Тени сгущаются

Глава восьмая

Не успели подавленные охотники пробраться сквозь последние заросли деревьев и войти в лагерь, как Гроза услышала громкий, возмущённый лай. Бросив тревожный взгляд на Беллу, она ускорила бег и выскочила на поляну вслед за Счастливчиком. Но увидев, что происходит, Гроза резко остановилась. И услышала у себя за спиной потрясённый вздох Беллы.

В центре поляны застыл, подняв уши и подрагивая всем телом, Дротик. Вокруг него кольцом сгрудились Кусака, Стрела, Шкирка и Лесник. Сгорбив плечи и вытянув хвосты, собаки дружно травили пса, грубо потявкивая и бросая ему в морду резкие, неприятные обвинения.

— Ты не принадлежишь к этой Стае, Свирепый Пёс!

— С какой такой стати мы должны доверять тебе?

— Едва ли в этой Стае найдётся собака, которая рискнёт повернуться к тебе спиной!

Счастливчик ощетинился и в два прыжка очутился в кольце:

— Что вы здесь устроили? Немедленно успокойтесь!

Но собаки слишком увлеклись, чтобы его послушаться. Гроза сомневалась, что они вообще услышали окрик своего Беты. Лесник, скребя когтями по земле, подначивал всю компанию. Шерсть у разошедшейся Шкирки стояла торчком, а голос Стрелы охрип от ярости.

— Лучше подыщи себе свору таких же жестоких и диких собак. Там тебе самое место! — гавкнула она.

При этих словах внутри у Грозы полыхнул жгучий гнев. Воспоминание о старом полуволке Альфе, пытавшемся называть её «Злобой», всё ещё болезненно жалило её.

— Довольно! — лай Беты прозвучал как громоподобный голос Небесного Пса, отскочил эхом от деревьев и только потом стих. Лязгнув челюстями, Гроза молнией промчалась мимо Счастливчика и врезалась в кольцо распалившихся собак.

— В чём дело? — рявкнула она, протолкавшись к Дротику. И, встав рядом с псом, обвела глазами всю четвёрку нападающих.

— Нечего на нас пялиться, — огрызнулась Стрела. — Во всём виноват этот Свирепый Пёс.

— Я же ничего не сделал, — попытался протестовать Дротик, но его робкий голос тут же утонул в громком хоре сердитых рыков.

— Разве может царить в Стае мир и спокойствие, когда в ней есть такой мерзкий пёс?

— Точно, Шкирка! Он же был в стае Стали!

— Почему бы ему не поискать другую стаю, под стать себе?

— Что за разборки вы тут затеяли? — разъярилась Гроза. — Вы все твердите о «защите Стаи» и нападаете на одного из её членов… Так-то вы укрепляете её сплочённость и командный дух?

— Не суй свой нос в наши дела, Гроза, — прорычал Лесник. — Тебя это не касается!

— Это касается любой собаки! — рявкнула Белла, наконец, протиснувшись в центр кольца и встав по другую сторону от Грозы. Она тяжело дышала, её бока бурно вздымались и опадали, но скорее от гнева, чем от попытки растолкать враждебно настроенных собак. — Что должен сделать Дротик, чтобы обелить себя в ваших глазах? Он никогда не совершал ничего предосудительного! Дротик — хороший член Стаи. Но никто из вас не желает дать ему шанса проявить свои лучшие качества!

— Тебе тоже, Белла, лучше не вмешиваться, — тявкнула Стрела. — Почему мы должны доверять всему, что ты говоришь? Тебя ослепляют ложные чувства к этому Свирепому псу. По-моему, у тебя вообще с головой не в порядке, раз ты избрала его.

— Что ты сейчас сказала?! — Дротик метнулся вперёд так внезапно, что Гроза не успела его остановить. Он оттолкнул в сторону Лесника так, что большой пёс пошатнулся и чуть не упал, в мгновение ока оказавшись возле Стрелы. Вскинувшись на дыбы, Дротик пнул её лапами и повалил на землю. Ошарашенная, Стрела и не подумала сопротивляться. Удерживая собаку своими сильными передними лапами, Дротик приблизил челюсти к её уху и щёлкнул клыками.

— Придержи язык, — прорычал он. — Как ты смеешь оскорблять Беллу?! Ты не достойна даже слизывать пыль с её лап!

Зубы Дротика не коснулись шеи Стрелы, но собака задрожала всем телом, а её глаза наполнились ужасом. И на этот раз Гроза понимала Стрелу. Вид разъярённого Дротика мог заставить кого угодно раскаяться в оскорблении его подруги. Но и Дротика Гроза не могла обвинять. Терпение пса рано или поздно должно было лопнуть, а Стрела давно напрашивалась на то, чтобы её осадили.

«И всё-таки Дротик совершил ошибку», — осознала Гроза с упавшим сердцем. В тот момент, когда он навис над Стрелой — со сверкающими глазами, обнажёнными клыками и слюной, сочащейся из перекошенной пасти, — все собаки Стаи повылезали на шум. И теперь, поёживаясь, глазели на неприглядную сцену. Альфа прошла сквозь их строй и встала перед Стаей, не сводя обеспокоенного взгляда со Свирепого пса.

— Дротик!

Дротик повернул голову и посмотрел на неё так, что Альфа сразу же замолчала. Явно потрясённая и неожиданно разнервничавшаяся, она не произнесла больше ни слова.

Гроза тревожно сглотнула. Дротик был намного крупнее и сильнее Стрелы, и маленькая охотница, придавленная к земле его лапами, дрожала, как загнанный кролик. Пёс не причинил ей никакого вреда, но Гроза отлично понимала, как это выглядело со стороны и что могли вообразить себе члены Стаи. Они ведь не слышали, как его травили и провоцировали четыре недалёкие собаки. Дротик предстал их глазам как огромный пёс, подмявший под себя более маленькую и слабую собачку… Как пёс, которого действительно следовало остерегаться!

«Он, и вправду, выглядит сейчас… свирепым». По хребту Грозы пробежал холодок.

Но это не был страх перед Дротиком. Это был страх за него.

Зловещую тишину нарушило чьё-то покашливание. Вскинув взгляд, Гроза увидела, как от охотничьего отряда, нервно подёргивая ушами, отделилась Ветерок.

— Это всего лишь недоразумение, — тявкнула бурая собачка. — Напряжённость в Стае никому из нас не нужна. До добра она не доведёт.

— Вот именно, — прорычала Шкирка, и Гроза обернулась к чёрной собаке. — Эта напряжённость, как ты выразилась, — все эти раздоры, неприятности, насилие и жестокость — по нутру Свирепым собакам. Они получают от этого удовольствие. Там, где Свирепые псы, там всегда напряжённость и склоки. Они липнут к ним как мухи и клещи.

— Это не так! — гавкнула Гроза. — Не Дротик всё это начал!

— С чего ты взяла? — глаза Лесника сузились до злобных щёлочек. — Ты появилась только в конце драки. Ты и остальные охотники. Ты ничего не видела.

Гроза разинула пасть и, потрясённая, замолчала. «Это же абсолютная ложь, и он понимает это! Драка началась только после того, как Стрела оскорбила Беллу!» Неужели желание изгнать Дротика из Стаи настолько завладело Лесником, что он решился даже обмануть своих сородичей?

«Как же мы сможем жить и работать вместе, если собаки ненавидят друг друга так сильно, что готовы нагло врать? У такой Стаи нет никакого будущего…» Гроза украдкой покосилась на Альфу в надежде на быстрые и решительные действия их предводительницы. Но, похоже, собака-бегунья пребывала в полном замешательстве. Она не предпринимала ничего, чтобы прекратить отвратительную стычку. «Альфа не знает, что делать, — осознала Гроза. — Она боится что-либо сказать!»

По хребту Грозы медленно расползлись мурашки ужаса. «Это Альфа довела ситуацию до такого кипения. И теперь она не в состоянии контролировать Стаю! О, Небесные Псы! У нас даже нет эффективного вожака!»

Поляну снова огласили крики — собаки начали спорить и бросаться друг в друга обвинениями. Как вдруг шум и гам прорезал пронзительный вой Дротика. Собаки разом повернулись к нему, в изумлении наклонив вперёд уши.

— С меня хватит, — рявкнул пёс, поглядев на всех них с откровенным презрением. — Лучшее, что я могу сделать, это — покинуть Стаю.

— Нет! — тявкнула в смятении Гроза. Собаки зашептались, забормотали, завыли. Но сколько Гроза не вслушивалась в поднявшийся гул, она различала в нём лишь возгласы одобрения и облегчения.

— Очень верное решение! — пробормотал Бруно.

— Дротик! — залаяла Гроза ещё громче, пытаясь заглушить собак. — Ты не должен так поступать!

— Никто из собак, за исключением тебя, не хочет меня здесь видеть, — пренебрежительно отступив от съёжившейся Стрелы, Свирепый Пёс выгнул морду и оглядел Стаю.

— Дротик, не торопись с решением! — тявкнул Счастливчик.

— Нет, пожалуйста, не уходи! — выступила вперёд маленькая Омега. Её запачканный кончик хвоста просительно завилял. — Мне будет тебя сильно не хватать, Дротик! Мы можем всё поправить. Все мы. Как Стая! — Высунув свой маленький розовый язычок, Солнышко умоляюще поглядела на пса.

И тот, опустив голову, нежно лизнул её в ухо:

— Ты очень хорошая собака, Солнышко! Но у меня нет выбора, — Дротик пристально посмотрел на Счастливчика: — Уж кто-кто, а я так точно не поторопился с решением. Наоборот, я слишком долго мирился с этим абсурдом.

Гроза стрельнула глазами на Бету: «Ты оказался неправ. Даже Дротик не смог выдержать такого давления». Гроза обвела взглядом других собак и поняла: никто их них и пасти не откроет в защиту её друга. Губа охотницы отвисла в желании зарычать, но собака не дала ярости выплеснуться наружу. Гневом ситуацию было не исправить.

— Пожалуйста, Дротик, не уходи, — как можно спокойней сказала она. — Ты принадлежишь нашей Стае, — Гроза глазами попросила сородичей о поддержке, но даже те собаки, которые обычно с симпатией относились к Дротику, теперь хранили неловкое молчание и смущённо отворачивали головы. «Они надеются на то, что жизнь станет легче? Что с уходом Дротика исчезнут все беды и неурядицы? Они даже не представляют себе, насколько они неправы. Ради толики спокойствия они готовы позволить хорошему псу взять всю вину на себя, — морда Грозы скривилась в отвращении. — Счастливчик даже не пытается по-настоящему остановить его… А Альфа?..»

Вытянув шею, Гроза посмотрела поверх сбившейся в кучу Стаи на своего вожака. Собака-бегунья стояла теперь позади всех. Вокруг её лап копошились щенята. Их глазки были широко раскрыты, ушки вытянулись вперёд, но они усиленно жались поближе к маме. Малыши явно не понимали причины враждебности, витавшей в воздухе. Глянув на сердитую морду Лесника, Грызушка затрепетала всем тельцем, и Кувыркушка прижался к сестричке плотнее, словно желая её успокоить.

«В этих щенках сейчас больше собачьего духа, чем во всех остальных членах Стаи, — сердито подумала Гроза. — Если они и не понимают творящегося здесь абсурда, то только потому, что у них настоящие инстинкты — а не те, которыми руководствуются так называемые взрослые собаки!»

Да, щенки Альфы выглядели одновременно удивлёнными и встревоженными, но, в отличие от малышей, морда их Мамы-Собаки не выражала ничего. Абсолютно ничего! Альфа бесстрастно и бесчувственно наблюдала за тем, как собаки её Стаи травили Дротика.

«Я не могу в это поверить, — мысленно возмутилась Гроза. — Она и не думает ничего говорить. Она не собирается вмешаться, чтобы его защитить…»

За Альфу это сделала другая собака. Выдвинувшись вперёд, рядом со Свирепым другом встала Белла. Она окинула Стаю гневным взглядом и угрожающе прорычала:

— Если Дротик уйдёт, вместе с ним уйду и я!

— Белла! Нет! — прохрипел потрясённый Счастливчик.

— Да! — рявкнула Белла. — Не похоже, чтобы ты хотел оставить нас в Стае, Бета! Собаки не желают нас видеть здесь. Это очевидно. А мы не хотим изо дня в день терпеть их выкрутасы. Перешёптывания, обвинения, оскорбления, слежку! Ни одной нормальной собаке такое не понравится!

Гроза отчаянно искала на собачьих мордах хоть какие-то следы стыда, хоть какие-то намёки на симпатию к Дротику. Но собаки, перехватывая её взгляд, только агрессивно вызывающе вскидывали головы, а некоторые просто отворачивались, избегая встречаться с ней взглядом.

«Даже Микки?» — удручённо подумала Гроза. Пастуший пёс всегда был добр и расположен к таким, как они с Дротиком. Но сейчас его веки были опущены. А когда Микки всё же отважился их приподнять и посмотреть в молящие о заступничестве глаза Грозы, он только повёл ухом и почти незаметно мотнул головой. «И даже Микки! — осознала разочарованно Гроза — Даже Микки не захотел вступиться за них».

— Как вы можете молча стоять и смотреть, как хорошего пса изгоняют из Стаи? — не выдержала охотница.

— Потише, Гроза, — рыкнул Лесник. — Ты судишь предвзято. Ты необъективна, как и Белла.

— Это ты у нас необъективный!

Хромой натужно кашлянул, прерывая новую волну конфликта.

— Дротик способен позаботиться о себе сам. Он стойкий и очень сильный. Он не нуждается в нашей защите.

— Да, он именно такой, — тявкнула Белла, — и ни одна собака с ним не сравнится! Только союзников здесь у него маловато. А раз так, то какой нам смысл оставаться в Стае?

— Но, Белла! — вскричала Солнышко. Она кинулась к золотистой собаке и положила свои маленькие белые лапки ей на плечи. — Ты не можешь уйти из Стаи. Вы оба не должны нас покидать! Это всё так глупо! Мы через столько всего прошли вместе. И Стая нуждается в каждой собаке. Мы нуждаемся в тебе и Дротике!

Белла ласково ткнула собачку носом:

— Боюсь, что это не так, Солнышко. Большинство членов Стаи думают иначе.

— Омега права, — пробормотал поникший Счастливчик. — Стая нуждается и в тебе, Белла, и в Дротике. Что мы будем делать без таких умных, умелых и сильных охотников, как вы?

Взглянув на Бету, Гроза поняла: несмотря на свой последний довод, пёс, похоже, смирился. Он, без сомнения, хотел уговорить Беллу остаться, но так и не смог подобрать верных слов, чтобы её удержать. И ответом ему стал недоверчивый рык сестры.

— Мне так не кажется, братец. Посмотри-ка на этих собак, — надменно кивнула она на группу вокруг Дротика. — По-моему, они только и ждут, как бы поскорей избавиться от нас.

— От тебя мы не хотим избавиться, — гавкнула Шкирка.

В жуткой тишине, последовавшей за этим признанием, все глаза Стаи обратились на Дротика. Некоторые собаки смотрели на него со стыдом, другие — со злорадным ликованием. Сам Дротик явно пребывал в замешательстве, но держался вызывающе. А потом вдруг мышцы его морды расслабились, уши поникли, и в глазах осталась одна печаль. Тяжело вздохнув, пёс заговорил:

— Я просто не понимаю, почему вы все…

— Не надо, Дротик, — резко оборвала его Белла, толкнув друга в бок. — Не стоит доставлять им удовольствие, — она с презрением оглядела молчащих собак. — Завтра, как только Собака-Солнце побежит по небу, мы покинем этот лагерь. И пусть эта так называемая «Стая» остаётся при своих интересах. Если мы ей не нужны, то нам она не нужна и подавно.

Собака-Солнце, с каждым мигом приглушая своё свечение, крадучись, опускалась с неба вниз, за горизонт. Тени на поляне становились всё больше и гуще, и, наблюдая за ними, Гроза ощутила страх — страх, не имевший никакого отношения к надвигавшейся ночи. «Когда Собака-Солнце выспится, разомнёт лапы и снова побежит по небу, Белла и Дротик уйдут отсюда, — с грустью подумала охотница. — И я ничего не могу сделать, чтобы вынудить их остаться».

С тяжёлым сердцем Гроза побрела к самому большому логову на поляне — тому, в котором, свернувшись защитным кольцом вокруг спящих щенят, лежали её вожаки. Заметив приближение Грозы, Счастливчик тотчас же встал и аккуратно спихнул с передней лапы Кувыркушку. Щенок зевнул, показав свои ребяческие зубки, и, пристроившись между Пушинкой и Мамой-Собакой, снова скрутился калачиком.

Увидев упредительный кивок Беты, Гроза остановилась и подождала, пока пёс не выйдет из логова ей навстречу. А потом он призывно мотнул головой, и собака последовала за ним в небольшой сосновый бор близ поляны. Вокруг стояла тишина. В приятном прохладном воздухе витал солоноватый дух Бескрайнего озера. Гроза раздула ноздри, чтобы вдохнуть его в свои лёгкие как можно больше. Но вместе с ним к ней в нос пробрался слабый, но очень знакомый собачий запах. Слегка повернувшись, Гроза вперила взгляд в сгущавшуюся темноту, сразу же различив силуэты Беллы и Дротика, прильнувших друг к другу на месте своего нового ночлега, у самой границы лагеря. Они отошли как можно дальше от остальной Стаи и устроили себе простейшее логово — выстлав травой неглубокую впадину в земле. «Увы, — осознала с печалью Гроза, — после сегодняшней ночи они больше им не воспользуются…»

— Счастливчик, неужели ты это допустишь? — мягко спросила она. — Ты действительно позволишь им уйти?

Опустив и голову, и хвост, Бета потерянно вздохнул:

— Я не знаю, как их остановить. Мне никогда не удавалось заставить Беллу изменить своё решение. Уверен — она и сейчас не передумает.

Из пасти охотницы вырвался возглас отчаяния.

— Но разве Дротик и Белла выживут одни? Без поддержки Стаи? Без заботы своих сородичей? — представив себя бродящей по лесу в одиночестве и тоске, Гроза непроизвольно содрогнулась. — Разве не каждая собака нуждается в стае?

Долгое время Счастливчик не отвечал. А лишь глядел на свою сестру и её друга. Белла во сне то и дело шевелилась, и каждый раз Дротик поворачивался к ней и лизал в ухо.

— Некоторым собакам лучше вне стаи. Я жил вне Стаи долгое время, — наконец, проронил Счастливчик. — Белла и Дротик — сильные собаки и отличные бойцы. Может, им и вправду не нужны никакие другие собаки, — пёс снова задумчиво покосился на пару. — С ними всё будет в порядке. Но… — Счастливчик облизал губы и посмотрел охотнице прямо в глаза, только его взгляд выдал лёгкую неуверенность пса в себе: — Ты же не уйдёшь от нас, Гроза?

Уши собаки от удивления вздёрнулись:

— Я даже не представляла себе такой…

— Вот и хорошо, — кивнул Бета, с облегчением хлопнув ушами. — Не смей даже думать, будто ты не нужна нашей Стае. Мы нуждаемся в тебе. Мы тебя любим. Договорились?

С этими словами он развернулся и пошагал обратно к своему логову и щенкам. Не в силах сдвинуться с места, Гроза проводила его вытаращенными глазами: «Почему он не сказал то же самое Белле и Дротику? До того, как стало слишком поздно? Всё рушится. Стая распадается. И я не хочу потерять Беллу и Дротика…»

Гроза снова посмотрела на двух собак. А в следующий миг её сердце подскочило и ударилось в рёбра. Гроза осознала, что глаза Дротика были открыты! При свете звёзд она отчётливо различила их грустный блеск. А потом пёс подмигнул ей. Гроза ответила ему лёгким кивком. Ей захотелось что-нибудь сказать Дротику.

«Но что ему сказать?» На ум не приходили никакие слова, способные его утешить и приободрить, а самое главное — Гроза слишком хорошо сознавала, что он может чувствовать, будучи Свирепым Псом и понимая, что твои собратья по Стае боятся тебя даже тогда, когда не показывают виду.

Да, она тоже страдала из-за своего происхождения. Но несмотря на то, что остальные собаки — сознательно или интуитивно, скрытно или явно — опасались её, отлучение от Стаи Грозе не угрожало. Она никогда не заставляла своих сородичей настолько бояться себя, чтобы они решили её изгнать.

«Я не могу даже представить, что сейчас чувствует Дротик. Или насколько рассержена должна быть Белла.»

«Такой грустной прогулки мне ещё не доводилось совершать», — подумала Гроза на следующее утро, шагая сбоку от Дротика. С другой стороны от пса шла Белла, неся свою золотистую голову высоко и горделиво. Рядом с сестрой трусил Счастливчик, ещё более подавленный, чем накануне. Из других членов Стаи к их компании примкнула только преданная Солнышко. Маленькая Омега отчаянно семенила лапками, стараясь не отстать от более крупных собак. «Наверное, даже хорошо, что она задыхается», — пронеслось в голове у Грозы. Вид у Солнышка был такой, что Гроза не сомневалась: будь у Омеги больше силёнок, она бы развылась от расстройства на весь лес.

Они уже отошли от лагеря на приличное расстояние. Гроза обрадовалась, когда деревья сомкнулись за их спинами и поляна исчезла из виду, но её всё равно не покидало ощущение, будто их хвосты продолжают испепелять своими взглядами остальные собаки. Гроза была настолько раздосадована и огорчена, что всерьёз подумывала присоединиться к Белле и Дротику, несмотря на слова, сказанные Счастливчику минувшей ночью. Сердце охотницы грызла боль — боль её друзей, этим утром переставших быть членами Стаи.

Гроза была настолько поглощена своими мыслями, что очень удивилась, когда Дротик вдруг остановился. И только потом сообразила, что они добрались до опушки леса. Она покатым склоном спускалась к долине, на которой резвый ветерок трепал пышную зелёную траву.

— Дальше мы с Дротиком пойдём одни, — пробормотала Белла.

Дротик кивнул, нежно куснув её ухо.

— Куда вы пойдёте? — голос Беты прозвучал уныло и несчастно.

— По правде говоря, ещё не знаю, — Белла посмотрела на брата нежнее обычного: — Не печалься так сильно, Счастливчик! — она с искренней любовью ткнула его носом в плечо. — Эти последние несколько сезонов после Большого Рыка… Давай будем считать, что нам улыбнулась удача. Нас разделили ещё щенками, и если бы не счастливая случайность, мы никогда бы не встретились вновь. Может быть, нам действительно не суждено быть вместе…

— В это трудно поверить, Белла, — вздохнул Счастливчик. — Мы ведь — родные брат и сестра. И всегда были вместе, пока за нами не пришли Длиннолапые…

— Да, но я всё-таки обрела тебя снова, братец! Пусть и на короткое время! — Белла дотронулась своим носиком до носа Беты. — Я почти благодарна Большому Рыку за это…

— Ох, Белла… — прикрыв глаза, Счастливчик прижался мордой к голове сестры.

— Я тоже буду скучать по вам обоим. Сильно-сильно, — подскочив к Дротику, Солнышко забилась под брюхо пса, словно ища у него защиты. А потом, высунув оттуда свою мордочку, подмигнула Свирепому псу: — Более безопасного места, чем это, нет! Как бы мне хотелось, чтобы это увидели и остальные собаки!

Дротик сглотнул. Он выглядел тронутым. Склонив голову, пёс лизнул Омегу в макушку и нежно проговорил:

— Я тоже буду скучать по тебе, Солнышко. Но ты не беспокойся. В Стае ты будешь в безопасности. Там о тебе позаботятся.

Гроза тоже вышла вперёд. Она попыталась подыскать приятные слова на прощание, но гнев и досада не позволили ей этого. И вместо доброго напутствия Гроза сумела выдавить из себя только пару коротких фраз:

— Мне очень жаль, что так вышло. Это неправильно… и мне будет без вас нелегко…

Дротик лизнул её в ухо:

— Мы тоже будем скучать по тебе, Гроза. А ты будь уверена: ты — хорошая собака. Что бы ни говорили другие.

В горле охотницы встал комок. Она перевела взгляд с Дротика и Солнышка на двух золотистых собак — брата и сестру. Белла и Счастливчик всё ещё стояли рядом, соприкасаясь головами, и приступ боли, скрутивший Грозе живот, показался ей странно знакомым: «Я чувствовала примерно то же самое, когда умерла Марта…»

Не удивительно. Она теряла Беллу — собаку, которую знала с той самой поры, когда и сама была крошечным щенком. И Дротика — своего «собрата» по родословной и единственного пса, который по-настоящему её понимал.

«Но они же не умирают, — попыталась взять себя в лапы Гроза. — Возможно, мы ещё когда-нибудь увидимся… Только какой будет та наша встреча? Что если я застану в живых лишь одного из них? Или хуже того… вдруг нам придётся сражаться с ними за территорию или дичь? — Гроза резко встряхнулась, пытаясь сбросить с себя неожиданные опасения. Но тут же новое сомнение камнем упало ей на сердце: — Что если нам придётся схлестнуться с ними в смертельной схватке, как когда-то со Сталью или Ужасом? О, Небесные Псы! Чем же тогда всё кончится?»

Лапы Грозы были в песке, и сильный, солоноватый ветер, налетавший порывами с Бескрайнего озера, задирал собаке уши и обдавал зябким холодом шкуру. За её спиной волны свирепо накидывались на берег, разбивались о непреклонную твердь и раздосадованно пенились у её лап. На какой-то миг Грозу охватила растерянность. «Как я сюда попала?» Но потом она услышала знакомый звук и вскинула глаза. Над ней высилась отвесная скала, а в воздухе парили большие белые птицы. Они были очень сердиты и то и дело пикировали вниз, на четвёрку перепуганных собак.

Белла, Бруно, Счастливчик и Ветерок растянулись в цепочку на узкой скальной тропке — так же, как в тот день, когда они рискнули обследовать скалы. Только она, Гроза, почему-то стояла внизу, на берегу, и ничего не могла предпринять, пока её сородичи извивались, пригибались и пятились, пытаясь увернуться от птиц. В жутком переполохе собаки спотыкались, поскальзывались, путались друг у друга под лапами, пихались и толкались. А она ничем не могла им помочь! Она только стояла и наблюдала за тем, как они пытались выбраться на безопасное место. От тревоги за собратьев у собаки перехватило дыхание. Сердце бешено заколотилось в горле. Гроза ещё никогда не ощущала себя такой беспомощной…

А потом кто-то из четвёрки поскользнулся. Золотистый пёс сорвался с кромки тропы и полетел вниз, извиваясь и переворачиваясь в воздухе. «Счастливчик!»

Из пасти Грозы вырвался вопль страха. Каким-то образом она даже с такого расстояния разглядела ужас в его глазах и расслышала ошеломлённый вой пса, упавшего в зыбившиеся у подножия скалы волны. Гроза попыталась ринуться вперёд, чтобы его вытащить, но её лапы внезапно отяжелели, словно кто-то потянул их вниз. А потом, когда Счастливчик скрылся под волнами, Гроза почувствовала, что и сама тоже тонет.

«О, Собака-Река! Пожалуйста, не утаскивай меня под воду!»

Счастливчик пропал, исчез навсегда под поверхностью озера. И теперь огромная волна накатывала каскадом на Грозу, подминая её под себя и заполняя водой её ноздри и пасть. Собака всё глубже и глубже погружалась во тьму. Она не смогла помочь Счастливчику, а теперь она и сама не могла ни думать, ни дышать…

Гроза содрогнулась и проснулась. Она почему-то ожидала, что окажется в воде, как будто бы, блуждая во сне, она могла запросто проделать неблизкий путь к Бескрайнему озеру, но земля под её лапами была сухой и тёплой, а вместо шума разбивающихся волн ей в уши залетало дыхание и посапывание спящих сородичей.

Лапы некоторых собак постукивали по земле, словно они в своих снах куда-то бежали. Гроза приподняла голову. Стоило ей согреться, и бившая её тело дрожь унялась.

Если она не ходила во сне — даже в середине своего жуткого, яркого видения — возможно, она, наконец, справилась с недугом? Неужели это больше никогда не повторится? Собака почувствовала маленький всплеск надежды, хотя образы из ночного кошмара всё ещё стояли перед глазами. «Я всё ещё вижу, как Счастливчик погружается в эту воду. Я всё ещё слышу его…» Гроза со всей силой встряхнулась. Нет. Она не поддастся отчаянию. Это был всего лишь сон!

Наверное, те страшные моменты на скале во время последней охоты подействовали на неё гораздо хуже, чем она думала. Пережитые тогда ощущения возвращались к ней теперь во снах, только и всего. Счастливчик не сорвался и не утонул. Он сейчас спал в своём логове, рядом с Альфой и четырьмя щенятами. Он был цел и невредим, и ничего не угрожало. А этот кошмар… он был лишь зловещим видением того, что могло тогда с ними случиться. Только видением!