В гнезде Орла

Глава 6

15 мая

После непрерывных атак войска Российской республики не смогли достичь поставленных целей. Они в буквальном смысле потерпели крах на Востоке, повстанческие силы не смогли оказать должной помощи. Войскам Российской республики зайти в глубь территории Рейха не получилось, а весь имеющийся у них флот был уничтожен на поступках к архипелагу Новая Земля. Атакующие были вынуждены перейти к обороне, а войска Вермахта ждали приказа перейти в контрнаступление. Только никто не мог отдать им приказ. В Берлине творился полнейший хаос после того, как перешедшие под контроль авиационные части Люфтваффе уничтожили половину города, часть правительства просто сбежала, а оставшиеся в столице пыталась наладить между ними и армией хоть какую-то связь. К тому же атака на Россию их интересовала мало. Всех в большей степени волновали западные регионы.

Японцы за считанные дни молниеносно взяли под контроль рейхсгау Португалию и частично Испанию, а также успешно продвигались в колониях на севере Африки. Их целью также оставалось взять под контроль Британские острова с ядерными ракетами и захват Аляски. Пока этого им сделать не удалось. Контролируемые Рейхом армейские части уверенно держали оборону.

В Берлине тем временем после очередной ракетной атаки от повстанцев ненадолго наступил режим тишины. По городу начали разъезжать коммунальные службы в надежде привести в городе хоть какой-то порядок и собрать трупы. Казалось, сама погода оплакивало погибших. С самого утра из-за тёмных грозовых туч не было видно солнца. Ожидался дождь.

Рейхсканцлера Рудольфа Альтмана никто несколько дней не видел, поговаривали, что он сбежал в Мюнхен, кто-то говорил, что его видели в Кёнисберге, собирающегося отправиться на подводной лодке в Аргентину. Каким только образом? Японский флот круглосуточно дежурил у берегов Южной Америки. Атаку на тамошние колониальные владения Рейха они не начинали. Не хотели конфронтации с Аргентиной. Зато Япония вполне успешна начала оккупацию Китая, который без частей Вермахта на своей территории быстро стал сдавать позиции.

— Где Марио? — Харм спешно выходил из бункера под рейхсканцелярией. — Он мне нужен!

За директором Абвера бежали несколько депутатов. Они пытались понять, кто теперь будет руководить страной. После того, как Рудольф сбежал, некому было выйти к народу. Крыса сбежала с тонущего корабля.

— Вы наступаете мне на пятки! — прорычал Харм. — Найдите кого-нибудь рейхсляйтеров[1]. Они где-то здесь ходили. Вы сидели всё время в правительстве, а не я.

Депутаты всё поняли и отстали от Харма. Директор Абвера вышел на улицу и схватился за лоб. Всё кругом в дыму, всё разрушено, куча порубленных осколками трупов. Он не знал, как ему действовать, не знал, добрался ли Клаус до цели. Харм ничего не знал.

Хотелось поговорить хоть с кем-то из своих. Нужно найти Марио. Он не мог сбежать.

Харм с болью в ногах присел на ступеньки у входа в рейхсканцелярию. Он ещё не проиграл, только был ли смысл вести борьбу дальше. По сообщениям с Востока, подконтрольные повстанцам армейские части идут на всех порах к столице, не встречая сопротивления.

Никогда он не думал, что всё будет именно так. Лучше бы Харм давно умер вместе с Оливером. Ему хотелось закрыть глаза и забыться. Так он и сделал, пока его не потревожили.

— Прошу прощения, герр Келлер! — молодой полицейский в зелёной форме подошёл со спины к Харму. — Мы нашли герра Штинделя.

Полицейский помог Харму подняться. Директор Абвера проследовал за ним по груде каменных обломков, на земле лежали сгоревшие красные полотна со свастикой, скульптура имперский орла, украшавшего крышу рейхсканцелярии, лежала на ступеньках с переломанными крыльями. Гордая птицы больше никогда не взлетит. Её гнездо разорено и разрушено.

— Где он? — Харм хотел поскорее увидеть друга.

Полицейский не ответил. Он показательно отошёл в сторону.

Харм вышел вперёд и увидел Марио. Вернее, его тело. Военный министр не выдержал провала. Потерял контроль над половиной армией и решил уйти из этого мира трусом. Он просты выпрыгнул из окна.

— И ты меня предал… — Харм закрыл глаза и пошатнулся. У него сильно закружилась голова. То ли от вида мёртвого друга, то ли из-за сильного, удушливого запаха гари и пыли, витавших в воздухе. — Я остался один, — он снял с себя пиджак и накрыл им тело Марио.

Директор Абвера повернулся к телу спиной и истерично засмеялся, хватая себя за волосы и крича несуразные фразы. Хотелось всё крушить вокруг, рыдать и биться головой об пыльную землю.

Самое удивительное — Харм осознал кто за всём этим стоит. Правда, он узнал об этом слишком поздно. Уже было ничего не предпринять.

— Для чего все эти разговоры, обсуждения? — Харм начал ходить кругами вокруг тела Марио. — Для чего? Всё было предрешено. Механизм запустился, и его было не остановить. — к нему начало приходить осознание. — Всё было впустую. Попытки всё остановить, смягчить урон. Я даже не мог хоть ненадолго отсрочить неизбежное… Во всём виноват я и только я!

Вокруг руин рейхсканцелярии столпился народ. Обычные граждане, депутаты, полиция, кто из офицеров СС. Все смотрели на Харма и не понимали, что этот обезумевший старик несёт. Его речь была несвязна, лишена логики. Но только для них. Директор Абвера всё прекрасно понимал.

Харм вдруг остановился, перестал говорить сам с собой. Повернулся к толпе и обезумевшим взглядом посмотрел на неё.

— Падение империй происходит, когда они отказываются меняться! — прокричал он людям. — Но мы же всё поменяли! — никто не мог ему ничего сказать. — Или просто пришло время меняться нам самим? — его окружали всё больше и больше людей. Не все знали, кто он такой. Он всю жизнь был в тени, редко показывался в кадре, хотел спрятаться от смерти. — Мы просто упустили этот момент? Дайте мне ответ…

Толпа продолжала стоять и смотреть на него. Никто не шелохнулся. Харм понял, что народ наплевал на него, на Рейх.

— Молчите дальше… — Харм потёр небритый подбородок. — Мне тоже вам больше нечего сказать… — он через расступающеюся толпу направился в рейхсканцелярию.

***

Через несколько часов в город без сопротивления начали прибывать подконтрольные силы повстанцев. По громкоговорителям призывали остатки армии Рейха сложить оружие.

— An alleEinheiten und Verbändeder Wehrmacht, derWaffen-SSund anderer Organisationen des Reiches:

Ergeben Sie sich unverzüglich! Der Krieg ist verloren, das Regime ist zusammengebrochen. Weiterer Widerstand ist sinnlos und wird nur mehr Leid und Zerstörung bringen.

Legen Sie Ihre Waffen nieder und ergeben Sie sich unseren Truppen. Nur so können wir einen geordneten Übergang in eine friedliche Zukunft gewährleisten[2].

Граждан просили сохранять спокойствие. Скоро им будут выдавать всю необходимую гуманитарную помощь в специальных приготовленных для этого пунктах. Сообщалось, что будет организован подвоз воды.

В некоторых частях города самые верные Рейху солдаты продолжали вести сопротивление, засев в лабиринтах небоскрёбов, но их было меньшинство. Большая часть подчинилась приказу и организованной колонной выходила из укрытий с поднятыми над головой винтовками. Им хотелось жить, они не желали умирать за Рейх.

В центре событий оказались Анна и Максим. Они безуспешно пытались найти командующего армией. Они ходили от офицера к офицеру. Никто ничем не мог им помочь. Все ссылались на вышестоящих людей, которые в свою очередь получили команду начать штурм города от неизвестного им человека.

— Кто должен знать! — Максим встал с Анной по среди дороги, пока мимо них проезжали танки и бронетранспортёры. На машинах уже успели закрасить свастику и чёрные кресты.

— Связи всё нет… — Анна посмотрела на экран мобильного. Интернета по-прежнему не было.

Кругом творилось непостижимое. Под громкие выкрики солдаты топтались на флагах со свастикой, мочились на них, выносили из магазинов алкоголь и бурно праздновали падение Берлина. Они верили в непонятную, даже для них самих, победу над нацизмом.

Пара продолжила слоняться по городу. Их путь лежал в центр. Если командующий повстанцами и мог где-то быть, то только там, в самом орлином гнезде.

На улицах всё ещё было много трупов. Некоторые лежали штабелями, накрытые первыми попавшимися тряпками, другие застыли в окаменевших позах ужаса, изрешечённые осколками.

Выйдя к площади перед рейхсканцелярией Анна с Максимом наконец увидели знакомые лица. На одном из бронетранспортёров сидел Мирослав Подольски. Поляк сразу заметил пару и спрыгнул с машины.

— Анна, Максим! — он подбежал к ним и обоих обнял. — Мы думали, вы не смогли выбраться из Гамбурга.

— Мы ещё поживём, — Максим был безумно рад его видеть. Он с теплотой похлопал поляка по спине.

— Кто командует повстанцами? — спросила Анна.

— Все генералы подчиняются Алексею Петровичу. После сообщения о смерти Юргена старик связался с перешедшими на нашу сторону войсками и приказал начать атаку.

— По его приказу Берлин лежит в руинах? — Максим смотрел на весь учинённый ужас.

Мирослав промолчал. Всё было так.

— Если он здесь, то отведи нас к нему! — попросила Анна.

Поляк молча кивнул. Через несколько сотен метров они вышли к полевому лагерю. Их сразу остановила охрана, но Мирослав представился им, и их сразу же пропустили.

В одной из палаток находился Алексей Петрович. Старик что-то обсуждал с четырьмя мужчинами в чёрной эсесовской форме, только без красных повязок на рукавах.

— Расслабляться не стоит. Им подчиняется ещё много солдат, — сказал Алексей Петрович мужчинам. Те поняли его и вышли из палатки. Старик тем временем заметил пару и довольно позвал их к себе. — Я вас не сомневался, — он доброжелательно расставил руки в сторону. На нём, как обычно, был серый пиджак, поверх которого был надет чёрный бронежилет. Одежда совсем не для войны. Но воевать он и не собирался. — Я знал, что вы живы.

— Вы говорили, что важно не уподобиться им! — начала сразу с обвинений Анна. — Самолёт был цветочками с тем, какую участь вы приготовили Берлину. Город в руинах, и ради чего?

— Ради победы, ради повиновения, — спокойно ответил Алексей Петрович. Он достал пачку сигарет из закурил. — Я полагал, вы прекрасно знаете, что новый мир всегда строится на крови. Без жертв не обойтись.

— Но не таким же способом… Не убивая всех без разбору, — Анна не понимала его.

— Милая Анна, вы ещё молоды, и вам не всё понятно, — Алексей Петрович оставался невозмутимым.

— Для чего мы вам были нужны? — Максим подошёл в плотную к старику. — Зачем вам был нужен я. Ответьте мне Алексей Петрович или лучше Алексиус Нам.

— Значит, Юрген вам всё рассказал. Ожидаемо, — Алексей Петрович затушил сигарету. — Ты, мой мальчик, должен был быть со мной всё время рядом. Юрген бы повысил тебя в должности. Но судьба свела вас с Анной, пришлось давать вам другие поручения. Не такие важные, но вы хорошо потрудились. Видели больше, чем многие. Хороший опыт.

— Видеть смерть и разрушения — хороший опыт? — вспылила Анна.

— Именно так, милая Анная, — Алексей Петрович продолжал оставаться невозмутимым. — Все пережитое вами позволит именно вам отстроить мир лучше прежнего.

— Велик шанс, что нечего будет строить… — Максим не верил словам старика. — Японцы нас уничтожат.

— Мы дадим им отпор. Нам нужно только завладеть ракетами. Но это дело времени.

— Японцы ответят, — вдруг вступил в разговор Мирослав.

— Мы их напугаем, они нас. А там подпишем мирный договор. У нас уже есть люди по ту сторону. Всё схвачено, — Алексей Петрович находил на всё ответы. — Пусть они воюют с Западом. Мы тем временем будем строить новый мир.

— У Рейха ещё много войск. Они будут сопротивляться, — продолжил Мирослав.

— Вопрос времени, когда они перейдут на нашу сторону. Альтман сбежал, тело Марио лежит под окнами рейхсканцелярии, остался только один человек.

— Харм Келлер! — поняла Анна. — Директор Абвера.

— Именно он. Человек, который выше Рейха, — Алексей Петрович рассмеялся. — К слову, я как раз собираюсь встретиться с ним. — он достал очередную сигарету. — Составите мне компанию?

[1] Рейхсляйтер — высший партийный функционер, руководивший одной из главных сфер деятельности НСДАП. Как правило, рейхсляйтер возглавлял одно из главных управлений нацистской партии в системе Имперского руководства НСДАП («Рейхсляйтунге»). Ранг рейхсляйтера присваивался по усмотрению рейхсканцлера и не был напрямую увязан с занимаемой функционером партийной должностью. Это был своего рода титул, обозначавший принадлежность его носителя к высшей элите нацистской партии.

[2] Всем подразделениям и объединениям Вермахта, Ваффен-СС и других организаций Рейха: Сдавайтесь немедленно! Война проиграна, режим рухнул. Дальнейшее сопротивление бессмысленно и принесет только больше страданий и разрушений. Сложите оружие и сдайтесь нашим войскам. Только так мы сможем обеспечить упорядоченный переход к мирному будущему (пер.нем)