Убийца на краю империи

Глава 11

Я впервые видел Джан в таком состоянии.

Морфистка ходила из угла в угол, а её руки творили всякую дичь. То начнут тарелки кухонным полотенцем протирать по десятому разу, то переставят чашки с одного места на другое, то схватятся за спички и начнут их вертеть без видимой цели и конечного результата.

— Успокойся, — сказал я.

— Легко тебе говорить.

— Я ведь их убил, а не ты.

Джан остановилась рядом с газовой плитой.

— Может, телевизор посмотрим? — предложил Фёдор.

Мальчишке тоже не нравилось происходящее, но он держался гораздо лучше.

— Какой ещё телевизор? — вспылила Джан.

— Не паникуй, — я с наслаждением вдохнул аромат грузинского чая. — Меня никто не видел, опознать не смогут. Единой базы отпечатков по Фазису нет, да и не трогал я особо ничего. Ну, разве что их карманы, когда деньги искал. Связь с тобой или со мной проследить не удастся. Очередной висяк. Через десять лет сдадут в архив.

— Ты очень спокойно рассуждаешь на такие темы.

— Я бы сейчас не этих кретинов обсуждал, — делаю глоток из кружки. — Вот серьёзно.

Джан достала из холодильника минералку, налила в стакан, выпила залпом и начала приходить в себя. Это я понял по взгляду, который стал более осмысленным. Так-то лучше…

— И что ты хочешь обсудить?

— Наши финансы. Ты ведёшь бюджет и занимаешься покупками. Что у нас получается при текущем положении?

Девушка задумалась над свежим траблом.

— Сейчас прикину. Ну… в питании мы себя особо не ограничиваем… Счётчиков у нас нет, коммунальные платежи нулевые… Я бы сказала, недели три проживём спокойно. Если начнём экономить — четыре. Если перестанете покупать всякую фигню и сброситесь деньгами, то и больше. Я же не знаю, сколько у вас там осталось.

— У меня очень мало, — качаю головой. — Грёбаные тренажёры.

— А я почти не трачу, — похвастался Федя. — Разве что на мороженое. И голема на батарейках вчера купил, с пультом. Он прикольный.

— Это всё хорошо, — заметил я. — Лучше, чем я ожидал, по крайней мере. Но деньги рано или поздно заканчиваются, а текущие схемы поиска заказов явно дают сбои.

— Ты меня во всём обвиняешь? — вскинулась Джан.

— Вовсе нет, — я поспешил успокоить морфистку. — Речь о том, что дальше делать. Смотри, мы находим какого-то говнюка, он пытается нас кинуть. Да, я забрал кукри, но и денег не получил. Время потратили, при этом не заработали. Понимаешь… таких будет много. Клановые бойцы спокойно покупают клинки у своих оружейников — с лицензиями, по полной стоимости. А мы со своей схемой торговли всё чаще будем сталкиваться с криминалом.

— Есть идеи? — устало произнесла Джан.

— Конечно, — я сделал очередной глоток. — Перекупщики.

— Хм… не совсем поняла…

— В криминальном мире всегда есть скупщики краденого, — я начал объяснять прописные истины. — К примеру, кто-то угнал машину, продал её по сниженной цене, а вот перебивка номеров, перекраска или разборка на запчасти — это уже задача перекупщика. С оружием та же тема. Банды как-то вооружаются? Сомневаюсь, что в клановых лавках они себе ножички приобретают. Кого-то грохнули в тёмном переулке, забрали клинок. Принесли перекупщику, загнали в два-три раза дешевле номинальной стоимости. Тот немного накрутил — и перепродал заинтересованным лицам. Именно он, а не ты, имеет дело с неадекватами.

— Звучит неплохо, — встрял Федя.

— И как его найти, этого перекупщика? — в голосе Джан всё ещё звучали сомнения. — И не засветимся ли мы мы перед твоим барыгой?

— Он не мой, — поправил я. — Он общий.

— Так не засветимся?

— Прелесть перекупщиков в том, что они заинтересованы в стабильных поставках. Их бизнес — не грабежи и махинации, а торговля. Никто не будет нас искать, пока мы поставляем клинки. А не мы, так другие. Кроме того, барыга заинтересован в конфиденциальности. Сдашь партнёра — партнёр сдаст тебя. Лавка-то нелегальная.

— И с чего начнём?

— С изучения спроса, — я улыбнулся. — У меня есть кое-какие имена. Лидеры, местные авторитеты. Аккуратно влезаем в их сны, узнаём адрес барыги. Проникнем в сон к торгашу — узнаём, что покупается чаще. Топы продаж, так сказать.

— Топы? — нахмурилась девушка.

Опять неизвестное в этом мире словечко…

— Самые продаваемые позиции, — поясняю свою мысль. — В общем, идею ты поняла. У нас будет адрес и понимание того, что нужно покупателям. Зная это, мы будем изготавливать правильные клинки и сбывать через барыгу с гарантией. Без нервного напряжения.

— Кто будет этим заниматься?

— Ты, разумеется.

— С какого перепуга?

— Я не хочу светить своё лицо. У меня более масштабные планы, я о них говорил. Если однажды мной заинтересуются инквизиторы, я не хочу, чтобы какой-нибудь преступный босс имел возможность сдать меня за гарантию собственной безопасности.

— А меня сдавать можно.

— Нет, — качаю головой. — Поэтому мы будем действовать по устоявшейся, но модернизированной схеме. Влезать в сон к барыге, договариваться о точке обмена и делать заклады.

— Ты говорил, ему не выгодно нас сдавать.

— Бережёного бог бережёт. Слышала такую поговорку?

— Неа.

— Пофиг. Ты меня поняла.

Вечер мы убили на реализацию своего плана. Выяснилось, что морфисты могут работать не только в сонном, но и в бодрствующем состоянии. Логично — мне вспомнилась Зинаида Гиппиус, которая погружала в анабиоз тридцать человек, а сама непонятно что с ними вытворяла. Просто на такие фокусы тратится больше ки. Джан справедливо рассудила, что раз нет надобности проникать в альтернативные слои бессознательного, можно и ускорить процесс.

Мы с Фёдором поиграли в шахматы, посмотрели новости, а затем я отправился в тренировочную комнату.

Около десяти вечера Джан выпала из транса.

Я отрабатывал вращения и переводы камы за спиной, когда раздался стук в дверь.

— Не помешала?

Подтягиваю цепь, перехватываю массивную рукоять.

— Нет.

— Ты хоть отдыхаешь иногда?

Пожимаю плечами:

— Скоро спать пойду.

— Хм, понятно. В общем, мне удалось выйти на перекупщика. Живёт в горах, инвалид-колясочник. У него есть официальное прикрытие — пункт проката. Сдаёт шесты и макеты холодняка тем, кто решил на террасах поупражняться.

В душе всколыхнулись подозрения.

— Как его зовут?

— Хасан Кайя. Бывший военный. Все думают, что он под крышей Эфы, но это не так. Кайя связан с Тариэлом Убытком, а тот выполняет поручения Великого Дома.

Тесен мир.

Ужасно тесен, если уж говорить откровенно. И обойти Хасана никак не получится — все уличные банды Фазиса так или иначе подчиняются Тариэлу. Крепко всех подмяла Эфа, снимаю шляпу…

Что ж. Может, оно и к лучшему. Хасан — это прямая дорожка к Убытку. И к стабильному потоку заказов, как ни крути. Если действовать аккуратно, я смогу выйти через этого типа на правильных людей. Главное — лично не светиться. Грамотно разыграю карты — и Хасан даже не будет понимать, с кем имеет дело.

— Ты здесь? — голос Джан вывел меня из задумчивости.

— Да, — аккуратно сматываю цепь кусаригамы. Я теперь упражняюсь со второй версией, она мне нравится больше. — Извини, отвлёкся.

— Я с ним договорилась на заклад, — сказала морфистка. — В Японском Саду, послезавтра. Хасан пришлёт сына. Осмотр, обмен свёртков. Никаких попыток встретиться.

— Хорошо, — я кивнул.

— А что не так? — Джан внимательно наблюдала за моим лицом.

— Всё так… Просто я знаю этого Хасана.

— Откуда?

— Я тренируюсь на террасах. И беру в его конторе шесты. Ворчливый старикан. Вечно всякие байки из армейской жизни травит.

— И что? Ты же не работаешь с ним напрямую.

Вынужден согласиться.

Приняв душ, кое-как делаю домашку. Вот уж где детство… За свои неисчислимые инкарнации я прошёл через множество школ, рю, додзё. Случались и перерождения, где у меня были нулевые шансы научиться чему-нибудь. Понятное дело, никто не будет заморачиваться образованием крестьянского сына, ведь все его функции — пахать и сеять. Мне приходилось выгрызать себе место под солнцем. А знаете, что меня бесило больше всего? То, как менялись представления людей о реальности и законах природы.

История, например. Её традиционно пишут победители. А теперь представьте, что вы родились в стране, которая в вашем предыдущем воплощении считалась агрессором.

Или география. Порой целые материки на карте отсутствуют, а затем неожиданно возвращаются на положенные места.

Гораздо хуже с точными дисциплинами. Одни учёные опровергают других, чтобы лет через пятьдесят быть опровергнутыми кем-то ещё. Вы учите новые формулы и пользуетесь правилами, которые столетие назад считались неверными. В одной эпохе надо зубрить богословие и латынь, в другой — просто разбивать носы своим сверстникам.

И вот — новый мир, новые знания.

В гимназии Эфы царила своя атмосфера. Великий Дом не нуждался в талантливых инженерах, конструкторах, экономистах, изобретателях. Даже работяги, завинчивающие гайки на заводах, аристократов не волновали. Только бойцы, умеющие оперировать энергией ки. Те, кто укрепит влияние клана. Идеал — вырастить воина, который однажды порвёт всех на Турнире и обеспечит многолетнее владычество группировки родов в империи. Поэтому упор делался на медитации, работу с морфистами, рукопашку и фехтование. Из точных наук нам оставили физику, математику и геометрию. В очень примитивном, урезанном виде. Меня не отпускало чувство… ну, что я изучаю вводный курс, а не программу, рассчитанную на несколько лет.

Из необычного — криптоистория, каббалистика, теория психотипов и правоведение. Да-да, мы изучали не только Кодекс Эфы, но и основы имперского права. Вскользь проходили кодексы других кланов, общеимперские акты, договора и постановления, навязанные Советом Мойр. Чёрт ногу сломит, если честно. Я не сразу, но разобрался во всём этом хитросплетении.

Самый цимес был в том, что в империи не было государственности, как таковой. Власть переходила из рук в руки на протяжении столетий, причём менялись династии, столицы, законодательные системы. Чтобы не утонуть в этом хаосе, лидеры Великих Домов разработали свод правил, именуемых Унией. То бишь, все кланы добровольно объединились в империю и породили систему сдержек-противовесов. Уния — это не союз. Это Закон, который лидеры домов поставили выше своих Кодексов и согласились соблюдать, скрепив соглашение подписями. Разумеется, лидеры не обязаны следовать заветам основателей, поэтому Уния регулярно утверждается пришедшими наверх властителями. Есть и другие акты, всевозможные стандарты и постановления, необходимые для того, чтобы как-то уживаться на общей территории.

Учебник, который я взял в школьной библиотеке, давал общее представление о том, как работают законы в нашей стране. Спойлер: хреново работают. Уния и запреты инквизиторов соблюдаются. Остальное — как всегда в России. И даже больше, чем всегда. Право меча — вот чем руководствуются одарённые голубых кровей. Споры чаще разрешаются дуэлями и вендеттами, а не судебными инстанциями. Ну, за редким исключением. Полиция ловит мещан и не трогает клановых. Аристократы творят любую дичь и легко откупаются. Классика…

Ознакомившись с общими положениями Унии, я завалился спать.

За окном шумел ветер, и сквозь его порывы в мой разум проникали видения. В водовороте снов изредка появлялась Джан, что-то спрашивала по поводу револьвера и незамедлительно исчезала. Порой я погружался в забытые жизни, вёл диалоги с умершими людьми, любил жён, тела которых давно превратились в прах…

А потом наступила тьма.

…из которой меня вырвал будильник.

На кухне мы с Джан сидели вдвоём.

Пожарили яичницу с помидорами, посыпали всё это зеленью и заварили себе какао.

— А что с Фёдором? — задал я вопрос, терзавший меня на протяжении последнего часа. — Я не слышу шагов в его комнате. И к завтраку он не спустился.

— Работает Федя, — Джан загадочно улыбнулась. — Я ему сварила яйца и убрала в холодильник. И бутеров наделала, так что не пропадёт.

— И чем он таким занят?

— Справится — увидишь.

Я уж было настроился на длительное ожидание, но оружейник удивил, ворвавшись на кухню в тот момент, когда я дожёвывал последний кусок.

— Есть!

Мальчишка держал в руках деревянный ящичек, а его щёки раскраснелись от возбуждения.

— Пора есть, — поддержал я. — Доброе утро.

— Угу, — паренёк плюхнулся на табуретку и придвинул ко мне ящичек. — Это тебе.

Крышка сдвигалась по принципу пенала.

Внутри, как я и ожидал, на матерчатой основе были разложены детали револьвера. Пружина, ствол с мушкой, рамка, шомпольная трубка, спусковая скоба, элементы замочного механизма, барабан…

Мои руки сами потянулись к этой красоте, начали всё собирать, ставить со щелчками на положенные места. Федя, как заправский фокусник, подал мне отвёртку для затягивания винтов. Не прошло и десяти минут, как в моих руках оказался тот самый наган образца 1910 года, о котором я размышлял на протяжении нескольких дней. Осмотрев револьвер, я сделал вывод, что он выглядит… как револьвер.

Нажимаю спуск.

Раздаётся сухой щелчок.

— Не успел призвать этот… как его… глушитель, — Федя виновато развёл руками. И штуку зарядную…

— Спидлоадер, — автоматически подсказал я.

Федя не позаботился и о других важных мелочах. Например, об оружейной смазке. И о патронах, куда ж без них. Я вот, например, предвижу, что если установить на револьвер глушитель, то при плотном прилегании барабана латунные гильзы в каморах будет раздувать. Может, заменить их на стальные? Да и с патронами не всё радужно. Внутри порох, формулу которого ещё надо раздобыть.

Лиха беда начало.

Процесс пошёл, и вскоре я заполучу смертоубийственную коллекцию на все случаи жизни. Надо обсудить с Джан кое-какие доработки, а так…

— Федя, — растроганно произнёс я. — Ты грёбаный гений.