Теперь я Волан-де-Морт?

Глава 77. Побоище у дома из молний

Я чувствовал себя классическим Тёмным Лордом: спрятался в доме вместе с источником своего бессмертия. Роль «средоточения зла» выполнял Невилл. Мальчишка спал под зельями и заклинаниями, а сам он находился в сверкающей сфере — очень мощная защита, моя попытка сделать абсолютную защиту, главный минус — пока ты внутри, сам колдовать на объекты вне сферы не можешь. Ты полностью отрезан от внешнего мира: хочешь выйти — ломай магией собственную защиту. Но даже так я чувствовал настороженность крестража. Тот хотел жить. Я не против, я даже буду тебя защищать.

Шаблонность ситуации нарушало то, что крестраж не мой. И Невилл был не самым обычным крестражем. Паренёк под наркозом попал на операционный стол. Там я вытащил ему сердце, засунул под чары стазиса. Парню вставил донорское сердце, убедился, что оно прижилось благодаря магии, ещё раз извлёк донорское сердце, сделал его крестражем и опять внедрил в тело. Магглы уже давно делают операции по смене сердца и ничего. Если Альбус сегодня проиграет — извлеку сердце-крестраж и сделаю из него муляж для следующего героя. Ведь звучит — «Сердце Тьмы». Если Альбус выиграет… Малыш, я тебе памятник поставлю. И цветы принесу.

Также отхождением от стандартов кино было то, что мой подлинный источник бессмертия — дочь Дельфи и ещё четверо быстро родившихся благодаря нахождению Беллатрисы под хроноворотом новорождённых, троих из которых я сделал сосудами, сидели в моём доме под Фиделиусом. Сам я строго-настрого прямым приказом запретил Беллатрисе выходить оттуда ближайшие несколько календарных дней и велел охранять детей. Весь внутренний круг я предупредил насчёт «возможных недоразумений с меткой». Если Альбус сумеет-таки меня убить, точнее, лишить тела, то метка временно исчезнет. Барти и Эдварду Лестрейнджу, которые не участвуют в операции, выданы мои гомункулы и инструкции по моему воскрешению. Они быстро справятся: Эдвард опытный Темный Маг, не боящийся чернухи, а Барти — молодой гений, что закончил Хогвартс с максимальными оценками по всем предметам, таких за последние два века было меньше десяти.

На второй день после того, как я сделал сосуды и забаррикадировался в доме Лестрейнджей, случилось ожидаемое: ко мне в гости зашёл Дамблдор.

Самый оптимистичный вариант выглядел так: несколько сотен магов-наёмников и Пожирателей Смерти из простых убивают старика прямо на подходе к дому. Великий Светлый задавлен массой тел. А там ещё с Министерства и Стоунхенджа добавим дистанционными ударами, если будет мало. Есть риск попасть по своим, но все ценные либо далеко, либо в засаде. И в Альбуса точно попадём.

К моему сожалению, я по-прежнему недооценил старика и его Мантию-невидимку — он сумел незаметно пройти весь внешний круг охраны.

Заметили его только внутри дома: активировалась защита, прежде всего «Щит из молний». Выглядело это красиво, чем-то напоминало то, как из воздуха возник каркас купола из молний, а потом множество молний устремилось к старику. Я уже представил, как в старика бьёт много зарядов и он падает, обугленный до корочки… Мечты, мечты…

Но если с обнаружением цели защита справилась, то с уничтожением — нет.

Я смотрел в свою наблюдательную стеклянную сферу и поражался — такое ощущение, что я потомственный маг, а Альбус — маггл в теле мага. Как ему пришло в голову сделать переносную клетку Фарадея, пусть и из мифрила? Старик находился в каком-то проволочном костюме поверх нелепой мантии, и по этим проволочкам он успешно заземлял полумагический заряд. Альбус Дамблдор — человек-громоотвод. А заряд тем временем таял…

Даже не знаю, что я испытывал. Что творит этот дед? Люди испытывают к Альбусу разные чувства. Кто-то видит в нём героя, кого-то Альбус пугает, кому-то он смешон или противен, кто-то хочет добить старика, но лично у меня только одна ассоциация: Альбус, ты задолбал.

Он, будучи в безвыходном положении, делает вид, что забыл о безвыходности и тупо выходит. Как мне подсказывает моя прежняя маггловская жизнь: мультяшный герой достаёт из кармана дыру, вешает на стену — проходит насквозь. Или фломастером рисует дверь и проходит.

Впервые в жизни мне захотелось самоубиться. Вместо этого я решил заглянуть «в себя». Найдя свою связь с Дельфи, я вошёл в её сознание и увидел мир её глазами. Она лежала в кроватке, рядом с ней были другие «пупсы», а возле кроватки Беллатриса сидела и грызла ногти. Отлично, сосуды в безопасности, даже если здесь будет провал — он не критичен. Да и до провала ещё очень далеко. Старику надо дойти до меня, убить, решить вопрос с крестражем, не дать мне уйти на перерождение, всё под огнём противников, а потом уйти прочь. Уверен — старик где-то ошибётся, и я ему помогу. Умри, Альбус, просто умри. День твоей смерти станет лучшим днём в моей жизни.

В это время старик продолжал поражать. Рудольфус сидел около источника магии и направлял на Альбуса удары от родового источника Лейтрейнджей, но очень скоро был вынужден сам перейти к обороне. А Альбус двигался ко мне, наколдовав какой-то барьер вокруг дома Лестрейнджей — мы были к этому готовы, и барьер не продержится так долго, как в случае с домом Малфоя.

В этот раз я не стал особо полагаться на ловушки. Стена из людей надёжнее. Как в доме, так и снаружи было ещё полно заложников-магглов.

По дому бегали големы, включая сделанных Абидеми деревянных человечков. Где-то вдали странно светились Тотемные Столбы Абидеми — тот обещал, что они затруднят использование Светлой Магии.

Предвидя потери в слугах, я заранее убрал всех Пожирателей из дома и заполнил его наиболее боеспособными оборотнями. Но Альбус по-прежнему удивлял. Нет на него организации по запрету химоружия!

Аластор Грюм был весёлым парнем. Когда воевал с оборотнями, использовал раствор серебра — серебряный клинок можно вытащить из раны, а вот серебро из крови — вряд ли.

Альбус поступил хитрее. Он разбил несколько принесённых с собой колб, и воздух в доме Лестрейнджей заполнил газ, безвредный для людей, но в составе которого были летучие соединения серебра. Причём всё было сделано так виртуозно, что соединения серебра накапливались в крови лишь до определенного значения, достаточного, чтобы вызвать временный паралич, но недостаточного, чтобы убить.

Конечно, я прикрыл своих слуг щитами, и сами они защитились в том числе и от отравления газом, но Альбус уничтожал щиты фильтрации воздуха или замкнутого цикла дыхания, а при контакте газа с кожей оборотни мгновенно падали. В следующий раз пошлю на Альбуса оборотней в космических скафандрах!

В таких условиях Альбус очень скоро доберётся до меня…

Я перешёл к плану Б — уговорить старика.

Я использовал заклинание усиления голоса. Дом Лестрейнджей пронзил мой усиленный магией голос. Я предлагал Альбусу мир, я предлагал ему просто уйти и не мешать. Я предложил ему, если он чем-то недоволен, обсудить это: «Ты же тоже мечтал об общем благе? Мне ведомы видения Грин-де-Вальда. У вас вправду получилось бы лучше, чем у меня. У вас были возможны сделки между магом и магглом при наличии Статута Секретности, и это решалась независимым арбитражем в магическом мире, но я не представляю, как это сделать. Помоги улучшить систему».

Но старик всё шел. Тогда я пригрозил начать убивать заложников, если он не пойдёт назад. Не пошёл.

Пора. Наколдованный мной, чтобы не набирать себе эрегху, голем стал убивать заложников, перемалывая их в фарш. Их предсмертные хрипы я транслировал Альбусу. Чтобы тот не расслаблялся, я натравил на него заложников — магглов из другого помещения, которых заимперил Мальсибер. Для максимального поражающего эффекта те несли на себе помимо взрывных рун различные руны, которые должны убить носителя в течение нескольких минут — уверен, Альбус легко спасёт каждого, но не всех сразу.

Я надеялся, что Альбус завязнет в операции по спасению заложников. А там мои войска снаружи аккуратно разберутся с его чарами и заполнят дом. После этого поражение Альбуса будет являться лишь вопросом времени.

Альбус пытался спасти заложников, но я сегодня превзошёл любых террористов: у меня заложники индивидуальной сборки, ведь с недавнего времени я не ограничен во времени. Берётся пленный из недавних поставок. Потом разбирается на части, будучи без сознания, но живым, как на столе хирурга. Рисуются моей кровью руны на коже и черепе, заклинания накладываются почти на каждую косточку и на большинство внутренних органов. На первого пленного ушло шесть дней работы, на последнего — тридцать часов. В результате на Альбуса кидались «живые бомбы». Он пытался спасти их, снимая с них мои защитные чары, совал их в пространственные карманы, — тщетно. Взрывы настигали их везде — уж своей кровью я управлять умею. Оборотням, правда, тоже досталось, как и дому Лестрейнджей, но война требует жертв…

Старик приближался ко мне со скоростью урагана. Вскоре он ворвался в обеденный зал Лестрейнджей, где я засел со второй партией заложников и Невиллом. Защита обеденного зала выдержала целых три удара, прежде чем Альбус зашёл. Учитывая, кто и чем стучал — это вполне достойный результат.

Я боялся старика. Очень боялся. Не так, чтобы бросить палочку на пол и умолять о пощаде. Я опасался, что у того есть хитрый план — побеждаем Волан-де-Морта одним ударом. Я был уверен — я бессмертен. Но что если старик сможет превратить меня в какую-то мумию, связанную с телом? Я всё проверил — это невозможно, в безвыходной ситуации меня просто надо лишить тела, а потом возродить как надо, Барти, Белле и Эдварду уже выданы все инструкции, но это же Альбус… Как говорит начальник Отдела Тайн — человек-аномалия.

Прикрываясь щитом из заложников «живые бомбы, напоенные зельями», я начал свой бой с Дамблдором.

Со стороны казалось, что он кидается в меня конфетами — его заклятия напоминали разноцветные драже всевозможных вкусов Берти Боттс, однако при попадании в мою защиту, я чувствовал себя так, словно по шлему бьют булавой.

Бой проходил на невероятных скоростях и вскоре — секунды через две, живых магглов рядом не осталось. Да, я использовал в качестве заложников магглов — в случае с магами всегда есть вероятность беспалочкового заклинания или чего-то вроде «кровной защиты», а мне это не нужно.

Когда-то я уступал Тому Реддлу по мощи Тёмной Магии. Теперь — нет. Частично разобравшись, как усиливать Воскрешающим камнем ритуалистику, я сумел усилиться не в три раза, а почти в четыре. А ещё палочка мне теперь не нужна, поэтому она стала жертвой модифицированного ритуала «выгорания палочки». Она била сильнее, но умирала с каждым ударом…

В старика летели Чёрные Молнии, прошибающие стены дома насквозь. Мой Антипатронус просто пока подлетел к старику, свёл с ума большую часть заложников. Мои заклинания сплетались вместе, дом сотрясали бесконечные комбинации заклинаний, из которых «Песнь Льда и Пламени» была самой безобидной.

Заложники уже давно лежали мёртвыми, когда старик совершил контратаку: какое-то непрерывное магическое давление пыталось меня раздавить. Это напоминало щупальца, которыми меня пытались задавить в Министерстве, только в этот раз никаких щупалец не было.

Я вертел палочкой, творя контрчары. Вскоре я понял план старика: для отражения этой атаки нужно совершить такие движения палочкой, которые в принципе человеческая кисть сделать не может. Но старик недооценил мой уровень метаморфизма — я много тренировался.

Из ладони выросли дополнительные пальцы, хотя вернее их можно было назвать щупальцами. Суставы в руке мгновенно изменились, я даже не сбился с ритма боя. Удалось отбиться.

Альбус начал наколдовывать нечто невероятное. Больше всего это напоминало… макет космического корабля на солнечном парусе, только всё было из магии. А потом в меня полетело это заклинание. Попытка уклониться показала, что объект самонаводящийся и, по крайней мере, стандартными методами не разрушается.

Специально для этого случая у меня есть план защиты — телекинезом вытаскиваем несколько магглов из пространственного кармана и помещаем между собой и Альбусом, внутри моей защиты «живой щит». Альбус что-то колдует, его «кораблик» замедляется. Достаточно, чтобы я сделал ещё один уровень защиты между мной и заложниками, но недостаточно, чтобы полностью избежать столкновения с моей внешней защитой. Итог очевиден — брешь во внешней защите. Четыре мёртвых маггла и просевшая на треть внутренняя защита.

Воспользовавшись заминкой старика, я атаковал. Тот держал все атаки, уклоняясь от непростительных и обуздывая очередной Адский Огонь. Жаль, заложники остались только в пространственном кармане…

Вскоре у меня заискрила палочка — верный признак того, что ещё немного и ей придёт конец. Я сделал то, что является ещё более безумным, чем аналогичное действие в фехтовании: просто кинул в старика свою палочку.

Едва она оказалась вне моей защиты, она детонировала. Я сделал такой ритуал выгорания палочки, чтобы она в конце высвобождала фонтан губительных энергий, причём параметры моей защиты прописаны в системе «свой — чужой». А жертвы для создания… Всего один, специально для боя с Альбусом, по меркам Тома — ничто.

Взрыв заставил защиту Альбуса сменить цвет. И тот, решив, что я без оружия, пошёл в атаку, прежде чем я дотянусь до новой палочки. Но благодаря Горацию Слизнорту моя палочка всегда со мной!

Нарочито слабо огрызаясь, я начал осуществлять свою атаку. Идея была проста: вот сражаются два кикбоксёра, но у одного — сломанная нога. Здоровому логично зайти со стороны сломанной ноги и бить в сломанную ногу? Да.

Мне удалось примерно понять, что и как повредил Грин-де-Вальд Альбусу в глазах. И я заранее разработал особую атаку. Для любого мага, да даже маггла — она абсолютно безвредна. Но если всё пойдёт как надо… Старик останется без глаз.

Маскируя свою истинную атаку относительно безобидными «вспышками» в обычном, магическом и астральном зрении, я нанёс свой удар.

Альбус в очередной раз подтвердил свою репутацию: он или Бузинная Палочка нашли целых два решения защитных чар, что накладываются на глаза. Альбус мог бы выбрать одно из них, положившись на удачу, но вместо этого он наложил одну защиту на левый глаз, вторую — на правый.

Оба заклятия выдержали мою атаку, но сама атака была двухуровневой. Второй удар в эти же точки показал, что защита левого глаза была хуже. Словно в замедленной съёмке, я видел, как левый глаз старика лопается и взрывом эквивалентом в маленькую петарду с носа старика сносит очки. И ведь это не просто удар палкой с гвоздями — это Тёмная Магия высокого уровня, пусть и весьма скромная по объёму поражения. Эту рану не исцелить. Нет, можно выпить оборотного зелья и принять облик того, кто не калека. Можно стать метаморфом и вырастить себе протез. Идеальный протез. А можно полностью уничтожить своё тело и возродиться в неповреждённом виде, если, конечно, твоё бессмертие гарантировано чем-то вроде крестража.

Если старик и удивился потере глаза, то я этого не заметил. Реакции я не заметил — либо у старика адамантовые яйца, либо как я перед боем выпил обезболивающего. Так же он не обратил внимания, что я сражаюсь без палочки. Новая палочка мне без надобности — я колдую без неё так же хорошо, как и с ней. А использовать ритуал усиления палочки несколько раз подряд — опасно уже для своей энергетики.

Мы продолжали перекидываться заклинаниями, превратив дом Лестрейнджей из груды щебня в груду пепла — в основном это моя вина, Альбус старался действовать аккуратнее.

Из тех, кто был внутри, выжило только несколько оборотней в особо хитрых пространственных карманах Альбуса и Рудольфус — тот сидел в комнате рядом с Источником Магии и пытался мне помогать, направляя удары защиты дома.

Всё это время я старался держать сферу Невилла за моей спиной — я был уверен, Альбус не пробьёт одну из моих лучших защит с одного удара. А если нанесёт несколько ударов подряд — ему придётся открыться.

Я заметил, как Альбус переложил Бузинную Палочку из своей адамантовой руки в другую. Скорость атак старика сразу же стала ниже моих. Своим протезом он вытащил, словно из воздуха, очередной гоблинский клинок. А дальше…

Это непросто — остановить бросок змеи. Рука старика удлинялась и укорачивалась. Я бы успел разбить конечность, но старик прикрыл её магией с Бузинной Палочки. Меч коснулся защиты с Невиллом и завертелся намного быстрее сверла, вгрызаясь в мою многослойную сферу. Прощай, Невилл.

Но в отличие от Невилла крестраж не спал. От ребёнка пошла странная энергия — прямо внутри сферы стали возникать всё новые и новые щиты. И пусть до моей защиты им было далеко, щиты любого из внутреннего круга были слабее, а ещё этих защитных чар было много. Я пытался перерезать адамантовую «руку-проволоку» Альбуса и подчистить пространство между нами от трансфигурированных Альбусом или вытащенных из пространственных карманов объектов, но не успевал.

К счастью, крестраж думал за двоих. Не обнаружив противодействия сознания, он взял ребёнка под контроль. Малыш просто взмыл беспалочковой невербальной левитацией, как я, только в своей сфере. А потом открылись его глаза. Это не были глаза Невилла. Это были кроваво-красные глаза Тома Реддла.

Крестраж добрался до нового ресурса — магии мальчика. И использовал её, чтобы защитить себя. Его врагом был Альбус, а я… Я хочу его защитить! Потому что как только Альбус ликвидирует крестраж — он займётся мной!

Этих крох магии ребёнка хватило, чтобы чуток задержать «сверло» Альбуса. Достаточно, чтобы я сумел подчистить с адамантовой руки Альбуса часть защитных чар.

Мой план был прост. Вряд ли старик при изготовлении своего протеза использовал человеческое жертвоприношение для укрепления формы. Дилетант.

Из тех вариантов, что у него есть, остается несколько веществ вроде желчи химеры или крови дракона, что он использовал в обработке адамантия. И если этот протез был создан, значит, повторив процесс в обратном порядке, его можно разрушить!

Обычая атака протезом слишком быстра, да и протез прикрыт защитными чарами. Но двух десятых секунды бурения моей защитной сферы мне вполне хватило, чтобы обеспечить долёт нужных веществ до адамантия вне основной защиты Альбуса.

Хоть я и являюсь метаморфом и могу принять внешний облик химеры или не слишком большого дракона, но их волшебными свойствами я обладать не могу.

Однако ничего не стоило заранее обработанные субстанции поместить в меленькие сосуды внутри собственного тела, а теперь -выстрелить этими снарядами в протез Альбуса.

Я был к сфере с Невиллом намного ближе старика — ведь я управлял её движением. Я видел, как капли крови и желчи магических животных, над которыми я долго колдовал, касаются адамантового протеза Альбуса. Протез старика мгновенно — нет, не испаряется и не взрывается. И не душит хозяина, а жаль.

Всё происходит, как планировалось: протез старика мгновенно превращается в обычный кусок затвердевшей проволоки, не способной ни на что, пусть и адамантовой.

Дамблдор на границе своей защиты отрезает адамантий заклинанием. Защита Невилла стремительно восстанавливается, гоблинский клинок засасывает внутрь, где сам пацан-крестраж с красными глазами окружает его какой-то защитой. Как показывает практика, спящее сознание трёхлетнего ребенка вообще не котируется против половины души сошедшего с ума Тёмного Мага. Хотя может быть Невилл просто сам хочет мне помочь?

А теперь настало время последней предусмотренной атаки, жаль, гоблины не успели сделать весь заказ.

Стараясь зайти со стороны выбитого у старика левого глаза, я использовал Плеть Крови.

Идти на Альбуса с Плетью Крови — идиотизм. Именно поэтому я на саму Плеть Крови не рассчитывал совсем.

Гоблины по моему заказу сделали несколько клинков. Точнее, не клинков. Крошечных лезвий меньше, чем лезвия для бритья, чуть меньше сантиметра по самой большой стороне.

Идея была проста: лезвия находятся в моем теле, меня они не ранят, потому что я их жёстко закрепил сбоку. Потом я выталкиваю лезвия в поток крови, и они находятся внутри моей Плети Крови. Я бью старика Плетью Крови. Естественно, он это блокирует. Но инерция есть инерция — разогнанные моей новой конечностью гоблинские лезвия бьют по защите Альбуса. Каждое из восьми лезвий зачаровано по-разному. Какое-то и пробьёт защиту старика. А дальше — разогнанный до сверхзвуковой скорости кусок металла, тем более совсем не свинца, вполне достаточен для убийства.

Альбус пытался развеять Плеть Крови, но я не дал ему это сделать. Я нанёс свой удар. Плеть Крови не нанесла никакого урона, рассеявшись, едва коснулась защиты Дамблдора. Яд в крови тоже не прошёл защиту старика. Но вот свою задачу — ускорить гоблинские лезвия и донести их до цели, она выполнила. Из восьми лезвий защиту пробило два.

Старик не успел среагировать, а вот Бузинная Палочка — сумела. Она просто гнула тело старика изнутри. Один из снарядов прошёл мимо. Второй, хоть и задел мифриловую сетку Альбуса, обеспечил тому сквозную рану. Очень приятно было понять, что у старика есть кровь: я всерьёз допускал, что он цельноадамантовый.

Старик решил зайти с козырей: фронт соединения Светлого и Тёмного заклятий двинулся на меня. Несмотря на то что площадь поражения была невелика, концентрация энергий впечатляла.

Я попробовал сопротивляться — фронт стал двигаться ко мне медленнее.

Интересно, что произойдёт раньше? Атака Альбуса настигнет меня, или внешние барьеры Альбуса разломают снаружи, и сюда хлынет толпа моих слуг?

В любом случае, это действие лишним не будет.

Я достал из пространственного кармана, прикреплённого к одежде, всех магглов-заложников, что у меня оставались, всех семерых спящих магглов. Я надеялся, что Альбус не станет их убивать вместе со мной. Или станет — чем больше у того будет эрегху, тем скорее он распрощается со Светлой Магией.

Я всякого ожидал кроме того, что произошло. Старик сам удивился происходящему.

Дело в том, что он, вероятно, разозлился. А злость может усиливать Тёмную Магию. Расфокусировки его заклятия — два в одном — не произошло. Просто вся избыточная мощь Тёмной Магии, помноженная на силы Дамблдора и противоестественность Бузинной Палочки, обрушилась на меня. Я это выдержал. А вот последующий за этим аннигилирующий удар — нет. Магглы, впрочем, тоже.

Я толком ничего не понял. Вот стою я напротив Дамблдора и пытаюсь колдовать, а заклятия какие-то слабые… А сами чары Альбуса летят сквозь меня.

Оглянувшись назад, я обнаружил очень широкую просеку в грунте за своей спиной — от дома давно ничего не осталось. Понятно, старик лишил меня тела.

Но удар Дамблдора вышел слишком сильный: его защита вокруг дома сломалась. Я видел, как сюда ломятся мои слуги — нет, не элита, авангард, но их число впечатляло. На крыльях Тьмы, в прямом смысле слова, прилетел Рудольфус и кинул в Альбуса Аваду. Естественно, мимо. Зачем? Я же сказал тебе — сиди у источника, целее будешь.

Альбус одним движением палочки вморозил Рудольфуса в магический лед. Защита того была цела, и у мага были все шансы самостоятельно выбраться. Часа через два.

Перед Альбусом были только мой наполовину дымчатый призрак и непонятно как уцелевший Невилл в повреждённой, но стремительно восстанавливающейся усилиями крестража защитной сфере.

Альбус начал колдовать, выводя волшебной палочкой и держа какой-то стеклянный шарик заклинанием в воздухе. Я пытался наколдовать в него Аваду, но ничего сильнее Редукто не получалось.

И не надейся. Я тут начертил несколько рисунков своей кровью, а потом их выжег. Уверен, ты сможешь пленить мой дух здесь. Часов через десять. Проблема в том, что ты без глаза, без руки, с раной в животе, а здесь скоро будет несколько сотен моих слуг, а в перспективе — до двух тысяч оборотней. Всех даже тебе не победить!

Вероятно, старик подумал также. Бессмысленные пассы, направленные либо на меня, либо на Невилла, прекратились. А потом старик зажёг. На секунды меня зависть взяла — такого Адского Огня я ещё не видел. То ли Бузинная Палочка помогла, то ли старик постарался.

В воздух взметнулся огненный столб высотой метров триста, смахивающий на большой ураган. Надеюсь, площадку боя мы хорошо прикрыли от магглов — падение Статута совершенно лишнее. Несколько сотен големов и мертвецов, что мои слуги послали впереди себя, перестали существовать. А ведь они были далеко от эпицентра. Слуги тушили огонь, им помогали мощности Стоунхенджа и Министерства.

Я был очень близко к эпицентру, но не почувствовал ничего. Огонь просто проходил сквозь мою дымчатую серую полупризрачную плоть. Я вообще никаких ощущений не ощущал.

Но целью был не я. Бедняга Невилл. Моя защита и крестраж были способны пережить многое, но это явно перебор. Они сгорели.

Стараясь изображать из себя убитого горем Тёмного Властелина, я пронзительно закричал, пытаясь изменить свою дымчатую форму. Удалось превратиться в нечто вроде струи дыма размером с быка.

Альбус смотрел на меня с надеждой, что я сейчас развеюсь. Не надейся. Семь у меня крестражей. Семь. А это только шестой.

Адский Огонь Дамблдора горел меньше секунды. По остывшему пеплу от големов двинулись другие големы, мертвецы, дементоры, великаны. За ними уже шли новые оборотни и несколько десятков магов средне-низкого уровня, и почти двести наёмников-магов. А это ещё даже не весь авангард!

Альбус принялся творить заклинание, но едва он начал это делать, я понял, что это будет.

Нет, от ядерного взрыва я надёжно прикрыл это место. Мне не хватило ума скопировать артефакты Альбуса, что тот дал Элисону после случая с Нурменгардом, но вот при помощи человеческого жертвоприношения удалось сделать все семнадцать оставшихся артефактов более стабильными — они могли поддерживать «безъядерную зону» на определённой площади постоянно, один из артефактов прикрывал дом Лестрейнджей.

Альбус творил то, чем он в своё время хотел добить Грин-де-Вальда — очень мощное соединенение Светлого и Тёмного заклинаний с незамкнутым вектором поражения. В просторечье — взрыв будет зверский и частично магический.

Выживет? Глупый вопрос. Тогда выжил, а сейчас он много старше, и у него есть Бузинная Палочка. Но даже так он всех моих не убьёт, а вряд ли, учитывая, скольких он убьёт, он сумеет это повторить больше одного раза.

Вспышка взрыва затмила всё. Урона она мне по-прежнему не принесла. Я не стал проверять свои домыслы, а просто улетел, пока всем было не до меня, рванув как можно быстрее. По моим ощущениям, я летел очень быстро, но сопротивления воздуха не чувствовал. Вообще ничего не чувствовал, как будто тела нет. Хотя его и правда нет…

Чтобы хоть как-то скоротать время, я считал про себя. Когда я досчитал до трёх тысяч семисот восьмидесяти восьми, я прилетел куда хотел.

Меня встретили Барти и Эдвард. Я подлетел к заранее созданному своему гомункулу и вселился в него. Это было… Больно. Как и процесс вселения, так и процесс управления занятым гомункулом. Велев начинать, я полез в котёл.

Способов восстановления тела много меньше, чем уничтожения, но тоже достаточно. Особенно если учесть, что для прежнего моего тела я использовал палец Эдварда и кровь Барти, а они оба тут. Они что-то колдовали, зарезали козу (самую обычную козу), капали своей кровью в зеркало и…

Казалось, что зелье в котле выкипает. Нет, просто оно использовалось для создания моей плоти. Минут через двадцать я вылез из котла.

Первое, что я сделал — проверил по своей связи сначала Нагайну, потом «сосуды». Все были там, где я их оставил. С ними была и Нагайна — здесь она не нужна, отступать я не планирую, а вот моим «сосудам» может потребоваться эвакуатор. Я же буду биться до последнего вздоха. Невилла Лонгботтома.

Колдовство работало штатно, как и метаморфизм. Моя беспалочковая магия была по-прежнему при мне. Может, Горацию тоже памятник поставить?

— Вы отлично поработали. Прими мои соболезнования, Эдвард. Твой сын Рудольфус погиб. Его убил Дамблдор. Протяни руку — я объявлю общий сбор.

Эдвард закатил рукав и дал мне прикоснуться к метке.

— Осмелюсь спросить, как это произошло? — спросили меня.

— Загнанный в угол Дамблдор оказался очень опасен. Я не ожидал от него использования столь Тёмной Магии так открыто. Сам лишился тела. Увы, воскресить твоего сына я вряд ли смогу. Но мы отомстим.

Вскоре мы уже были на общем собрании. Смотрели на меня, как на воскресшего.

Удобно, когда знаешь, когда именно и где тебя убьют.

Я говорил о том, что Альбус совсем обезумел: раньше он просто отнимал наши деньги, а теперь хочет всех нас убить. Так сплотимся же!

Но в мыслях я радовался. Теперь Альбус точно политический труп. Убийство заложников? Тёмная Магия? Массовые убийства противников? Чего вы ожидали от Волан-де-Морта? Но что Альбус такой — вот этот шок!

Сразу после собрания я достал хроноворот. Столько дел!

Я-1 подправлял новый план ликвидации Альбуса.

Я-2 анализировал последний бой.

Я-3 готовил новых заложников.

Я-4 хоронил Невилла. Точнее, была могила без тела.

Роскошная могила оказалась там, где недавно стоял дом Лестрейнджей. Сам сделал вечной трансфигурацией. Рядом на земле рыдала Беллатриса. Боюсь ли я правды? Нет. Не только потому, что Белла простит мне всё. А потому что я ни в чём не виноват! Мы с Невиллом вдвоём сражались с Дамблдором! А тот, мерзавец, убил ребенка. А что я прикрутил ребенку новые функции… Кто об этом знает? А даже если Беллатриса узнает — в Невилле была часть лорда! Я могла одновременно заботиться о них обоих! Или Лорд вознёс Невилла до сверхчеловеческого уровня чужим крестражем, а Альбус убил его! Конечно, официальная версия была много проще: старик поиском по крови нашел Невилла и захотел его убить. Я почувствовал, что старик ищет ребёнка, и решил его защитить. Получилось, что получилось… Как бы эту идею подкинуть Скитер? Невилл Лонгботтом: Мальчик-Который-Умер. Его убил Альбус Дамблдор. Мы точно это знаем. А сколько таких случаев осталось в тайне? Сколько убийств Альбус Дамблдор сумел замять, пока был верховным судьёй? Доколе? Ваш гражданский долг — приложить все усилия, чтобы покончить с Альбусом Дамблдором, убийцей детей, фальшивым Светлым, тираном, палачом и маньяком.

В третий раз я пытался поднять Беллатрису с земли руками. Мало ли ты что ли сама убила родителей или детей? Ладно, я никуда не тороплюсь. Наколдовав роскошных цветов, я стал ждать.

Парня мне было немного жалко. Он был полезным: хорошо веселил меня и Беллатрису. Как вспомню:

«Белла, что ты делаешь?» — говорит Невилл.

«Волосы наращиваю», — отвечает Беллатриса.

«Белла, ты что — лысая?», — как всегда неочевидный вывод делает Невилл.

Или вот последний шедевр:

«Белла, а если самый главный - Повелитель, то зачем Министр Магии?» — спрашивает Невилл.

«Министр — марионетка», — говорит моя жена.

«А что такое марионетка?» — спрашивает Невилл.

Белла наколдовывает нечто вроде куклы варежки, одевает её на руку и начинает показывать. Через несколько секунд следует как всегда убийственный вопрос Невилла:

«А зачем Повелитель суёт свою руку в попу Министра?»

Жаль, Невилл, что твоя суперсила — неуклюжесть и детская непосредственность — не подействовала на Альбуса. Такая суперсила может победить только кретина, а Альбус, увы, не кретин. Может, надо было держать пацана в сознании или дать ему котёл? Чушь. Не помогло бы.

Но это всё в прошлом. Невилл не только тренажёр для Беллы, чтобы она знала, что делать со своими детьми. Невилл послужит мне и после смерти.

Я уже давно хочу поставить памятник. Но кому? Розье? Сивому? Кэрроу? Грюму? Кингсли? Аврорам или убийцам авроров? Теперь у меня есть ответ: памятник Невиллу Лонгботтому. Мальчик-Который-Умер.

Добрый Волан-де-Морт шёл по улице. На него кинулись злые авроры. Тёмный Лорд говорил им — не кидайте Авады во все стороны, сами в себя попадёте. Но те кидали. И убили друг друга. Тогда Тёмный Лорд из жалости забрал себе ребенка на воспитание. Растил как родного, песни ему пел. И тут… Пришёл злой Альбус Дамблдор. Не в силах убить Волан-де-Морта, он стал убивать тех, до кого может дотянуться. Бедняга Невилл!

Альбус Дамблдор… Как земля носит столь чёрное сердце?

Из мыслей меня вырвала реплика Беллатрисы.

— Я хочу отомстить.

Я даже растерялся от неожиданности. Я попытался незаметно обойти её окклюменцию и потянулся рукой за палочкой. Потом вспомнил — палочка мне теперь не нужна.

— Я хочу отомстить Альбусу Дамблдору. Я не какая-то фарфоровая барышня! Я больше не буду сидеть взаперти, пока ты сражаешься!

Глупышка. Это же отличный план! Но если хочешь сражаться… Я же не Альбус — я никого против воли не спасаю.

— Обещаю тебе, ты будешь в самом центре событий, — ответил я. — Только учти: если ты вдруг умрёшь, я буду вынужден найти себе другую женщину.

— Кто она? Елена? Пандора? Нарцисса? Та тупая малолетка? Неважно. Я убью их всех…

Но прервал её речь поцелуем.

— Лучше тебя женщины нет. А зачем мне женщина хуже? — спросил я.

Я-5 беседовал с Эдвардом Лестрейнджем по поводу отстройки с нуля его дома.

Я-6 принял на себя особую миссию. Сообщить Изабелле де Торквемада, точнее, Изабелле Лестрейндж, о смерти мужа.

Она сидела в комнате и прихорашивалась. Я сотворил чары против прослушивания.

— Изабелла, твой муж убит, — сообщил я.

Её лицо исказила печаль.

— Проклятие. Я надеялась хорошо провести сегодняшнюю ночь. Может, вы заинтересуетесь? — спросили меня.

— Спасибо, я пас. Все твои половые партнёры умерли.

— Так это случайность! Я тут не при чём! — ответили мне.

— Я то же самое всем говорю. Просто люди иногда умирают, и я тут ни при чём.

— А почему нет? — спросили меня.

Много причин. Кто его знает, что у тебя в голове — умирать я не спешу. Так же не имею не малейшего понятия, что окажется сильнее — твоя технология переселения в потомка или моё творение «сосуда».

И главное: я использовал в себе кровь Беллатрисы для ритуала. Вдруг она узнает об измене и меня разлюбит? Менять призрачный шанс получить Светлую Магию ради секса с кем-то с пятнадцатого века слегка глупо. Любовь любовью, но думать надо головой, а не головкой.

— Печаль, — ответили мне. — Вы мне чем-то напоминаете моего первого мужа, только не такой агрессивный и импульсивный. Вам для чего-то нужна ваша жена? Редкие гены?

— Не интересует. Но если тебе так неймётся… У меня есть для тебя отличный парень.

— Он чистокровный? — спросили меня.

— Да, — ответил я.

— Богатый?

— Да.

— Красивый?

— Да.

— Молодой?

— Да.

— Уже хочу, — ответила мне вдова. — Как нам встретиться?

— Я пришлю его к тебе в гости. Его зовут Барти Крауч.

Я-7 инструктировал Снейпа. Надеюсь, Альбуса хватит сердечный приступ.

Я-8 показывал Лили её сестру с семьёй.

Лили выглядела слегка потерянной. Я всего лишь рассказал ей о крестражах: как Альбус сделал крестражи ради общего блага, а я их уничтожил. Теперь Альбус одержим идеей сделать новый крестраж из ребёнка пророчества: Невилла или Гарри. С Невиллом старик слегка не подрасчитал. Ах, да, Альбус ещё сошел с ума из-за эрегху. Но не бойся, я тебя спасу. И Гарри. Безвозмездно.

Пока Лили пыталась прийти в себя, я занимался её родственниками. Долгая история. Петунья завидовала сестре из-за того, что та волшебница. Но после того как она получила известие о смерти сестры, ненависти в ней поубавилось.

У Вернона были свои счёты с магами: Сириус Блэк незадолго перед свадьбой ненадолго превратил того в свинью. Шутка. Естественно, тот не в восторге. Министерство… а что Министерство? Морфина посадили не за нападение на маггла — Морфина посадили за неявку на слушание, нападение на сотрудника Министерства при исполнении, а потом оказание активного сопротивления министерскому патрулю. За превращение маггла в свинью, тем более временное, тем более почти без свидетелей, тем более если ты местный аристократ, отделаться можно и штрафом.

Но после того как я представился адвокатом, пусть и магическим, который выиграл дело «Вернон Дурсль против Сириуса Блэка» и спросил, куда девать положенную денежную компенсацию, глаза Дурсля потеплели…

Дальше больше — вскоре я им уже сказал, что силы зла и расисты в магическом мире повержены. Именно поэтому вы по программе свидетелей отправляетесь…

Никуда не хотите? Жаль. А ведь в программу защиты свидетелей входит десять тысяч фунтов стерлингов на человека в месяц, бесплатная смена внешности и магическая медицина. На этом месте слегка ожиревший Вернон загорелся идеей. А Петунья посмотрела на ребёнка и решила, что тому тоже можно похудеть, но при этом есть всё, что хочется.

Зачем я так вожусь с магглами? Это не просто троллинг Лили.

Гарри будет изображать из себя мишень. Я уже подготовил колоссальный рунный рисунок по ацтекской методике. Альбус Дамблдор убьёт пацана и умрёт. Систему рун он не заметит — нарисую водой, ему будет не до полного сканирования. Лили будет изображать из себя последнюю линию обороны крестража — материнский инстинкт против Бузинной Палочки.

Но вдруг всё пойдёт не так, как надо? Вдруг пацан выживет, а Лили нет? Куда девать Гарри? Правильно! У него есть родственники! Которые его полюбят. Такие, как Том — озлобленные волки, мне не нужны. А домашнему мальчику всегда найдётся место в моём мире…

Я-9 отпускал Абидеми в отпуск в Африку. Бедняга остался без головы деда, поехал искать замену.

Я-10 читал газеты. Обожаю прессу!

На одной из страниц газет Альбус Дамблдор, одноногий и одноглазый, обнимал Аластора Грюма, одноного и одноглазого. Оба они стояли на палубе пиратского корабля. И они пели, действительно пели: « …в пучину грабежа ты нырни поскорее, стоя по пояс в крови…»

Или вот из рубрики анекдотов в газете: «Почему Грин-де-Вальду крови по шею, а Альбусу Дамблдору — по щиколотку? Потому что Альбус Дамблдор залез Грин-де-Вальду на плечи!»

Но особенно меня порадовали стихи про Альбуса:

«…Он зачитает приговор,

а после — заавадит вас в упор.

А может, пустит в дело Гриффиндора меч?

Хотя он любит просто жечь!

Большой простор для добрых дел,

секс с Грин-де-Вальдом не предел…»

Журнал придира отличился, на мой взгляд совсем не плохо написано про Альбуса:

«Властью одаренный,

Верный света пёс,

Прочитав молитву,

Кару я принёс.

Разрезаю плоть,

Душу спасаю в священном огне,

Я выше закона -

Этот грех я несу,

В одном лице я судья и палач,

Истезая плоть, мне не ведом плач,

Враг прячется всюду,

Маску лжи я сдеру.»

А ведь ещё будет речь безутешного Эдварда Лестрейнджа в газетах: «Альбус убил моего сына. Разрушил мой дом. Он убил даже домовиков! Что домовики — он убил даже домашнего бегемотика, что жил в аквариуме!»

Я, правда, так и не понял, зачем Эдвард держал дома обычного бегемота, но ладно… У Невилла были попугаи, Эдвард большой мальчик, вот и игрушка была большая.

Но даже на фоне этого выделялась газета «Придира». Я решил, что Лавгудам пора расширить издательскую деятельность, благо Пандора — Пожиратель Смерти, и ей так писать можно.

В последнем выпуске рассуждали, чем Альбус Дамблдор отличается от Сам-Знаешь-Кого. Если вкратце: Дамблдор запрещает Тёмную Магию, разрешает Поцелуи Дементоров, ворует деньги и убивает детей. Сам-Знаешь-Кто разрешает Тёмную Магию, запрещает Поцелуи Дементоров, раздаёт деньги и спасает детей. А ещё Сам-Знаешь-Кто — натурал.

Я-11 читал новость о неожиданном самоубийстве Августы Лонгботтом. И правда неожиданном! Я всего лишь выслал ей информацию, кто и как убил её внука. И доказательство того, что ребёнок был у меня на воспитании и с ним хорошо обращались.

Я надеялся, что старуха присоединится ко мне. Или выступит против меня — тогда её можно будет просто посадить. Всё лучше, чем неопределённость. А она самоубилась! Ладно, тоже выход. А источник магии… И на него найдётся охотник.

POV Альбуса Дамблдора.

Собрание остатков Ордена Феникса пришлось прервать после того, как Северус принёс весть, что Волан-де-Морт воскрес. Альбус надеялся, что у него будет больше времени, что удастся использовать отсутствие Тёмного Лорда, чтобы посеять раздор между слугами и к моменту возвращения Волан-де-Морта от организации его врагов уже ничего не осталось… Не вышло.

Альбус Дамблдор напряжённо думал в одиночестве под звёздным небом. Тоненько поскуливал ветер, а в мыслях маг до сих пор слышал вой оборотней и видел взрывы заложников изнутри.

Рядом с каждым из крестражей Волан-де-Морта он оставлял часть себя. Воскрешающий Камень забрал его жизнь, пусть и дал время уладить земные дела. Во время охоты за, как он понял потом, медальоном Слизерина, он убил своего брата и впервые со времён боя с Грин-де-Вальдом использовал Тёмную Магию. А ещё пришлось оставить там свою руку. Василиск-крестраж разбил его иллюзии, что он может защитить других — жалко учеников Хогвартса, а то, что пришлось засветиться с Тёмной Магией — мелочь.

Операция с дневником в доме Малфоев казалась удачной, но Волан-де-Морт использовал её, чтобы окончательно утопить его репутацию и выставить вором и грабителем.

Гринготтс… Всё прошло как по нотам, но пришлось рассориться с гоблинами. А с гоблинами даже Грин-де-Вальд не стал ссориться…

Но хуже всего последнее дело. Он правда пытался спасти заложников — не вышло. Все мертвы. Он пытался отделить крестраж от Невилла, хоть и знал, что это бесполезно — не вышло. Даже самозаклинающийся режим Бузинной Палочки не помог: на просьбу отделить крестраж Волан-де-Морта от носителя палочка оставалась холодной.

Он оказался не готов к тому, что крестражем Волан-де-Морта окажется Невилл Лонгботтом! Что нужно было делать? Пощадить его? С радостью бы пощадил при других обстоятельствах. Например, если бы Волан-де-Морта удалось нейтрализовать. Какая жизнь была бы у Невилла? Гарант бессмертия, собранный безумцем? Не было уверенности, что цель возьмёт Авада, не было желания резать ребёнка гоблинским клинком, попытка вскрыть сферу для изучения объекта закончилась потерей адамантовой руки… Поэтому пришлось сжечь. В своё оправдание он может сказать только одно — всё прошло так быстро, что боли Невилл не почувствовал.

Он попытался уничтожить дух Волан-де-Морта — не вышло. Он пробовал захватить бесплотный дух Волан-де-Морта в плен — не хватило времени. Слуги его врага подоспели слишком быстро. На этом месте оставалось только умереть. Он бы так и сделал, но у Волан-де-Морта есть ещё как минимум один крестраж.

Он решил пробиваться: сделал то, что хотел сделать во время своей дуэли с Грин-де-Вальдом. Только в этот раз у него была Бузинная Палочка. Удалось уйти, убив одним заклятием больше четырёх сотен врагов… И сейчас он горюет не потому, что ещё чуть-чуть и ему станет не подвластна Светлая Магия.

Он старался жить, не совершая убийств. Не получилось. Первой жертвой стала Ариана. Случайность.

Длительное время всё шло неплохо, даже Грин-де-Вальда удалось нейтрализовать, не убивая.

Потом он начал искать крестражи Тома Реддла и среди многих мест нашёл один крестраж в Марианской Впадине. Уничтожил, думая, что это крестраж Тома Реддла. Оказалось, это крестраж одного из японских союзников Грин-де-Вальда, который самоубился в 1945 году, а затем лёг на дно, сделав новое тело. Хозяин крестража расстроился, и его тоже пришлось убить.

Даже считая крестраж и его создателя за двоих — выходило три.

Четвёртым стал Аберфорт Дамблдор. Он успокаивал себя тем, что для него это было лишь избавлением, и тот на момент их последней встречи уже не являлся живым.

Затем сразу несколько магглов-заложников, что очень неудачно оказались на пути его самонаводящегося заклинания.

Девятым оказался Невилл. Он был должен что-то придумать! Но что можно придумать во время дуэли с Тёмным Лордом, когда на хвосте висит несколько тысяч его слуг?

А вот дальше… Не думал, что он когда-нибудь ещё применит «Песнь Света и Тьмы» в площадном варианте. Его враги тоже не думали. Теперь ему для подсчёта своих жертв не хватает не то что пальцев на руке, количество жертв превысило его возраст… Грустно это. «Мама, можно я убью человека?» — «Не больше одного в год!» — «А как же день рождения?»

А что, был другой выход? Умереть, подарив Волан-де-Морту Бузинную Палочку? Скольких он ей убьёт? Сколько людей он изведёт, используя Мантию-невидимку как верстак? Это прежний Том Реддл заинтересовался бы только палочкой, нового Волан-де-Морта Мантия-невидимка приведёт в невероятный экстаз. Что может натворить маг уровня Волан-де-Морта, обладая крестражами и двумя Дарами Смерти?

Это волновало его даже больше, чем приближение к первой критической точке накопления эрегху…

Альбус наблюдал за тем, как на западе догорает закат, а на востоке собирались иссиня-черные грозовые тучи. Теперь они занимали уже добрую треть неба. Периодически из них вырывались молнии. К рассвету гроза доберётся сюда, а пока явился лишь её предвестник. Но уже сейчас, в конце весны, повеяло зимней стужей. Оставшиеся две трети небосвода были усыпаны звёздами.

Звёзды — крохотные, диковинные, безжалостные. Он попытался отвести взгляд от неба, но азы предсказания, что он вбил себе в голову, этого не давали. Дурные знамения, как любит Трелони. Особенно был прикован его взгляд к нескольким созвездиям.

— Я не послушал тебя, Сивилла Трелони, — мысленно сказал он.— Я верил лишь в свои собственные силы. А Волан-де-Морт оказался ещё бездушнее, чем я думал, хитрее и кровожаднее.

Он по-прежнему хозяин Бузинной Палочки. Он по-прежнему ученик Фламеля и сильнейший маг современности. Ему подвластна и Светлая, и Тёмная Магия, хотя он чувствует — Светлая магия очень скоро может начать барахлить.

Он, сумевший лишить Волан-де-Морта тела, полуслепой, одноглазый и безрукий калека, с практически незаживающей дырой в животе, узнавший, что Волан-де-Морт вернулся в тот же день, когда он его победил, что должен делать в нынешней ситуации? Самое время кликнуть клич, отдать приказы верным людям. Если людьми правит мудрый вождь, они пойдут за ним в огонь и воду. Однако на ум ему не приходило ни единой дельной мысли.

Вернее, мысли приходили, но их не пускали в реальность мёртвые: Лонгботтомы, пытавшиеся защитить своего ребёнка от Волан-де-Морта, причём Невилла он сам потом и убил. Грюм, погибший во Франции, сотни магов, которые умерли под Азкабаном. Были бы эти люди живы, Пожиратели Смерти бы бежали без оглядки, а Орден Феникса с Дамблдором впереди гнал бы их всё дальше и дальше. Но проблема не только в этом — Альбус Дамблдор тоже погиб в той самой крайней битве — остался лишь беспомощный калека с истерзанной страданиями памятью.

Отвергнутый им план убить Волан-де-Морта в прошлом обретал всё большую и большую прелесть. Сейчас он бессилен что-либо сделать для Магической Англии, разве только попытаться найти хорошего продолжателя своего дела. Быть может, этот некто окажется достойнее и сумеет разобраться с Пожирателями Смерти и их лидером. Альбус Дамблдор грустно улыбнулся. Он слишком хорошо знал тщетность своих надежд. Вы хотите подать петицию? Человеку подкидывают запрещённые вещества или предметы, и тот садится в тюрьму. Вы хотите поговорить о своих проблемах? Извините, вам не назначено. Дверь там. Вы хотите неофициально поговорить с Тёмным Лордом или попробовать его свергнуть? Авада Кедавра! Ликвидирован очередной национал-предатель, террорист, сепаратист, иностранный агент, пришелец из космоса, воскресший Мордред, перевоплотившийся Грин-де-Вальд или как там решит пропаганда. Он видел новую доктрину военных действий Магической Англии — она вообще не предусматривает захват территорий. То есть если кто-то в другой стране выступит против Волан-де-Морта, не будет никаких аннексий, что злят всех — будет просто удаление врага Волан-де-Морта. Армия Магической Англии придёт, убьёт врага Магической Англии и уйдет, оставив население другой страны наедине с руинами. Коалиции против Волан-де-Морта не будет никогда — Волан-де-Морт уверен, что может контролировать другие страны, не имея там ни одного своего солдата. Всех противников Волан-де-Морта ждали поражение, бойня, плен и рабство.

Если люди когда-нибудь и станут снова свободными, это произойдёт уже намного позже того, как его кости сгниют в земле.

Его ситуация изменилась. Он всегда видел путь к победе. Но руководитель обязан не просто видеть путь к победе — он обязан понимать, когда победа невозможна.

Он бы понял, если бы его проклинали. И его действительно многие проклинали. Но глас народа опасен, только когда за ним истина. Вот теперь его есть за что проклинать.

Он бы понял, если бы союзники сейчас отвернулись от него. Нет. Выжившие Орденцы были по–прежнему ему верны. Высказывались самые разные версии: всех заложников убил Сам-Знаешь-Кто, а Альбус не сумел их спасти. Или заложники — случайные жертвы. А Невилл… Либо Невилла не было, либо его убил Сам-Знаешь-Кто, либо так было надо.

Аналогичные версии выстраивали его заграничные друзья. Большинство из них были одиночками, но трое занимали публичные посты. Один руководил Магической Аргентиной. Он уже написал скандальную статью «В рай не пустят рабов, бессмертным рай не подарят», в которой доказывал, что Альбус всё сделал правильно. Аргентина нарывается на новую войну за «Фолклендские острова»…

Другой, Бабайди Экинбад, был директором крупнейшей магической школы в Африке Уагаду и в связи с деятельностью Пожирателей на этом континенте последних сильно не любил. Альбус хоть и вылетел с поста президента МКМ, но сумел протолкнуть Бабайди на пост. Официальное обращение МКМ сводилось к простому заявлению: «Если Альбус Дамблдор действительно убил ребёнка, значит, это нужно было как минимум для спасения мира». Не совсем, для победы над Волан-де-Мортом…

Официальная позиция магических США была в принципе аналогична: « …в этот день Альбус Дамблдор потерял часть своего ореола святости…»

Но Альбусу нужно не это. Он знает много правильных слов и может убедить в правильности своего поступка кого угодно, даже Невилла или Волан-де-Морта. Проблема в том, что себя он в этом убедить не может!

Он утратил своё право на вооружённое сопротивление. Нынешний магический мир похож на кентавра — не поймёшь, где Волан-де-Морт, а где его жертвы. Нужна невероятно сложная операция, для того чтобы избавиться от Волан-де-Морта, но при этом не повредить людям. И он это провалил.

Колдомедик, вырезая новообразование из тела, должен действовать стерильным инструментом, а он уже не считает себя «стерильным инструментом».

Но если он проиграл, это совсем не значит, что Волан-де-Морт победил. Проиграть можно и вдвоём.

Операцию можно провести нестерильным инструментом, если целью является гибель пациента. В его случае — Волан-де-Морта.

Что может быть седьмым крестражем? Вернее, в свете последних событий, кто?

Что делать, если седьмой крестраж и правда Гарри Поттер? В его голове созрел план. Увы, ныне абсолютно не применимый. Если бы он узнал это раньше и при других обстоятельствах! Как-то в молодости он изучал со знакомым гигантских, размером с собаку, волшебных муравьёв в Африке. Стандартными методами их не получается изучить. И тогда он сделал муравья-голема, идеальную копию живого магического насекомого, и запустил это в муравейник. Так он сумел изучить тех муравьев.

Ребёнка-крестраж стоило бы спрятать подальше от магического мира, чтобы никто не понял, что это крестраж. И пытаться разделить ребёнка и крестраж. Он знал — ничего не получится, и неважно сколько лет на это потратишь, но попробовать стоит.

Воспитывать надо так, чтобы новая личность отличалась от личности Тома: ни тщеславия, ни жестокости, ни жажды власти и признания, ни жажды знаний, ни любви к первым местам — тогда маловероятно, что крестраж будет действовать с носителем заодно или сумеет захватить тело — они слишком разные.

В принципе, такой ребёнок может прожить так всю жизнь, оставаясь ребёнком в душе даже в старости. А потом… Грустно, но все люди умирают. Может, крестраж умрёт от старости носителя, или ему можно помочь… Лет через сто.

Но это на случай, если его враг не проявляет активности. Если же проявляет — крестраж надо максимально часто выставлять против основы. Основа уничтожит крестраж? Проблема решена. Крестраж уничтожит основу? Проблема решена. Пусть лучше разрушительный потенциал крестража периодически выплёскивается во время битв за целостность сосуда, чем ещё как-то.

Мага-носителя ничему учить не надо, чтобы у того не было соблазна присоединиться к Тёмному Лорду. Основная сила крестража — то, что они с основой одно целое, и любая попытка основы убить часть себя будет встречать рефлекторное сопротивление самой магии основы. Кроме того… Одна душа в двух телах — скорее всего, им будут подходить одинаковые палочки.

Есть ли у человека-крестража шанс выжить? Нет. Хотя… Совсем уж невероятное стечение обстоятельств: основа должна использовать в ритуале высшей магии кровь своего крестража для создания собственного тела. И тогда у них будет общая частица души и общее тело.

Что это даст? Палочка крестража может стать «Бузинной» против основы — питомцы скопируют своих хозяев.

И если основа попытается убить крестраж в тот момент, когда крестраж не хочет умирать (всегда), но носитель крестража хочет умереть, то тогда удар будет смертелен не для основы, а для крестража. Тогда бы Гарри Поттер, Невилл Лонгботтом смогли бы освободиться от инородной души в них.

Слишком много если. Более того, ситуация ужасная: у него нет многих лет на невероятную интригу. Придётся просто скрутить Гарри и отправить его в Африку одному своему другу, надеясь, что тот сумеет что-то придумать.

Исходя из того, что Волан-де-Морт сделал шестым крестражем Невилла Лонгботтома, можно предположить, что тот не стал уничтожать «силу, что неведома Тёмному Лорду», а решил поставить себе эту силу на службу. Но почему Невилл, а не Гарри? Предрассудки про чистоту крови? Или… что если это действительно так? Может быть, Том Реддл решил не рисковать, а превратить в крестражи обоих?

Могут ли изменения в характере его врага быть связаны с влиянием шестого и седьмого крестражей? Может ли чужая душа влиять на душу создателя крестража? Вопросы, вопросы…

Ему не нравилось то, что он сам сделал. Проваленная операция по спасению заложников. В конце — умышленное совершённое с особой жестокостью убийство несовершеннолетнего. Геллерт бы одобрил. Хотя нет — Грин-де-Вальд порекомендовал бы взять крестраж в заложники, сторговаться на что-то, а потом обмануть, получив предоплату.

Ему не хочется убивать ещё одного ребёнка своих мёртвых союзников, как и поручать это кому-то из своих подопечных. Да даже Пожирателей не хочется убивать. Ему не нужны ни трупы, ни новые тюрьмы, он даже не хочет видеть своих врагов на скамье подсудимых. Но не ликвидировав крестраж, не избавиться от Темного Лорда… А избавится ли он от своего врага, уничтожив все крестражи? Умеешь считать до десяти, остановись на трёх, чтобы все думали, что твой потолок — пять. У него нет никаких гарантий, что крестражей у его врага действительно семь, а не сто семь.

Остаётся только одно решение, заодно и седьмой крестраж уничтожать не надо.

Ему не надо убивать Волан-де-Морта. Ему достаточно сделать так, чтобы тот стал совершенно безобидным. Нужно решить два вопроса: как добраться до Волан-де-Морта и что делать с ним самим.

Как добраться… У него есть ответ. Все три Дара Смерти сделают своего хозяина бессмертным и непобедимым. Но и два из трёх сгодятся. Есть ритуал выгорания палочки — волшебная палочка становится сильнее, но каждое заклинание уносит частицу жизни палочки. Но никто и никогда не применял этот ритуал к Бузинной Палочке! А у него как раз есть идеальное рабочее место артефактора — Мантия-невидимка. И Хогвартс. У него всё получится.

Можно усилить Бузинную Палочку, а потом соединить два из трёх Даров Смерти в себе. Это гарантированно смертельно, кому-то слабее него не стоит даже и пытаться, да и у него вероятность успеха около одного процента, но в случае успеха это кратковременно даст ему очень большую силу, прежде чем он сгорит от переполняющей его магии. Заодно гарантированно уничтожит Дары Смерти, чтобы они не достались Волан-де-Морту, если сам вдруг всё же проиграет. Насчёт же риска самого ритуала… Он почему-то уверен — ему повезёт.

Что делать с Волан-де-Мортом… Когда-то у Альбуса было много времени, и он разобрался, почему Грин-де-Вальд потерял силу. Мага нельзя лишить силы, но тело можно изувечить так, что колдовать будет нельзя. Как и восстановиться. Секрет в том, чтобы действовать огромными энергиями на очень глубоком энергетическом уровне. Тогда попытка собрать тело заново приведёт к восстановлению дефектного в магическом плане тела. Исправить это очень просто — умереть. Но Тёмный Лорд связан с этим миром и не может умереть по-настоящему, значит, ему под силу превратить Тёмного Лорда в магического инвалида. Если тот достаточно долго будет без магических щитов…

Но этого может быть мало. Его враг и без магии творит проблемы. Разум — такое же оружие, как и магия.

У него очень долго был фамильяр феникс. Он понял кое-что, наблюдая за фениксом. Он разработает такие чары памяти, от которых не избавиться, меняя тело, аналогично лишению силы. Волан-де-Морту будет очень сложно что-то сделать, когда тот не сможет колдовать и при этом будет иметь разум на уровне новорожденного.

Но даже так его враг может служить знаменем борьбы. Альбус впервые посмотрел на свою левую руку с надеждой. Если это заклятие так хорошо, что смогло справиться с ним, заставило Фламеля признать своё поражение, то оно должно справиться с Волан-де-Мортом. Всё, что нужно сделать — дать этому заклятию перекинуться на Волан-де-Морта. Это можно сделать, сначала подправив, а потом сняв чары от Фламеля и при этом коснувшись поражённой рукой Волан-де-Морта.

И тогда… Волан-де-Морта будет ждать то же, что создатель крестража должен был достичь после смерти: неспособность колдовать, неспособность думать и вечная непрекращающаяся агония. Негуманно, но другого способа нет. Да и если кто-то этого заслуживает, то именно Волан-де-Морт.

В одном он уверен точно: лучше быть мёртвым человеком, чем мёртвым богом. Так что Волан-де-Морт проиграет намного больше, чем он.

У древних китайских магов была легенда, что страной правил дракон, умевший превращаться в мага. И каждый, кто убивал дракона, сам со временем превращался в дракона. Возможно, ему стоит поблагодарить Тома Реддла за крестраж Воскрешающий Камень: у него слишком мало времени, чтобы стать наркоманом. Люди… Сейчас они в большинстве своём полагают жизнь под властью дракона вполне терпимой; с жестокостью и притеснениями они свыклись, каждый надеется, что хуже не будет. Ведь вступать с драконом в бой — верная смерть. Эти люди не особенно хотят, чтобы их спасали, им не нужна свобода, они предпочитают быть в рабстве, лишь бы господин оказался помягче. Лишившись одного тирана, они с удовольствием идут под власть другого. Для того чтобы освободить людей, убить дракона недостаточно.

Но он верит в людей — он повергнет сверхпаразита, а люди дальше сами разберутся.