Товарищ Артур, кто вы?

КАЗАЧКА В ОРШЕ

Артуру Карловичу предстояла разведывательная вылазка в район Орши. Предполагалось установить систему охраны аэродрома и посадочных площадок, откуда стартовали с бомбовым грузом на Москву немецкие самолеты. Необходимо было также внедрить своего человека на длительный срок в одно из учреждений оккупантов — комендатуру, магистрат или в местную полицию и легализовать его.

С начала войны в Орше работал давний знакомый Артура Карловича инженер Константин Сергеевич Заслонов. Местный житель, первоклассный специалист, войдя умело в доверие оккупантов, он был назначен ими начальником паровозного депо станции Орша. Созданная им подпольная организация железнодорожников три месяца вела хитрую игру с гитлеровцами. Забрасывали в буксы вагонов песок, вывели из строя 93 паровоза. При расследовании этих диверсий Константин Сергеевич валил все неудачи на подсобных рабочих из предателей-уголовников, которые не умели обращаться с техникой. Когда же по доносу провокатора подозрение пало на начальника депо, Заслонов исчез из Орши и пробрался в Москву. Вскоре он оказался на Смоленщине, где организовал партизанский отряд, преобразованный впоследствии в бригаду. Она действовала в районе Витебск — Орша — Смоленск, нанося врагу чувствительные удары. За голову Заслонова фашисты назначили большую награду.

Когда рукопись этой книги была почти закончена, я получил письмо из Минска от бывшего руководителя подпольно-диверсионной группы спецотряда К. Заслонова, затем бойца Смоленского партизанского полка Ф. Ф. Стенина. Привожу его письмо с небольшими сокращениями.

Помощник Заслонова по разведке Андреев вспомнил, что сорок с лишним добровольцев-подрывников вел беспартийный инженер Заслонов. Коммунисты отряда, изможденные походом, на одном из первых привалов рассмотрели заявление командира о вступлении в ВКП(б). В глухом тылу врага подрывники единодушно приняли любимого командира в большевистскую партию.

…Подбирая надежного человека для внедрения в Оршу, Артур Карлович остановился на бывшей донской казачке Клавдии Милорадовой, которая проходила подготовку в учебном центре войсковой части 9903. Внешне она ничем не выделялась: небольшого роста, хрупкая, неразговорчивая.

Отец Клавы Милорадовой служил телеграфистом в станице Селяевской Воронежской области. Участвовал в первой русской революции 1905 года, как неблагонадежный, был отправлен в Заамурский штрафной батальон. Служил в Харбине, потом в Бресте. После Октябрьской революции получил высшее образование, работал инженером на железной дороге. Мать Клавы — учительница. Ее одну из первых советских педагогов наградили орденом Ленина.

Путь Милорадовой в разведку был поистине тернистым. Клава училась в средней школе на станции Подгорная Юго-Восточной железной дороги, затем поступила в Московский пединститут. 22 июня 1941 года обратилась в Сокольнический райвоенкомат с просьбой отправить на фронт. Военком, которого осаждали сотни юных добровольцев, скептически оглядел хрупкую студентку-первокурсницу.

— Подрасти, займись спортом, научись стрелять и перевязывать раненых, тогда поговорим.

Клава пошла со своей обидой в райком комсомола. Оттуда ее направили работать на оборонный завод — попросилась в самый тяжелый — термический — цех. 10 октября 1941 года Государственный Комитет Обороны принял решение об эвакуации заводов, фабрик с их личным составом из Москвы на Восток. Поговаривали о возможной сдаче столицы. Клава обратилась в МГК ВЛКСМ с просьбой отправить ее на фронт. В суете, ничего не спрашивая, ей вручили путевку на комиссию в учебный центр майора Спрогиса.

— Винтовку удержите? — строго спросил Артур Карлович.

— И пулемет тоже, — бойко ответила девушка. — На заводе научилась стрелять из пистолета и винтовки, метать гранаты и бутылки с зажигательной смесью, прошла курс сандружинниц.

— Под Оршу, где по обе стороны Днепра сражались белорусские партизанские отряды Константина Заслонова и Герасима Кирпича, я решил выбраться сам, — рассказывал Спрогис. — Там всегда можно было надежно укрыться. Я выбрал в спутницы Милорадову, разведчицу смелую, обстрелянную, с хорошей памятью. Линию фронта перешли вместе, пробирались кружными путями, запутывая следы. При приближении к Орше я остался в одной деревеньке у надежных людей. Именно туда Милорадова должна была тайно пересылать мне собранные сведения через связных. В проводники в город я дал ей опытного связного, законспирированного в Орше чекиста Константина Бунченко. Он провел Клаву на явочную квартиру к своему родному дяде. Важно было добыть для нее аусвайс, чтобы обезопасить от провала и официально легализовать. Я нашел повод для встречи с дядей Бунченко за городом, чтобы посоветоваться с ним об аусвайсе для девушки.

— В соседнем городке, — подсказал он, — бургомистром служит некий Шутько, мрачный, сдержанный человек. Откуда он и чью сторону держит — никто не знает. Во всяком случае, оккупанты там так не свирепствуют, как в других городках. Дочь бургомистра Настя была до войны комсомолкой-активисткой. Живет в Орше. Говорят, что она служит в какой-то конторе, подчиненной местному самоуправлению, тайно помогает партизанам. Рискните спросить у нее об аусвайсе.

Под благовидным предлогом старик Бунченко пригласил Настю к себе и представил ей Спрогиса как лесника, а Клаву — его племянницей. Попили чаю, поговорили о том о сем.

Артур не мешкая закинул удочку.

— Девчонка совсем одичала в лесных дебрях. Ей бы перебраться в город, пообщаться с людьми. Но нет официального вида на жительство. Ума не приложу, как выхлопотать документ?

Настя поняла «лесника» с полуслова.

— Дайте фотокарточку девушки, и я постараюсь добыть для нее аусвайс. В комендатуре у меня есть связи. Надежнее оформить документ на имя снохи Бунченко, жены его сына. Он работает на льнозаводе и вне подозрений у немцев.

Так Клавдия Александровна Милорадова стала по документам Анастасией Антиповной Бунченко.

Перед расставанием Спрогис поручил Константину показать «жене» город, провести по незнакомым ей улицам, переулкам и проходным дворам. Ему же Артур Карлович посоветовал найти среди близких родственников старую богомолку, которая смогла бы обучить Клаву Милорадову молитвам, отличать ритуалы католических костелов от православных церквей. Поселилась разведчица в Орше в семье начальника пожарной команды Панченко, нелегала-заслоновца, внедренного в городскую управу. Умение Артура Карловича предусмотреть все до мельчайших подробностей до сих пор помнят его воспитанники.

Связным к Милорадовой-Бунченко прикомандировали Антона Березко, парня смелого, ловкого, знавшего всю округу. Клавдия и Антон вели визуальную и агентурную разведку в районах Орши, Шклова, Копыся, Кохановки, собирали сведения о времени вылетов самолетов «Юнкерс-88» и «хейнкелей» на бомбежку, о передвижении частей вермахта, облавах на партизан. Однажды им удалось взорвать дом карателя Бельчика вместе с хозяином. Сведения Клава тайно передавала Спрогису через связных. Интенсивная работа советских разведчиков потребовала второго связного. Им стала Вера Степурко, внедренная уборщицей в офицерское общежитие в Борисове.

Через некоторое время Артур Карлович вновь объявился на Смоленщине. Прием крохотного «У-2» в селе Красное обеспечили местные партизаны. Вместе с Милорадовой и двумя связными Спрогис направился в отряд Бориса Вацлавского, в местечко Березовка. Там Артур Карлович организовал новый оперативный центр разведотдела фронта. Базу прикрывала сильная, испытанная в схватках с карателями партизанская бригада Сергея Жунина.

В Орше Милорадова прожила месяц. Побывала в Несвиже, Кобрине, Бобруйске. Прежний аусвайс из предосторожности был заменен на новый. Бланк с подписями и печатью изъяли из комендатуры города. Однажды в районе действий отряда Антона Кирпича Клаву задержали на партизанской заставе. При обыске у нее обнаружили немецкие документы и наган. Не сомневаясь, что она немецкая шпионка, начальник заставы приказал ее расстрелять.

— Самое ужасное, — вспоминала Клавдия Александровна, — что я должна была принять смерть от своих же братьев-белорусов. К счастью, в самый критический момент появился командир отряда. Имя Артура Спрогиса, произнесенное мной, было для него самым авторитетным паролем. Припомнил он и Милорадову, с которой как-то встретился у Бориса Вацлавского.

После Орши с группой Павла Проворова отважная разведчица была переброшена в подмосковный район Верея — Можайск. К линии фронта группу сопровождали работники разведотдела 302-го стрелкового полка дивизии полковника Полосухина. При переходе реки Нары разведчиков обстреляли фашисты. Ответным огнем сняли двух немецких снайперов. На вражеской стороне минировали концы проводной связи, резали телефонные линии, а перед отходом взорвали весь узел связи штаба дивизии. По пути разведчики устроили засаду у штабного офицерского блиндажа. Дождавшись, когда дежурный офицер на время вышел, Клава проворно проскользнула туда, схватила со столика несколько карт и помчалась к месту засады. Посланные вслед пули не настигли ее, она бежала быстрее лани. При тщательном изучении секретных карт в разведотделе штаба фронта Спрогис установил, что на них были помечены пункты для одной из фланговых группировок, которая должна была принять участие в полном окружении Москвы. Документы сразу же были переданы Жукову.