Теория судного дня

Часть 3.6 Луна и ее дети

На Посвящении, впервые увидев Базиламона, Сексмашина почувствовал страх – и тут же устыдился своей слабости.

Вид огромной, распухшей гусеницы, состоящей из исковерканной человеческой плоти, вылезающей из подземного колодца с непривычки мог вызвать суеверную оторопь даже у прожженного пирата. И только присутствие рядом Элвеи сдержало невольный вскрик Сексмашины.

- Не бойся его, - сказала святая мягко, - Базиламон не причинит тебе вреда.

«Так вот каков этот бог, которого называют Червем…» - подумал Сексмашина, со смешанными чувствами рассматривая это существо, - «Хоть его вид и пугает до усрачки, он не выглядит опасным. Неповоротливая груда мяса».

Они вдвоем с Элвеей находились на самом нижнем уровне, куда допускались только самые приближенные из Церковной Ланки, сама Элвея и неофиты в момент Посвящения. Ниже всех жилых и технических помещений, ниже лунных садов, на самом дне станции «Иштар» в тишине и мраке обитало это безобразное божество. Базиламон, Червь, «неспящий» – у него было много имен, но вживую мало кто его видел. И теперь этой чести удостоился Сексмашина.

Бог «Детей Луны» больше походил на какого-то огромного мутанта, поглощенного собственными раковыми опухолями. Несуразное тело, больше похожее на толстого трехметрового червя, чем на человека, было как будто слеплено из множества разных людей. Из вздувшейся плоти торчали не до конца сформированные конечности, и даже было непонятно, руки это или ноги – с помощью них бог передвигался, точнее, неуклюже полз, конвульсивно сокращаясь неповоротливой массой тела. Головы у него не было – но зато было множество лиц, таких же уродливых, как и тело, тут и там выступающих на поверхности его тела. Эти лица были кривыми и сморщенными, глаза закрыты, беззубые рты зияли провалами. От передней части божественного тела, вниз и вдоль живота тянулось нечто похожее на ротовое отверстие, держащееся в закрытом состоянии с помощью сцепленных пальцев по краям, которые выступали из распухших несуразных губ наподобие зубов.

- Подойди к Базиламону, - сказала Элвея, видя замешательство Сексмашины, - Ему тяжело передвигаться далеко.

- Как… - Сексмашина нервно сглотнул, - Что должно произойти?

- Он одарит тебя самым ценным, что есть у него, - сказала Элвея, сама вперед Сексмашины легкой походкой двинувшись к ожидающему их существу, - Он даст тебе часть себя.

Тонкие руки святой нежно коснулись белесой пульсирующей плоти.

- Базиламон… Его облик пугает, но он не чудовище, - грустно произнесла она, ее ладонь гладила выступающие бугры опухолей, - И даже не бог.

- Кто же он? – не понял Сексмашина.

- Он страдалец. Он принимает страдания всего мира, всех людей, - сказала Элвея, - Базиламон не может видеть, не может слышать, не может говорить. Но он обладает силой видеть то, что не доступно обычным людям. Он видит сердце и душу каждого человека. Всю боль и всю радость, все надежды и страдания. Он может подарить исцеление, отдав часть себя. Иди же, брат Сексмашина, доверься мне и Базиламону. Это то, зачем и почему ты здесь. Ты скоро сам все увидишь.

Решившись, бывший пират подошел к ним, встав рядом со святой, прямо перед богом-Червем. Каким-то образом почувствовав приближение человека, Базиламон, напрягая свои конечности-отростки, неуклюже поднялся, нависая над Сексмашиной – и пасть его разверзлась. Расцепленные пальцы рта расползлись в сторону, открывая провал внутрь. Оттуда, прямо из глубины уродливого бога, на Сексмашину посыпался дождь маленьких толстых червей, отвратительно дергавшихся в цеплающихся за скафандр. Сексмашина почувствовал, что несколько из этих мелких тварей завалились за ворот, и теперь мерзко копошатся там, внутри – он непроизвольно отступил.

- Все будет хорошо, - успокоила его Элвея, легко удержав за руку, - Доверься, брат.

Сексмашина послушно остановился, и просто ждал, когда это закончится. Это было не очень долго – он внезапно почувствовал жжение в груди, голова закружилась – и сразу же, как будто без перехода, он обнаружил себя лежащим на полу.

- Уже все?.. – спросил он, приходя в себя, - Я отрубился?

Его голова лежала на коленях Элвеи, она гладила его лоб рукой. От этого простого жеста Сексмашина чувствовал себя очень хорошо и тепло, в безопасности. Ему захотелось, чтобы так продолжалось вечно.

- Так бывает, все в порядке, - улыбнувшись, сказала святая, - Базиламон принял тебя, а ты принял его. Прислушайся к себе. Теперь ты один из нас, теперь ты можешь видеть.

Сексмашина молча оглянулся, сосредоточившись на своих ощущениях. Они все еще находились здесь, в самом низу, в зале Посвящения, который являлся логовом Базиламона – но его самого уже не было, только темным провалом зияла дыра, откуда он выползал. Было тихо, только где-то в глубине еле слышно капала вода – проржавевшие трубы конденсатного рециркулята подтекали, теряя ценную влагу. Больше ничего особого Сексмашина не почувствовал, если не считать пульсирующего жжения в груди, как от бластерной раны, которую только-только начал обрабатывать медбот. Он медленно сел, с нежеланием оторвав свою голову от теплых удобных коленей Элвеи, и расстегнул нагрудник своего скафандра. На груди, сквозь разорванную синтетическую ткань термокомбинезона виднелся один из червей, плотно присосавшийся к его плоти.

- Это и есть дар Базиламона, в Бездне его называют психочервь. У меня есть точно такой же, как и у всех других «Детей Луны», - сказала Элвея, заметив его взгляд, - Неприятные ощущения скоро пройдут.

Сексмашина кивнул – боли особой не было, да и он уже не обращал на нее внимания. Другие ощущения заняли все его внимание. Постепенно нарастая, волнообразно усиливаясь, он внезапно осознал чувство присутствия других людей. Он не мог бы выразить это словами, как будто он был незрячим все это время, и теперь в его вновь открытых глазах начали медленно проступать все цвета этого мира. Сексмашина не был псиоником, но думал, что дар Базиламона похож в чем-то на телепатию, но все же не являлся ею. Читать мысли других Сексмашина по-прежнему не мог – он чувствовал их присутствие.

Теперь он точно знал, где находится каждый из «Детей Луны», кто так же прошел Посвящение и получил часть бога Червя. Это было чувство какого-то родственного единения, непередаваемой близости – и даже Генри Тсукино теперь не казался высокомерным мудаком, а воспринимался реально как брат.

Но это было еще не все.

Сексмашина обнаружил, что может ощущать не только местонахождение других «Детей», но и некоторые их чувства, самые сильные в данный момент – он обернулся. От Элвеи исходила печаль.

- Почему ты грустишь? – спросил Сексмашина, - Все же нормально.

- Я думаю о Базиламоне, - ответила святая, - Каким извращенным, жестоким разумом надо обладать, чтобы произвести на свет подобное существо, обреченное на вечное страдание?

- Он был создан? – удивился Сексмашина.

- Да, он не был рожден, как человек, - сказала Элвея, - Я многого не знаю, хоть я и первое его «Дитя». Но я много провожу времени здесь, с ним, в темноте. И много узнаю. Чья-то злая воля произвела его на свет, чтобы он служил чужим целям и пожирал людей.

- А он пожирал? – спросил Сексмашина, - В Бездне ходят разные слухи… Ну ты, наверное в курсе. Но увидев его, я не думаю, что он похож на хищника и способен кого-то догнать и убить.

- Его насильно кормили людьми, - грустно сказала Элвея, - Еще до «Детей Луны» его держали здесь, как раба, и заставляли есть живых людей, приносили ему в жертву. Я не знаю кто это делал, в его теле остались воспоминания ощущений о ком-то очень могущественном и очень порочном. Возможно, это был его злой создатель.

- Чего от него хотели добиться? – сказал Сексмашина, сам почувствовав грусть от Элвеи, резонируя с ней чувствами с помощью своего нового дара, - И как он смог освободиться?

- Кажется, его создатель хотел, чтобы он нашел кого-то… Не знаю кого, но поиски не увенчались успехом, - ответила Элвея, - И его бросили здесь, в одиночестве. Умирать. Он стал не нужен.

Она немного помолчала.

- Я тоже должна была умереть. Я бежала от своего прошлого, и волей судьбы оказалась здесь… - тихо сказа она, - Но он дал мне новую жизнь. Он не стал есть меня, он дал часть себя вместо этого. И тогда он перестал быть одинок. Мы все теперь больше никогда не будем одиноки. Мы семья.

- Я чувствую это, - кивнул Сексмашина, и ему нравилось это чувстов, впервые в жизни он понимал, где его дом и где его всегда примут. – Это… лучшее, что со мной было за все эти годы.

- Я же говорила тебе, что все будет хорошо, - сказала Элвея, - Мы все заблудшие «дети», потерявшие себя среди несправедливости и зла окружающего мира, и от того сами ставшие несправедливыми и злыми. Но Базиламон даровал нам успокоение и добро. Каждый человек заслуживает немного добра.

- Каждый? Даже работорговцы и убийцы детей? – спросил Сексмашина.

- Каждый, - без сомнения ответила Элвея, - Посмотри внимательно, брат. Мир жесток и беспощаден, в нем нет ничего доброго или справедливого. Это понятия, присущие исключительно человеческой морали, но в реальности ничего такого не бывает. Астероид в космосе не знает жалости, не знает и страданий. Он просто камень, он куда-то летит, с ним может что-то произойти. Но разница в том, что он ничего не почувствует – а человек наделен разумом и чувствами. Все происходящее с ним отражается в его осознании. Мы чувствуем боль и страх, горе и ненависть. Мы рождены в этой плоти, как в тюрьме, мы рождены, чтобы принять страдание. Посмотри на Базиламона. Его создали со злым умыслом, но он не хотел себе такой судьбы. Он просто появился на свет, его использовали и потом выкинули, причинив ему множество страданий. Так и все люди. Мы просто рождаемся, и с нами что-то происходит, от чего наши жизни меняются и приобретают определенный рисунок. Наши желания и мысли искажаются под воздействием внешних событий, и часть из нас склоняется ко тому, чтобы самим стать источником страданий. Но это только потому, что сам мир принудил к этому, как будто чужая воля слепила нас для какой-то цели, чтобы использовать и выкинуть мучительно умирать.

- Ты думаешь, что нас создала чья-то воля? – сказал Сексмашина, - Что есть бог… Ну не такой бог, как Базиламон, а настоящий бог. Который вообще все создал. И этот бог хочет, чтобы мы страдали?

- Если и сеть какой-то бог, то он нас ненавидит, - с уверенностью сказала Элвея, - Я не знаю, живем ли мы по чьей-то воле, или мы может быть, бесконечно перерождаемся в вечном цикле жизни или еще что-то… Но наша плоть, совмещенная с нашим сознанием и чувствами – это наказание. Почему существует столько насилия в мире? Почему души и сердца людей должны принимать столько зла и сами становиться злом? Почему мы все не можем стать единой семьей и жить в мире и добре, не убивая, не грабя, не насилуя и не обращая в рабство друг друга? Чем мы заслужили такую жестокую жизнь в этом жестоком мире? Зачем нам дана способность испытывать боль и страдания? Нас учат подобным образом или мы несем наказания за какие-то прошлые прегрешения? Или это просто хаотичная случайность эволюции, породившая на свет наши тела, изуродованные способностью чувствовать и осознавать?

- Я не знаю, что тебе ответить, - сказал Сексмашина, - Я никогда не думал о жизни вот так. Но теперь я вижу, дар Базиламона и твоя доброта открыли мне глаза.

- Это хорошо, что ты теперь с нами, - сказала святая, поднимаясь, - Пойдем со мной, нас ждет общая трапеза с братьями.

И они покинули зал Посвящения.

Впоследствии, Сексмашина много думал об этом их разговоре, и все больше проникался словами Элвеи. Его прошлая, пиратская непутевая жизнь казалась ему каким-то тусклым, мутным бредом, и он удивлялся, каким слепым он был все это время. И стыдился самого себя, прошлого.

Психочервь дал ему не только чувство единства с его новой семьей и способность воспринимать их чувства, но и наделил его новыми способностями собственного тела. Сексмашина обнаружил, что избавился от прежних зависимостей – алкоголь, наркотики, курение и прочие вещества вызывали в нем только отвращение. Он стал более энергичен, сон ему стал практически не нужен, мысли стали чище и четче, разум очистился от ненужного шлака. Другим «Детям Луны» он стал доверять как себе, и от этого ощущения сплоченности в душе Сексмашины появился неведомый доселе покой.

Единственное, что его беспокоило – их безопасность, особенно Элвеи. Все эти кровожадные слухи про отрезание голов и жертвы богу Червю были идеей Генри, чтобы создать ореол безумия вокруг их общей семьи. Провповедники из Церковной Ланки, ищущие заблудшие души новых «Детей» в Бездне, упорно поддерживали и распускали эти слухи, но это не могло служить надежной защитой. Пиратские кланы вряд ли могли напугать какие-то домыслы и сказки – они сами несли страх. Нападения были неизбежны, и уже были несколько раз. Генри Тсукино, возглавлявший Ланку Гнева, рассказывал о нескольких таких стычках. Благодаря своему крейсеру «Лунариум» и другим бойцам «Детей Луны» эти нападения удавалось успешно отбить, но Сексмашина считал, что им до сих пор очень везло, что ни один по-настоящему крупный клан не заинтересовался базой. Долго такое везение продолжаться не могло, и Сексмашина по собственной инициативе вступил в Ланку Гнева, чтобы защищать свою новоприобретенную семью и Элвею, параллельно ведя собственную вербовку на Хае и Такхае, с намерением усилить боевые силы «Детей».

Откровенных ублюдков Сексмашина старался отсеивать, не смотря на веру Элвеи в то, что каждый справедливо заслуживает второго шанса, он как и Генри считал, что святая слишком добра и это угрожает ее безопасности. Остальные же завербованные неофиты попадали на станцию и находились какое-то время в общих жилых помещениях под присмотром, на случай, сели все-таки какой-то отморозок просочится на «Иштар». В ожидании Посвящения новоприбывшие просто жили, проникаясь местной спецификой, от них никто ничего не требовал – для многих это был первый период спокойной жизни за долгие годы. Сюда попадали люди со сложной судьбой, для которых спокойное времяпровождение само по себе было бесценным даром. Можно было нормально поспать и поесть, никто не собирался тебя убивать или насиловать.

И люди проникались. Не сразу, но со временем, преодолевая собственное недоверие и порой проявляя странности в поведении, неофиты в конце концов понимали, что к чему. Находясь здесь почти все доходили до Посвящения, кто-то раньше, кто-то позже. Все было по желанию. А если кто-то хотел уйти – а такое случалось крайне редко – никто не удерживал. Все шло своим чередом, «Дети Луны» понемногу крепли, Ланка Гнева под управлением Генри Цукино и Сексмашины набирала сил. Элвея большую часть времени проводила внизу, медитируя в лунных садах или общаясь с Базиламоном – и обязательно посещая общественные трапезы, чтобы не отделяться от семьи, с которой была связана так же крепко, как и все остальные.

Эти совместные трапезы Сексмашина особенно любил. Собравшись со своей семьей, можно было пообщаться на разные темы, пошутить про ужасную косу Элвеи, карающую неверных еретиков, и про стейк из еретятины на обед. А потом, оставшись в меньшинстве после завершения, рассуждать о жизни и существовании вселенской справедливости.

Однажды, оставшись вдвоем с Элвеем за опустевшим общим столом, во время разговора Сексмашина заметил барракана, беззастенчиво шагающего к оставшимся крошкам фиброзы. Он поднял руку, намереваясь покончить с мерзавцем, посмевшим осквернить стол семьи своими лапками – но Элвея остановила его, удержав руку.

- У него тоже есть душа, он тоже живой, - сказала она, - Его маленькое сердечко бьется, и у него есть мельнике желания. Он не виноват в том, каков он есть. Но он тоже может страдать и ему тоже может быть больно. Не задумываясь, люди убивают безмерное количество живых существ, тем самым умножая жесткость и несправедливость. Мы так делать не будем.

- Ты права, не будем! – устыдившись своего намерения, Сексмашина убрал руку.

Элвея поражала его глубиной своего сострадания. И чем дольше он ее знал, тем больше убеждался в том, что на – истинная святая. Настолько добрых людей Сексмашина никогда раньше не встречал. И теперь был рад тому, что оказался здесь, став частью семьи «Детей Луны». Эта жизнь нравилась ему гораздо больше, чем та, прежняя, грязная и плохая.

Так бы все и продолжалось, но в один день случилось то, чего он больше всего боялся. Их атаковал сильный и страшный враг.

Ничего не предвещало беды, когда Сексмашина и Генри Тсукино отправились на переговоры с вербовщиком «Фантомов» Залипанькой. Кажется, воины Волчары-Предателя желали заключить нечто вроде союза с «Детьми Луны». Посоветовавшись, Элвея, Сексмашина и Генри решили, что почему бы и да. Но на всякий случай стоило убедиться в чистоте намерений потенциальных союзников. Поэтому, не допуская их на саму базу, организовали встречу на орбите Такхая, встретившись с переговорной группой на борту «Лунариума».

И вот, приняв все необходимые предосторожности, Сексмашина в сопровождении 2-х бойцов из Ланки Гнева стоял в стыковочном шлюзе крейсера «Детей Луны», ожидая, когда откроется шлюз и он встретится с Волчарой и Залипанькой. Если что-то пойдет не так, и это какая-то подстава, нужно было ни в коем случае не пустить врага на «Иштар». Готовясь принять бой в равной мере, как и заключить союз, Сексмашина напряженно ждал.

Створки шлюза раскрылись, на той стороне показались трое – вербовщика «Фантомов» Залипаньку он хорошо знал, остальных двоих нет. Кто-то из них, вероятно, и был тем самым знаменитым Даймоном Вульфом. Кажется, все началось нормально, переговорщики пока что не проявляли враждебных намерений, завязался разговор.

И вдруг внезапно что-то изменилось.

Сексмашина вдруг почувствовал острую боль в груди, там где находился психочервь – и тут же его голова взорвалась от пронзительного крика боли и ужаса. Это была неожиданная волна, оглушившая его своей внезапностью, накрывшая ужасным трепетом его с ног до головы.

Это кричал Базиламон. И тут же, все еще внутренне дрожа от псионного эха, отраженного от сотен его братьев и сестер, Сексмашина ясно и остро почувствовал то же, что и все они.

ВРАГ ЗДЕСЬ!

Ужасный, безжалостный и очень-очень сильный враг!

Словно подтверждая его слова, ИИ «Лунариума» объявил, что зафиксировал появление множества кораблей, быстро сближающихся для атаки – очевидно, это была ловушка. Как и опасался Сексмашина, «Фантомы» пришли сюда не для того, чтобы заключить союз. Элвея в опасности!

Дальнейшие события происходили очень быстро, почти одновременно.

Сопровождавшие Сексмашину братья выстрелили синхронно с ним – связанные псионной связью, их мысли, чувства и реакции были одинаковы. Огонь из 2-х разрядников и бластера кучно лег в шлюзовой отсек врага. Кажется, они в кого-то попали, но в кого точно, понять было сложно. Во-первых, шлюз противника тут же пошел на закрытие.

А во-вторых, нечто атаковало в ответ.

Сексмашина не понял, что именно произошло – к ним в шлюзовой отсек метнулась какая-то черная тень, и в следующую секунду обоих его братьев располосовали на куски черные хлысты. Ослепленный брызнувшей во все стороны кровью и ошметками тел, Сексмашина был отброшен к переборке врезавшейся в него верхней частью тела одного из своих бойцов. Это защитило его от смерти, но толчок был настолько сильным, что Сексмашина сильно ударился затылком, на несколько секунд потеряв ориентацию в пространстве.

На «Лунариуме» взревела боевая сирена, и это привело его в чувство.

- Генри! На борту враг! – закричал Сексмашина.

- Да знаю я! – ответил Тсукино, - За боротом тоже! Их много, очень много!!

Дальнейшие слова были излишни, все было ясно.

Перепрыгнув через развороченные трупы, Сексмашина выскочил из окровавленного шлюза и побежал в стыковочные доки крейсера, на бегу отправив сигнал общей тревоги на «Иштар». Впрочем, в нем не было особого смысла – связанная общими чувствами семья была уже в курсе, что им всем предстоит драться не на жизнь, а на смерть. Прямо сейчас! Добежав до доков, Сексмашина запрыгнул в свой корабль и сразу начал отстыковку, даже не дожидаясь подтверждения готовности от ИИ.

- Ты куда?! – прокричал ему Тсукино по комлинку, почувствовав через психочервя, что Сексмашина стартует не для того, чтобы вступить в космический бой, - «Лунариум» один не вывезет!

- Генри, брат! Сражайся так, как никогда не сражался! – прокричал ему в ответ Сексмашина, выжимая полный форсаж из своего корабля, вдавленный ускорением в пилотское кресло, - Я должен спасти Элвею!!

По внешним визорам он видел, как параллельно с его кораблем на поверхность Такхая сыпется смертоносный град из множества абордажных капсул врага. И среди них, опережая их, летела черная, почти невидимая в космическом мраке, аэродинамически вытянутая капля.

Как в кошмарном сне, с близкого горизонта планетоида медленно поднимался огромный темный силуэт «Тиамат».