Тиль Гаримму

16

Весна 685 г. до н. э.

Тиль-Гаримму

Арад-бел-ит проснулся с первыми лучами солнца от осознания смутной тревоги, прислушался к шорохам: кто-то крался к его постели.

Рука потянулась за кинжалом, спрятанным под подушкой.

Знакомый приглушенный голос поспешил успокоить:

— Мой господин.

— Когда-нибудь я посажу тебя на кол, мерзавец, — усмехнулся царевич, вернув кинжал на место.

Это был Ашшуррисау, его разведчик.

Когда Арад-бел-ит отправлял этого смельчака в стан киммерийцев, тот нисколько не смутился, узнав, что на этот раз станет купцом, заметив: «Уж куда легче, чем притворяться дезертиром, погонщиком или, хуже того, жрецом».

— Как ты миновал стражу?

— Мой господин, я был бы плохим лазутчиком, если бы попался твоим людям. Будет лучше, если здесь меня никто не увидит. К нам нередко наведываются сирийские купцы, а их тут немало.

— С чем ты пришел? Почему сам? Почему не отправил гонца?

— Отправил. По эстафете, как обычно. Но чтобы убедиться, что донесение дойдет до тебя, сам также сел на коня. Если он не приехал, значит, его перехватили киммерийские разведчики. Они наводнили всю степь к северу от Тавра.

— Слушаю тебя.

— Киммерийцы в четырех днях пути от города.

— Они представляют серьезную угрозу? Сколько их?

— Два отряда. От верховий реки Галис сюда направляется царь Теушпа с пятью тысячами конных воинов. С запада через горное плато в Каппадокии движется его сын Лигдамида, это еще три тысячи всадников. К Тиль-Гаримму они подойдут вместе.

— Значит, надо опередить их, разбить по частям, пока они не так сильны.

— Не знаю, осталось ли у тебя время, мой господин. Но я спешил как мог.

Задумавшись, Арад-бел-ит вышел на террасу, посмотрел в сторону гор, откуда шли киммерийцы. Доложи он сейчас обо всем отцу, тот, скорее всего, переменит свое решение и вернет командование над войском себе. Ведь одно дело — дать ему, Арад-бел-иту, армию и сказать: готовься к походу, и совсем другое — пытаться действовать на опережение, да еще против такого сильного и опасного врага.

Если же промолчать, позволить сегодня отцу уехать, будет потеряно драгоценное время: Теушпа и Лигдамида объединятся, и чем закончится сражение — одним богам известно. Но главное — с отцом уйдет царский полк. А это почти треть всех сил.

С чем он остается? Десять тысяч лучников и пращников с аконтистами, пять тысяч тяжелых пехотинцев, двухтысячная конница и сто двадцать колесниц. Против лавины конных лучников в восемь тысяч голов... Чаша весов может качнуться в любую сторону.

А если попросить у отца подкрепление? Сказать не всю правду, а лишь часть ее? Тогда у него будут резерв и возможность для маневра… У него все получится. Не об этом надо сейчас думать, о будущем.

— Ашшуррисау, — окликнул он лазутчика.

Тот с опаской выглянул на открытое пространство.

— Мой господин…

— У киммерийцев остались верные тебе люди? Кто-то, на кого ты можешь положиться как на себя.

— Да простит господин мою дерзость, но я даже богам не доверяю.

Арад-бел-ит нетерпеливо покачал головой:

— Ты понял, о чем я спрашиваю.

Ашшуррисау наморщил лоб.

— Это хорошо, что мне пора уезжать из Хаттусы. Мне больше нельзя там оставаться.

— Вот за что я тебя ценю. За то, что ты все знаешь наперед. Возвращайся в последний раз в Хаттусу. Поставь вместо себя кого считаешь нужным и отправляйся в Трапезунд. Найдешь там купца Полипета, сына Тендредона. Он обеспечит тебя золотом и товарами. Оттуда переберешься в Урарту, в Эребуни. Там начнешь собирать сведения о скифах. Слышал о них?

— И немало. Исконные враги моих братьев киммерийцев, — с насмешкой сказал разведчик.

— Превосходно. Передаю тебе в подчинение всю сеть наших лазутчиков в Урарту. Подобрать к скифам ключи непросто. Поэтому золота не жалей, обещай все, что захочешь. Выясни, с кем можно договориться, кого подкупить, если надо — убить. Мне понадобятся среди них соглядатаи. Получится приобрести друзей и союзников — будет еще лучше.

Царевич повернулся к Ашшуррисау и, сделав к нему шаг, обнял за плечи:

— Сейчас ты нужен мне как никогда. Найди Арад-Сина, моего офицера, ты его знаешь, возьми у него свежих лошадей. Ступай, и береги себя, мой верный друг.

Ашшуррисау довольно улыбался.

Царь принял Арад-бел-ита сразу после завтрака. Царевич рассказал о последних донесениях шпионов: по его сведениям, киммерийцы находились в четырех днях пути от города. Прослышав о падении Тиль-Гаримму, они встали там лагерем и не помышляют об атаке на ассирийцев.

— Ждут, когда мы уйдем, чтобы снова овладеть городом? К чему им эти развалины? — вслух размышлял Син-аххе-риб. — Что думаешь предпринять?

— У них три тысячи всадников. Если подойдем скрытно и сумеем их окружить, победа будет за нами. Им придется пробиваться сквозь нашу пехоту и направить коней на копья.

— Хороший план, если тебе хватит воинов для кольца.

— Отец, я не смею просить тебя…

— Я понял, чего ты хочешь. Я оставлю тебе тяжелых пехотинцев из царского полка.

Арад-бел-ит возликовал. Это было даже больше, чем он рассчитывал. Теперь у него были армия и целых три дня в запасе.

— Тогда мы выступаем немедленно!

Син-аххе-риб нахмурился:

— Ты торопишься. Войско всю ночь праздновало победу. Они пьяны, не выспавшиеся, какой с них прок. К тому же кочевники встали лагерем, выжидают. Да и подойти надо скрытно… Ночью. Выступите ночью.

Царь подозвал Гульята и, давая понять Арад-бел-иту, что надо считаться с опытом его туртана, повторил:

— Выступите ночью, с рассветом встанете лагерем, чтобы себя не выдать, и ночью нападете.

Царевич почувствовал, как к горлу подступил ком. Все рушилось. Идти по ночам! Терять драгоценное время! Если он не успеет разбить Теушпу и Лигдамиду порознь, его ждет поражение…