В полдень на лестнице Монмартр

Глава 24

— Эй! Уважаемые! Вы посреди дороги остановились, а мне проехать нужно! — в боковом окне появилось мокрое лицо какого-то пожилого мужчины. Он махнул в сторону грузовика, на которых обычно ездят фермеры.

Дэниэл медленно и шумно выдохнул, бросив долгий взгляд на губы Катрины. Он был в бешенстве. Если бы не близость этой хрупкой и всего пугающейся девушки, то разорвал бы сейчас этого старого хрыча на двадцать восемь частей! И надо ему было появиться в самый неподходящий момент⁈

Испепеляя взглядом закутавшегося в огромный плащ ничего не подозревающего фермера, Дэниэл вывернул руль и нажал на газ. Бугатти громко рыкнул, подался назад, но остался на том же месте. Следующая попытка свернуть с дороги, на которой машина стояла, загораживая проезд, только ухудшила ситуацию, — их чуть не унесло в кювет. Мужчина, наблюдающий за лоурайдером, тщетно пытающемся освободить проезд, обреченно покачал головой:

— Не, парень, ничего не получится. Мы в низине, а дорогу дождем вон как размыло… Твоя машинка не вытянет… Унесет в придорожную канаву.

Дэниэл заглушил мотор.

— Кажется, твоя мечта сбудется, — повернувшись к Катрине, слабо улыбнулся он. — В Париж пешком пойдем…

Чтобы поддержать его, она улыбнулась в ответ. Дэниэл выглядел по-настоящему огорченным и расстроенным. Ее сердце все еще изредка вздрагивало, но произошедшее сбило высокий градус их близости, оставившей после себя неудовлетворенность и сводящее с ума желание довести дело до конца.

— Парень, вам лучше вернуться в имение, — к приоткрытому окну подошел все тот же мужчина. — Вы же у мсье Нойера были? А машину завтра-послезавтра вытащат. Сегодня никак — сам видишь, ни один эвакуатор по такой глине не проедет.

— Мы не можем вернуться в имение, — сказала Катрина, потому что Дэниэл промолчал, пытаясь, видимо, сообразить, что им делать дальше. — Может, вы подскажете, где здесь можно переночевать?

Мужчина почесал в затылке и кивнул своим мыслям:

— Раз уж мне тоже из-за вашей машины не проехать вниз, то давайте я отвезу вас к себе. Меня зовут мсье Мёнье, моя ферма в десяти милях отсюда. Переночуете у нас. Мадам Мёнье будет не против.

Молодые люди переглянулись. Конечно, напрягать пожилую семейную пару не хотелось, но возвращаться в имение Нойеров не хотелось еще сильнее.

— Спасибо. Мы все оплатим, — кивнул ему Дэниэл.

Мужчина махнул рукой и пошел к небольшому пикапу, припаркованному вверх по дороге.

На первый взгляд неказистый грузовик оказался очень даже приемистым авто. Несмотря на скользкую дорогу, он ловко поднимался вверх, лишь иногда уходя в сильные заносы на поворотах.

Катрина, совершенно не привыкшая к таким экстремальным способам передвижения, вздрагивала каждый раз, когда задние колеса уносили грузовик сторону, а мсье Мёнье негромко чертыхался. Воспользовавшись случаем, Дэниэл обнял ее за плечи и притянул к себе. Только сейчас он почувствовал, что вся одежда на девушке промокла насквозь.

— Замерзла? — тихо спросил, обнимая ее сильнее.

Катрина молча кивнула, прижимаясь к нему в ответ.

В объятиях Дэниэла было тепло и спокойно. Сейчас словно весь мир отступил перед их незначительными неурядицами. Девушка улыбнулась, пряча под ресницами радость от осознания того, что сама судьба толкает их друг к другу.

— Молодожены? — спросил мсье Мёнье, когда они закончили подъем по глинистой дороге и свернули на крепкую, укатанную гравийку.

— Ага, пару недель назад поженились, — с трудом сдерживая дернувшуюся в его руках Катрину, ответил Дэниэл.

— Завидую, — подмигнув многозначительно, протянул фермер. — Как вспомню, что мы с мадам Мёнье творили первый год после свадьбы…

Мужчина улыбнулся и откашлялся.

— Тогда вы нас отлично понимаете… — сказал Дэниэл и тут же получил ощутимый толчок в бок. — Не стесняйся, любимая, страсть и одержимость друг другом — обычное дело у молодоженов.

Если бы взгляды могли воспламенять предметы, то молодой человек вспыхнул и превратился в пепел за доли секунды. Но вместо раскаянья и оправданий, Дэниэл изобразил на своем лице молитвенное выражение, обозначавшее просьбу если не забыть о возмездии, то хотя бы отложить его до момента, когда они останутся одни.

— Тебе не жить… — произнесла она одними губами, на что этот несносный лгун наклонился и поцеловал ее в висок, парализовав все рациональные мыслительные процессы. Она порывисто вдохнула и зажмурилась.

Через несколько минут в поле видимости появилось двухэтажное шале, построенное в отдалении от огромного виноградника, сквозь который они все это время ехали. С обратной стороны дома виднелся большой амбар с разбросанными рядом подсобными помещениями. Несмотря на продолжающийся дождь, в загоне рядом с домом гуляли коровы с телятами и крупные вороные лошади.

Катрина невольно засмотрелась на удивительным образом появившиеся перед ней картины обычной фермерской жизни. Еще утром она и подумать не могла, что увидит такое…

Когда старый грузовик, фыркая и скрипя тормозами припарковался на подъездной дорожке, из ближайшего сарая вышла пожилая, но очень бодрая женщина. Она махнула рукой мсье Мёнье и с интересом разглядывала появившихся вместе с ним симпатичных молодых людей.

— Элоди, дорогая, у нас гости, — чмокая в щеку свою жену, сообщил ей мсье Мёнье. — Они молодожены и застряли посреди дороги в имение Нойера.

— Молодожены? — всплеснула руками женщина. — Как это чудесно! Как вспомню, что мы с мсье Мёнье творили в первый год после свадьбы…

Катрина почувствовала, как ее щеки становятся пунцовыми. Намеки четы Мёнье и абсолютно настоящая улыбка Дэниэла, словно все происходящее самая чистая правда, и они тоже что-то там «творят», смущали до жути.

— Ой, да что же это я вас под дождем держу? — снова всплеснула руками фермерша. — Проходите скорее в дом. Милая, ты вся промокла! Тебе еще детей рожать, а ты так себя не бережешь!

Как только они оказались в просторной гостиной с длинным мягким диваном, несколькими креслами, огромным книжным шкафом и камином, Катрина сразу почувствовала, что начинает согреваться. Весь интерьер этого дома был диаметрально противоположен имению Нойеров: теплый домашний уют против холодного, отталкивающего пафоса.

Мадам Мёнье отвела ее в одну из комнат на втором этаже и, порывшись в шкафу, нашла аккуратное хлопковое платье на широких бретелях и идеально подошедшее ей белье.

— Не переживай, переодевайся, — кивнула женщина, когда увидела смущение Катрины. — Это вещи нашей младшей дочери. Сейчас она вышла замуж и живет в Париже. Эта проказница, небось, и забыла, что у нее тут кое-какие вещички остались! Ладно, ладно, я ухожу! Как будешь готова, спускайся пить чай.

Женщина ушла, а Катрина быстро стянула с себя мокрую одежду и переоделась в сухое. Простенькое сиреневое платье село на нее идеально, подчеркивая все изгибы тела. Она постаралась уложить из-за дождя и влаги торчащие во все стороны локоны, покрутилась перед зеркалом и посмотрела на свое отражение. Какой необычный и странный выдался день: сначала солнечный и наполненный мечтами и надеждами, а потом — дождливый и эмоциональный. Девушка положила руку на грудь, прислушиваясь к мерному стуку своего сердца.

Вот она стоит посреди чужой комнаты в чьем-то чужом доме, в чужом платье и… ей хорошо…