Третья капля магии

Глава 21

Укка нарушила свое обещание не покидать лесные дебри и явилась немедленно, очень обеспокоенная случившимся. Она понимала: другого выхода для Изенара нет. Такую рану не излечишь издалека водой да шепотками.

Колдунья выпроводила всех из комнаты, где лежал поверженный вождь, и когда осталась одна, то тщательно принюхалась к тяжелому, несмотря на распахнутое окно воздуху и приступила к постели больного.

Она долго ощупывала ловкими гибкими пальцами голову и шею Изенара, затем положила ладонь на его лоб и, закрыв глаза, принялась быстро шептать слова заклятий, при этом черты ее лица болезненно искажались, а тело время от времени сотрясала лихорадочная дрожь.

Завершив чтение, Укка достала из-за пазухи маленький флакон, откупорила и влила в приоткрытый рот Изенара несколько капель черного как сажа зелья.

Могучее тело тут же выгнулось дугой в страшной судороге, глаза закатились и налились кровью, на бледных губах выступила пена, а из горла вырвалось хриплое рычание.

Укка нахмурилась, положила ладонь в основании его шеи, от чего Изенар тут же обмяк и успокоился, перестал трястись, а глаза его вновь остекленели и приняли прежнее бессмысленное выражение.

Укка забормотала себе под нос и вышла из комнаты. В соседних покоях ее дожидались обеспокоенные Тэумар и Мерьята.

— Все намного хуже, чем я предполагала, — без предисловия ответила колдунья на безмолвный вопрос брата и сестры, — поражено не только его тело, но и разум… Душа отлетела и не желает возвращаться в тело, которым не способна управлять как прежде…

— Но почему? — тихо спросила Мерьята, — ведь отец всегда был очень силен… Почему его собственная магия не защитила его от разрушения духа?

— Потому что она столкнулась в более сильным чувствами: яростью и ненавистью, — покачала головой Укка, — Айна, сама того не осознавая, применила всю силу своего рода, на которую имела право…

— Не осознавая? Возможно ли это? — воскликнул Тэумар.

— Возможно. Этелянка еще слишком молода, чтобы осознанно управлять своими чарами, но в миг наивысшего отчаяния они могут раскрыться сами… Вашему отцу не повезло…

— И что теперь? — спросил Тэумар, — это можно как-нибудь исправить?

— Не моими силами, нет…

— Значит, положение безвыходное? — по щеке Мерьяты скатилась медленная слеза, — Отец останется таким до конца жизни?

— Не обязательно так, — отозвалась Укка после недолгих размышлений, — есть одно средство излечить Изенара, но… — и она сново замолчала.

— Говори же, говори! — вскричал Тэумар.

— Далеко на юге, на самом краю Сухого русла раскинулась гряда невысоких скал. Там есть тайная пещера. В глубинах этой пещеры растет черный ядовитый мох. Отвар из него поможет вашему отцу обрести разум, и тогда его душа снова вернется, потому что тело обретет прежнее силу.

— До дальнего края много дней бега даже для самых проворных лошадиных ног! Никто из нас там никогда не бывал… — проговорил Тэумар, хмуря темные, ровные брови, — Никто не знает, какие тропы там пролегают…

— Путешествие опасно… Лишь богам известно, что может встретиться на пути, — согласилась Укка, проницательно глядя в потемневшие глаза новоявленного вождя Лянсиды.

— Я отправлюсь немедленно! — без колебаний сказал Тэумар и спросил: — Имеются ли еще какие-нибудь условия?

— Имеются… Этот мох должна собрать та, которая стала причиной недуга…

— Айна? Мне придется отправиться в этот, и без того непростой путь вместе с Айной? Да она зарежет меня при первой же возможности и сбежит!

— Возьми для верности отряд воинов, — подала голос Мерьята.

— Нет! — усмехнулась Укка, — Делай, что хочешь, но убеди Айну помогать тебе добровольно, не по принуждению…И ехать вам придется вдвоем, более никого нельзя посвящать в причины, более никто не должен пройти тем опасным путем, которым пойдете вы…

Тэумар тяжело вздохнул и поник головой.

— В таком случае, наверное, ничего не выйдет, — прошептала Мерьята, — Айна так упряма и зла… ее не уговорить…

— Душа Изенара не захочет пребывать в ожидании слишком долго. Если в течение трех лун тело не получит целительного зелья, то душа направиться прямиком к входу в подземелье Ищущих Рождения! — предупредила Укка.

Мерьята громко всхлипнула и, не сдержав горьких рыданий, прижалась лбом к груди Тэумара. Он ласково обнял сестру за плечи, шепча слова утешения.

— Иного способа помочь Изенару я не вижу, — с легкой печалью проговорила колдунья и добавила, — Ваш отец не послушался моего совета… Он не должен был травить Айну зельем каждый день, не должен был спешить, добиваясь ее любви…Я предупреждала его, что он не возьмет Айну, как обычную девушку… Запомни это и ты, Тэумар! Я побуду с Изенаром до завтрашнего заката, облегчу немного его страдания, а вы решайте…от вашей мудрости зависит все остальное…

Укка заправила за ухо выбившуюся прядь волос и оставила брата с сестрой в тяжких раздумьях.

— Делать нечего! — сказала Мерьята, вытирая слезы.

— Да! Выбора нет! Но как уговорить Айну помогать мне? — Тэумар в волнении заходил по комнате.

Мерьята подошла к окну и распахнула его. Ей было трудно дышать. Соловьиная трель, зазвеневшая из ближайшей рощи, заставила сердце биться чаще, а душу зарыдать в новом приступе горя и отчаяния. Но глаза девушки остались сухими.

— Пообещай Айне свободу после того, как она тебе поможет! — сказала Мерьята. Эта мысль уже давно не давала ей покоя.

— Свободу? — растерялся Тэумар, — Но отец…

— Теперь только ты в праве принимать решения! — жестко ответила Мерьята, — Будь с ней ласков и честен. Скажи, что после того, как добудете лекарство, ты сам отвезешь ее в Этэляну.

— Да… пожалуй, ты права… — мучительно размышляя, согласился Тэумар, — иначе упрямая девчонка не станет нам помогать…

— А как теперь поступить с Иви? — спросила Мерьята.

— Привезешь ее сюда, и пусть она будет здесь, с тобой…

— Уверен?

— Да! Я хочу, вернувшись, поцеловать ее и назвать женой! Когда отец поправится, он не осмелиться впредь навязывать мне свои условия! — твердо ответил Тэумар.

Теперь предстояло самое невыносимое — разговор с Айной. На миг Тэумару захотелось трусливо переложить это непросто дело на Мерьяту, потому что желание наказать Айну за ее поступок все еще будоражило его кровь, но долг вождя пересилил.

Когда Тэумар вошел в комнату, девушка сидела у окна и с тоской смотрела вдаль. Волосы ее были растрепаны, платье небрежно соскальзывало с худого плеча. Еда на подносе осталась нетронутой. Она даже не обернулась на стук закрывшейся двери.

Тэумар приблизился и встал за ее спиной.

— Нельзя ничего не есть… — тихо сказал он и невольно потянулся, чтобы поправить золотистый локон волос, спустившийся на ее полуприкрытые глаза, но тут же опомнился и руку отдернул.

Айна не ответила.

— Ты хочешь вернуться домой? — спросил тогда Тэумар.

Айна вздрогнула и повернула к нему лицо. В глазах ее горело недоверие и пренебрежение.

— Давай заключим сделку, — быстро заговорил Тэумар, — ты поможешь мне спасти отца от твоей же собственной магии, а я поклянусь перед богом Огня, что после этого сам отвезу тебя в Этеляну к семье.

— Сделку? Не понимаю… — медленно и тихо проговорила Айна, и красивые губы ее скривились в мучительной усмешке.

— Мой отец умирает. Укка сказала, что всему виной — твоя магия.

— Я не применяла магию… Магия еще не подчиняется мне…

— Магия решила за тебя и нанесла удар…

Айна прикрыла веки, пряча неистовое пламя радости, вспыхнувшее в глазах.

— Даже чары оказались на моей стороне! — язвительно проговорила она.

— Я не оправдываю Изенара, но он — мой отец, и я не хочу, чтобы он умер так рано, — спокойно произнес Тэумар.

— Я понимаю тебя… — Айна склонила голову к плечу и поглядела на нового вождя Лянсиды с любопытством, — Говори, что хотел сказать!

— Мы с тобой поедем на край Сухого русла и добудем там то, что поможет ему излечиться. На обратном пути я отвезу тебя домой. Тебе не придется вновь видеть Лянсиду.

— На дальний край Сухого русла? Но это не увеселительная прогулка, — ответила Айна, поднимаясь и становясь напротив Тэумара, — В наших легендах…

— Да, это опасно! Но лишь ты способна сорвать черный мох со стен тайной пещеры…

— Черный мох? — на лице Айны отразился испуг, — ты не представляешь о чем просишь! Сорвать его можно, лишь обернувшись охранным заклинанием, которое мне неизвестно…

— Послушай… — Тэумар коснулся ее запястья, и Айна тут же отступила и спрятала руки за спиной. Испуг на ее лицо сменился угрозой.

— Не беспокойся, — проговорил Тэумар, досадуя на свою несдержанность, — Я понимаю, что ты не доверяешь мне… Но Укка не стала бы посылать нас на верную смерть. Конечно, я уточню у нее об охранных заклинаниях… Мне, как и тебе, дорога жизнь…Опасность, безусловно, есть, но она преодолима. Мы возьмем лучших лошадей и волшебные луки, что стреляют без промаха… Ты умеешь стрелять из лука?

— Разумеется! — проговорила Айна с таким высокомерием, что Тэумар невольно улыбнулся.

— Мы отправимся вдвоем, без слуг и охраны. Нам придется научиться доверять друг другу… Так ты согласна? Или боишься?

— Я ничего не боюсь! И если только так я могу получить долгожданную свободу и вернуться к своему жениху, то я согласна. Вот тебе мое нерушимое слово!

— И тебе — моё! Клянусь богом Огня, что освобожу тебя и лично сопровожу в Этеляну. А теперь поешь, наберись сил. Отныне ты здесь не пленница. Можешь ходить, где пожелаешь, — твоего слова мне достаточно! Можешь оставаться в моей спальне. Я пришлю тебе служанку.

— Ни к чему. Сама справлюсь.

— Как пожелаешь! — не стал настаивать Тэумар.

— Когда мы отправимся? — спросила Айна.

— Надеюсь, завтра к вечеру уже тронуться в путь. Но сперва хочу еще раз поговорить с Уккой.

— Она здесь?

— Да! Желаешь увидеться с ней?

— Не уверена. Я зла на нее за обман.

— Довольно испытывать злость, Айна! Я тоже был зол на тебя, изыскивал план мести, а теперь — нет! Я понял, почему ты так поступила, хотя простить тебя мне все еще тяжело… И первую очередь тебе следует переодеться, — сменил тему Тэумар, оглядывая мятое, небрежно сдвинутое с плеча платье девушки, — Согласна?

— Согласна, — ответила Айна после короткой паузы. Она все еще не доверяла Тэумару, но не ожидала никакого подвоха — он ни за что не посмеет нарушить клятву, данную богу Огня. — А еще я требую, чтобы мне вернули пояс невесты! — добавила она, гордо вскинув голову, и в душе ее огненным цветком расцвела надежда.

— Непременно!

Тэумар несколько мгновений смотрел на вспыхнувшее нежным румянцем лицо, затем повернулся и вышел.

Вечером причесанная и переодетая Айна ужинала за одним столом с Мерьятой, Тэумаром и Уккой. Она последовала совету и постаралась, как могла, смягчить свое сердце.

Айна отказалась от лянсиданского вина, желая сохранить ясную голову и искоса смотрела, как Тэумар пьет уже третью по счету чашу.

Поставив пустую чашу на стол, Тэумар заговорил с Уккой об охранном заклятье.

— Такое заклятье есть! Оно в крови каждого, выросшего на берегах Великой Реки, а затем Сухого Русла, — ответила колдунья, — когда придет пора, вы сами поймете, что нужно делать. Я не могу вам дать правильного совета, потому что не знаю, на какую из множества троп вы свернете…Для каждой тропы — своя магия.

— Но так или иначе, это очень большой риск, — подала голос Айна, отодвигая от себя тарелку с тушеным мясом. Несмотря на то, что она почти ничего не ела несколько дней, голода девушка не ощущала. Надежда на близкое счастье заглушала все прочие чувства.

— Для вас, обладающих чарами, намного меньший, нежели для обычных людей, — отозвалась Укка.

— Я думаю выехать завтра на закате. Лошади крепки, неутомимы, сумеют проскакать всю ночь без устали, — сказал Тэумар.

— Вы должны быть очень осторожными! — сказала Укка, — Вам придется все время держаться вместе, чтобы быть сильными! Никто не может предугадать, что за опасности будут вас поджидать.

Айна поднялась из-за стола.

— Пойду отдыхать, — проговорила она, желая поскорее остаться в одиночестве.

К вечеру погода испортилась, брызнул дождь и прогулку по опушке леса, которую она запланировала после ужина, пришлось отложить.

Ночью она пробудилась от легкой шума, коснувшегося ее ушей и, открыв глаза, заметила в дверном проеме смутный силуэт. Приподнялась на локте, вглядываясь сонно, но без страха.

— Прости меня, — тихо проговорил Тэумар, — я старался тебя не разбудить. Здесь остались кое-какие мои вещи… Я заберу их и тотчас исчезну…

Айна ничего не ответила и с глубоким вздохом уронила голову обратно на подушку.