Вербомант 2 (СИ)

Глава 1 Прощание

Вечер. Лампы светили тускло, поскольку за магбатареями следить было некогда, но зато в комнате воцарился приятный полумрак. Атмосфера таинственности так и витала бы вокруг, если бы не торопливые сборы. Ольга Светлова не отпускал из рук умнофон, без конца раздавая указания, Ириниэль присела на детский стульчик в углу комнаты и старалась казаться абсолютно незаметной, что при ее цвете кожи и сумраке комнаты почти удалось.

— Оля, нам уже пора ехать, — строго сказал я, и девушка даже выпрямилась.

Эй, я вообще-то не об этом говорил!

Владимир Пушкин с улыбкой кивнул, поддерживая мои слова.

— Поезд с отдельным вагоном для Ольги и сопровождения. Но несмотря на благосклонность служащих, я хотел бы заметить, что в случае опоздания Ольга продемонстрирует всем дурные манеры. С учетом ситуации можно было бы отбросить на время подобные вещи, однако сейчас Ольга — олицетворения Рода, и это напрямую влияет на ее будущее, — менторским тоном рассказал Владимир, отчего Ольга уже окончательно смутилась и встала рядом с нами.

— Я готова. Простите, но мы ведь многое оставили в спорткомплексе!

Да, после нападения и взрыва ошейника забирать вещички было не с руки, поэтому и я, и Ольга до сих пор одеты в форму для фехтования. Я-то ладно, а вот девушка, кажется, все же не готова ходить по улице в облегающей одежде. Если бы знал, то попросил бы Лизу притащить какое-нибудь платье… От Машки что-то оставалось и в этой квартире, но покупали вещи в то время, когда девчонка была совсем худенькой, так что облегать будет не меньше, даже если налезет. Хех.

— Мне потребуется еще пара минут, — отозвался я, отчего Владимир вопросительно приподнял бровь. — Нужно предупредить хозяина квартиры, а лишним людям рассказывать о присутствии Ольги мне как-то не хотелось.

— Здравая идея.

— А еще мне нужно переговорить с Ириниэль наедине. Полагаю, что, Его сиятельство, господин Светлов, будет не в восторге при виде бывшей рабыни, поэтому ехать вместе с ней нежелательно.

— И это тоже здравая идея, — улыбнулся Владимир. — Хорошо.

— Только недолго, ладно, Петя? — с волнением прошептала Ольга, тронув меня за руку.

Проводив гостей, я убрал обереги у окна, после чего открыл его, и Лиза впорхнула внутрь до того, как ее заметили. Пусть выступает в роли хозяйки квартиры, если что.

— Ах, Петя, на крыше не очень-то увлекательно сидеть, — проворчала девушка, обнажив клычки, после чего бросила взгляд на эльфийку.

Ириниэль была не на шутку удивлена и даже поднялась со стульчика.

— Это же… Господин, это вампир? Я ведь не ошиблась? — недоверчиво спросила Ириниэль, на что Лиза пожала плечами, мол, называйте как хотите.

— Да, можно и так сказать. Лиза — это Ириниэль. Ириниэль — это Лиза, теперь вы знакомы. Задача у вас простая — сидеть здесь спокойно и не буянить.

— Есть подозрения? — Лиза склонила голову и показала коготки. Ее ногти, обычно покрытые лаком, действительно удлинялись во время боя, но потом все приходило в норму. Физиология иных рас все-таки удивительна!

— Мы вроде бы все обсудили, так что не должно быть, правда? — я подошел к эльфийке, и она опять встала на колени.

— Да, Пётр Константинович. Вы дали мне надежду, я не могу вас подвести.

— Вот и умничка. Но все равно посидите здесь, пока все не уляжется, — предупредил я. — С Машей все хорошо?

— Да, остальные ее прикрывают, — с улыбкой ответила Лиза. — За Машеньку каждый из клана готов биться до конца, она просто солнышко!

Если не брать в расчет сам факт того, что солнечные лучи не очень хорошо влияли на большую часть клана, то занятно. Но Машка действительно заряжала всех позитивом, а после спасения многие дарили ей подарки. Лиза, конечно, вне конкуренции, но и другие упыри тоже приложили руку.

На этом и расстались. Ужасно неудобно координировать действия, имея на руках лишь один умнофон. Ладно еще хоть в баньке раскошелились и поставили стационарный телефон — для организации дело полезное все же, но даже так связываться с Лизой не всегда было удобно. А второй номер на Орла Лизы банально не выдадут. Надо, видимо, все-таки расчехлить еще одну дворянскую фамилию, Алексея, например… Главное, чтобы местных родственников не нашлось, а то внезапно воскресший сородич для кого-то может оказаться неприятным сюрпризом.

Сил Лизы будет вполне достаточно, чтобы справиться с Ириниэль, если у той все же имелись какие-то скрытые мотивы, но я надеялся, что конфликт исчерпан. В любом случае, если недоброжелатель пересечется с этой парочкой, то я бы ему не позавидовал… Если так подумать, то там даже синергия намечалась, поскольку в облаке Тьмы эльфийки Лиза сможет еще быстрее регенерировать. Хм, а неплохая идея.

Быстро спустившись, я увидел, что Владимир с Ольгой в это время ожидали в подъезде, время от времени поглядывая то на лестницу, то на входную дверь в ожидании неприятностей, но когда я позвал их в машину и завел двигатель, напряженность вновь отхлынула. Похоже, что Пушкин приехал на такси, все-таки даже дворяне из богатых Родов вряд ли держат автопарк в каждом городе.

— Это вы так быстро добрались из Санкт-Петербурга на поезде, Владимир?

Пушкин думал о своем, сидя рядом со мной на пассажирском сидении, а Оля расположилась позади.

— Хотелось бы столь быстрый транспорт, но увы, — Владимир тихо рассмеялся. — Несколько опрометчиво использовать в нашей ситуации слово «повезло», но все же осмелюсь сказать, что мне повезло оказаться в Москве сегодня, поэтому к вечеру ваш покорный слуга уже прибыл на место.

— Вы, должно быть, по делам Академии приезжали? — с интересом спросила Оля.

— Вы очень проницательны, Ольга. Наша школа очень тесно сотрудничает с Московской Академией, поэтому столь внезапные деловые поездки нередки даже в разгар семестра.

Да, точно, школа же начинает уроки с июня, это Академия в сентябре.

— Наверное, по поводу лучших учеников рассказывали, да? — продолжила Ольга, чуть ли не ерзая от любопытства.

— Возможно, — Владимир издал тихий смешок. — Ольга, про вас и так все уже знают, дети аристократии всегда на особом счету. Но если ваша душа трепещет от восхвалений, то так уж и быть: да, вами интересовались.

Девушка даже не смутилась, лишь гордо вздернула носик, но чтобы отвести от себя подозрения, заявила:

— Нет-нет, какого вы обо мне мнения, однако, Владимир Алексеевич! Я хотела узнать для Пети о подруге детства, он недавно спрашивал, вот я и заинтересовалась, только и всего.

Хитрая Ольга от себя отвела обвинения в чрезмерном любопытстве, конечно, но такой расклад я не предполагал. Если скажет лишнее, то кто-то окажется брехлом. Или я, или она. Хотя на самом деле я действительно хотел узнать о сестрах, но в более спокойной обстановке и без чужих ушей!

— Правда? Я с удовольствием подскажу! — Владимир посмотрел на меня с интересом.

— Был бы вам очень признателен, — вежливо ответил я, но все же старался делать вид, будто невероятно сосредоточен на дороге.

— Стараюсь, знаете ли, запоминать всех. Небольшое хобби — узнавать, кем стали выпустившиеся пташки через несколько лет, это невероятно вдохновляет! — уже куда более отрешенно добавил мужчина, после чего выудил из кармана блокнот с ручкой и набросал внезапно пару строк.

Ольга, видимо, знала о такой особенности, раз у него училась, поскольку говорить продолжила только после завершения действа.

— Ее вы точно помните. Наталья Змеева. Хм. Змеева Наталья Ивановна, если точнее, — сказала Оля. — Из Сибири, как и Петенька.

Черт.

Владимир ничем не выдал свое узнавание, лишь на миг задумался. Может, я и накручивал себя, все-таки вряд ли даже столь внимательные преподаватели забивали себе голову местом рождения учеников. Конечно, я фактически не солгал насчет Наташки, но прописаны мы были все-таки в Липецкой губернии.

— О, это многое объясняет. Сибиряки часто блистают невероятными талантами в кудесничестве, — глянув на Ольгу через зеркало заднего вида, Владимир усмехнулся. — И не стоит дуться, стань вы Магистром, Ольга Сергеевна, могли бы оказаться отличным исключением из правил.

— Ничего я и не дуюсь, — проворчала Оля, сложив руки под грудью.

Как бы там ни было, непринужденный разговор отлично отвлекал от основной темы, так что девушка успокоилась. Зато я — наоборот.

Так, надо выглядеть относительно безразличным, но вместе с тем — радостным, ведь мне могут рассказать о сестре. Это первое мое столкновение с сильным Псимагом, и раньше я даже не думал о контроле эмоций на лице. Да что там говорить, вообще не думал об этом, поскольку моя внешность стала меняться не столь давно. До этого как ни выпендривайся, но школьника все равно не воспринимали в разговоре на равных, приходилось доказывать делом, а теперь зачастую иной расклад.

Показатели у Владимира хороши. Сразу видно, что он не ленился, в отличие от многих своих ровесников. Поскольку общаться придется явно не с единственным представителем рода, я решил изменить отображение в системе для упрощения понимания.

'Князь Пушкин Владимир Алексеевич

Возраст: 33

Уровень: 36

Сила: 7

Ловкость: 8

Выносливость: 5

Магический потенциал: 7

Величина истока: 2

Маг Пси, Магистр

Маг Воды, Эксперт

Дар: Муза

Благодать: Цветущая осень'

Я еще в самом начале заметил, что он является Магистром в псимагии, поэтому если хочу поднять свои умения в этой школе, неплохо бы внимательно следить за Владимиром.

— Наталья училась на отлично все годы. Поведение разве что самую малость хромало, но для столь талантливых учениц это простительно, — сказал Владимир. — Мы даже, стыдно сказать, получали жалобы, но в школе все равны, несмотря на положение, поэтому дворянским неженкам пришлось терпеть. Это тоже своего рода урок.

Звучало так, будто Владимир недолюбливал некоторых учеников, хотя на первый взгляд он выглядел как эдакий свойский учитель, который и опоздает специально, и не заметит, как списывают. Но это лишь образ, понятное дело.

— Могу представить, она и раньше такой была, — с улыбкой ответил я, поскольку старались-то ради моей персоны. Но как при таком раскладе выспрашивать? — И куда она в итоге отправилась после школы?

— В Академию, конечно же. Академия для большинства кудесников и ведьм — трамплин для любой мечты, начиная от военной карьеры и заканчивая удачным браком, — объяснил Владимир. — Без сомнения, многие юные дарования привязаны к своей семье, и это правильно, но именно в Академии они встречают тех, с кем скорее всего им и придется взаимодействовать большую часть жизни. Будущие соратники, коллеги, соперники, возможно, что даже враги.

— Вот! Я говорила, как важна Академия, — отозвалась Ольга с заднего сидения.

— Но все же необязательна, — добавил Пушкин с улыбкой. — Каждый житель Российской Империи старается ради процветания своей страны и для своего блага. Не хотите ли же вы сказать, Ольга Сергеевна, что все, кто не поступил в Академию, не смогли исполнить свои мечты?

Оля замолчала, отвела взгляд. Такое чувство, что Пушкин прощупывал мой настрой. Неплохо, неплохо. Дает разные мнения, чтобы отношение отразилось на лице, после чего можно куда увереннее оценивать мою реакцию и читать положительное или отрицательное отношение просто по мимике.

— То есть у Натальи все хорошо? Я рад это слышать, — перевел я тему весьма нагло, а Пушкин кивнул как ни в чем не бывало.

— Да, все отлично, выглядит здоровой и довольной. Ах, занятный факт! Наталья весьма часто упоминала своего младшего брата, наверняка он столь же силен в кудесничестве, как и она. В школе Санкт-Петербурга нет никого даже похожего, повезло же тем, кто его сейчас обучает, — продолжил мужчина, пока я пытался балансировать между эмоциями. Хорошо хоть, что за рулем, на это можно списать многое.

И как теперь с упоминанием Маринки? Если я знал Наташку до школы, то мне тоже было максимум шесть — семь лет, когда она отправилась учиться. Но это же означало, что я сейчас тоже должен школу заканчивать, а не шляться просто так. Если же я старше, то банально не мог знать Наташку до школы, поскольку сам в это время учился. И уж до Марины мне никакого дела, ведь она еще младенцем была в то время.

И вместе с тем — без школы магии вряд ли легко достичь моих талантов. Маринку я мог знать при любых раскладах лишь в том случае, если знаком с семьей и оставался на связи, но если Пушкин в курсе, что Марина из Липецкой губернии, то я окончательно увязну во вранье.

Нужна складная легенда, как я, выходец из погибшей дворянской семьи, оказался в итоге у приемных родителей, но до этого вырос на улице, а магия обусловлена хитроумным Даром. Не сказать, что я слишком переживал на этот счет, но знакомство с таких несостыковок начинать — плохой знак.

— Вряд ли ее брат сильнее Пети, — захихикала Ольга.

— Кто знает? — Пушкин пожал плечами. — А вы как думаете, Пётр? Смогли бы одолеть Магистра Хаоса и ее брата?

— Кто знает? — ответил я тем же, тихо рассмеявшись, а Владимир лучезарно улыбнулся. — Для Российской Империи было бы неплохо, если каждый кудесник будет использовать свои таланты против врагов, а не ради праздных соревнований в силе.

— Очень верное замечание. Учитесь, Ольга Сергеевна, — с восторгом ответил Владимир, а Оля лишь кротко кивнула.

Сейчас она была занята умнофоном, и вскоре сказала причину:

— Все в порядке… Наши люди забрали вещи и оружие.

— Отличная новость, — добавил Пушкин

Ах, вот оно что. Я-то думал, что девушка из-за наряда переживает, а она все-таки из-за шпаг. Для дворян это все-таки символ, и дело не в цене, хотя у самого Сергея Светлова ножны стоят как небольшая квартира, если брать в расчет количество самоцветов. Оля пользовалась своей шпагой, а остальные были совсем простенькими, тренировочными, но все же оставлять их кому попало не следовало. Похоже, что это все отголоски воспитания Владимира… Что-то ведь сманило Николая на скользкую дорожку? Оля явно отличалась от своего брата, и хотя обладала присущими многим дворянам хитростью и некоторой высокомерностью в части вопросов, она все-таки действительно выглядела опорой Империи и не кичилась своим титулом.

Лишние разговоры наконец-то прекратились, поскольку я уже свернул к скромному обиталищу Светлова, как обычно украшенному тысячей прожекторов. При въезде нас проверили, но как только увидели Ольгу, сразу же пропустили. Ментальный блок поддерживать несложно, но постоянно подбирать слова в разговоре — весьма утомительно, отличная возможность немного отдохнуть!

Стоило подъехать ко входу, как к машине бросились слуги, но первым все же был сам граф. Подбежал к дочери, обнял ее, бегло осмотрел, снова обнял, после чего поспешил отвести домой. Могу понять его чувства. Владимир тоже сидел молча, лишь поглядывал в зеркало заднего вида.

— К вокзалу поедем на автомобилях Рода, но вы Пётр, не отставайте. Ольга наверняка будет рада повидаться с вами перед отъездом.

— Да, конечно.

Ободряюще улыбнувшись, Пушкин покинул автомобиль, после чего я переставил машину подальше, чтобы не мешать кортежу, или что они тут собрались организовать. Ольгу повели через боковой вход, видимо, чтобы не травмировать зрелищем. Подозреваю, что обстоятельства все-таки будут расследовать, поэтому тела рабов могли и не убрать сразу же, а взорвавшиеся прямо на шее устройства создали явно не самую приятную для благородной дамы картину. Это они просто не видели, на что Оля насмотрелась в районе Кудыкиной горы… Хотя немного заботы все равно не помешает.

К счастью, ждать долго не пришлось. Ольга переоделась, за это время в автомобиль отнесли чемоданы. На девушке теперь был брючный костюм кремового цвета, а уж с ножнами и кобурой пистоля я и вовсе увидел ее впервые. Боевая! Найдя меня взглядом, взволнованная девушка сразу же немного успокоилась и даже улыбнулась, после чего села в машину. Какой-то ПАЗ дворянского класса, судя по всему, с бронированием. Наверняка сделан на заказ, поскольку такие я раньше не встречал.

Еще одна поездка, теперь уже на вокзал. Успели вовремя, а поскольку у Оли аж свой вагон, то толпиться пришлось лишь среди провожающих. Сергей все никак не хотел расставаться с дочкой, но в итоге Владимир отвлек его, что-то говоря — это я видел, пока стоял вместе с остальными — после чего подмигнул мне и вывел графа из поезда, а я подошел к Ольге.

— Уф. Вот и все, Петя, — быстро поправив прическу, девушка слегка выгнулась, словно хотела визуально увеличить грудь. Я же все еще выглядел странновато, будучи одетым в спортивную одежду, но все равно. — Я… Даже и не знаю, что говорить в таких случаях.

— Тогда давай помолчим, оно ведь как говорят: хорошо с тем, с кем и молчать не в тягость.

— Действительно, — Оля на миг отвела взгляд, и я обнял ее. Она погладила мою спину, крепко прижимаясь в ответ. — Спасибо тебе за все, Петя, — прошептала девушка, после чего поцеловала мою щеку, уголок губ, в итоге не выдержала и сама начала поцелуй, жадный, страстный. Я отвечал на него, не особо стесняясь, и когда мы прервались, девушка шумно задышала, смотря на меня с теплотой и нежностью. На ее щечках проступил румянец. — Я буду ждать нашей новой встречи.

— Главное — больше не попадай в передряги, хорошо?

Прозвучал сигнал поезда, словно избавляя меня от лишних слов, которые могли бы причинить боль. Я не мог гарантировать Ольге, что мы еще встретимся, поскольку мог просто свалить в Сибирь, да надолго. А ждать… Ну, я был бы не прочь увидеться, но даже в этом мире с многоженством девушке наверняка было бы обидно узнать, что после долгой встречи она оказалась бы далеко не первой кандидаткой, поэтому лучше не обнадеживать.

Помахав Ольге на прощание, я почувствовал, что как-то вымотался за сегодня. Однако Пушкин быстро меня нашел, я даже не успел свалить раньше всех.

— Пётр, я предлагаю заехать в рабочую резиденцию графа, здесь недалеко.

— Ругать будет за то, что целовался с его дочкой у всех на виду?

Владимир искренне рассмеялся.

— Дело молодое, хотя все же принято сперва знакомиться, а то может произойти конфуз, — уже тише добавил мужчина.

— Буду иметь в виду.

— Но все же настаиваю. Я с ним переговорю на этот счет, поэтому обойдемся без долгих посиделок, день крайне насыщенный и всем пора отдохнуть.

Я в итоге согласился, на самом деле рано или поздно граф будет до меня допытываться. Раз уже слежку вел, лучше сразу разобраться и идти спать со спокойной душой.

Резиденцией оказалась квартира в одной из множества многоэтажек, близко к центру. Судя по всему, именно здесь граф порой зависал, когда лень было ехать обратно в имение. Охрана усилена, патруль из людей Светлова, что после нынешних событий немудрено.

Вскоре выяснилось, что я немножко так ошибся. Не одна квартира, а вся многоэтажка принадлежала Светлову, поэтому я присел в вестибюле, как в гостиной, устроился поудобнее на мягком диване и стал созерцать фото Ольги, которые висели на стенах. В модной одежде, в униформе, в платьях и даже купальнике, пусть и закрытом. Даже и не знал, что она фотографировалась для журнала. Я что, с моделью целовался? Наверное, стоило порой листать глянец, а то мало ли, конфуз может произойти, действительно.

В комнате мерно постукивал механизм старинных напольных часов, богато украшенных самоцветами. Большое окно выходило на центр Липецка, высвечивая ночные огни реклам и движущиеся подобно светлячкам фары автомобилей. Воздух наполнился легким ароматом коньяка, следом — нотки цитруса. Светлов отстегнул кобуру, ножны, снял пиджак и небрежно повесил на спинку стула, после чего сел за пустующий стол и принялся вяло елозить по столешнице почти пустым стаканом с алкоголем.

Владимир Пушкин сидел в кресле напротив, положив ногу на ногу и прикрыв глаза, слегка покачивал головой. Лишь спустя минуту сказал:

— Юноша ждет.

— Да знаю я, Владимир. Ты представляешь, каково мне сейчас? — стукнув кулаком по столу, неожиданно тихо сказал Сергей.

— Не могу представить, но ты глава Рода. Эмоции необходимо отбросить, любезнейший.

Выдохнув, Светлов откинулся на спинку стула, поболтал остатками алкоголя в бокале, осушил одним глотком и, посмотрев на располовиненный лайм, куснул его просто так, не став отрезать тонкие дольки. Сморщился, проглотил.

— Всё. Ладно, о юноше. Я в толк не возьму, кто он такой и откуда.

— Это сейчас не столь важно, — отозвался Владимир, открыв глаза. — Насколько могу судить, у него нет титула. Ольга говорила о том же.

Светлов всплеснул руками, но Владимир строго посмотрел на него. Насупившись, будто ребенок, Сергей сказал:

— Мне кажется, они крутят роман.

— Это сейчас тоже не столь важно. Юноша спас твою дочь. Дважды спас! А ты еще сидишь и выгадываешь, да самым меньшим было бы сегодня же принять его в род! — слегка повысил голос Владимир. — Такую кандидатуру для Ольги ты будешь искать еще долго, Сергей. Если любишь дочь, а не пытаешься продать подороже, то ответ очевиден. Это не только мое личное мнение, можешь считать, что я передаю слова отца.

— Да как ты… Сам знаю! — осекся Сергей. — Что за времена… Один Род вмешивается в дела другого, вот так! Но после всего мне и возразить нечего, — мужчина покачал головой.

— Однако он не собирается вступать в ваш Род. Хотя Ольгу, полагаю, мог бы взять в жены, когда получит титул. Так что в твоих интересах поддержать свою дочь хотя бы этим. Если юноша и дальше будет прогрессировать в кудесничестве, Ольге придется соперничать с куда более инициативными и богатыми барышнями.

Сергей с недоверием посмотрел на гостя.

— Но никто ничего не видел.

— Верно. Но много ли ты знаешь кудесников, способных один на один справиться с чудью в ближнем бою, и еще защитить кого-то при этом? Или кудесников, убивающих одержимых без предварительной подготовки и Перьев? И при всем этом он еще и Магистр Пси, не меньше, я не могу его считать. Не побоюсь этого предположения, — Владимир сделал паузу и даже поднялся. — Возможно, у него благословение Эманации Пси. А если Дар подтвердится, то он мог быть получен от Гения. Сразу два качества, это же уму непостижимо!

— При всем уважении, Владимир, но не все верят в ваши… Истории, — осторожно ответил Сергей. — Все эти Эманации, Гении… Это же даже в школе не преподают.

Пушкин нахмурился, затем резко ударил ладонью по столу:

— Тридцать три — тоже вымысел? У тебя в вестибюле может быть один из них, а ты лайм сидишь жуешь! Это все из уважения к Ольге, если бы не она, я бы уже давно отвез его в Нижний Новгород!

Светлов покачал головой и поспешил вызвать помощницу.

Атмосфера в кабинете… Довольно напряженная. Если это вообще кабинет, конечно, а то по размеру он больше, чем вся пятирублевая квартира.

— Доброй ночи, ваше Сиятельство, — вежливо сказал я, но Светлов тотчас замахал руками. Владимир сидел в стороне, делая вид, будто выполняет роль мебели.

— Нет, что вы. Пётр Константинович, верно? Вы спасли мою дочь, ни к чему излишние формальности, когда мы наедине.

— Как скажете, Сергей Валерьевич.

Пусть граф и заявил о поблажке, его слегка перекорежило, когда какой-то сопляк так его назвал. Меня же ситуация больше забавляла.

— Присаживайтесь. Хотел бы предложить перекусить после всех событий, но увы, есть только напитки, — с натянутой улыбкой заявил граф.

— Благодарю, ничего не нужно, — ответил я, усевшись на мягкое кресло. Не, ну мебель хороша, конечно. Надо бы прикупить, а то в хваленой хате, где мы живем с Машкой, диван и кресла только с виду были неплохими.

— Вы спасли мою дочь, Пётр Константинович. Она — мое величайшее достижение в этой жизни, поэтому вы можете просить что угодно. Если это в моей власти и возможностях, все будет сделано незамедлительно, — давались слова Светлову с трудом, Владимир то и дело неодобрительно вздыхал.

Что ж, награда — один из ожидаемых мной вариантов. Вот только если тебе обещают невероятное, это еще ничего не значит. Поскольку то, к чему я стремился, лежало за пределами возможностей Светлова. Даже титул — и тот он не мог мне дать.

— Ольга и мне очень дорога, Сергей Валерьевич, — с чувством заявил я. А, Светлов лайм жрет. Ну что ж, неплохая идея скрыть свое неудовольствие. — Конечно, на будущее мне бы могли пригодиться средства, но сама идея хоть как-то выразить жизнь Ольги в денежном эквиваленте кажется мне чудовищной. Поэтому вынужден признать, что вряд ли смогу попросить у вас хоть что-то.

Мне показалось это идеальным раскладом. Пушкин присутствует, так что он засвидетельствует своего рода должок. При другом раскладе я бы не слишком надеялся на добросовестность Светлова, поскольку сынок-то его ведь где-то воспитывался. Но ярлыки навешивать тоже ни к чему

Пушкин одобрительно закивал, потом посмотрел на Светлова с выражением лица, явно говорившем: «Я был прав».

Светлов поправил воротник рубашки, словно ему стало жарко. Скрипнуло кресло, когда граф немного наклонился вперед.

— Да, я… Жизнь Ольги бесценна, даже если бы я продал все активы, все равно посчитал бы это недостаточным. Но как же поступить?

— Позвольте мне предложить вам небольшой компромисс, — подал голос Владимир.

— Да, продолжайте, конечно же, — сказал Светлов и посмотрел на меня.

— Я только за.

— Предлагаю вам оставить этот вопрос на будущее. А пока что — небольшая помощь господину. Пётр Константинович заявил, что Ириниэль, ранее числившаяся у вас рабыней, теперь присягнула ему в верности. Все это произошло на глазах у Ольги, поэтому она могла бы подтвердить, — добавил Пушкин, когда брови графа поползли вверх от удивления. — Ошейник был уничтожен в ходе взрыва, поэтому Ириниэль свободна, однако фактически она приписана к Роду. Это помешает в дальнейшем получить Сороку.

— Ясно. Это меньшее, что я мог бы сделать для спасителя дочери.

— И оружие, — добавил Пушкин.

— Да, конечно, — кашлянув, ответил Светлов. — Милочка, губернского секретаря сюда, быстро! Да плевать, который час! Наведешь ему две чашки кофе, или пусть проваливает со своей должности! — прокричался граф в умнофон, после чего улыбнулся мне. — Скоро все решим.

— Благодарю.

Похоже, что амурные дела решили оставить за кадром, ну и пусть. Покинув кабинет, я снова отправился ждать, правда, на этот раз и мне притащили кофе. «Милочка», которой оказалась дама далеко за пятьдесят, принесла мне еще и шоколад, так что остатки ожидания прошли воистину с дворянским размахом.

Зато удалось выяснить, что официальные рабы прописываются весьма подробно, как имущество в гамаюне главы Рода или тех, кому будут непосредственно подчиняться, если сам глава Рода ими заниматься не спешит. После этого достаточно просто отдать указания, и раб переходит под контроль нужного человека. А вот неофициальные рабы, вроде Маши, вообще нигде не учитывались, лишь были временно привязаны к гамаюну по принципу передачи прав, нечто вроде лазейки. Таким же образом временно прописывали рабов Орлу, например, для последующей передачи финальному владельцу. На фоне таких новостей захотелось кого-нибудь прикупить, но я вспомнил всю ситуацию с Машей, и решил, что тогда буду ничем не лучше тех ублюдков. А официальные покупки все равно для меня пока закрыты.

Вскоре все дела завершились. Ириниэль стала официально свободной, правда, для нее опять придется делать чокер, а то все будут оборачиваться. Мне же почти что торжественно вручили три шпаги и плетку эльфийки. Поскольку официально шпагой я пользоваться не мог, то таскать придется в сумке с риском нарваться на неприятности за такую ношу при себе. Хотя дома хранить никто не мешал, у Ивана в кузнице нередко заказывали просто для коллекции.

После всего этого заехал за Ириниэль и Лизой, забрал их и направился к наверняка волнующейся Машке.

Светлов мерил шагами кабинет после ухода Петра. Найдя в себе силы остановиться, мужчина с укором посмотрел на веселого Пушкина.

— Что за история с ошейником?

— Взорвался, — невинным тоном ответил Владимир.

Ольга не вдавалась в подробности, поэтому Светлов думал, что Пётр смог спасти его дочь от покушения, а потом и от взрыва. Пушкин же расценил, что идея с отказом привозить эльфийку подойдет очень удачно.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что он снял ошейник? — тщательно подбирая слова, почти что шепотом сказал Светлов. — Такие детали неплохо бы сразу рассказать.

— Никто ничего не видел.

— Владимир, — многозначительно прошептал Сергей, почти умоляя. — Он что — Романов⁈

— Как вы засуетились, любезнейший. Выбираете кавалера для дочери не по поступкам, а по фамилии?

— Но… Это бы многое объяснило!

— Возможно, Романов. А возможно, что с благословением Эманации Пси тоже легко сломать ошейник. Силой мысли, например! — гордо заявил Пушкин, а Светлов разочарованно вздохнул.

— Опять вы за свое, Владимир.

— Как вам будет угодно. Оставляю вас с размышлениями о будущем, и на этой ноте спешу откланяться.

— Он ведь был рад рабыне, я пока в сомнениях насчет Ольги, не принимайте близко к сердцу, — торопливо сказал Сергей, поскольку Владимир уже пошел к выходу.

Пушкин обернулся, вопросительно вскинул одну бровь.

— С таким уровнем Дара, как у него… Да вы должны плясать от радости, что отделались всего-то одной эльфийкой. Знаете, какое либидо у кудесников такого уровня? Ольга бы уже через неделю медового месяца побежала искать вторую жену для Петра, лишь бы хоть иногда выбираться из постели.

Светлов крякнул от недовольства, помотал головой, но затем выдохнул. Пушкин прав. Сам Светлов был не очень хорош в кудесничестве, поэтому чаще просто делал вид, что является тем еще бабником. До рабынь ему вообще не было дела, даже с женами не всегда находилось время и желание.

— Ищите возможность завоевать благосклонность дарования, любезнейший. Пока что из всех воспоминаний у Петра о вашей губернии лишь проблемы и скромная жизни в квартире на окраине, — с улыбкой добавил Пушкин и покинул комнату.