В полдень на лестнице Монмартр

Глава 36

Дэниэл разблокировал телефон. Экранные часы показывали девятнадцать двадцать пять. Он почувствовал, как внутри все замерло, а потом, повинуясь ритму сердца и сильному вбросу адреналина, задрожало, рассыпаясь миллионом мурашек по телу.

До прихода Катрины оставалось пять минут, и это время казалось ему вечностью! Он снова и снова повторял заранее приготовленные слова, забывал их, на мгновение покрываясь холодным потом, вспоминал и добавлял что-то еще… О, эта романтическая мука! Ему-то казалось, что в восемнадцать он все уже пережил, но сейчас понимал — чем серьезнее намерения, тем сильнее волнуешься. И плевать, что тебе почти тридцатник!

Звонок телефона заставил его вздрогнуть, как нашкодившего мальчишку. Звонили из офиса по поводу встречи с заказчиком, намеченной на послезавтра. Если все пойдет так, как он спланировал, послезавтра он вместе с Катриной будет уже дома. Кстати ли эта встреча? Может, отменить ее пока не поздно?.. Но клиент оказался очень настойчивым, и Дэниэл согласился.

Закончив разговор, он снова посмотрел на экран — девятнадцать сорок. Сердце пропустило удар, а потом мощно ухнуло, набирая повышенный темп.

Что-то не так…

Эта мысль и осознание чего-то пока неизвестного, накатили ледяной волной, лишая его возможности рассуждать здраво. Да что с ним такое? Петербург — не маленький провинциальный город, тут и пробки, и куча других обстоятельств…

Он едва выждал еще двадцать минут, а потом набрал номер Катрины. Длинные гудки сменились сообщением оператора о том, что абонент в настоящее время не может ответить на его звонок.

Дэниэл звонил снова и снова: сначала убеждая себя, что Катрина просто отключила звук на телефоне, потом — что забыла телефон и, возможно, прямо сейчас ищет его, потом — что она перепутала время…

Часы показали двадцать два тридцать, когда он наконец осознал — она не придет. За это время можно было бы долететь до Лондона, не то, что прийти к нему на свидание…

Что-то случилось… Глупо было бы отрицать это. Но — что? Несколько часов назад все было в порядке. И ведь чувствовал же, что не стоит отпускать ее одну, но отпустил…

Дэниэл облокотился на гранитный постамент, невидящим взглядом провожая последних посетителей, выходящих из парка. Голова шла кругом… Он застонал и обхватил ее в какой-то идиотской попытке остановить этот нелепый мир и все события, которые разрывали его на части.

Черт! Черт!!! Чер-р-р-р-т!!!

Он шумно выдохнул и направился к набережной.

Увидеть Катрину и узнать причину, почему она не пришла — единственное, чего он сейчас хотел.

За полчаса такси доставило его к элитному жилому комплексу, откуда вчера они сбежали, крепко держась за руки…

Что же произошло? Что, черт возьми, произошло⁈

Он бесконечное количество раз нажал на кнопку домофона, не унимаясь до тех пор, пока в трубке не послышался тихий голос госпожи Минц.

— Это Дэниэл Этвуд, — сказал он хрипло, и с очевидным волнением. — Мне нужно увидеть Катрину. Она дома?

— Дома.

— Разрешите, я поднимусь?..

— Нет, — голос ее мамы звучал так жестко, что сразу было понятно — спорить бесполезно. — Я сейчас спущусь к вам…

Он облокотился на стену, затылком ощущая холод гранитной отделки. В висках стучало.

На удивление быстро лифт открылся, выпуская одетую в шерстяной домашний костюм Аделину Сергеевну. Увидев его, она отвела взгляд.

— Дэниэл, вы знаете, который час?

— Понятия не имею…

Она осмотрела его с головы до ног:

— Вы пьяны?

— Нет. Что с Катриной и почему я не могу увидеть ее?

— Катрина спит. У нее случился нервный срыв, я вызвала врача, и он прописал ей полный покой, — женщина многозначительно посмотрела на молодого человека. — Никаких волнующих разговоров, переживаний и потрясений, а тем более переездов.

— Что случилось? — Дэниэл подошел к ней вплотную. — Когда мы расставались, все было хорошо…

— Вы совершенно не знаете мою дочь, — отворачиваясь в сторону, недовольно произнесла она. — Ее психическое здоровье никогда не было стабильным. Катрина чрезмерно возбудимый и ранимый человек. А еще она чересчур инфантильна, но пытается изображать из себя зрелую девушку…

Дэниэл поморщился, чувствуя, как внутри вперемешку со жгучей болью, нарастает злость. Если эта женщина и правда мать Катрины, то что за жизнь была у его девочки все эти годы? Борьба за свою точку зрения, унижения, отсутствие веры и поддержки… Он не знал. Потому что Катрина старательно скрывала это, пытаясь быть сильной.

— Что вы с ней сделали? — хрипло произнес он, голос никак не хотел возвращаться к нему.

— Что⁈ Вы намекаете, что я довела свою дочь до нервного срыва⁈ Да кто вы такой, чтобы высказывать мне тут претензии⁈

— Я человек, который по-настоящему любит ее…

Женщина истерически захохотала:

— Дэниэл, хватит этого цирка, ну ей-богу! Уезжайте в Лондон и оставьте мою дочь в покое.

— Что мне сделать, чтобы вы поверили: я люблю Катрину и хочу быть с ней…

— Мне ничего от вас не нужно, — она передернула плечами. — Все дело в том, что у вас нет детей. Когда вы станете отцом, а ваша единственная дочь заведет непонятный роман с непонятным парнем, и жизнь поставит на эту интрижку, вот тогда и поговорим… а сейчас… Уезжайте, не создавайте проблем.

Аделина Сергеевна развернулась, чтобы вернуться к лифту.

— Я хочу увидеть Катрину.

— Да что же вы заладили одно и то же! Я не буду будить ее! Она под снотворным и сильными успокоительными!

— Могу я приехать завтра?

— Да нет же! — вскрикнула она.

Дэниэл смотрел в пустые и рассерженные сейчас глаза несчастной, обиженной жизнью женщины, срывающейся за свою несостоятельность на единственной дочери и до дрожи в уставших мышцах хотел забрать, вырвать, вытащить Катрину из этого ада!

— Я снова приду завтра…

— Не нужно. Когда Катрина проснется, я ей передам, что вы были здесь, а дальше пусть решает сама…

Женщина вошла в лифт, даже не бросив на него прощального взгляда.