Катрина спускалась вниз, когда до нее донесся обрывок разговора:
— … может показаться, что она неразговорчивая и чаще хмурая, но это только видимость, — помогая мадам Мёнье расставлять чашки, говорил Дэниэл. — У нее отличное чувство юмора, жутко сексуальный акцент и самые красивые глаза на свете…
Катрина замерла, и медленно села на ступеньку. Она не могла отвести глаз от Дэниэла. Сейчас он был совершенно расслаблен и легко вел беседу с едва знакомой женщиной так, словно приехал в гости к тетушке, с которой не виделся пару лет. Катрина не знала, просто почувствовала — вот такой он настоящий.
Мужская фигура с идеальными пропорциями, редкого оттенка волосы с длинной, непослушной челкой, голубые бездонные глаза, умопомрачительный тембр голоса, харизма и природное обаяние не давали шансов не влюбиться… Но то, что заставило ее сердце пропустить удар — это то, как он говорил о ней. Его голос был теплым и мягким, а губы то и дело подергивались улыбкой.
— Я сразу поняла, что ты влюблен в нее как мальчишка, как только увидела вас, — забирая у него оставшиеся чашки, заметила мадам Мёнье. — Вы оба очень красивые. У вас получатся прелестные дети…
— Согласен, — вытирая руки о большое полотенце, к ним присоединился мсье Мёнье. — Сегодня отличная дождливая ночка для того, чтобы зачать красивого и здорового малыша! — он подмигнул Дэниэлу и похлопал его по плечу.
— Я постелила вам в дальней комнате, так что… — мадам Мёнье не успела договорить, потому что девушка, раскрасневшаяся от подслушанных разговоров и сложившейся неловкой ситуации, ворвалась на кухню:
— Чем я могу вам помочь? — она постаралась быть как можно естественнее и поскорее сменить тему разговора.
Все присутствующие повернулись к ней и замерли. Чета Мёнье смотрела на нее с каким-то умилением, а Дэниэл выглядел ошарашенным, даже рот приоткрыл от удивления.
Девушка замолчала, так и не получив ответа, и осмотрела себя. Что-то не так?..
— Милая, ты замечательно выглядишь… — молитвенно сложив руки, заметила хозяйка. — Почаще распускай такие красивые волосы. Грех убирать их…
— М-да-а… — добавил ее супруг и подтолкнул замершую жену к плите, давая возможность «молодоженам» остаться одним.
— Черт… — заморгал часто-часто Дэниэл. — Ты… Ты очень красивая…
— Настолько, что ты даже рот открыл от удивления? — пошутила Катрина, скрывая смущение, но он, не сводя с нее своих голубых глаз, кивнул:
— Настолько…
— Что же раньше не замечал этого? — спросила она тихо, чтобы чета Мёнье не услышала.
— Дурак был, — делая шаг к ней, ответил он так же тихо.
Она нахмурилась и отвернулась, убирая волосы за ухо.
Ну что за парень? Что думает — то и говорит!
А у него дыхание перехватило: от изгиба ее плеч, от жилки, бьющейся на идеальной шее, от красивого изящного девичьего уха, с продетой серебряной сережкой в форме ромба и непослушных русых волос, так легко и волнующе перекинутых на спину.
— К столу, к столу, садитесь скорее! — радостно позвала мадам Мёнье, и Катрина, с облегчением выдохнув, поспешила занять один из стульев, на которые указала хозяйка. Дэниэл тут же оказался рядом, помогая ей сесть.
Горячий, пахнущий апельсинами напиток почти сразу отвлек Катрину.
— Как вкусно… Мадам Мёнье, что это?
— О, милая… Это парижский чай. Чувствуешь: апельсин, мускатный орех и… — она понизила голос. — … коньяк.
Катрина улыбнулась и с удовольствием сделала еще глоток вкуснейшего напитка. Ее промокшее и продрогшее за день тело начинало отогреваться, и на душе словно пушистый кот мурлыкал.
— Такой чай заваривали у меня дома, когда я была маленькой девочкой. Знаете, я пятая дочка в семье. А после меня родители заделали еще двух сыновей! Наверное, поэтому и у нас с мсье Мёнье четверо деток. Люблю, когда в доме шумно. Не то, что сейчас… Дети выросли и разъехались. Остались мы, да коровы с лошадьми… А в те далекие времена, откуда пришел рецепт этого чая, мы жили на улице Лепик, и считали, что Монмартр — это весь мир…
— А я сейчас живу недалеко от улицы Лепик! — улыбнулась Катрина.
— Правда? У вас там квартира? — словно и не заметив, что девушка сообщила о своем месте жительства в единственном числе, оживилась мадам Мёнье.
— Да…
— Там живет тетя Катрины, — помог ей справиться с неловкой ситуацией Дэниэл.
И правильно сделал — его идея была заливать про их статус, пусть помогает теперь!
— И какой сейчас Монмартр? — с интересом спросила женщина.
— Он… шумный, яркий, теплый, немного дождливый и временами печальный…
За столом стало тихо.
— Совсем как во времена моей юности… — тихо сказала мадам Мёнье.
— А как так получилось, что, родившись и живя в Париже, вы оказались в пригороде Реймса? — спросил Дэниэл.
— О… Любовь… Да, это была любовь.
Мадам Мёнье посмотрела на своего мужа, и их глаза затуманились только им одним известными воспоминаниями. Молодые люди молча ждали, когда они насладятся ими вполне.
— Какая же Элоди тогда была красивая… — слегка улыбаясь, сказал наконец мсье Мёнье, накрыв своей большой ладонью ее руку. — Сам я из Реймса. Приехал к старшему брату в столицу и в кофейне «Две мельницы» встретил мою Элоди. Я как увидел ее, — так и потерял дар речи! «Пока не узнаю ее адрес, никуда не пойду!» — так и сказал брату. Ну, набрался смелости, подошел и… Вот, мы уже больше тридцати лет женаты.
— И вы так легко уехали из Парижа ради парня, который вам понравился? — удивилась Катрина.
— Конечно! — засмеялась мадам Мёнье. — Зачем сомневаться, если любишь? Характер у него, знаешь какой? Стала бы из себя недотрогу строить, и потеряла главного человека в своей жизни.
— Слышишь, дорогая, что мудрая мадам Мёнье говорит? — склоняясь к ней, прошептал Дэниэл.
— Аш-ш-ш-ш-ш… — обожгла его сердитым взглядом девушка и прошептала: — Я с тобой еще за предыдущую выходку не разобралась, так что…
— Ну, хватит разговоров! Допивайте чай — и спать! Мы на ферме рано встаем. Начнем ходить туда-сюда и разбудим вас… — хлопнув себя по коленям, хозяин встал из-за стола.
— Не переживайте, — улыбнулась мадам Мёнье. — Спите, сколько спится. Даже если ночью дождь и прекратится, дорога в «Etoile» все равно не высохнет.
Она собрала со стола чашки, быстро ополоснула их и пожелав «красивых снов», ушла собираться ко сну.
Дэниэл и Катрина остались одни за столом.
— Я готов. Можешь наказать меня за все… — после долгой паузы сказал молодой человек.
Кэт посмотрела на него. Взгляд прямой и совершенно не раскаивающийся.
Ругаться ей уже совсем не хотелось. Да и какой смысл? Спектакль окончился.
— Зачем соврал? — спросила она о том, что по-настоящему волновало.
— Слышал, что местные довольно консервативны и если бы узнали, что мы не женаты, то не оставили бы нас ночевать.
Катрина хмыкнула. Хитрец…
— И что мы теперь будем делать? — спросила она и посмотрела прямо ему в глаза.
Дэниэл молчал, не отводя взгляд.
— Закрой глаза…
— Зачем? — удивилась девушка.
— Закрой… Пожалуйста…
Катрина вздохнула и выполнила его просьбу. Через секунду мягкие, терпкие губы нежно коснулись ее.
Сердце затрепетало в груди. Девушка распахнула глаза и замерла. Дэниэл не отстранился, наоборот, воспользовавшись ее замешательством, притянул ее к себе вместе со стулом.
Его пальцы скользнули в ее волосы, оставляя дорожки из мурашек. Как же томительно-приятны были его прикосновения. Она снова прикрыла глаза, и он не заставил долго ждать, поцеловав ее вновь. Вкус этого поцелуя был пряным, с цитрусовыми нотками и сладким послевкусием.