В гнезде Орла

Глава 3

25 января 1973 год

Харм быстрой походной шагал по секретным холодным туннелям под Берлином. За ним, еле успевая, волочился Юрген. Они оба находились в этих коридорах незаконно. Благо, подкупленная охрана сегодня смотрит футбол вместо наблюдения за камерами.

Кругом пахло сыростью и плесенью. От едкого запаха которой свербело в носу.

— Всё должно выглядеть максимально естественно, — Харм остановился и брал руки в карманы своего мундира. — Ты всё понял?

— Да, герр Келлер, — Юргена трясло от того, что он должен сделать. Но если всё получится, он откроет себе путь к вершинам, о которых недавно даже не мог мечтать. — Никакого оружия. Только яд или передозировка лекарствами.

— Верно. Я не могу гарантировать, что никто из близких к Гиммлеру журналистов не пронюхает то, что нам не надо. Пулю у его во лбу будет весьма сложно скрыть.

— А если он умрёт без видимых причин, то никто, даже если захочет, нам ничего не скажет.

Харм довольно улыбнулся. Часы показывали семь часов утра. Сейчас он с Юргеном находился под рейхсканцелярией. Через час парнишка должен быть в кабинете Гиммлера. Если рейхсканцлер сегодня умрёт, то сразу будет объявлен траур, а под контролем депутатов, министров и чиновников назначат временным главой Оливера. Дальше будет не трудно сделать коллегу и друга полноценным лидером страны, который назначит всех своих друзей на заранее обговорённые посты. Осталось только исполнить задуманное. Юрген справится. Иначе всем им конец.

— Сделай то, что должен, — Харм огляделся, словно боясь, что их пустом туннеле кто-то может услышать. — Мы ставим на тебя.

— Я всё сделаю, — Юрген был в себе уверен. — Хайль Рейх.

— Хайль Рейх.

Они оба отсалютовали и разошлись в разные сторону. Харм направился к выходу, а Юрген к лестнице, что вела в рейхсканцелярию.

Жизнь простого офицера скоро изменится. Весь мир упадёт к его ногам. Он сам практически станет фюрером. Все его будут бояться.

Именно с такими мыслями Юрген поднялся к кабинету Гиммлера. Постоял минуту, собрался с мыслями, постучал в дверь и вошёл.

— Хайль Гиммлер! — отсалютовал Юрген своему фюреру.

— Зигл Хайль! — спокойно ответил Гиммлер. — Герр Кац, вы опоздали на две минуты, — он поправил своё пенсне.

— Прошу прощения, мой фюрер. Сегодня на дорогах ужасные пробки.

Гиммлер ничего не ответил. Еле слышно усмехнулся и продолжил рассматривать какие-то документы. Он был одет в белый парадный мундир, который носил последнее время, желая выделяться на фоне своих подчинённых.

На его столе по обыкновению стояли вазы со свежими цветами. Моментами Генрих отрывался от листов и подносил к одной из вас нос, вдыхая приятный аромат. От агронома до фюрера. На это ушло каких-то пятьдесят лет.

Когда нацисты в тридцать четвёртом пришли к власти, Гиммлер оказался обделён вниманием фюрера. Он оставался всего лишь главой СС, насчитывающей на тот момент всего несколько тысяч человек. В прочем всё быстро стало меняться. Гитлер начал перекраивать традиционную немецкую систему управления. Ранее все земли имели свою полицию, но со сменой власти появился единый орган, подчинённый Берлину и находящийся под контролем СС.

Гиммлер быстро стал фактически вторым человеком после фюрера. Он очень тщательно следил за кадрами в СС, постоянно проводил чистки, изгоняя, по его мнению, по его «высокого звания». Он собрал настоящую элитную армию, имел всё, чтобы занять место Гитлера, но у него не могло возникнуть даже подобной мысли. Генрих боялся фюрера, между ними не было равного общения, он его боялся. Борман и Шпеер были всегда ближе к Гитлеру. Впрочем, Генрих никогда из-за этого не комплексовал, он даже уступил Геббельсу пост рейхсканцлера после смерти фюрера. Всё-таки с каждым годом здоровья начало сильно его подводить, больной желудок постоянно ему напоминал о себе.

— Юрген, достань из сейфа мои таблетки, — попросил Гиммлер.

Юрген, сидевший с ним рядом за соседним столом среди нетронутых папок с документами, которые ему следовало разобрать и предоставить полный отчёт, с неохотой поднялся со стула и подошёл к сейфу. Он, наверное, был единственным, после его владельца кто знал код. Открыв сейф, Юрген увидел лежащие на полках папки с документами, какие-то странные мистические побрякушки, таблетки от желудка и кой что ещё. Внимание парня приковала деревянная шкатулка. Гиммлер как-то рассказывал, что был готов умереть, лишь бы не попасть в плен. В шкатулке лежала ампула с цианистым калием. Юрген незаметно открыл её, взял содержимое и стараясь не выдать волнение повернулся к Генриху.

Гиммлер продолжал читать свои документы. Не глядя, наполнил водой из графина стакан и вытянул левую руку в ожидании таблеток.

— Что так долго? — боль в желудке становилась всё более вызывающей. — Они на первой полке.

— Несу, мой фюрер, — Юрген в последний раз произнёс данные слова. Он подошёл к Гиммлеру и злобно на него посмотрел.

Генриху надоело держать протянутую руку. Он перевёл взгляд на помощника, как в тот же момент Юрген буквально всунул что-то ампулу ему в рот.

— Давай, тварь. Жуй! — прокричал Юрген.

Он вставил ампулу в зубы Гиммлера и попытался сжать его челюсти. Генрих пытался вырваться, упал на пол, однако ампула всё-таки раскололась. Он начал кашлять, изо рта пошла пена, и вскоре его тело перестало подавать признаки жизни.

Юрген, весь дрожащий от страха, поднялся на ноги. Его бросало в дрожь, биение сердца было настолько громким, что он не слышал ничего вокруг. Он метался по кабинету из стороны строну, то и дело поглядывая на бездыханное тело Гиммлера, лежащие среди опрокинутой вазы с цветами. К торжественным похоронам готов. Нужно только всё убрать, сделать так, словно у фюрера остановилось сердце. Харм ему объяснил, как ему следует поступить, когда Гиммлер издаст последний вздох. Правда этот странный мужик из Абвера надеялся, что Генрих будет отравлен специально приготовленным для него ядом. Юрген хлопнул себе по карманам. Пузырёк был на месте. Зачем он только взял эту ампулу?

— Я займу твоё место… — Юрген подошёл к телу. Хотел пнуть его, однако, замахнувшись, передумал. Даже мёртвый фюрер, вызвал у него страх, по ощущениям, даже больше, чем живой.

Он упал на кресло рядом с телом, снял с головы фуражку и положил на стол, потрогал голову, и, когда посмотрел на ладонь, увидел в ней несколько выпавших с его головы волосков. Рановато он начал лысеть.

В коридоре тем временем раздались шаги. Вот-вот кто-то откроет дверь. Но нет, прошёл мимо. Юрген выдохнул. Он подошёл к окну, открыл его, и морозный январский воздух тут обдал его. В кабинете сразу стало холодно. На улице хороший мороз. Как же прекрасен Берлин.

— Я люблю и ненавижу… — Юрген заворожённо смотрел на город. — Берлин, ты прекрасен и уродлив одновременно. Вот бы тебе разрушить и заново отстроить.