Товарищ Артур, кто вы?

БРАТЬЯ

Находясь на службе в ВЧК, Артур не оставлял надежды встретиться с двоюродным братом Яном Спрогисом. Ему стало известно, что с первых дней войны Ян воевал, участвовал в Брусиловском прорыве. За храбрость, проявленную в боях, был произведен в офицеры. Честностью и сердечным отношением к рядовым заслужил любовь всего полка.

Среди кремлевских курсантов Артур встретил однополчанина брата. Из разговора с командиром-латышом он узнал, что Ян Спрогис вместе с близким другом Яном Буйкисом вступили в партию большевиков, избирались в солдатские комитеты. В Октябрьские дни они по вызову Смольного отбыли в Питер, потом след их затерялся.

Артуру очень хотелось расспросить кого-нибудь из сотрудников ЧК о брате, но в органах государственной безопасности существует негласное правило: не проявлять любопытства к делам, к которым не имеешь непосредственного отношения, знать в лицо и фамилии лишь тех, с кем выполняешь оперативное задание. Хотя к этому времени имена Яна Спрогиса и Яна Буйкиса были хорошо известны в чекистских кругах.

В 1918 году обоих командиров направили на работу в ВЧК, в оперативный отдел. Для них дело было не знакомое. Свое сомнение они высказали Феликсу Эдмундовичу и сослались на отсутствие опыта, боязнь совершить ошибки.

— Нет опыта? — искренне удивился Дзержинский. — Мы все пришли в ЧК одновременно — один месяцем раньше, другой — позже. Вы эту работу продолжайте.

Феликс Эдмундович постоянно учил и подбадривал начинающих чекистов.

Как раз в тот период в ВЧК разрабатывалась строго секретная операция по внедрению чекистов в военный контрреволюционный центр. Он был связан с британской миссией и готовил государственный переворот, захват власти, арест Ленина и других вождей революции. В ходе подготовки операции руководство ВЧК остановило свой выбор на Яне Буйкисе и Яне Спрогисе. Обоих отличали образованность, знание иностранных языков, умение вести себя, высокое чувство долга за порученное дело.

После нескольких встреч Феликса Эдмундовича с обоими Янами и выяснения отдельных деталей операции коллегия ВЧК рекомендовала их для внедрения в штаб заговорщиков. Вся операция контролировалась и направлялась лично Дзержинским. По хорошо продуманной легенде и безукоризненно изготовленным документам Ян Спрогис стал именоваться Бредисом, Ян Буйкис — Шмидхеном, бывшими царскими офицерами-монархистами, связанными лично фронтовой дружбой с некоторыми земляками-латышами, охранявшими Кремль, в частности и с командиром 1-го дивизиона латышских стрелков Э. П. Берзинем.

В Петрограде чекисты, нарочито высказывая монархические взгляды, смогли обратить на себя внимание одной знатной особы. В ее домашнем салоне за карточной игрой они завели обширные знакомства с питерской знатью, в том числе и с недавними крупными военными-монархистами. Те внимательно изучали молодых офицеров-латышей, чтобы использовать их в своих целях. Там же они познакомились и с британским военно-морским атташе Кроми. Вскоре чекистов представили бывшему адмиралу, входящему в основное ядро заговора. Последний решил подвергнуть их тщательной проверке, а уже потом свести с английским послом Робертом Брюсом Локкартом и его сподручным Сиднеем Рейли. Уроженец Одессы, Рейли отлично владел русским языком, был хитрым и ловким кадровым разведчиком Интеллидженс сервис.

Согласно инструкции Рейли и Кроми руководители «Военного центра» установили наблюдение за квартирами Шмидхена и Бредиса, изучали их поведение, образ жизни, связи, родословные. Неоднократно подсылали к ним провокаторов под видом «связников ЧК». Однако оба Яна не давали никакого повода к подозрению, твердо придерживались легенды и указаний чекистов. Через некоторое время состоялась их встреча с англичанами.

— Мы действительно поддерживаем тайные связи с командирами латышских стрелков, охраняющими Кремль, — подтвердили Шмидхен и Бредис. — Некоторые из них разочаровались в большевиках и не уверены, что те надолго останутся у власти. Стрелки недовольны малым заработком и питанием, устали от бесконечных мобилизаций, рвутся к своим семьям в Латвию. При необходимости они смогут оказать услугу в ликвидации вождей революции и захвате Кремля.

— Каковы их условия? — спросил Сидней Рейли.

— Разумеется, крупное вознаграждение в валюте и полная сохранность в тайне наших имен. — Их рассказ был настолько логичен, а поведение настолько непринужденным, что даже матерый шпион Рейли не усомнился в успехе заговора.

Когда, казалось, обговорили все детали, назначили день и час военного переворота, работники ВЧК арестовали почти всех членов заговора и предали их суду. Следствие по делу Брюса Локкарта и военных заговорщиков вел ближайший соратник Ф. Э. Дзержинского, член Верховного ревтрибунала Виктор Эдуардович Кингисепп. По приговору ревтрибунала от 3 декабря 1918 года главари заговора были расстреляны, часть его участников осуждена на разные сроки заключения. К заговору также примыкали представители миссий Франции — Ж. Нуланс и США — Д. Френсис. Послы стран Антанты, особенно Локкарт, предстали перед всем миром как вероломные заговорщики и были выдворены из страны. В приговоре особо отмечалось, что в случае появления их в России они будут объявлены вне закона и подлежат высшей мере наказания.

Скрывшийся от наказания Сидней Рейли позже неоднократно проникал на территорию РСФСР. В 1925 году при очередном нелегальном переходе финско-советской границы он был арестован. С целью выявления его агентурных связей внутри страны в печати официально объявили, что Рейли убит в перестрелке при переходе границы. Через некоторое время высшие советские судебные инстанции, несмотря на его просьбы о помиловании, не нашли возможным отменить или смягчить прежний смертный приговор. Слишком велик был ущерб, нанесенный им рабоче-крестьянскому государству. Возмездие над английским шпионом было совершено 3 ноября 1925 года.

Подробности этих событий Артур узнает позже, когда будет учиться в Высшей пограничной школе. А пока счастливый случай столкнул его лицом к лицу с братом. Они встретились в одном из отделов ВЧК, куда Артур доставил важные документы. Они крепко обнялись.

Братья сидели за столом в довольно просторной комнате, где жил Ян, и с аппетитом ели горячую картошку с воблой, запивая ее чаем. Артур чувствовал себя как дома. Им едва хватило времени для взаимных расспросов о родных и близких, о положении в Латвии, о планах на будущее. Конечно, Ян видел и знал больше, поэтому Артур в основном слушал его.

Братья расставались с грустью. Оба понимали, что в это полное тревог время они могут больше и не встретиться. Вернувшись с фронта, Артур с горечью узнал, что Ян Спрогис пал смертью героя в борьбе с внутренней контрреволюцией. А его друг и соратник Ян Буйкис пережил все невзгоды гражданской войны, дрался с кулацкими бандами и мятежными атаманами. В мирные годы боролся с разрухой, участвовал в социалистическом строительстве и дожил до глубокой старости.