Убийца на краю империи

Глава 27

Лучший способ угробить курящего человека — вколоть ему в сигарету конскую дозу фентанила. Это мощный анальгетик, который при передозе на раз-два отправит клиента к праотцам. Показан при послеоперационных болях, онкологии, стенокардии и прочих инфарктах миокарда. Прикол в том, что в моём мире такие препараты нельзя купить без рецепта врача. А здесь — пожалуйста, сколько угодно.

Вообще, меня порадовали имперские аптеки.

Заглянув в одно такое местечко я приятно удивился разнообразию веществ, которые можно смешивать в нужных пропорциях и получать более интересные составы.

А тут и смешивать не нужно.

Вы скажете: родной, фентанил вкалывается внутривенно либо внутримышечно. И будете тысячу раз правы. Фиг его знает, почему эта дрянь срабатывает во время затяжки сигаретным дымом. Меня когда-то научили, я попробовал… и, доложу я вам, это тема. Есть даже нарики, которые торчат на этом веществе. Чтобы убить пациента, достаточно оформить передозировку в два миллиграмма. Слышали о рокере Принсе? Да-да, он отбросил коньки от фентанила.

Так вот, с сигаретами и бухлом раствор сочетается изумительно.

…Утро следующего дня прошло в хлопотах. Ночью я пробил колёса рыдвана, на котором хозяин кофейни ездит в старый город. Стащил из машины ключи от заведения, добрался в Ичери-Шехера на такси и навёл небольшой марафет в сигаретном лотке. Вычистил весь запас «‎Гобустана» и оставил одну-единственную пачку, обработанную мной накануне. Я. между прочим, целый вечер убил, прокалывая стеклянным шприцем фильтры и впрыскивая вещество в табачные столбики. До этого я наблюдал за лавкой в течение трёх дней и убедился в том, что Азимов — первый клиент кофейни. Фишка в том, что жители Баку, как и их собратья в Фазисе, очень не любят просыпаться раньше десяти утра. Чиновник губернаторского дворца — единственное исключение из общего правила. Напрашивается разумный вывод: никто, кроме него, не купит отравленный «‎Гобустан». Надеюсь…

Если доза рассчитана верно, чиновника свалит после десятой затяжки.

Пять минут времени.

Я должен наблюдать за процессом, не выдавая себя. Для этой цели я занял позицию на крыше старого дома в квартале от места событий. Устроившись поудобнее на черепичном скате, приставил к глазам бинокль и применил свою новую способность. Взгляд сделал прозрачными крыши нескольких домов, стены, балконы и перекрытия. Несколько минут я наблюдал за пустой улицей, а ветер пытался сбросить меня на тротуар.

Хозяин, как я и рассчитывал, добрался до кофейни с небольшим опозданием. Открыл приёмное окошко, выставил столик и пару стульев, а затем обнаружил, что все сигареты куда-то пропали. Проверить ближайший мусорный бак он, естественно, не догадался. Ключи я успел запихнуть обратно в бардачок авто, так что пропажи никто не заметил.

Сквозь стену кофейни я видел, как хозяин набирает чей-то номер на стационарном аппарате, прикладывает трубку к уху, что-то говорит, усиленно жестикулируя. Ну, понятно. Договаривается с поставщиком. Дескать, товар закончился, срочно подвозите ещё.

Тем временем из переулка вырулила чёрная «‎пантера».

Я, затаив дыхание, наблюдал за действиями Азимова и сопровождавшего его телепата. Бодигард выглядел спокойным, уверенным в себе человеком. Брюки со стрелками, чёрная рубашка, кожаная куртка. До блеска начищенные туфли. Солидный телохранитель уважаемого господина. Ещё одна бросившаяся в глаза деталь — поясные ножны с коротким мечом. Не вакидзаси, но что-то очень похожее. На правом бедре телохранитель разместил нож — чехол удерживался сложной системой креплений.

Ежедневный ритуал повторился с точностью до шага.

Водитель припарковал машину на пешеходном тротуаре, заехав на бордюр двумя боковыми колёсами. Азимов неспешно выбрался из салона, подошёл к окошку и начал переговариваться с хозяином, пока тот готовил утренний напиток.

Терпеливо жду.

Чиновник берёт чашку, садится за столик. Бодигард забирает вторую чашку и джебену — глиняный кувшин с носиком. Такие ёмкости используются для приготовления кофе в Эфиопии. Телохранитель наполняет свою чашку на треть, пробует. Азимов никуда не спешит — эти ритуальные действия разворачиваются ежедневно. Через три минуты чиновник берёт джебену и наливает себе. Приглашающий жест — и телохранитель присоединяется. Я вижу, как мужчины обмениваются скупыми фразами.

На столе — пачка сигарет.

Та самая.

Видимо, я пропустил момент, когда чиновник забрал «‎Гобустан» у хозяина кофейни. А это означает, что мне пора менять наблюдательный пункт.

Убираю бинокль в рюкзак, спускаюсь на землю по пожарной лестнице и оказываюсь в лабиринте пересекающихся под немыслимыми углами тесных улочек. Я выбрал наблюдательный пункт таким образом, чтобы быстро переместиться к проспекту Джигурды. Для этого мне нужно активировать свою способность, пройти через глухую кирпичную стену, пересечь тихий итальянский дворик, подняться по одной лестнице, спуститься по другой, пройти через полутёмную парадную, выбраться в неприметный переулок, нырнуть в арку, пересечь следующий двор…

Чтобы достичь нужного дома, я трачу четыре минуты. Это почти рекорд.

Новая пожарная лестница, наклонный жестяной скат, торчащие дымоходы… Даже не верится, что в этой части города сохранились дома с печным отоплением.

Выглядываю из-за трубы.

Проспект перерезает тело города шумной магистралью. Полосы ещё не забиты под завязку, но машин становится больше с каждым часом. Достаю бинокль и нахожу точку пересечения проспекта с улицей Бакиханова. По логике вещей, сейчас я должен увидеть «‎пантеру» с умирающим клиентом.

У Азимова пять минут, чтобы сдохнуть.

А я понаблюдаю за процессом из ВИП-ложи.

Собственно, вот и он, наш несговорчивый друг. Правительственная тачка выруливает из каменной теснины, встраиваясь в общий поток спешащих на работу людей. Мой взгляд пробивает крышу автомобиля, сделав её абсолютно прозрачной.

Азимов курит в окно, сидя справа от водителя.

Телохранитель не проявляет видимых признаков беспокойства, но его лицо напряжено. Дистанция между нами стремительно сокращается, и я начинаю думать о море. Почему бы и нет? Релакс, всё обезличено, ты умиротворён и никому не желаешь зла.

Сейчас между мной и телепатом метров пятьсот.

Достаточно, чтобы заподозрить неладное.

В ушах — крики чаек, шум прибоя, поток бакинского ветра, налетающего на набережную. Я просто наблюдаю, мне пофиг, что там происходит…

Чиновник почти успел докурить сигарету, и в этот момент его начинает штормить. Выглядит всё так, словно мужик выпил ящик водки, долго держался огурцом, а потом его развезло. Азимова качнуло, он тряхнул головой, чуть не уткнулся лицом в приборную доску… Водитель с тревогой покосился на патрона. Бодигард что-то выкрикнул. Я увидел, как сигарета выпала из ослабевших пальцев мужика. А в следующую секунду безвольное тело клиента уже валилось набок, заставляя шофёра вильнуть в сторону, уклоняясь от грузовика на встречке, свернуть к обочине и ударить по тормозам. Подчинённые начали трясти шефа, орать, прощупывать пульс…

Обычная картина.

Утратив интерес к происходящему, я осторожно спустился со ската крыши и взялся за перила пожарной лестницы. Возвращаться в гостевой домик на озере я не планирую. Аренда оплачена до завтрашнего обеда. Все вещи упакованы в рюкзак, футляр с винтовкой — в камере хранения. Осталось добраться до автовокзала, сесть на местный аналог слипбаса и спокойно доехать до Эривани. Там я куплю билет на поезд до Фазиса и расслаблюсь окончательно. Предпринятые мной меры максимально сокращают вероятность встречи с силовыми структурами империи.

Присутствие я ощутил, добравшись до первого этажа.

То самое чувство, когда тебя прощупывают.

А потом прилетела мысль:

Я иду, сука.

Наверное, телепат ранга «‎высший» мог бы нанести ментальный удар. Оглушить или свести с ума… Это редкие случаи, но встречаются подобные умельцы. Бодигард так не умел.

Ярость телохранителя, не сумевшего защитить господина, передалась через несколько сот метров.

Чувак жаждал моей крови.

Спрыгнув на тротуар, я побежал. В противоположную от проспекта Джигурды сторону. Присутствие чужого разума не отпускало ни на секунду. Телепат вёл меня, отслеживал все повороты и закоулки.

Нырнув в полутёмную арку, я пронёсся по каменной брусчатке, влетел в неприметный дворик, через который уже проходил сегодня, и побежал к лестнице. Здесь сразу и не догадаешься, что есть переход, но я заранее просчитываю пути к отступлению.

Узкие металлические ступени, чей-то балкон-терраса с чугунным ограждением, десять метров и — спуск. Слышу окрик хозяина. Игнорирую, бегу дальше. Радует, что в этом городе меньше собак, чем в Фазисе. Не знаю, в чём прикол, но мне это на руку.

Проулок, напоминающий тупик.

Быстро снимаю и расстёгиваю рюкзак, достаю кусаригаму, сложив лезвия вместе и намотав цепь на предплечье правой руки.

Рюкзак — за спину.

Бежать дальше.

Тупик меня не останавливает. Не сбавляя темпа, делаю стену проницаемой и проскальзываю сквозь неё на тихую улочку, утопающую в тени жёлто-рыжих тополей. Если телепат меня и преследует, на его пути встанет непреодолимая преграда в виде стены. А мне — к автобусной остановке. Метров сто по тротуару, затем направо…

Из подворотни выскочил бодигард.

От неожиданности я притормозил.

Мечник перегородил мне дорогу, криво ухмыляясь.

— Тонко, — мужик смерил меня ненавидящим и одновременно презрительным взглядом. — Сигареты.

— Мог бы и поблагодарить, — пожимаю плечами и скидываю рюкзак. — После моего кофе сильно не побегаешь.

Разум захлестнуло волной неприязни.

— Это была хорошая работа, выродок, — телохранитель извлёк меч из ножен. — Ты испортил мне послужной список.

Во второй руке бодигарда появился нож.

На поверку меч отличался от вакидзаси незначительно. Меньше изгиб, шире лезвие. Цуба вообще отсутствует. А ещё мне не понравилось, что оппонент удерживает клинок обратным хватом. Не люблю я таких извращенцев — у них в арсенале тьма подленьких приёмчиков. Ну, и захлестнуть цепью будет сложнее.

— Давай, — говорю я, — Покажи, на что способен.

Телепат, транслируя мне в сознание образ предполагаемой линии атаки, быстро шагнул вперёд. Я был готов к этому — лезвие камы просвистело на удлинившейся цепи, вычерчивая вертикальную дугу. Я метил в подбородок противнику, но телепат успел отклониться и резко сократить дистанцию. Продолжая вращение, я развернулся на пятках и выстрелил второй камой, превращая себя в центр смертоносного колеса. Бодигард отбил атаку ножом, чуть не перерубив цепь.

Свожу руки, закручивая восьмёрку, перекидываю цепь через спину, перехватывая правой рукой каму за рукоять, и выстреливаю кусари на всю длину. Бодигард, по идее, не успевал развернуться, чтобы среагировать на атаку, но он успел. Да ещё и прогнулся в немыслимой позе, пропуская остриё мимо себя.

Недостаточно быстро.

Кама прочертила красную линию на скуле моего врага, разбросав капли крови по тротуару.

Бодигард взревел и вновь постарался сблизиться, навязав мне ножевой клинч. Проскальзываю вперёд, вычерчивая дугу по диагонали. Вражеский клинок под углом встречается с цепью, выбивая искры. Захлестнуть руку не получается — телепат в последнюю секунду отступает, быстро подскакивает и едва не загоняет мне в бочину нож. Отвожу удар жёстким блоком, перехватываю камы за рукояти и делаю несколько быстрых выпадов. Чувак уклоняется, парирует, контратакует. И в этот момент я ухитряюсь, припав к земле, провести горизонтальное вращение. Кама захлёстывает лодыжку противника. Рывок — и бодигард падает на тротуар, из ноги фонтаном хлещет кровь.

Подскакиваю вперёд, пинком отшвыриваю руку с ножом, парирую цепью взмах меча и, падая на колено, всаживаю вторую каму в глаз противника.

Мужик дёргается и затихает.

Вот же…

Упёртый сукин сын. Никогда не понимал кодекса чести у телохранителей и самураев. Не уберёг господина — всё, беда-печаль. Надо кровью смывать позор поражения. Мог ведь уйти, но нет. Надо кому-то что-то доказывать…

Встаю на ноги.

Подтягиваю цепь.

Теперь надо приводить себя в порядок, замывать пятна крови на одежде, чистить камы… Угораздило же этого придурка связаться с бессмертным убийцей.

Несколько переходов сквозь стены — и я на задворках каменного дворика, в дальнем углу которого обнаруживается колонка. Самая настоящая колонка, из тех, что встречались на каждом углу, когда я был маленьким в прошлой инкарнации. Аксакалы в беседке играли в нарды, жирный кот щурился на солнце, вылизывая шерсть.

— Сиди, брат, — нажимаю рычаг, вешаю на его дальний конец свою ношу. — Никто тебя не тронет.

Кот даже не повернулся в мою сторону.

Из носика колонки ударила тугая струя воды.

Отмываю кусаригаму, начисто протираю платком, прячу в рюкзак. Смываю капли крови с ботинок, споласкиваю руки и лицо. Футболку, замызганную красным, переодеваю. Брюки не спасти, но там всего несколько точек.

При выходе со двора мне почудились звуки полицейской сирены.

Не удивлюсь, если бакинские стражи порядка начинают оцеплять квартал.

Мне насрать.

Спуск в метро совсем рядом, а его перекрыть никто не успеет. Отсюда до автовокзала ехать недолго, так что я смогу забрать футляр, погрузиться в слипбас и помахать городу ветров ручкой.

Моё первое задание выполнено.