Товарищ Артур, кто вы?

НАВСТРЕЧУ НЕИЗВЕСТНОСТИ

Нина Шинкаренко, сильная рослая дивчина из Краснодара, была закадычной подругой Елены Колесовой, Выросла она в семье рабочего-железнодорожника. Война застала девушку на третьем курсе Центрального института физкультуры в Москве. В самые трагические дни октября 1941 года Нина по призыву комсомола добровольно вступила в часть 9903. Вместе с отрядом Колесовой она пробыла за линией фронта более двух лет.

Веселый и общительный характер привлекал к ней молодежь. Уходя на задания в окрестные селения, она каким-то внутренним чутьем угадывала людей, которые становились союзниками отряда, помогали ему в сборе информации. Умение перевоплощаться сочеталось в ней с разумным риском и дерзостью. Она первой из девушек отважилась подорвать вражеский эшелон среди белого дня. Этот эпизод хорошо запомнился Спрогису и его комиссару.

В летний знойный день Нина, надев на себя черное платье и завернув в маленькое детское одеяльце взрывчатку, отправилась к полотну железной дороги. В придорожных зарослях ее страховали девчонки с автоматами и гранатами. В полдень, когда педантичные немцы после обеда и шнапса прохлаждались под кроной старого дуба, наигрывая на губных гармониках, Нина не таясь пошла к насыпи. Один из часовых окликнул ее и поинтересовался, что в свертке. «Майн кляйнес кинд ист тот. От холеры», — добавила она и горько заплакала. Услыхав слово «холера», солдат с ужасом отпрянул и пропустил «мать». Не оглядываясь по сторонам, разведчица быстро пересекла железнодорожное полотно, зашла за поворот, незаметно вырыла лунку и не торопясь заложила под рельс сверток. Широким шагом тренированного спортсмена скрылась под спасительный свод лесной просеки.

Спрогис сделал выговор Нине за «самодеятельность», но, когда узнал, что взрывчатка превратила в железный лом 12 вагонов и зондеркоманда весь день вытаскивала из-под обломков и вывозила в Оршу трупы и раненых, представил отважную разведчицу к правительственной награде. В наградном листе приводится полная характеристика ее боевых заслуг.

Что видели эти и многие другие девушки-добровольцы, отважно сражающиеся против оккупантов, безоглядно отдавшие лучшие годы своей юности, чтобы уберечь Родину от смертельной опасности? Серо-зеленые мундиры наглых вояк, гибель верных товарищей, толпы напуганных беженцев, виселицы, болотистые рвы с грудами убитых и замученных мирных жителей.

Любой неосторожный шаг таил в себе опасность. За стволом дерева, стогом сена, из окон заброшенной избы, конюшни, сарая могла ударить в спину снайперская пуля врага. Ночной шорох или лай собак нередко оборачивались облавами, внезапным нападением карателей. А быт? Холодные землянки и шалаши. Тревожный сон на соломе или ветвях. В редкие часы отдыха девушки мечтали о доме, родителях, о мирной жизни, когда смогут продолжить учебу, тихо напевали любимые песни, вспоминали щемящие душу голоса Клавдии Шульженко, Изабеллы Юрьевой, веселый джаз Леонида Утесова… Не страшились смерти, но по-детски вздрагивали при виде мыши или крике совы.

После войны Нина Иосифовна Шинкаренко закончила институт физкультуры, преподавала, потом работала в Спорткомитете СССР. На фронте вышла замуж за коммуниста-пулеметчика своей воинской части Алексея Флягина, впоследствии старшего офицера МВД СССР. Оба они часто вспоминают белорусские дебри, схватки с фашистскими карателями и своего наставника Артура Спрогиса. С супругами Флягиными я встретился недавно в Москве. Они бодры и на вид моложавы, активно участвуют в военно-патриотическом воспитании московской молодежи.

Среди первых девушек-разведчиц, засланных во вражеский тыл в Подмосковье, была двадцатидвухлетняя белокурая красавица сибирячка, студентка третьего курса Московского кооперативного института Вера Волошина. Участвовала в опасных рейдах вместе с Зоей Космодемьянской, Клавдией Милорадовой и другими комсомолками. О ней Артур Карлович вспоминал:

— В тот день в комиссии по отбору я заседал вместе с тогдашними секретарями горкома ВЛКСМ А. Н. Шелепиным и А. М. Пеговым. Отбирали строго, предупреждали об опасности… Вера Волошина держалась уверенно, молодцом. К тому же мы знали, что она спортсменка-разрядница, меткий стрелок, парашютистка, владела немецким языком. Мы сразу решили: берем сибирячку в разведывательный отряд. На боевое задание Волошина шла заместителем командира группы. Первая самостоятельная операция — и полыхают фашистские автомашины, цистерны с горючим, рвутся склады с оружием и боеприпасами. Смелые действия девушек насторожили оккупантов. В поисках таинственного отряда фашисты бросили в леса карательные отряды.

В ночь на 27 ноября 1941 года разведчики вернулись из очередного рейда без Веры. После выполнения задания на разных участках разведчики группы должны были собраться в условленном месте. В поисках отряда Вера вместе с Наташей Самойловой и Алексеем Голубевым вышли к подмосковному совхозу «Головково». Неожиданно воздух рассекла пулеметная очередь. Вся тройка попыталась укрыться в роще. Веру ранило в плечо. От боли она присела. В это время ее схватили каратели и доставили на усадьбу совхоза. Долго пытали, но ничего не услышали от отважной сибирячки. Немцы ее повесили на воротах совхозной усадьбы. Посмертно Веру Волошину наградили боевым орденом. Она была не последней жертвой из девичьей когорты разведчиц.