Успеть до коллапса

Глава 6. Безработный доктор

Мюнхен. Планета Джана. Раудан.

Одноэтажный, приземистый и аккуратный особняк, который Уоррен снимал на восточной окраине Оберменцинга, скрывался от посторонних взглядов за невысокими соснами и карликовыми пихтами. Ухоженный сад и подметённые дорожки говорили о том, что за домом присматривают, несмотря на почти постоянное отсутствие хозяина. Фрау Штраус, экономка с отменными рекомендациями, прекрасно справлялась со своими обязанностями: поддерживать порядок и сохранять неприкосновенность личных вещей Уоррена. И боже упаси фрау совать нос в личную жизнь хозяина: доктор не терпел сплетниц.

Уоррен заблаговременно позвонил фрау Штраус из Дубаи, чтобы предупредить о своём прибытии. Ранним утром понедельника дом встретил доктора безупречной чистотой, приятным запахом трав и холодильником, полным продуктов на пять дней. На кухонном столе стояло блюдо с домашними вафлями, накрытыми прозрачной пленкой, а кофемашина была наполнена свежими зёрнами элитного “Копи Лювак”.

Закрыв входную дверь, Уоррен отложил дорожную сумку с чемоданом, переобулся в домашние тапочки и отправился в душ. Переодевшись после душа в чистые домашние штаны и тенниску, он приготовил кофе и подогрел бельгийские вафли. Они, как всегда, были хороши.

После завтрака Уоррену больше всего хотелось упасть в кровать и забыться крепким сном без сновидений, но отдыхать ещё рано. Филлис написал, что приедет с отчётом завтра утром, а значит, у него есть всего сутки, чтобы разобраться с неотложными делами.

Перво-наперво доктор занялся багажом: выгрузив все вещи из чемодана и ручной клади, он закинул часть одежды в стиральную машину, а остальное разложил по местам. Затем прошёл в гостиную. Устроившись на мягком диване, он выложил перед собой на чайный столик ноутбук, планшет и мобильный телефон.

После часа поиска нужной информации через каналы новостей и поисковые системы, доктор устало откинулся на спинку дивана и помассировал шею.

— Ничего. Пусто. Ладно, пойдём другим путём.

Уоррен поднялся и задёрнул окна гостиной плотными шторами. Деревья надёжно скрывали его дом от прохожих, да и не в привычках его соседей заглядывать в чужие окна, но доктор предпочёл подстраховаться.

Взяв с комода синюю коробочку, которую всегда возил с собой, Уоррен достал из неё часы “Вашерон и Константин” модели тысяча девятьсот двадцать третьего года. Надев на запястье, он нажал под циферблатом незаметную кнопку.

Перед доктором появился голографический экран с символами, которые не соответствовали ни одному земному языку. Уоррен выбрал нужные команды и взял блютуз-гарнитуру.

Вызов был принят.

— Рамэ, это я. Да, я всё ещё здесь. Мне нужны все новости за последние сто часов. Я знаю, что внезапно, но мои планы резко изменились. Передай также все поступившие запросы на моё имя.

Услышав вопрос собеседника, Уоррен ненадолго задумался.

— Всё с нашего последнего разговора. Если понадобится ещё, я дам тебе знать. Тяжёлые случаи тоже направляй. Сколько времени на это уйдёт? Хорошо, жду.

Закончив разговор, Уоррен опустился на диван и устало откинулся на мягкую спинку. Его снова тянуло в сон, а голова, казалось, стала тяжелее раз в десять.

Через сутки у него будет необходимая информация. И тогда…

Доктор покачал головой. Он сам пока не знает, что будет тогда. Всегда тщательно уложенная причёска растрепалась, волосы упали на лоб.

— Ох, Алекс, что же с тобой произошло? — пробормотал Уоррен, глядя сквозь чёлку на потолок. — И почему я так спокоен, когда думаю о тебе? Кто и зачем хочет тебя убить? Вряд ли мишенью был я, потому что меня легче было найти в Мадриде. Нет, он знал, что я далеко, выжидал момент, когда меня не будет, чтобы напасть. Этот охотник умён и терпелив…

Уоррен посмотрел на контейнер с образцом стекла.

— Но раз я так спокоен, значит, кто-то его опередил. Что ж, мне предстоит два непростых разговора. Три, — поправился он, глядя на часы. — Завтра утром приедет Филлис. Надо успеть всё сделать.

Следующим утром Уоррен поднялся в восемь, позволив себе хорошенько отоспаться после многочисленных дел и задач. За годы работы в подземной лаборатории он успел отвыкнуть от просторной мягкой кровати и свежего прохладного воздуха осенней Европы.

Как ему надоела жара!

Негромкий сигнал нового сообщения заставил доктора сесть в кровати. Он взял часы и включил экран. Перед ним развернулось письмо от Раммана.

— Значит, два корабля, — тихо пробормотал Уоррен, пробежав сводки взглядом. — И кто же вы, хотел бы я знать. Что ж, по крайней мере, теперь я уверен, что граф здесь не замешан.

Приняв прохладный душ и побрившись, доктор оделся к приёму гостя. В домашней обстановке вместо классического костюма-двойки он отдал предпочтение чёрной водолазке и брюкам на тон светлее, нанёс на шею несколько капель туалетной воды “Анкр Нуар” и отправился на кухню делать кофе.

Филлис прибыл ровно в девять.

Когда раздался дверной звонок, две дымящиеся порции “Копи Лювака” уже ждали, на чайном столике в гостиной стояли конфеты и печенье. Хотя встреча предстояла сугубо деловая, Уоррен никогда не забывал правила хорошего тона, особенно во время приёма гостей.

— Доброе утро, доктор, — снял шляпу детектив. Его чуть влажные, тёмно-рыжие волосы топорщились, плащ был мокрый от дождя.

— Проходите, — учтиво пригласил его Уоррен.

Несмотря на то, что граф выделил для Уоррена и Филлиса лучшие модели “Гольфстримов”, оборудованные по последнему слову техники и комфорта, выглядел коренастый детектив только-только с дороги и заметно уставшим.

“Похоже, он всё это время почти не покидал самолёт”, — отметил про себя Уоррен.

— Кофе готов, — вслух сказал он, остановившись у двери в гостиную. — Будьте любезны разуться. Верхнюю одежду можете оставить в прихожей.

Филлис покосился на приготовленные тапочки, от усталости не сразу поняв, что его приглашают в дом. Затем кивнул, повесил на вешалку промокший под утренним дождём плащ, оставшись в серо-коричневом костюме, переобулся и, взяв кейс, проследовал за доктором.

Уоррен сел на пуфик, жестом указав Филлису на диван. На столике между ними уже стояли две чашки с горячим кофе, сливки, стеклянная вазочка с кубиками тростникового сахара, корзинка с печеньем и конфетница.

— Вы слишком любезны, — удивлённо заметил Филлис, садясь на диван. — Я, конечно, позавтракал в самолёте, но от вашего фирменного кофе отказаться не могу. Да, вот отчёты!

Детектив открыл кейс и достал папку с документами и протянул её доктору.

— Благодарю, — сказал Уоррен, надевая очки. — Я почитаю, а вы пока немного отдохните с дороги.

Филлис кивнул и налил в свой кофе сливок. Когда доктор закончил, конфетница и корзинка с печеньем были наполовину опустошены, а детектив с сожалением заглядывал в почти пустую чашку.

— Могу сделать вам ещё порцию, — сказал хозяин дома, глядя на Филлиса поверх очков.

— Нет, нет! Спасибо! — ответил гость, поправляя пиджак и галстук. — Давно хотел сказать, что у вас изумительный кофе! Я пробовал "Копи Лювак" в Индонезии и Вьетнаме, но ни один из них не мог сравниться с этим. В чём ваш секрет?

Уоррен слегка улыбнулся, отложил документы на стол и снял очки.

— Химический анализ неполон, — перешёл он к делу.

— Он будет готов к вечеру, — так же сухо ответил детектив. — Мы проверили зону на предмет радиации, но всё чисто. Хотя следы очень похожи на ядерное оружие.

— Такое бы заметили на соседних островах.

— Такое бы заметили и на Мальдивах! — нервно хохотнул Филлис. — Если честно, когда я туда прибыл, то в первую очередь подумал на вас, док.

— Вы же знаете, что я не терплю, когда меня называют доком.

— Давайте отложим формальности и поговорим начистоту, — предложил детектив, подавшись вперёд. — Мы не особо-то ладим и куда меньше доверяем друг другу, чем пытаемся показать.

Уоррен едва приподнял бровь, глядя на гостя с лёгким интересом.

— Я всегда считал вас шарлатаном, который пользуется добротой графа…

— Напомнить вам, сколько вы живёте на сыворотках этого шарлатана? — Уоррен недовольно нахмурился.

— Ровно столько, сколько мы вам нужны, док, — парировал Филлис. — Но сейчас я не собираюсь копаться в вашем грязном белье.

— А раньше, значит, копались?

— Не стройте из себя наивного простачка, док. Вам это не к лицу. Я следил за вами, вы — за мной и графом. Мы любезно улыбаемся друг другу и держим ножи за спиной. Я видел такое много раз со стороны всех, кому граф помогал. И за масками учтивости всегда скрывались жадные и мелочные душонки. Я вскрывал их как семечки, а вот вас раскусить так и не смог. Когда я собирал улики на острове, я копал конкретно под вас и ваш чёртов объект! Я видел, что он сделал на Гавайях. Я знаю его почерк. Увы, это не он. Да и для вас устраивать подобное — верх глупости и пошлости.

— В общем, вы остыли, проанализировали ситуацию и пришли к выводу, что эта чёрная воронка — не моих рук дело и не моего подопытного.

— Пока что я таких доказательств не нашёл.

— А как вы мне докажите, что это не ваших рук дело?

— Зачем графу устраивать подобное? Если он дал сло… — детектив замолчал, а затем криво улыбнулся. — Ах, вы говорите про меня лично?

— Да, — кивнул Уоррен.

— Хотите поиграть в детектива?

— Звучит заманчиво. А давайте сыграем!

Уоррен с улыбкой подался вперёд, игнорируя удивления детектива.

— Итак, вы очень умный злоумышленник, который решил ворваться в мою секретную лабораторию.

Филлис ухмыльнулся и, расстегнув пиджак, опёрся локтями на колени.

— Скажу сразу, я сначала устранил бы вас.

— Нет-нет, вы хотите сделать всё как можно тише.

— И оставить после себя такую воронку? Если уж устранять, то всех свидетелей и участников проекта.

— Значит, вы не конкурент и не учёный.

— Нет, — согласился Филлис. — Если судить по этому почерку, то я явно хотел уничтожить труднодоступный объект, не заморачиваясь над планом и сделать это так, чтобы подопытный точно не выжил.

— Это вполне может быть мотивом преданного пса, который хочет избавить своего хозяина от лишней обузы.

— И которая снабжает хозяина и пса бесценными сыворотками? Пёс не будет совать свой нос во столь важные дела своего господина. Нет, док. Хоть мне и не нравится ваше присутствие в телефонной книге графа, вычёркивать вас имеет право только он. А граф, он… я думаю, вы слишком хорошо его знаете, чтобы подозревать в столь кровожадном поступке.

— Значит, вы — не пёс и не щедрый меценат, уставший от обузы.

— Нет, — холодно ответил Филлис. — У меня есть версия, что военные могли сунуть туда свой нос. Или крупная фармацевтическая компания. Или же кто-то из охранников сильно прогневал своего Шиву.

— Третья версия мне кажется более реальной, — хмыкнул Уоррен.

Оба одновременно вздохнули и замолчали. Версии закончились и разговор иссяк.

— Что ж, — сказал детектив, поднимаясь. — Я ещё подумаю над этой вашей игрой. Возможно, что у меня появятся новые версии, но не сейчас.

— Вам нужно отдохнуть после перелётов.

— Вы чертовски правы! Хотя вряд ли я буду вам чем-то полезен.

— Напротив, вы весьма мне помогли.

— Что ж, его светлость всегда рад видеть вас в гостях. Более того: он любезно приглашает вас на чай в любое удобное для вас время. Самолёт он оставляет вам.

— Что ж, — Уоррен тоже встал. — Передайте его светлости, что я принимаю его приглашение. Я обязательно загляну к нему на чай, когда мне это будет удобно.

Он подал детективу папку с отчётами.

— Непременно, благодарю. — Филлис убрал папку в кейс.

Они пожали друг другу руки, подтверждая, что их сотрудничество закончилось, и детектив покинул дом Уоррена.

Закрыв за Филлисом дверь, Уоррен вернулся в гостиную и взял свой кофе. Напиток успел остыть, и доктор недовольно поморщился.

— Что ж, сведения Раммана подтвердились. Остался ещё один разговор.

***

Паб “Зеленый Цеппелин”. Манхэттен. Нью-Йорк. Планета Земля. Раудан.

Винтажные часы над барной стойкой показывали двадцать минут четвёртого, а за стенами паба царила яркая нью-йоркская ночь. Из окон второго и третьего этажей можно было полюбоваться кусочком Ист Ривер и ночного Бруклина.

Натаниэль Фло не любил яркие огни Манхэттена, слишком много от них суеты.

На первом этаже “Зелёного Цеппелина” стояла редкая тишина. Паб отдыхал и наслаждался последними часами своего выходного. Вторник только начинался.

Натаниэль неспешным шагом прогуливался по первому этажу. Помещение сияло чистотой, бронзовые детали бутафорских механизмов переливались как золото. В прозрачных колоннах колыхались неоновые медузы, их длинные щупальца извивались среди разноцветных пузырьков. Дорогой зеленый бархат источал свежесть, а пол скрипел под кожаными туфлями на массивном каблуке.

Команда “Хамелеона” наконец-то отбыла, и теперь Натаниэль собирался остаток своего выходного провести спокойно и выпить рюмочку арманьяка, наслаждаясь видом на реку и прохладным морским воздухом.

— Совершенно оди…

В боковом кармане пиджака заиграл мобильный телефон.

— Слушаю!

— Я у тебя.

Эксклюзивный слайдер от “Верту” за пятнадцать тысяч евро чуть не выпал из рук изумленного хозяина паба. Тихо прошипев под нос бранное слово, Натаниэль взлетел на второй этаж, промчался по коридору с жилыми комнатами, и взбежал по лестнице на третий этаж.

Перед дверью в свой рабочий кабинет он отдышался, одёрнул пиджак и постарался войти, не теряя достоинства.

— Что вы здесь делаете?

Черная фигура неподвижно стояла у окна, откуда открывался самый лучший в пабе вид на Ист Ривер и остров Рузвельта. Капюшон плаща покрывал голову гостя, черная ткань с широких плеч стекала до пола.

Ничего не ответив, гость развернулся к Натаниэлю. Хозяин паба поежился, увидев маску, похожую на голову ворона с огромным клювом, усеянным многочисленными отверстиями, и без глаз. Вид не из приятных.

— Проект. Графа. Оржельского, — отчеканил гость неприятным и искаженным маской голосом. — Он сорвался.

— Сожалею, иссэ, но…

— Это. Инициировал. Ты. Зачем?

Натаниэль медленно и глубоко вдохнул, набираясь решимости. Что ж, к такому повороту он морально был почти готов. Принимать самого Знахаря в своем заведении — сомнительное удовольствие, но если уж Нат смог управиться с компанией культуристов, которые напали на парочку гомосексуалистов в прошлую субботу, то и здесь не оплошает.

Натаниэль надеялся на это.

— Вся эта история подзатянулась, — как мог невозмутимо сказал он, направляясь к стеклянному бару.

Натаниэль достал себе воббл, взял ещё один и обернулся к гостю. Тот отрицательно покачал головой. Тем не менее, хозяин паба поставил на массивный рабочий стол два катающихся бокала.

— Модьйос рвет и мечет, — продолжил он, откупоривая бутылку арманьяка. Пробка со скрипом и хлопком выскочила из стеклянного горлышка. — Едва он узнал про сильного пирокинетика здесь, на Джане, то ни секунды не колебался…

Натаниэль не успел договорить: его голова с грохотом встретилась со столешницей. Один из бокалов покатился и упал на пол, разбившись вдребезги.

— С Модьйосом. Я. Разбираюсь. Сам. Такие. Я. Поставил. Тебе. Условия. Зачем. Отправил. Наводку?

— Угх! Но ведь там древа погибают! — простонал Натаниэль.

Хозяин паба не мог даже пошевелиться: всё его тело было словно придавлено к столу огромным прессом. Проклятый гидрокинетик взял под контроль мышцы и суставы Натаниэля.

— А на монахов кто-то охотится! — с усилием произнёс он.

— И ты решил, что я этого не знаю? — Знахарь, забрал из его рук бутылку арманьяка. — У нас был договор, Натаниэль Фло. Ты находишь мецената, мой протеже делает свою работу, и ни ты, ни Оржельский не суёте носы в наше дело, а я даю рекомендации Модьйосу. Ты своё слово нарушил!

Чёрная тень нависла над пожилым мужчиной, от стального клюва веяло холодом. Натаниэль почувствовал, как у него слабеют колени. По спине пробежали такие мурашки, словно Линда пресли вывалила ему за шиворот два ведра со льдом. В горле резко пересохло.

Только теперь Натаниэль осознал масштаб своих проблем. Он не просто не выполнил приказ иссэ, а ещё умудрился прогневать самого Знахаря. Грозить это могло ему чем угодно: от расставания с любимым пабом и ссылки с Джаны до…

Нет, никаких “до!” Он должен себя спасти!

— Джана — законсервированная колония! И я поставлен здесь самим Модьйосом! Я не мог допустить, чтобы ваш проект вышел из-под контроля! А этот ваш доктор даже не сообщил о перемещении такого опасного пирокинетика! А ведь я его предупреждал, что так нельзя! После того случая на Гавайях…

— Вместо того, чтобы выполнять свою работу и заметать следы, ты захотел вести свою игру? Ты решил собрать компромат на моего ученика?! — прогремел Знахарь. — А узнав, что объект перевозят в Канаду без твоего ведома, ты напился и отправил Модьйосу письмо про событие на Гавайях, сорвав очень важную работу! Ты не слишком много о себе возомнил, Натаниэль Фло?!

Натаниэль даже дышал с трудом — настолько сильно его придавило к столу.

— Я… не думал… что Старейшина… так серьёзно…

— По-твоему, он должен быть проигнорировать такое сообщение агента? Ты окончательно пропил мозги?!

Давление чуть ослабло и Натаниэль воспользовался случаем.

— Я не думал, что он пришлёт шардонцев, иссэ!

— Но он прислал! Когда они улетели?

— Они прибыли в среду и отбыли в субботу ночью. Я не знаю, куда, клянусь! Кайлас мне ничего не говорил, а потом как с цепи сорвался! Прошу, иссэ, отпустите!

— Шардонцы не занимаются транспортировкой людей. Их корабль убивает посторонних. Наверняка Ао Мин должен был забрать объект. Где он?!

— Йа… Я не знаю, иссе, клянусь! Мне было приказано ожидать его и шардонцев с пирокинетиком, но они не вернулись, и даже ни один не вышел на связь! А я сижу и жду их как проклятый! Я не знаю, что там случилось!

Знахарь обошёл дорогой рабочий стол из красного дерева, покачивая в руках бутылку арманьяка.

“Только бы не пролил!” — Натаниэль с тоской следил за плещущимся в стекле драгоценным напитком. Чёртов гидрокинетик взял его тело под контроль, и всё что оставалось делать хозяину “Зелёного Цеппелина” — это беспомощно наблюдать.

— Модьйосу нужна замена в поредевшие ряды огненных монахов, это и дураку понятно. Но знаешь, что будет, если в больные Рощи запустить неподходящего пирокинетика?

Знахарь, словно в ответ на опасения Натаниэля, начал разливать арманьяк вокруг его головы. В воздухе запахло дорогим алкоголем.

“Чёрт! Чёрт! Чёрт!”

Перед лицом появилась зажигалка. Глаза Натаниэля в ужасе округлились.

— Когда-то давно тебя выбрали на должность агента за твою хитрость, ловкость и изворотливость, Нэмор Ри Вон. Но, думаю, за столько лет работы, ты слишком увлёкся алкоголем, забыл свои клятвы Совету и растерял полезные качества.

— Ч-что вы затеяли? Иссэ? Иссэ?!

— Не бойся. Я лекарь. Я вылечу твои ожоги. Хотя нет. Тебя полечат на твоём родном Илларе. Если выживешь.

— НЕТ! ИССЭ!!!

Зажигалка чиркнула, коснувшись стола, и растекшаяся жидкость вспыхнула синим пламенем. В тот же момент сила, что удерживала голову Натаниэля, внезапно исчезла.

В панике Нат шарахнулся прочь огня, сбивая искры с одежды и длинных рыже-седых локонов, которыми так гордился.

— Иссэ, вы с ума сошли?! Это покушение на жизнь агента! — Натаниэль от страха плохо соображал, что говорит. Пламя на столе силуэтом очерчивало место, где совсем недавно была его голова.

— Это предупреждение, Нэмор Ри Вон, — безжалостно отчеканил Знахарь.

Синий огонь перед чёрной фигурой с железным клювом вдруг напомнил Натаниэлю, с кем якшался этот иссэ. Ханкас не стал бы церемонится с предупреждением…

Натаниэль сглотнул и невольно потрогал шею, убеждаясь, что голова ещё на месте.

— Ещё одна ошибка — и твой паб сменит хозяина. Я буду держать твою голову до тех пор, пока хребет не обуглится и туловище само не рухнет на пол. Совет не прощает предателей.

Натаниэль не успел ответить: резкий удар ледяного ветра сбил бутылку, воббл и пламя со стола на пол, а гость исчез, словно его и не было.

— Чёрт! Чёрт! Чёрт!!! — ругался Натаниэль, бросившись тушить новый пожар полотенцами, которые только вчера доставили для Хэллоуина. — Проклятье!

Устранив огонь, он устало свалился на диван и зарылся руками в волосы. Опалённые концы теперь придётся стричь…

Натаниэль дрожащей рукой поднял с пола наполовину пустую бутылку арманьяка. Оба воббла были разбиты вдребезги.

— Сукин сын! — Натаниэль приложился к горлышку бутылки. Зубы постукивали о стекло.

— Достали эти иссэ со своими проблемами! Достала эта служба! Я больше в этом не участвую! Я сам уволюсь! Завтра же напишу Модьйосу! Я просто хочу спокойно управлять своим баром…

***

Мюнхен. Планета Джана. Раудан.

Допив чашку свежесваренного кофе, Уоррен уже знал, что будет делать дальше. Сотрудничество с графом Оржельским полностью завершено.

— Хотя нет, — возразил он сам себе, сполоснув чашку и убрав её в шкафчик. — Надо будет прочитать лекцию для профессора Сайто и его интернов. И достойно распроститься с его светлостью. Филлис прав: граф не мог уничтожить проект, в который вкладывался столько лет. Это глупо и пошло. К тому же у Оржельского были свои личные причины помогать мне.

Доктор вытер руки и вернулся в гостиную, продолжив размышлять вслух.

— Их отношения порой переходили черту начальника и подчинённого. Интересно было бы узнать, что на самом деле связывает этих двоих… Нет, пусть будут хоть любовниками, это не моё дело. Граф всегда тактично держал дистанцию, и это стоит уважать. Что же касается приглашения на чай…

Доктор взял айфон, разблокировал экран и высветил контакт графа Оржельского. Всего одно прикосновение разделяло доктора от разговора с тем, кто много лет был меценатом его проекта.

Но Уоррен колебался. Разговор с графом был всего лишь формальной вежливостью, но...

— Рано. Ещё рано исчезать, надо доделать последние дела. Но на чай к его светлости я обязательно зайду, когда появится свободная минутка.

Приняв это решение, Уоррен выключил телефон и убрал его в карман брюк.