Тени сгущаются

Глава одиннадцатая

Новый день принёс Грозе хоть какое-то утешение — Жук и Колючка, наконец-то, научились работать слаженно, как единая команда! Она с удовлетворением поглядывала на двух новоиспеченных охотников, пока их отряд возвращался в лагерь. Эта вылазка в лес прошла гораздо лучше предыдущей — брат и сестра удачно взаимодействовали не только друг с другом, но и с остальными охотниками. Пожалуй, у Стаи появилась надежда. Отряд возвращался домой не с пустыми лапами, а с отличной добычей, включавшей пару кроликов, двух диких голубей и жирного суслика. Жук явно усвоил урок с первым сусликом, и на этот раз выжидал, затаившись, до самого последнего момента.

И всё-таки охотиться с Беллой и Дротиком было лучше. В отличие от Жука, Дротик никогда бы не позволил той шустрой белке удрать от них на безопасную вершину сосны. А Белла всегда умудрялась унюхать самую скрытную дичь.

Грозе сильно не хватало Дротика. Присутствие ещё одного Свирепого пса в Стае поддерживало и взбадривало её. Слишком много сородичей видели в ней какую-то другую, отличную от них собаку, и иметь союзника в Стае было здорово. Когда Дротик был рядом, Гроза знала: хотя бы один пёс её понимает по-настоящему!

А сейчас она осталась совсем одна.

Собаки достигли границы лагеря, и Гроза резко остановилась. Она ощутила жгучее нежелание идти туда, где так много собак — собак из её же собственной Стаи! — не доверяло ей.

Оглянувшись на Грозу, Счастливчик кивнул остальным охотникам:

— Идите вперёд и положите дичь в кучу добычи. Скоро будем есть.

Когда охотники зашли в лагерь и встретившие их собаки разразились одобрительным лаем, Счастливчик развернулся и подошёл к Грозе, окинув её пристальным взглядом.

— Что происходит, Гроза? Последние несколько дней ты сама не своя. Тебя что-то гнетёт?

Гроза облизала губы и со вздохом отвела глаза:

— Ну… в общем, да. После того случая с моей подстилкой…

— Вряд ли кто-то испортил её умышленно, — сказал Счастливчик. — Возможно, это было просто… ну, не знаю… невезение, что ли. Ты же не думаешь, что какая-то собака специально тебе вредит?

«Я не думаю, что всё это можно списать на невезение», — угрюмо подумала Гроза, но промолчала. Вместо этого она сказала другое:

— Дело не в том… — «Главное, я могу себя контролировать». — Просто после того случая все собаки поглядывают на меня как-то странно. Я не слепая, Бета. Я вижу подозрительность в их глазах. И я уверена, что они думают, будто я сама подложила в подстилку осколки.

— С чего бы им такое думать? — выдавил из себя смешок Бета. — Не будь такой мнительной, Гроза Успокойся!

— Не могу. — Гроза не сдержала тяжёлый вздох. — Конечно, они смотрят на меня не так, как на Дротика, но, судя по выражению их глаз… они считают меня не такой, как они сами!

Счастливчик выгнулся и лизнул её в пасть.

— Пожалуйста, Гроза, не изводи себя напрасным беспокойством Это всё слова и сплетни, не более. А слова не могут даже взбудоражить собачью шерсть.

— Они будоражат меня.

— Не обращай на них внимания, — сказал Счастливчик, и в его голосе прозвучало нетерпение. — Есть множество более важных вещей, о которых следует тревожиться. Пойдём. Я уверен, что твоё беспокойство не стоит и обглоданной косточки.

Счастливчик поднялся, собираясь уходить, и грудь Грозы защемила печаль. Бета заменил ей отца, но даже он не понимал её до конца. Ни одна собака не могла понять её. Ни одна, кроме Дротика.

Вечерняя трапеза удалась на славу, и Собака-Солнце уже побежала вприпрыжку к горизонту, когда Гроза встала на лапы и огляделась по сторонам. Набитый живот охотницы довольно урчал, только ей это было не в радость. Пригибаясь к земле, чтобы не привлекать внимания, Гроза потихоньку выскользнула из лагеря. Дротик и Белла не ушли далеко. Гроза это знала — её нос улавливал их запах несколько раз во время охоты. Если бы ей только удалось найти их стоянку! Тогда она смогла бы переговорить с ними обо всём, что с нею случилось, и о том, что собратья по Стае, похоже, перенесли теперь свою враждебность на неё. Дротик и Белла её бы поняли!

Не пройдя и нескольких шагов, Гроза удивлённо остановилась. Должно быть, Счастливчик покинул лагерь незадолго до неё. Глаза Грозы выхватили среди деревьев его силуэт. Ветер утих, но лёгкого шелеста листвы было достаточно, чтобы заглушить шорох осторожно ступавших лап.

Это было не похоже на Счастливчика. Да, он был когда-то псом-одиночкой, но после рождения щенков пёс никуда не отлучался вот так вот. Заинтригованная, Гроза украдкой двинулась за Бетой.

В сгустившихся сумерках деревья вокруг собаки превратились в тёмные тени, а лощины и впадины начал затягивать туман. «Собака-Солнце уже укладывается спать», — решила Гроза, хоть и не видела горизонт. Рассеянный свет приобрёл синевато-серый оттенок. И когда Гроза вскинула глаза вверх, она увидела на небе первые замерцавшие звёзды. Сумерки в эту пору года всегда были долгими… Но Счастливчик и не собирался возвращаться. Он упорно брёл вперёд, и Гроза, держась на безопасном расстоянии, следовала за ним. «Как будто за дичью крадусь…» От этой мысли Гроза испытала неловкость.

Уши Счастливчика оказались более чуткими, чем она полагала. В какой-то момент, когда Гроза застыла с занесённой в воздух лапой, пёс обернулся, и их глаза встретились. Бета ничего не сказал, только подождал, пока охотница его догонит.

— Что ты здесь делаешь, Гроза?

Гроза слегка оробела:

— Я хотела разыскать Дротика и Беллу. А когда увидела тебя, мне стало интересно, что ты тут делаешь.

Уши Счастливчика накренились набок.

— Я собирался навестить Дротика и Беллу.

— Да?

— И теперь, раз уж ты здесь, — наклонил голову Счастливчик, — полагаю, ты захочешь присоединиться ко мне?

— Ещё как захочу! — Гроза быстро лизнула Бету в морду, но тот был слишком поглощён своими мыслями и не ответил ей на проявление ласки. Вместо этого пёс повернулся и двинулся в другом направлении.

Он двигался к горизонту, из-за которого на небо вылезала Собака-Солнце, — догадалась Гроза, послушно следуя за Бетой. «Похоже, он знает, куда идти. И моя помощь ему не нужна».

— Счастливчик, ты уже навещал их раньше? После того, как они покинули лагерь?

Бета облизал губы.

— Я… — попытался он уклониться от ответа, но потом передумал: — Да, я их видел.

— Как они? — спросила Гроза. Собака даже не рассердилась на Бету за то, что он это скрывал. Она слишком возбудилась в предвкушении встречи с изгнанниками.

— Я не спрашивал, — отозвался Счастливчик, глядя прямо перед собой.

— Как это понимать? — нахмурилась Гроза. Но Счастливчик, похоже, её не услышал, сосредоточив всё своё внимание на тропке впереди. Он перепрыгнул через канаву, затем пересёк узкий лужок и нырнул в небольшую рощицу.

Гроза вздохнула. Бета держался и говорил весьма уклончиво…

«Я знаю это место, — внезапно сообразила Гроза. — Мы находимся неподалёку от пещеры, в которой был лагерь Стали и её своры». Свесив язык, Гроза с интересом оглядела знакомые места. Воспоминания о Стали всё ещё вызывали в ней лёгкую дрожь. «Но бояться уже нечего — я ведь убила её. Отомстила за своего брата Клыка…»

От лагеря почти ничего не осталось. Участки, когда-то расчищенные Сталью и её стаей, поросли травой и молодыми деревцами. Никаких признаков аккуратно обустроенной новой стоянки тоже не было. Счастливчик издал негромкий приветственный рык, и из-под нависшего над землёй дерева вылезли две собаки.

Белла прошла вперёд и ткнулась в Грозу носом, а та с удовольствием лизнула свою подругу в морду.

— Я так рада вас видеть! Я скучала по вам!

— И я, — подтвердил Счастливчик, ласково ткнувшись носом сестре в шею. Пока собаки болтали, обмениваясь новостями, Гроза ещё раз осмотрела лагерь. Было видно, что Белле и Дротику приходится несладко. Дротик заметно похудел, его прежде лоснящаяся шкура поблёкла. Шерсть Беллы была заляпана комочками грязи, а на морде проступили скулы.

— У вас сейчас столько хлопот и забот, — сказала им прямо Гроза. — Хотите, я для вас поохочусь?

Белла благодарно тявкнула в ответ:

— Спасибо тебе за участие, Гроза. Но тебе не следует нам помогать.

— Не следует, — согласился с подругой Дротик. — Но мы очень признательны тебе за предложение, — пёс ласково потёрся мордой о её шею.

— Они правы, — встрял Счастливчик, когда Гроза попыталась возразить. — Что если кто-нибудь из Стаи увидит тебя за охотой, а потом ты вернёшься в наш лагерь без дичи? Собаки решат, что ты охотилась только для себя и посчитают тебя предательницей.

«Слова Беты не лишены смысла» — признала Гроза, хотя её сильно огорчила невозможность поохотиться для друзей.

— Ладно, Бета. Мне просто хотелось им помочь, только и всего.

— Не волнуйся за нас, — сказал весело Дротик. — Зайди, если хочешь, посмотри наше новое логово. Мы приспособили для ночлега старую пещеру Свирепых собак.

— Я узнала её, — кивнула Гроза. — Это хорошее, безопасное убежище. И надёжное укрытие над головой, — она решила не упоминать про поднявшуюся тревогу. Свирепая стая канула в небытие, но в этой пещере было что-то такое… в ней царил такой странный, пульсирующий полумрак, словно сердца Свирепых собак всё ещё бились под её сводами. Грозу передёрнуло: ей показалось, что она слышит дикое, яростное рычание в тёмных задворках каменного мешка.

«Здесь Клык испустил свой последний вздох. Здесь Сталь разорвала ему глотку… — снова содрогнулась Гроза. — Я очень любила Клыка. Но умоляю вас, всесильные Всесобаки! Внемлите моей просьбе — я не хочу увидеть его призрак…»

Несмотря на все свои страхи, Гроза не учуяла внутри пещеры ничего пугающего. Она была очень рада снова пообщаться с Беллой и Дротиком, поделиться новостями и рассказами о щенках. Гроза не стала сетовать Дротику на изменившееся к ней отношение Стаи — в присутствии Счастливчика ей показалось это неуместным. Главное — она увидела их обоих здоровыми, хоть и немного похудевшими, и такими же счастливыми, какими они были до ухода из Стаи. Такими же? Да, пожалуй, нет! Дротик и Белла выглядели намного счастливей вдалеке от отвратительной атмосферы в лагере Альфы. И всё же острые когти сожаления и досады нет-нет, да и покалывали Грозу. Сожаления из-за того, что они вынуждены были уйти, и досада на то, что она не сумела воспрепятствовать этому.

На обратном пути в лагерь на Грозу накатила усталость, но вместе с ней пришло спокойствие. Счастливчик казался притихшим.

— Ты в порядке, Бета?

— Да… просто немного утомился, — сухо прорычал пёс и устремился дальше в темноту.

Гроза заколебалась, но лучшая возможность переговорить с Бетой наедине, в тишине позднего вечера, ей вряд ли бы представилась.

— Мне кажется, ты немного встревожен. Ты волнуешься за щенков, потому что нам теперь не хватает охотников?

Даже не повернув головы, пёс проворчал:

— Меня, конечно, не радует, что добыча достаётся нам с таким трудом, но в этом тоже есть плюсы. Щенята вырастут сильными и выносливыми, если познают в детстве немного лишений и испытаний. Меня это совершенно не смущает.

— И всё-таки, пора взросления — волнительное время…

Счастливчик раздражённо помотал головой:

— Гроза, меня не это тревожит…

— А тогда, что? — тихо спросила собака.

Пёс вздохнул и, наконец, остановился:

— Ладно, скажу. Меня гложет мысль о том, что в Стае есть предатель. Это ужасная, омерзительная мысль.

— Я знаю, — понимающе кивнула погрустневшая Гроза.

— И это сейчас самая большая угроза для нашей Стаи. На самом деле, совсем не важно, откуда этот предатель — из числа собак Хромого или из старой стаи Диких псов, хотя собаки до сих пор себя разделяют по этому признаку. И до сих пор тяготеют к своим старым лидерам. Главное другое: кем бы ни был этот предатель, он настраивает одну половину Стаи против другой. Рано или поздно наша Стая расколется надвое, Гроза!

Грозе нечего было добавить к словам Счастливчика. Она разделяла все его опасения. Собака почувствовала саднящую тяжесть в груди и в глотке, страх, приправленный тоской. Счастливчик развернулся и потрусил дальше, и она удручённо последовала за ним. Некоторое время они двигались в полном молчании, пока Гроза опять не нарушила его.

— Я тебе вот что скажу, Счастливчик, — проговорила она, выгнув уши вперёд. — К какой бы стае ни принадлежали изначально собаки, все они любят ваших щенков. Кувыркушка, Пушинка, Грызушка и Крошка — эти четверо смогут удержать Стаю от раскола.

Счастливчик хмыкнул. А обдумав слова Грозы, заметно повеселел и даже высунул на радости язык:

— Возможно, ты права, Гроза! Если что-нибудь и может удержать нас вместе, то это — щенки!

Гроза ободряюще подтолкнула Бету носом:

— Они — наша надежда на будущее. Во многих отношениях. Даже несмотря на то, что у меня не получается присматривать за ними!

Счастливчик снова хихикнул:

— Да уж, нянька из тебя никудышная! И всё-таки я надеюсь, что мои дети вырастут похожими на тебя! Ты добрая, отзывчивая, храбрая, и ты видишь в других только хорошее. Лучшего примера для подражания малышам не найти!

Гроза смутилась:

— Спасибо на добром слове, Счастливчик.

— Я знаю, о чём говорю. Ты взрослела у меня на глазах, и я видел, как упорно ты старалась побороть в себе инстинкты Свирепой собаки. Сталь хотела сделать из тебя беспощадного, бездушного бойца, но ты воспротивилась этому. И победила! — Бета прижал свою голову к морде Грозы. — Ты сделала себя сама. И ты стала хорошей, доброй, сильной собакой. Этим можно гордиться.

Гроза почувствовала, как в её горле встал комок, мешающий говорить.

Счастливчик встряхнулся и ускорил шаг.

— Нелегко перебороть свою натуру, да?

«Уж не хочет ли он сказать, что мне по природе положено быть жестокой?» — вздрогнула охотница. Неужели даже Счастливчик верит в то, что все Свирепые собаки по своей натуре жестокие и необузданные? Гроза была слишком захвачена врасплох, чтобы ответить.

— Да, — продолжил со вздохом Бета. — Я должен признаться, что Пёс-Одиночка внутри меня иногда слишком громко лает. Он требует от меня не доверять никому из собак и подозревать каждого члена Стаи.

— В этом есть резон. Иногда имеет смысл не доверять другим слишком сильно.

— Возможно. Но из-за этого я всегда настороже. А мне хотелось бы временами больше доверять другим собакам.

Они уже приблизились вплотную к лагерю. Гроза уловила запахи своих сородичей, включая тёплый, молочный аромат щенков. Бета тоже его учуял — его взгляд просветлел и заискрился нежностью.

— Тебе никогда не хотелось бы снова стать Псом-Одиночкой? — отважилась полюбопытствовать Гроза.

Бета долго колебался, прежде чем ответить:

— Я был тогда счастливым. По-настоящему счастливым. Мне нравилось жить своей собственной жизнью, не иметь никаких обязанностей и думать только о себе. Не случись Большой Рык, я, наверное, так и остался бы Псом-Одиночкой. По мне, это лучшая жизнь для собаки.

Гроза замолчала. Подушечки её лап зябли в вечерней росе. А Счастливчик снова погрузился в раздумья.

— Нет, — вымолвил он, наконец. — Я ошибся, Гроза. Просто я тогда не мог себе представить жизнь с обязанностями, с другими собаками… с друзьями, напарниками… с щенками, — тёмные глаза Беты потеплели. — А теперь? Я никогда бы не вернулся в ту, прежнюю, жизнь, Гроза!

Глаза Счастливчика сверкнули удовлетворённостью, когда они пересекали границу лагеря.

— Никогда! — повторил пёс.