, вышла за его пределы, обращая в ничто все, что не было создано из бессмертного камня.

Она смела все, в том числе и улыбающегося Ри, не оставив от того и пылинки.