Теперь я Волан-де-Морт?

Глава 60. Расследование Альбуса: где искать крестражи?

POV Альбуса Дамблдора.

Альбус Дамблдор со всей серьёзностью воспринял воспоминание Горация Слизнорта и вложился в поиск крестражей с новой энергией.

Проще и сложнее всего было с Тайной Комнатой. Он понимал, где вход туда, но не мог туда проникнуть. Закончилось это тем, что он обвешал бывший туалет Миртл следящими заклятиями, закрыл и велел Минерве Макгонагалл и Помоне Спраут приглядывать за помещением. На него, правда, смотрели как на идиота, но ему не привыкать.

Намного более перспективным следом казалась родня Тома. Не пришлось даже сильно искать, чтобы найти, кто из Гонтов за что сидел. Воспоминания Боба Огдена оказались бесценны. Если бы у него было чуть больше цинизма, он бы обязал всех Слизеринцев посмотреть, к какой степени вырождения может привести увлечение «чистой кровью».

Но главное не это. Морфин Гонт, дядя Тома Реддла, жив и в Азкабане.

Альбус инкогнито отправился к нему в тюрьму, чтобы незаметно подвергнуть легилименции узника. И тут его ждало разочарование. Дело в том, что тот, кто находился в тюрьме не Морфин Гонт. Просто какой-то волшебник, которого хорошо приложили Обливэйтами, довели до сумасшествия и кинули в Азкабан. Кроме того, на теле он обнаружил следы маггловских пластических операций. Надо не забывать, что Волан-де-Морт теперь не чурается маггловских достижений. Как показал анализ — следов воздействия дементоров на теле нет, значит, подменили не так уж и давно, после того как дементоры присоединились к Тому.

Нет, он понимает всё — война, дементоры бросили свой пост. Не применять же к каждому заключенному каждый день проверку крови? Тем более к обычному заключенному, который сел за убийства магглов во времена Грин-де-Вальда, и сорок лет никому не мешает, тихонько завывая в камере. Да и Азкабан не идеален — в отличии от маггловских тюрем, здесь не производятся ни профилактические обыски, ни тайные наблюдения за заключёнными, ни периодические перемещения заключённых из камеры в камеру, никто не сажает в камеры «подсадных уток» в надежде, что заключённые разговорятся и проболтаются о чём-нибудь, а ведь это азы любой тюрьмы.

Но тюрьма и проходной двор — это разные вещи! Такое за гранью реальности — дядю Волан-де-Морта выкрали из Азкабана!

И зачем Морфин Волан-де-Морту? Чтобы подписать завещание? У того ничего нет! Для ритуала? Увеличить количество японской вишни в Англии методом Горация?

Теперь еще надо вытаскивать этого человека из тюрьмы…

Альбус не сдался. Он нашёл тех, с кем группа захвата и судья обсуждали «дело Морфина». Доказательств у него нет, но вероятно оригинальный Морфин был невиновен и его подставил Том. Садовник, ныне мёртвый Фрэнк Брайс, кого магглы считали убийцей Реддлов, говорил в пабе и на допросе в полиции, что видел в день убийства некоего юношу, который по описаниям до боли напоминал Тома Реддла.

Поразило Альбуса не это. Протокол суда. Морфин постоянно говорил о «кольце Марволло», которое он потерял. Даже описание со слов обвиняемого прилагалось. В очередной раз посмотрев воспоминания Боба Огдена, он очень подробно разглядел это кольцо. Сходство кольца с тем, которое в своё время носил в Хогвартсе Том Реддл, впечатляло. И время его обретения совпадает со смертью его маггловской родни и признанием дяди в убийстве.

Допустим, какой-то маг увидит в лифте Министерства Магии Мерлина, Мордреда и Моргану. Какие у него могут быть мысли? К нам приехал театр двойников! Вот ты, Мордред, больше всех похож!

Ни один адекватный человек даже не подумает, что это настоящие Мордред, Моргана и Мерлин, воскрешенные кем-то или прибывшие из прошлого при помощи модифицированного хроноворота.

Примерно так же рассудил Альбус, когда увидел на пальце молодого Тома Реддла новое кольцо. В своё время он решил, что это просто забавная подделка. Простой защитный артефакт, емкостью в два-три Протего, стилизованный под старину. С такими вещицами пол-Хогвартса ходит, некоторые из старшекурсников даже сами делают.

Он не мог предположить, что эта вещь краденная. Тем более что Том для того чтобы обеспечить себе легенду, убил трёх магглов, включая родного отца, и засадил дядю в тюрьму.

А уж что кольцо — крестраж, и Том носит его на пальце в школе…

Нет, этого просто не может быть. Скорее всего Том спрятал кольцо-оригинал, а всё это время ходил с муляжом. Это хоть как-то восстановило веру Альбуса в здравый смысл.

Его заинтересовало ещё кое-что. Марволо ценил это кольцо как сына, намного сильнее, чем дочь. Причём кольцо, непонятно какое, было так же важно, как Амулет Салазара Слизерина. Слишком уж велик пиетет Марволо перед этим кольцом, словно это какая-то святыня. Мог ли камень в кольце быть тем самым Воскрешающим Камнем, вторым даром смерти? Гонты ведь восходят к среднему брату Певереллов, они вполне могли хранить реликвию, не понимая, что это. Или сначала понимая, а потом деградировав. А если с помощью кольца можно вызвать мёртвых для разговоров — это объясняет, почему все Гонты были не в себе.

Надо будет присмотреться к кольцу Марволло внимательнее, если он его найдёт.

Кое-что у него получилось без особого труда — он нашел место, где жили Гонты, используя старые судебные отчеты. Литтл-Хенглтон.

Мрачная хижина была совершенно неприметна, настолько неприметна, что Альбус усомнился, нужны ли на ней магглоотталкивающие чары. Однако они были, как и другие скрывающие чары, причём настолько сильные, что если бы он не искал специально и не знал где искать — мог и пройти мимо.

Чем ближе он подходил, тем сильнее его интуиция просила уйти подальше. Метров с двадцати он почувствовал магию, лежащую на хижине. Ощущалось это строение один в один как Азкабан, словно дохлая лошадь на дороге. От строения веяло Тёмной Магией, казалось, существует только два правильных решения — уйти отсюда подальше и вымыться или сжечь всё Адским Огнём издали.

Чем больше он исследовал объект, тем больше понимал, что площадные атаки снаружи ничего не изменят — какой-то объём пространства просто искусно сдвинут «вглубь и вширь», ломать глиняные стены хижины — просто добавить ещё один слой защиты, потеряв дорогу внутрь.

Неужели Том спрятал свой крестраж здесь? В доме предков? Вещь предков в их доме? Неужели всё так просто? Чем оправдать такую безответственность — столь очевидное хранилище? Вариант только один — Том был уверен, что оттуда крестраж достать невозможно. Почему Волан-де-Морт не перепрятал крестраж? Либо этот крестраж ему не нужен в силу того, что стал бесполезен, либо он просто не сумел пройти защиту. Возможно ли это? Ведь любую защиту можно пройти, просто повторив в обратном порядке процесс её создания!

Ближе чем на пять метров к стенам хижины подходить было опасно — незащищенного мага убило бы почти мгновенно. От многочисленных проклятий рябил воздух. Пройдя первую внешнюю систему защиты Альбус подошёл к хижине и стал её обходить, махая Бузинной Палочкой.

Подкоп не сработает, сделать вход в стене или пролезть через окно или дымоход можно, только ты выйдешь с другой стороны хижины. Вероятно, единственный путь внутрь — дверь.

Он подошёл к двери. Несколько магов были недавно убиты, чтобы нужным образом зачаровать дверь.

Для входа внутрь нужно распутать систему проклятий и деактивировать чары, что он и сделал. Но внутрь он не спешил. Он мониторил систему проклятий хижины, и с ужасом обнаружил, что разрушенные им проклятия начали восстанавливаться в прежнем виде.

Как интересно… Внутри есть некто или вернее нечто, кто это чинит? Мертвый маг?

Глупо заходить внутрь, оставляя за спиной рабочие проклятия, пусть и не самые сильные. Альбус решил попробовать самый простой способ — задавить неизвестного лича объёмом магической энергии.

Он искусно снимал проклятия, а кто-то их ставил. К его удивлению, магическая энергия у его незримого противника не кончалась.

Вскоре Альбус узнал стиль работы, в Англии никто так не делает. Японский стиль. Так вот где команда пропавших разрушителей проклятий, в чьей смерти обвинили его…

Итак, дом проклят. Словно этого мало, внутри предположительно семь личей, что восстанавливают проклятия. Причем эти личи — явно новодел, вероятно, Волан-де-Морт периодически приходит к своим тайникам и добавляет всё новую защиту. А это значит, что вполне возможно не предусмотрен способ добраться до крестража, чтобы его транспортировать или проверить. Он может поискать хитрые пути, но возможно придётся ломать…

Альбус некогда учился на Гриффиндоре, но он не считал всех Гриффиндорцев упрямыми и безрассудными. Нет, он не будет ломиться напролом — так можно и голову сложить. Он будет постоянно, шаг за шагом, столько, сколько нужно, словно луковицу, разрушать лежащие на хижине слои защиты. А потом доберется и до крестража.

Правда есть один нюанс — пока он будет есть, пить, спать, семь личей будут всё восстанавливать. А это только внешняя защита, наверняка чем ближе к крестражу, тем больше проблем.

Вывод напрашивался сам собой — надо войти внутрь, уничтожить личей, а потом уже медленно ломать защиту хижины.

Семь личей для него — лёгкая разминка, но не надо недооценивать врага.

Альбус достал то, что можно было назвать парным порталом. У всех своё хобби, вот его хобби — создание армии големов. Безусловно, для поддержания в рабочем состоянии их нужно подпитывать магией, но эту проблему он решил, подключив големов к Источнику Хогвартса. Их у него уже достаточно накопилось, но Хогвартс может поддерживать намного больше… Один приказ — и перед Альбусом стоит человекоподобный металлический болванчик. Альбус запустил внутрь хижины голема. Чтобы его отправить внутрь, пришлось изрядно напрячься — отбивать проклятия, что атакуют каждого входящего, да и дверь не просто дверь — это что-то вроде портала во внутреннее пространство, пытающаяся помимо наложения проклятий вытянуть магическую энергию, использовав её для разрушения входящего объекта.

Первые големы перемещались внутрь в виде фарша — портал был неисправен. Тогда Альбус сделал голема-червя из песка и послал его вперед. Ну и что, что у голема неисправный портал поменял местами все молекулы? Они и так все были одинаковы…

Получив данные с того края двери, он попытался починить намеренно сломанный транспортный портал. И понял — портал не сломан. В него встроено нечто вроде генератора случайных чисел, и он каждый раз на один и тот же входной сигнал даёт разные решения.

Альбус задумался. Его противник серьёзно подошёл к защите хижины Гонтов.

Смазав дверь зельем и хорошо вложившись, он таки добился временной стабилизации транспортного канала и удерживал его, пока отправлял внутрь полдюжины големов и наблюдал за результатом их глазами.

В молодости он всегда думал — ну зачем нужен Хогвартс? Легко можно было уместить школу магии если не в шкаф, то хотя бы в маленький коттеджик, благо есть чары расширения пространства. Хотя ответ очевиден — в случае повреждения этих чар объём сожмётся до прежнего состояния, вместе с людьми.

По внутреннему убранству хижины Мраксов некто хорошо прошёлся Чарами Незримого Расширения. Нет, как была помойка так и осталась, но теперь это огромная помойка. Вместо трёх грязных и крошечных комнатёнок, в две из которых можно было попасть только через проходную комнату, служившей одновременно прихожей и кухней, его големы оказались совсем в другом месте.

Прихожая хижины Мраксов была размером изнутри с футбольный стадион. Всё это пространство было забито сюрпризами — проклятиями, что вызывали старение. Проклятиями, что били током. Проклятиями, что замораживали или поджигали. И многими другими. На фоне этого то, что помещение делилось на зоны (где-либо не было воздуха, либо была агрессивная атмосфера или радиоактивные пятна) ощущалось ерундой. Где-то на краю модифицированного полигона маячил чем-то заблокированный проход дальше, в следующую, наверняка изменённую комнату.

Альбус задумался. Все эти проклятия были низко-среднего уровня. Некоторые даже бы не смогли убить с одного заряда незащищенного человека. То есть защиту эти ловушки бы даже не поцарапали. Но зачем лезть в ловушку самому? Големов ещё много, они либо разрядят ловушки своими телами, либо выявят настоящие цели, проведя разведку, либо противник будет вынужден показать настоящую защиту, которая должна без шансов убивать великого мага.

Скорее всего, это просто первый уровень внутренней защиты, который должен уменьшить количество врагов.

Но вскоре Альбус понял — что-то не так. На месте уничтоженных ловушек возникали новые. Он сначала предположил, что ловушки статичны, то есть расставлены по некой схеме. И скоро он получит карту ловушек. Нет. На том же месте могло получиться совершенно другое проклятие. Или то же самое, без всякой системы.

Первоначально он решил, что тут тоже имеет место некий случайный алгоритм, что создаёт определенную ловушку в определенном месте.

Это безусловно так, но через несколько часов молчаливого противостояния он понял — тут что-то ещё. Исследовав хижину ещё раз, он ужаснулся.

Хижина была своего рода големом, сделанным с человеческим жертвоприношением. И этот голем пытался уничтожить всё, что в него попадёт, причем предпочитал проклятия. Нет, разумностью здесь и не пахло, но чтобы убить, разум не нужен.

Самым очевидным вариантом было уничтожить хижину. Но тогда он потеряет путь к крестражу — он в свернутом пространстве внутри хижины. Тогда придётся восстанавливать хижину, чтобы залезть внутрь. Проблема в том, что тогда восстановится и система проклятий — она и есть путь внутрь.

Больше всего это напоминало классическую «вилку» при игре в шахматы. Хотя нет, это напоминало нечто другое — тебя связали верёвками и бьют. Нет, ты можешь сопротивляться — но ты связан так, что тогда будешь сам себя душить верёвкой. Разрушить веревку? Легко! Но так ты не найдёшь то, что искал.

Он встречал «проклятые дома». Но они не могут быть самовосстанавливающимися! Магия не может браться из ниоткуда. Скорее всего Том использует в качестве батарейки тех личей, бывшую команду разрушителей проклятий. И прежде чем он развалит защиту, надо этих личей упокоить. Но где они?

Он запустил внутрь прихожей волну могучей магии. Две трети резерва словно корова языком слизнула. Мгновенно все ловушки в прихожей были уничтожены, а создание новых было временно заблокировано. Теперь можно послать големов исследовать проход дальше…

Но вместо этого прихожая мгновенно сжалась практически до нуля, раздавив всех големов, что там были.

Умно. За кажущейся простотой — ловушка. Первый внутренний уровень рассчитан на уничтожение слабых врагов. При критическом проигрыше — пространство сворачивается в ноль, уничтожая вторженцев и закрывая путь дальше. Нет, всё можно восстановить — но ты придёшь к тому, от чего начинал. Дальше, по логике, ловушки на средних врагов. А в конце нечто, что не смог пройти новый Волан-де-Морт, и поэтому решил не передвигать крестраж, а дальше усиливать защиту. Но что?

Альбус не любил предсказания. Либо вода, к которой можно притянуть что угодно, либо то, что и так очевидно.

Он достал из кармана хрустальный шар, который используют для предсказаний. Отошёл подальше от хижины, усилил свою защиту и закапал себе в левый глаз драконьей крови. Закрыв правый глаз, он стал смотреть в хрустальный шар левым глазом.

Даже такой бездарный в предсказаниях маг как он может извлечь из этого направления магии пользу. Например, смотреть в будущее и воровать у магглов песни, которые те могут написать.

Но его сегодня интересовало не это. Что было бы, если бы он обезвредил первый уровень големами, сам временно стабилизировал проход, а дальше послал бы магов из Ордена Феникса?

Распутывание вероятностей явно не его конёк. Его вечно заносило куда-то не туда. Но он работал, драконья кровь ему в помощь. Плодом его трудов стали видения на тему «1001 смерть каждого из Ордена Феникса».

Возможно, ловушки бы удалось задавить числом. Но количество тех, кто может пребывать в хижине было ограничено. Числом один. Альбус нечеловеческими усилиями подвинул в сторону ограничитель, но за каждый объект больше пяти расход магической энергии рос в геометрической прогрессии. Не хватает магии? Выкачаем. Вместе с жизненной энергией или энергией чар, что анимирует голема.

Альбус снова и снова видел, как он ведет небольшой отряд и вскоре остаётся один. Как Грюм умирая говорил о «постоянной бдительности» или «заднице», как Кинсли просил «убить за него Волан-де-Морта», как Минерва просила передать кое-что мужу, как он закрывает уставшие глаза Снейпа…

Нет, брать кого-то с собой сюда плохая идея. Очень плохая. Но главное он узнал — дальше лабиринт на средних врагов. Более того, Альбус видел, как он, оставшись в одиночестве, блуждает в бесконечном вечно меняющемся лабиринте ловушек и проклятий и рано или поздно — через час, или день, падает с магическим истощением, чтобы через миг умереть. Нет, были и хорошие варианты: он возвращался назад, чтобы вернуться через день и заново пойти в лабиринт. С тем же успехом — ибо лабиринт постоянно менялся. Или он, использовав Тёмную Магию высокого уровня, уничтожал лабиринт вместе с собой, так и не добравшись до крестража. А потом нечто медленно воссоздавало заново похожий лабиринт…

Альбус вынырнул из картин вероятного будущего. Очень интересно. Надо уничтожить источник магической энергии для хижины, иначе эту защиту можно ломать вечность. А чтобы добраться до источника защиты надо нырнуть внутрь, как в Омут. Что впереди — не ясно, а путь назад опять становится опасным. И причём ни в одном видении он не прошёл второй слой защиты! Вероятно, здесь в защите Волан-де-Морт ставил рискованный эксперимент и ситуация вышла из-под контроля.

Что может быть источником энергии? Много личей? Существует несколько вариантов поднятия трупа мага. По базовому ритуалу труп не сможет сам восполнять запас магической энергии. По сложному ритуалу происходит нечто вроде привязки души умершего к трупу. Тварь восполняет магию как маг, но имеет своевольное сознание и любит бунтовать. Команда таких существ разнесёт защиту хижины изнутри и без принуждения не будет работать.

Магический Источник? Откуда в хижине Гонтов магический источник? А даже если так — магический источник не имеет собственной воли, он как водопад, стихия… Он может подпитывать существующие заклятия, но если они уже сломаны — он не будет их восстанавливать, то есть как сломанное водяное колесо. Источник с разумом, который хочет убить вторженца? Как? Да и Источника он не чувствует!

Здесь же помимо алгоритмов, которые случайным образом кидают проклятия, сама хижина-голем мешает и словно чей-то безумный разум управляет магией. Крестраж? Так он жить не способен, он может только паразитировать за счёт магов, а как в хижину спрятать жертв для обеспечения его работоспособности, когда хижина их мгновенно убьёт? Тем более любой запас рано или поздно кончится!

У Альбуса завертелись нехорошие предчувствия. Дом Гонтов, кольцо Гонтов, а тут ещё Гонт из Азкабана пропал. Ему совершенно расхотелось идти внутрь.

Но ему нужен как минимум один крестраж Тома для изучения! Если здесь пройти нельзя, он попробует поискать в другом месте.

На месте приюта, где прежде жил Том, уже строилась маггловская многоэтажка. Ничего интересного там он не нашёл.

Он попробовал найти людей из приюта, которые могли знать Тома — воспитателей, сверстников. Все мертвы, причём смерти якобы от естественных причин, вроде подавился косточкой от вишни, причём за последний год у них явно вспышка смертности.

Альбус видел два варианта решения проблемы. Первый, неприемлемый, некромантия. Если мозг трупа более менее сохранился, можно извлечь хоть какую-то информацию. Но это не его путь.

Второй путь был более трудоёмким. Люди обязаны были хоть с кем-то общаться — дети, супруги, собутыльники. Всех Том бы не смог зачистить, как и не стал бы перед смертью подробно легилиментить каждого маггла.

Вскоре он нашёл ответ. Одного из мальчиков-соседей по приюту Тома, даже после того как он вырос, мучали кошмары. И он в своё время обратился к психологу и рассказывал ему детские воспоминания «о восставшем мертвеце». Психолог был жив, и хоть он уже давно забыл тот случай, Альбус помог ему вспомнить.

Обычный клиент, ныне мертвый. Диагноз прост — последствия голодной молодости в приюте и жизни под бомбёжками — ребенку мерещились живые трупы. Они тогда и взрослым мерещились.

Сам Альбус опознал по рассказу маггла вполне сносного инфернала.

Место, после посещения которого мальчик стал заикаться, Альбус знал ещё во время посещения Тома в приюте благодаря легилименции мисс Коул.

Вскоре он уже был там. Довольно живописно — берег, скалы, море…

Он легко нашел маленькую пещеру. Его немного удивил странный барьер — нужный словно для того, чтобы ничего не выпустить отсюда.

После того как он снял его и проник в маленькую пещеру, он увидел там кого-то в балахоне, держащего в правой руке что-то вроде волшебной палочки из кости.

Альбус мгновенно усилил свою защиту, обрушив на противника каскад всевозможных сканирующих Чар.

Дающие обычно однозначный ответ заклинания словно взбесились, сообщая противоречивую информацию.

Некоторые говорили, что перед ними — маг. Другие — что впереди труп. Третие указывали на тип восставшего мертвеца. Все сходились только в присутствии огромного количества Тёмной Магии.

Альбус наколдовал поток режущего ветра, что срезал с цели балахон, словно снятый с дементора. Увиденное ему не понравилось — именно так он представлял себе своего боггарта.

В маленькой пещере, под наколдованным им светом стоял оживший труп из маггловского фильма ужасов, больше всего напоминающий низкобюджетную версию монстра Франкенштейна. Через призму сканирующих и защитных чар казалось, что фигура вот-вот развалится. Тело было словно собрано из кусков других тел. Имелись следы хирургии и швов, которые и не пытались замаскировать. Синевато-багровые ножевые раны как будто вбирали в себя наколдованный им свет. От ран во все стороны тянулись белые или синие полосы омертвевшей ткани. В уголках губ и ноздрей имелись мокрые язвы, веки склеились от гнойных выделений.

Альбус не боялся мертвецов и смерти. Но сейчас — особый случай. Страха он не испытывал, но ступор был. Вместо того чтобы атаковать, он просто смотрел.

Нет, если бы существо атаковало — он бы начал сражаться, он на полном серьёзе допускал, что даже если он потеряет кору головного мозга, то его боевая эффективность не уменьшится, но просто не мог заставить себя атаковать.

— Аберфорт? — спросил он вслух, глядя на изуродованное, но вполне узнаваемое лицо.— Видимо, уже нет, — ответил он сам себе.

Мысли возникали в его голове, словно молнии. Может быть, этот проект послужил удовольствию Волан-де-Морта. Может быть, это послание Альбусу или кому-то ещё, кто придёт за крестражами. Или просто выкинутый неудачный эксперимент. Альбус был бы рад, если увиденное им было плодом фантазии больного на голову маньяка, но увы, он знал ответ: некротрансплантация.

Во времена молодости Фламеля это было модно, да и Геллерт этим не чурался. Идея очень проста. Существует много вариантов поднятия лича, у каждого свои преимущества и слабости. Эвенкур своей рукой может разрушать магию. Дэреб полностью неуязвим к кислотам. Джахарнус не горит.

Магов не удивить трансплантацией органов живого человека. А если приделать себе части тела мертвеца? Что если заменить свою руку на руку Эвенкура? Или кожу на кожу Дэреба? Или сердце на сердце Джахарнуса? Или, что мелочиться, всё сразу? Сможешь отбивать заклятия руками, не гореть, игнорировать кислоты и многое другое…

Желающие нашлись. У некоторых получилось. Вопреки ожиданиям, не все из них были маньяками-убийцами. Казалось, вот ответ — некромантия приведёт всех к торжеству магического прогресса, ибо родная плоть так слаба. Неаппетиному триумфу, правда, но это мелочи. Некоторые так увлеклись, что не оставили от себя прежнего ничего, кроме мозга.

Потом случилось то, что следовало ожидать: часть из магов, которые дальше всех продвинулись по пути самопрогресса в некротрансплантации, устроила кровавую бойню, где их перебили с помощью менее изменённых коллег.

Их поведение списали на перебор эрегху, вседозволенность и головокружение от успехов. Но через некоторое время их путь повторили другие, менее изменённые маги.

Тогда волшебники всерьёз задумались и занялись исследованиями. Ответ был невероятно прост — если к кому-то приделать часть лича, этот кто-то будет постепенно превращаться в лича, тем быстрее, чем больше частей лича приделано. Естественно, лич эрегху не выводит.

Самые умные и самые аккуратные откатили изменения, вставив себе назад человеческие руки, глаза и почки. Тех, которые зашли слишком далеко, и дорога назад была для них закрыта, уничтожили. Именно с этого начался настоящий упадок некромантии.

Но пора возвращаться в реальность. Казалось, что существо пытается на него кинуться, но словно что-то его удерживает.

— Не знаю что он сделал с тобой, но я могу тебе помочь, — сказал он с уверенностью, которую не ощущал.

Ответ он увидел глазах существа: «Так же, как ты помог Ариане?»

Он знал, что сейчас существует только одно правильное решение — залить всё Адским Огнём.

Но вместо этого, прекрасно понимая, что через зашитый рот он ответа не услышит, он применил легилименцию.

— Легилименс!

Очень хотелось убедиться, что это уже давно не Аберфорт. Альбус был готов ломать ментальные щиты, но их не было. Словно с разбега он погрузился в воду.

Он видел, как Аберфорт, надёжно скованный, лежит в чём-то, отдалённо напоминающим гигантскую стеклянную колбу, а Волан-де-Морт, закончив вытаскивание воспоминаний, сканирование и забор крови, начинает свой эксперимент в некротрансплантации. Изведя более двадцати магов, Тёмный Лорд резал и шил, словно сшивая тряпичную куклу.

В мыслях Аберфорта была только одна фраза: «Помогите мне!»

Аберфорт бы выкрикнул эти слова снова и снова, если бы смог совладать со сведенными судорогой челюстями, если бы смог разлепить сухие, сшитые губы, если бы его горло могло пропустить что-то, кроме густой кроваво-желчной массы. Извивался, скованный незримыми, страшными путами, смотря как над ним проводят всё новые и новые операции. На его теле появлялись все новые синюшные участки омертвевшей плоти, принадлежащей некогда другим магам. Он хотел тянуться к стеклянным стенам руками, состоявшими теперь из тонких ломких не его костей, обернутых чужой обвисшей кожей и бессильными волокнами мышц. Инструменты, похожие на личинок с многочисленными усиками, сверлили плоть его туловища и кололи крошечными ядовитыми иглами. Боль была непереносимой, но каждый раз, когда Аберфорт воображал, что достиг апогея мучений, агония накатывала новыми волнами.

Потом всё изменилось — он просто жаждал смерти, умолял об этом постоянно. У него просто не осталось сил. Ничего другого не имело для него теперь значения. И если невозможно обрести мир ни одним из способов этой реальности, то что ему ещё остаётся, как не придумать для себя лучший мир?

Потом из агонии родился смех. Сначала издевательский, потом постепенно смягченный и приглушенный. Словно некий разум приглядывался к нему. И когда решил, что он достоин, увидел то, чего прежде не хватало, нашёл то, что позволило бы усовершенствовать обретенное им искусство переделывать людей.

А потом Аберфорт начал впитывать сожаление, которое считал своим. Как невообразимо жаль, что люди, которых он считал друзьями, бросили его. Что брат сначала убил Ариану, а теперь обрёк и его на мучительную смерть. А ведь он, Аберфорт, так много им отдал, разве не правда? Сражался на их стороне. Спасал их жизни, не думая о своей собственной. И ради чего? Чтобы его заперли в клетке и наблюдали, как он медленно задыхается в испарениях своего гноя? Разве он этого заслуживает? Что он сделал плохого? Ничего! Ничего! Они бросили его! Он их за это ненавидит. Ненавидит!

Но голос всё объяснил: его просто сделали слабым. Это нельзя, это нельзя, Авада — плохо, убийство — зло. Тёмная Магия повреждает душу, что за бред? Может, души нет? Или душа ни при чём? Да, в этом-то все и дело. Во всей этой суматохе вокруг Альбуса и его махинаций Аберфорт позволил себе стать слабым и нерешительным! А если бы он не был братом Альбуса, он бы был не нужен Тёмному Лорду!

Да, с обжигающей болью пришло понимание. И его ошибка, и слабость имели один и тот же источник. Он подчинился приказам Альбуса. Несмотря на все свое недовольство им, Аберфорт позволил втянуть себя в Орден Феникса, убедил себя, что путь Альбуса лучше пути Тёмного Лорда, позволил себе считать, что Альбус может победить. Но так ли это? Нет, не так. Альбус слишком нерешителен, боится собственной силы. Его брат давно утратил инстинкт убийцы. А Волан-де-Морт, Волан-де-Морт… Вот воин, который знает, что такое сила. Он обладает истинным могуществом. Он привлек под свои знамена настоящих магов, а не тех, которые трясутся над каждым посторонним, словно организация по защите животных! И Альбус решил, что может ему противостоять? Какое безумие им овладело?

А потом голос заговорил вновь.

— Ты хочешь смерти? — Вопрос прозвучал в голове, а боль неожиданно отступила. — Или предпочтешь новую жизнь? Новую силу, полную неуязвимость?

Голос — или не голос — омерзительно льстивый, шептал в его мыслях.

— Ты сможешь отомстить за Ариану, убить Альбуса, потому что станешь сильнее его, убить всех, кто придёт к тебе. И больше никогда не будет никакой боли!

— Да! — Аберфорт крикнул это так сильно, что порвал собственные сшитые губы. Потом он выплюнул гной и почерневшую кровь.— Да, будь они все прокляты! Я больше никогда не буду слабым! Я выбираю жизнь! Дай мне жизнь!

Мрачный смех повторился.

— Я так и сделаю, — пообещал некто.

А потом, когда в его тело стали вставлять камни-накопители маны, он понял — работа только началась.

Существо, вставшее с медицинского ложа, больше нельзя было назвать Аберфортом Дамблдором. Обнаженное яростное сознание, по сравнению с которым мантикора была котёнком. Поверх подгнивших костей и мокрой, покрытой язвами кожи выросли зеленовато-черные пластины костной брони, фонящей чем-то в магическом зрении, тускло сверкающей в свете лабораторных ламп маслянистым блеском. Глаза, превратившиеся в шарики отмершего белка, прорезались леденящими сапфирами, словно вдавились в кости черепа. К потемневшим и крошащимся зубам во рту добавились изменённые конечности, превращённые в когтистые лапы со множеством суставов, а правая рука быстро оказалась переделана в подобие костяной палочки. Разорвав все путы и разбив бронированное стекло изнутри, новый слуга встал рядом со своим господином…

С колоссальным усилием Альбус вернулся в реальный мир, где вовсю шёл бой. Его тело словно само уходило от Авад, тушило пытавшийся разбушеваться Адский Огонь.

Аберфорт Дамблдор, некогда бывший раз в пять слабее брата, почти сравнялся с ним силой. Казалось, мощь многих изувеченных магов выкована в идеальный меч из ненависти, прикрытый щитом из ярости.

Краем сознания Альбус отметил, что всё рассчитано неплохо. Получившееся существо, благодаря огромной силе и запредельной живучести, невероятно сложно победить. Его противник не являлся в полной степени живым — его нельзя убить, отрезав голову или кинув в него Аваду. Противника нельзя назвать мёртвым — значит, бесполезен стандартный арсенал против порождений некромантии. От оглушающих и усыпляющих чар противник не почешется, а сжечь его, даже без защиты, будет очень сложно. Более того, у существа два слоя брони — первая сходит из запаса прочности, данного при создании, второй слой защиты обусловлен желанием Альбуса не использовать Тёмную Магию. В таких условиях он не победит, а если победит, то на последнем издыхании.

Единственная ошибка Волан-де-Морта — такого врага надо ставить ближе к концу, чтобы противник встретился с ним уже уставшим. Хотя это явно новодел, а более глубокие слои защиты Волан-де-Морт мог и не суметь сам пройти.

Но Альбус уже взял себя в руки. Как бы могущественен противник не был, у него есть ряд критических недостатков: творческого мышления в нем нет, как и возможности использовать ничего, кроме Тёмной Магии.

По взмаху Бузинной Палочки подземелье заполнил Свет, причем это было не обычное электромагнитное излучение в видимом спектре. Раздался вопль со стороны существа.

Волан-де-Морт так и не понял, что больше не всегда лучше. Он прилепил к получившемуся гибриду всё, что только можно было. Он превзошёл и творения средневековья, и одноразовых убийц, которых создавал Геллерт. Но если из какого-то источника ты получаешь силу, то из него же ты получаешь и слабость.

Существо было сложно уничтожить. Но сейчас Альбус лечил его. Зачем? Каждый из фрагментов имел память о том, как должно выглядеть целое, и пытался восстановиться. Именно пытался, потому что другие части пытались восстановить целое по-другому. Его противник мгновенно упал, перестав атаковать, и начал вопить, разорвав сшитый рот, медленно, но неумолимо расползаясь на те части, из которых был сделан.

Бой был закончен.

Альбус устало вздохнул, наколдовал беспалочковой невербальной магией стул, присел и начал снимать с противника защитные чары.

К сожалению, вылечить Аберфорта нереально — пусть это не труп, а живой маг, подвергнутый изменениям, всё зашло слишком далеко. Его сила и сила Бузинной Палочки тоже имеют предел. Фламель? Боюсь, тут он может только помочь избавиться от тела — Николас тоже не всемогущ.

Он попробовал несколько заклинаний, но цель, даже поверженная, не спешила погибать. Можно добавить мощи к своей светлой магии — тогда противник погибнет быстрее, но, увы, мучиться тоже сильнее будет.

По взмаху его руки, тело Аберфорта поглотил огонь. Но тело отказывалось сгорать, словно представляя собой иллюстрацию на тему «Губрайтов Огонь».

Альбус задумался. Давно он не жалел, что против пыток. Но что бы он не сделал Волан-де-Морту — этого будет недостаточно. Он хотел бы верить — это творение безумца, вконец спятившего от Тёмной Магии. Но всё указывало, что это не так. Дело в том, что при создании этого существа Волан-де-Морт не получил ни капли эрегху! Как? Очень просто — высокоуровневую нежить ему приносили, а тот её только разделывал и подвергал Аберфорта хирургии. Самого Аберфорта Волан-де-Морт ни разу не приложил Круциатусом, а пытал легилименцией и зельями. Так Аберфорта было легко убить или свести с ума, но его враг свёл человека с ума в нужную ему сторону, закрепив результат легилименцией, и при этом умудрился обойтись без эрегху!

Он смотрел на корчащегося Аберфорта. Нет, уже не Аберфорта. Что делать? Конечно, Тёмная Магия зло, но он не хочет смотреть, как часами будет корчиться его брат, медленно умирая. И выходить погулять он тоже не хочет, как и звать Грюма.

Почувствовав, что сейчас он может вызвать Антипатронуса, который проглотит Лондон, он взял себя в руки.

Пальцы левой руки сделали давно забытый жест, который он не делал уже очень давно и обещал себе не делать никогда больше. Добавив волевое усилие и отдав кроху магической энергии, он завершил магию.

На месте Аберфорта вспыхнул Адский Огонь.

Для стороннего наблюдателя это была вспышка. Но он под чарами ускорения видел всё. Тело начало беззвучно рассыпаться на части. Тонкие лоскуты плоти почернели в темноте, рассыпались пеплом, развеялись струйками дыма и исчезли. Голова, упав в пыль, разинула рот в беззвучном хохоте. Она растаяла в воздухе, поглощённая пламенем; лохмотья кожи и осколки костей почернели, словно сжигаемые изнутри невидимым пламенем. Наконец мерцающий огонек высвобожденной энергии поднялся вверх и взлетел в черное небо, оставив отголосок изумленной невысказанной насмешки.

Меньше чем за одну десятую секунды всё было кончено — не осталось даже пепла.

Внезапная печаль окутала душу Альбуса, нахлынули все самые мрачные и самые тягостные воспоминания. Может, так и надо, чтобы он погиб в этой безжизненной пещере? Орден Феникса борется, но какой это уже по счету состав? И кто он теперь? Не более чем реликвия, неприятная помеха. Его предупреждение о крестражах доставлено, цель достигнута. Холод постепенно завладевал его телом, понемногу высасывал из него жизнь, хотя никаких дементоров рядом не было. Правильно ли он поступил? Что еще ему осталось?

Встав со стула, Альбус смотрел на то место, где ранее лежал сгоревший в Адском Огне Аберфорт. Нет, не Аберфорт, а то, что им когда-то было.

Бедняга Аберфорт. И почему это должен делать именно он? Альбус Дамблдор — Великий Светлый Маг. По совместительству, убийца родной сестры и брата с помощью Тёмной Магии…

Допустим, он убьёт Волан-де-Морта. И что? Все мы умрём, рано или поздно. А где наказание?

Отвлёкшись от мрачных дум, он подошёл к краю маленькой пещеры и начал искать вход в большую пещеру. Сейчас он посмотрит, как туда зайти.

Он всякого ожидал от Тома. Но ответ был прост, невероятно прост. Войти могут двое. Каждый всего лишь должен нужным ритуалом убить по одной жертве прямо здесь. И никаких путей обхода. Ломать чужие заклятия можно, но тут — огромная и ясная дорога. Пытаться её изменить бесполезно, чем больше стараешься, тем лучше вход блокируется. Либо играй по тем правилам, что есть, либо не играй вообще.

Альбус ужаснулся. Гипотетически, ту защиту, которая его ждёт дальше, можно легко истощить големами или магами. То есть то, что не получилось с хижиной получится здесь. Но чтобы слать туда кого-то, нужно каждому сделать билет, цена которого — человеческая жизнь. А даже если идти самому, то всё равно придётся лично убить в Тёмном Ритуале человека.

Проблем добавляло то, что схемы ритуала не было, и единственный вариант пройти дальше — либо знать, каким ритуалом убивать, либо перебор на подопытных.

А вот это очень похоже на Тома… Убивай других, иди дальше. И вполне ожидаемо от Тёмного Мага. Если подумать в таком ключе, то становится понятно, как пройти защиту хижины — нужно взять с собой пять-семь сильных магов. Сначала они будут тебя вести, а как станут бесполезны — их надо правильно принести в жертву, чтобы пройти дальше.

Альбус задумался. Его враг намного хитрее и бесчеловечнее, чем он думал. Здесь есть лазейка, но только для сильного и бессовестного мага, способного убивать других ради своих целей. И если Альбус пойдёт по этой лазейке, то он доберётся до крестражей, но в конце пути уже будет неотличим от Волан-де-Морта.

А если не пойдёт, то это как марафонский забег, в конце которого надо головой пробить во льду прорубь, потом нырнуть в ледяную воду, плыть подо льдом, в нужном месте опять головой пробить полынью и вылезти, чтобы взять груз и обратно вернуться с ним той же дорогой.

Что бы сказал Геллерт образца 1939 года? «Альбус, не лезь в хижину. Пещера проще. Всё окупится. Ради общего блага. Да и никто об этом не узнает. А войти в большую пещеру можно легко, используя Снейпа как отмычку. Слишком он мутный. А ещё лучше — притащи сюда Снейпа и пусть он перед смертью займётся перебором на пленных Пожирателях. А ты останешься с почти чистой совестью и чистыми руками.»

Альбус вздохнул. Он уже давно завёл себе правило — подумай, как бы поступил Геллерт Грин-де-Вальд и сделай наоборот.

Нет, он понимает — настали печальные времена. Он чувствует сильные эмоции, но он не должен поддаваться гневу. Альбус часто слышал: сейчас суровые времена, которые требуют суровых мер. Требуют жертв. С этим он согласен. Но есть вещи, которыми нельзя жертвовать, то, во имя чего мы сражаемся, то, что мы есть. Отвергая эти принципы, он обесценит любую, даже самую яркую победу в этой войне.

Он всегда считал, что великие свершения и ужасные свершения — разные вещи. Мир призывает нас к великим свершениям. Своими руками мы пишем историю. И он не может допустить, чтобы события, какими бы ужасными они ни были, изменили его. Он должен остаться собой. С этими мыслями он покинул пещеру.

Он нашёл только два тайника — Пещеру и Хижину. Придётся ломать защиту хижины Гонтов, ведь туда можно войти и без человеческого жертвоприношения. А пещера… Он что-нибудь придумает. У него это всегда неплохо получалось.

Естественно, сломя голову в хижину он не пойдёт. Попробует пару раз зайти и выйти, не удаляясь слишком далеко от входа. Посмотрит, удастся ли обхитрить «неведомый разум».

Никогда ещё летние каникулы не пролетали так быстро. Девятнадцать минут — вот максимальное время, которое он смог безопасно находиться в прихожей и «лабиринте» хижины Гонтов. Причём он начинал с трёх минут.

Если бы там был просто заминированный путь — от ловушек уже ничего бы не осталось. Если бы ловушки ставились по некоторой системе — он бы её давно вычислил.

Однако у хижины была фатальная слабость: в её арсенале почему-то не было по-настоящему мощных Темномагических Заклятий, да и арсенал не слишком разнообразный. А комбинированная газо-плазменная ловушка, старящий туман, изменение гравитации — это так банально…

Седьмого сентября 1982 года свершилось то, к чему он долго шёл. Месяц назад он нащупал личей где-то за лабиринтом. Неделю назад он придумал, как их достать. Сегодня он это осуществил. Передал свою энергию в виде безобидных колебаний, чтобы в нужном месте превратить в разрушительную силу. Все семь личей были уничтожены, а он, обессилев, успешно выбрался из хижины. Жаль что до крестража так не добраться — он не просто за лабиринтом, крестраж где-то дальше, он даже не чувствуется.

Казалось вот она, победа — но на следующий день он обнаружил, что вся защита, которую он ломал вчера 16 часов, на месте. Другой источник энергии? Причем по-прежнему в японском стиле? Просто подделка, чтобы он сломя голову ринулся внутрь, думая что там ничего, кроме личей? Он не до такой степени Гриффиндорец и стал ждать проседания защиты — ведь источник энергии он уничтожил.

Он решил, что это теперь защиту питают камни накопители, но ни через неделю, ни через две не обнаружил проседания защиты или признаков нехватки энергии.

Решил пойти внутрь до конца и выпил зелье удачи. Но ему сразу расхотелось идти внутрь. Он не пошёл. Ничего. Ни срочного вызова, ничего. Лорд нападёт на Хогвартс? Тлаутлипуцли отправится в Мексику? Но он обязан идти за крестражем, само собой, некоторое время он будет недоступен. Надо предупредить Грюма.

Чего-то в этой жизни он не понимает. Ладно, остаётся только один вариант — идти вперёд пока есть силы. Потом ползти. А без него за денёк магическая Англия не развалится — он сам дополнительно усиливал чары над Лондоном, Тлаутлипуцли не сбежит. А Хогвартс… вторженцев будет ждать много сюрпризов.

25 сентября 1982 года Альбус Дамблдор, выпив максимальную, суточную порцию зелья удачи, обложившись артефактами и хроноворотами, подошёл к двери хижины Гонтов и приготовился пить зелья Фламеля.

Постояв секунду перед дверью, он почувствовал работу Зелья Удачи: ему опять очень не хотелось идти внутрь. Очень сильно. Просто невероятно.

Зелье удачи удачу не даёт — оно превращает человека в мини-пророка, который рефлекторно чувствует вероятности и подстраивается под наиболее благоприятный для него вариант. Увы, горизонт планирования довольно короток и с ним нельзя садиться за планирование операций.

Когда Грюм стал главным аврором, он провёл эксперимент: собрал лучших авроров, налил им зелья удачи и велел убить Волан-де-Морта.

Двое подрались между собой на кулаках прямо в кабинете Грюма, откуда их посадили на гауптвахту.

Третий решил, что Грюм — это замаскированный Волан-де-Морт, и атаковал. Через месяц выписался из больницы. Но с тех пор Грюм уважает Кингсли ещё больше, ибо постоянная бдительность. Ведь никто не мог предположить, даже Грюм, что начальник Аврората — Волан-де-Морт!

Четвёртый из авроров перепутал координаты к аппарации и нарвался на мелкую банду уголовников и без труда справился с теми, а потом повёл их в следственный изолятор и долго оформлял.

Пятый вернулся домой за снаряжением и обнаружил, что ему изменяет жена. Естественно, искать Лорда потом он не стал.

Шестой сам сделал портал, ошибся в чарах, и оказался на празднике пива в маггловской Германии.

Все авроры получили выговор, но никто из них серьёзно не пострадал. Примерно так работает Феликс Фелицис, когда ты ставишь перед собой невыполнимую цель.

И вот сейчас он чувствовал, что надо повернуть назад. Странно… Даже когда он шёл в 1945 сражаться с Грин-де-Вальдом, его не до такой степени назад тянуло. Но он знает — шанс есть всегда.

Будущее не предопределено. Он верит в свободу воли и что всё не случившееся можно изменить. Он найдёт способ там выжить. Хотя идти туда не хочется…

Но кто, если не он? Надёжные не способны, способные — не надёжны.

А Николас Фламель? Он уже давно закончил свои войны.

Последние два дня Альбус злоупотреблял правами директора и провёл в Хогвартсе мощный усиливающий ритуал для себя. Ничего Тёмного, а так — с Хогвартса не убудет. Завернувшись в Мантию Невидимку, что досталась ему от Джеймса Поттера, покрепче сжав Бузинную Палочку, проверив в кармане с расширением пространства в ножнах Меч Годрика Гриффиндора, он начал пить зелья авторства Николаса Фламеля.

Всё-таки Николас невероятный зельевар — Дамблдор не может добиться и десятой части такого эффекта. И при этом его зелья как помои, а Фламеля совершенны даже на вкус. Интересно, если бы Николас продавал зелья, то на то, что он сейчас выпил, можно было бы себе купить не сильно большую страну?

— Твоё здоровье, Николас, — сказал Альбус, чокаясь двумя флаконами с зельями Фламеля.

Когда-то Распределительная Шляпа предложила ему любой факультет на выбор. Но если бы он надел шляпу сейчас — она бы предложила только Гриффиндор. С этими мыслями, вновь почувствовав себя сорокалетним, он шагнул внутрь.

POV Тлаутлипуцли

Существо, сидевшее в Лондонском метро, ждало. Кому-то это бы показалось невероятно скучным, но для него это было так же естественно, как и дышать. Англия ему нравилась всё меньше и меньше. Два могучих мага, причём у одного есть странные предметы, Тёмные Маги бродят по улицам. Идея сбежать подальше казалась очень привлекательной.

Внезапно оно почувствовало, как нечто в будущем изменилось. Теперь на попытку прорыва не появлялся белобородый.

Конечно, Министерские имели шанс его победить. Не говоря про то, что его задержит защита Министерства и чары белобородого. Но местные будут драться с магами из Франции, которые захотят схватить Тлаутлипуцтли себе. Даже в таких условиях побег бы не удался, но во время боя явится Волан-де-Морт с марионетками, который сделает ему лазейку, чтобы оно могло сбежать.

Патруль авроров получил сильнейший ментальный удар. Вскоре их уже доедал чёрный дым, не сбавляя скорости. Тлаутлипуцли увидело свой путь к свободе и решило выйти из своей клетки, быстро ползло по метро по оптимальному маршруту в сторону юга Лондона. И причем оно уже знало — скоро магглам объяснят многочисленные смерти терактом в метро в исполнении Ирландской Освободительной Армии.

Где-то в Министерстве Магии завыла сирена. Аластор Грюм и Руфус Скримджер, установив связь с Альбусом, получили ответ, что тот занят и что они сами должны разобраться с проблемами.

Грюм, приняв командование Орденом Феникса, отправился в бой.

Руфус Скримджер почувствовал себя обманутым. Но с Альбусом он поговорит потом. Сейчас его больше всего волновала ползущая в сторону Франции видимая лишь магическим зрением дымка, оставлявшая за собой только палочки съеденных магов…