Вербомант 2 (СИ)

Глава 24 Помощь

Марья первой села в авто. Пётр устроился рядом, а его спутницы заняли заднее сидение. Двигатель послушно заурчал, стоило только коснуться панели брелком, магдвижители сперва плавно подняли машину над землей на полметра, метр, и по мере набора скорости авто взмыло в небеса. Зачарования на крыльях активировались благодаря работе общей контрольной панели, однако технология полноценных летающих автомобилей была ограничена — большей частью из-за дорогостоящего компонента. Воздушные корабли на фоне гражданских летающих автомобилей не казались диковинкой, однако небольшой корпус банально не позволял разместить достаточно мощный двигатель и батареи по тому же принципу, поэтому дорогущие и штучные автолеты — своего рода символ власти. Хотя, конечно, у экстренных служб в больших городах и присутствовали чем-то похожие транспортные средства, но они были привязаны к системе манапередатчиков и не обладали требуемой автономностью.

Синеглазка на самом деле не особо вдавалась в тонкости устройства, но даже несмотря на ситуацию, была рада произведенному впечатлению — хоть чем-то ей удалось удивить новых знакомых.

Совсем недавно она уже была готова распрощаться с жизнью. Конечно, она никогда не сдавалась, однако понимала, что получила слишком серьезные ранения в сражении с одержимой, и даже лучшее из ее защитных заклинаний не могло выдержать ужасающую мощь странного существа. Именно по этой причине Марью предостерегали от сольного расследования, но что она могла предоставить, кроме ничем не подкрепленных догадок?

Но ее спасли. Дали ей необходимое время, чтобы восстановиться, но когда Марья уже хотела присоединиться и отомстить, оказалось, что все завершилось. Паренек, который сейчас сидел рядом с ней, уничтожил демонов и угрозу имперского уровня опасности. Не в одиночку, графиня Карштайн тоже участвовала, но это в любом случае впечатляло. И суть даже не в атакующих возможностях, а именно в защите и запасах маны — Пётр и его спутница мало того, что выжили и практически не пострадали в бою, так после этого парень умудрялся еще и колдовать снова и снова.

Марья даже немного позавидовала, но по-доброму — поняла, что и ей нужно перестать кичиться собственными силами, раз они подвели ее в самый опасный момент. Обычные, рядовые кудесники были готовы бросаться на колени, стоило им услышать ее прозвище, ведь она в одиночку уничтожила немало угроз, но сейчас все они казались простой прогулкой и детскими страшилками.

Гамаюн Петра отражал, возможно, реальную ситуацию — вполне возможно занижение уровня для людей, еще не достигших пика силы — однако Марье стало интересно, что за Дар или Причуда у этого кудесника. Он выглядел человеком, но мог оказаться полукровкой, как сама Синеглазка. Будучи алконостом, девушка редко акцентировала внимание на своей расе, да и мало кто мог догадаться, поэтому подобное развитие событий ей казалось вполне возможным.

А вот управление водой — куда занятнее. Сама Синеглазка обладала благословением Воды с рождения, но даже с помощью него ей пришлось немало постараться, чтобы разделить с Петром озерную воду. Жаль, что он был еще и псимагом, Марья отдала бы многое, чтобы узнать, как именно он колдовал, однако это лишь из числа мыслей, которыми можно занять себя в пути.

Если хочешь узнать о парне лучше — стоит оценить его спутниц. Марья уже не думала о том, что сможет состроить глазки и выведать секреты необычного кудесника… Обычный паренек просто растаял бы, стоило бы фигуристой девушке мило поулыбаться ему и дать обнять себя во время танца, но Марья видела взгляд Петра. На такую ерунду он не клюнет.

И это очевидно при виде графини, которая явно влюблена в Петра и весьма хороша собой. Правда, Марья поняла, что Елизавета — упырь, поскольку много раз сталкивалась с одичавшими кровососами и побеждала их. Но эта девушка получила Орла, и лишь в общих чертах напоминала упыря. Сила, скорость с которой она двигалась, пульсирующая в ней мощь напоминали, скорее, высшего вампира, однако это лишь общее впечатление. Марья даже готова была предположить, что Елизавета при жизни получила благословение, и именно это после смерти позволило ей быть сильнее, чем другим упырям. Ни с чем похожим Марье встречаться не доводилось, однако если девушка так старалась на благо Российской Империи, то Синеглазка не видела причин для лишних вопросов. Тем более, что ей довелось навести справки, раз уж в досье фигурировали Карштайны. Этот Род вернулся в Германию, однако суть поступка была не в ностальгии или каких-нибудь разногласиях. Вероятно, Германия рассматривала какие-то планы по дестабилизации Российской Империи, и фамилия Карштайнов фигурировала среди главных противников. Однако назад они так и не вернулись, как и не было официальных сообщений о смерти, и теперь, видя Елизавету, Марья понимала, что ее и всех Карштайнов скорее всего устранили. Они были известны талантами в магии, поэтому неудивительно, что после смерти переродились в виде нежити.

Но это не столь важно. Марья теперь в долгу. Хотя Петр с Елизаветой вряд ли об этом догадывались, но раскрывать правду о Елизавете девушка не собиралась.

А вот кошка-баюн вызывала у Марьи куда больше вопросов, однако стоило только начать о ней думать, как мысли сразу же путались. С большой вероятностью тихая и молчаливая кошечка использовала модифицированный «Отвод глаз», однако Синеглазке становилось не по себе, стоило только представить уровень Псимагии этой пассажирки… В обычных условиях это заклинание вызывало легкий дискомфорт, когда смотришь в сторону кудесника, а Синеглазке начинало казаться, что ей выжгут мозг, если она задержит взгляд хоть на одну лишнюю секунду.

Поэтому Марья предпочла думать о деле.

Эльфы самостоятельно не смогли бы все это организовать. Одержимыми занимаются в Нулевом отделе, но Марья предполагала, что действовали две разные силы, некий союз — Герцог мог приложить руку, но демонами он не занимался. Однако известные демонологи весьма охотно предлагали свои услуги взамен на щедрую оплату. С большой вероятностью — иностранцы, хотя демонологи есть даже в качестве штатных сотрудников Нулевого отдела ИСБ, пусть даже многим это и не по душе. Оперативниками зачастую становились ветераны, не одно десятилетие воевавшие с демонами, как здесь спокойно воспринимать тех, кто водит с бесами дружбу?

Если задействован один из Родов — то на что они надеялись? Они же подписали себе приговор, и никакие преимущества от разорения или даже захвата Пушкиных не будут признаны Императором. Да, Романовы порой смотрели сквозь пальцы на передел сфер влияния между Родами, пока все это оставалось в разумных пределах, но вмешательство иной страны и сотрудничество с врагом Империи — смерть. Или они сошли с ума, или кто-то из тени пнул пешку под удар, ведь урон как минимум паре Родов нанесен в любом случае…

Усадьбы Пушкиных построена на совесть, однако любому зданию непросто выстоять перед тяжелой техникой, способной уничтожать даже самую опасную чудь.

Пилот Титана не собирался вести машину через коридоры — машина слишком высокая, пришлось бы рушить все перекрытия, а это рано или поздно обездвижит Титана или как минимум замедлит движение. Поэтому механизм двигался вдоль стены, выцеливая беглецов. После осенних дождей земля превратилась в грязь, и тяжелые металлические ступни погружались в вязкое месиво, ломали дорожки и вытаптывали растительность, окружающую дом. Орудия под воздействием охладителей быстро остывали, а новая порция маны заставила Пылевые сердечники зашипеть. Кокпит хищного вида с гудением гидравлики слегка изменил положение, размещенные на плечах световые копья с тихим звоном начали заряжаться — концентрировался заряд Света, а тяжелое автоматическое орудие с уханьем и лязгом выпустило очередь зарядов по коридору.

Увесистые пули прошили кладку, окна, стены и мебель, однако все равно застряли в кубе из многослойного льда, который служил своего рода щитом, закрывая коридор.

С трелью разрядников копье выпустило смертоносный луч — стена тотчас рухнула до самой крыши, и все новые и новые части здания осыпались под мощью атаки. Еще пара секунд — и пушка вновь ушла на перезарядку, а от внутренностей здания осталось лишь крошево кладки вместе с прочим мусором, да вспыхнувшие очаги пожара.

После первой атаки Титана Ириниэль повела Машу и эльфов по коридору, поставив перед этим псионический щит. Удар по нему лишил девушку немалого объема маны, но это небольшая цена за отсутствие ранений. Маша и вовсе раньше не видела механических гигантов, но все же инстинктивно поставила ледяную преграду, которую Ириниэль и укрепила.

Сейчас эльфийка корила себя за то, что не узнала об этих машинах побольше. Хотя как бы это пригодилось? Ясно лишь, что дела гораздо хуже, чем ожидалось, поскольку девушка успела приметить новых кудесников, и это вполне ожидаемо — при нападении такого уровня любой Род задействует небольшую армию. Но есть ли у Морозовых проблемы в логистике? Скрытно проникнуть небольшим отрядом — одно дело, но раз у них нашлась возможность привезти незамеченным целый Титан, то не стоило надеяться, будто все способные воевать кудесники уже погибли. Механизм сейчас выступал в роли пугалки и позволял диктовать правила: беглецам никак не выйти на улицу, поскольку защитная магия не поможет против атак орудий и клешней Титана, а дом рано или поздно все равно разрушат. Поэтому сейчас механический доспех загонял добычу в угол, пока остальные атакующие были готовы захлопнуть ловушку.

Как только нашелся коридор, ведущий как можно дальше от внешних стен, Ириниэль предложила свернуть туда, а Маша быстро создала ледяную защиту, оставалось только отыскать ближайший вход в подвал. Со слов эльфов, там разветвленная сеть тоннелей, да и Титану понадобится куда больше усилий, чтобы разрушить весь подвал. Однако если уже что-то обвалилось, то подвал может превратиться в захоронение.

— Кто-нибудь может колдовать? — шумно дыша, спросил Ириниэль, когда группа оказалась в одной из проходных комнат.

— Совсем немного, — ответила за всех Золотце, на что Ириниэль кивнула.

Ожидаемо. Она и сама помнила свое состояние до разрушения ошейника господином, сейчас ее возможности не сравнить с прежними, она стала во много раз сильнее… Но тренироваться стоило больше, столь насыщенный вечер уже ее изрядно измотал.

— У меня есть кристаллик от Пети, — сказала Маша. — Я пока держусь, но…

— Оставь у себя, — помахала головой Ириниэль. — Там еще с десяток человек идет за нами.

Среди эльфов послышался шум, а Изумруд вышла вперед.

— Они ищут нас. Вам не стоит рисковать, госпожа. И вам — вы уже спасли десятки наших сородичей. Пора и нам отплатить, останемся и задержим их! — с твердостью в голосе заявила зеленовласая эльфийка, на что Золотце покачала головой и быстро посмотрела на Машу и Ириниэль.

— Блинский блинчик! Лучше бегите, если отдохнули, а не вот это вот все, фыр! — у Маши даже хвост распушился. — Как можно сдаться! Где ваша гордость⁈

Ириниэль улыбнулась. Она была рада — ей казалось, что Маша растеряна и напугана, однако девушка только рассердилась. Сама же эльфийка не чувствовала страха — техники Пси помогали ей сохранять спокойствие, и в итоге она использовала воодушевление на эльфах. Четверо мужчин и пять девушек сжали кулаки и закричали победный эльфийский клич, от которого Ириниэль украдкой сморщилась, поскольку нередко ей приходилось слышать это во время обороны поселения…

Снова бег — в сторону комплекса купален, где находился еще один выход в подвал. Маша, как и Ириниэль, пыталась представить в голове общий план здания, и купальни находились угрожающе близко к внешним стенам. Если Титан их обнаружит, то у него вряд ли уйдет больше десятка секунд, чтобы пробиться внутрь.

Путь слишком свободен. Коридоры хоть и оставались хорошо украшены и заставлены мебелью, сейчас все равно казались слишком длинными и пустынными, и за каждым поворотом стоило поджидать опасность.

Очередной коридор с выходом в хозяйственные помещения по бокам ничем особым не отличался, но все же…

— Тихо! — Маша навострила ушки, жестом остановила ближайших, но один из эльфов не услышал и наступил на ловушку. Металлические стержни из магического круга прошили тело насквозь, словно на неудавшемся фокусе с глотанием шпаг, послышался визг, но Маша уже создала ледяной пол впереди, а покрытые преградой «Проклятья» сработали, прошивая потолок всевозможными зарядами.

Из подсобок выскочили четыре силуэта. Один кудесник и богатырь не ожидали внезапного появления льда на полу и тотчас неуклюже заскользили и упали, причем маг даже сбился с завершающей части заклинания. Изумруд оказалась к нему ближе всех — старательно прошептала заклинание и, взяв в руку появившийся увесистый каменный стержень, приложила по голове пытавшегося встать кудесника, затем била снова и снова, пока на лед не брызнула кровь и куски черепа, а белоснежная сорочка не окрасилась алым.

Маша понимала, насколько опасен здоровяк, и нельзя было упускать выигранные секунды. Под потолком возник увесистый куб и рухнул бы на голову, если бы бугай не отбил лед кулаком, пусть даже ценой суставов.

Еще двое одновременно с первой парочкой выскочили позади, один успел использовать облако Тьмы для полного сокрытия происходящего в узком коридоре, а второй создал водяной гейзер и выудил два зачарованных клинка, искрящих электричеством.

Две эльфийки упали на пол, подергиваясь от воздействия тока на мышцы, но Ириниэль щелкнула плеткой и рванула электрика на себя, выставив перед собой прихваченную шпагу. Шумно выдохнув, кудесник попытался достать эльфийку, однако Ириниэль уже отпустила свое оружие и создала теневые клинки, которыми отсекла запястья, и те шлепнулись на пол.

Не пострадавший толком бугай махал кулачищами, не рискуя подниматься со льда в созданной темноте. Маша же благодаря Пете знала, что необязательно создавать заклинания возле себя или на расстоянии. После водного гейзера все вокруг до сих пор было мокрым, и девушка быстро создала на лице бугая ледяную глазурь, а стоило ему попытаться содрать корку льда, как все новые и новые слои нарастали сверху, и в итоге Маша заключила голову вместе с руками в ледяной капкан, после чего смогла подобраться ближе, не рискуя попасть под удар, и легким касанием ладоней закончила начатое, проморозив мозг.

Оставшиеся эльфы после падения двоих сородичей от шока набросились на любителя темноты и схватили его. Возникающие из ниоткуда лезвия резали кричащих эльфов снова и снова, однако Золотце уже закончила заклинание и подскочила к зажатому магистру Тьмы и Металла, перехватив контроль над его же лезвиями. Оба вошли в глаза и удлинились, за счет чего пробили кость и добрались до мозга.

— Много раненых, — отчиталась Золотце, пытаясь вместе с остальным наложить Природу, но эффекта едва хватало, чтобы хоть немного остановить кровотечение. — Две в шоке и не смогут идти.

Тьма уже рассеялась, поэтому результаты были видны и так. Присутствие Титана и опасность попасть в окружение заставляли двигаться дальше без пауз, но это же привело к засаде. Ситуация плачевная.

— Оставьте их в подсобке, — коротко сказала Ириниэль. — Это не конец, о нападении наверняка известно, но если останемся с ними или возьмем с собой, то сгинем все вместе.

Маша была согласна, но не решилась сказать такое при виде страдальческого выражения на лице лидера эльфиек. Золотце стиснула зубы и кивнула, когда покрытая чужой кровью Изумруд положила ей руку на плечо.

— Прячьтесь.

— Вы слышали госпожу! — рявкнула Изумруд.

Среди тряпок, садового инвентаря и прочего хлама скрыться довольно легко, но маловероятно, что кудесники надеялись только на свое зрение. Проводив взглядом оставшихся, Золотце сама закрыла двери за пострадавшими и поспешила за Ириниэль и Машей. Готовых сражаться и почти невредимых эльфов осталось всего четверо.

Купальни представляли собой большой зал, вымощенный плиткой и орнаментом. Множество раковин, душевые, большая общая купальня и множество поменьше — целый комплекс только для прислуги. Далеко не все семьи так заботились о прислуге, но Пушкины показывали свою благодарность именно таким образом, поэтому даже находящиеся в статусе рабов эльфы никогда не задумывались о том, чтобы жаловаться на свою жизнь.

Ириниэль даже тихо присвистнула при виде такого великолепия, но вместе с тем внимательно осматривалась. Маша взволнованно прислушивалась, а Изумруд молча показала в направлении неприметной двери, ведущей в подвал.

— Быстро.

Где-то раздался грохот, весьма близко. Объяснять, что это значит, не требовалось — вновь издав боевой клич, эльфы и эльфийки бросились к двери, пока Маша прикрывала вход ледяным барьером.

Плитка взорвалась осколками, когда под сводчатый потолок ввалился Титан. Угодив одной ногой в пустую купальню, механизм потерял равновесие и качнулся, поливая из орудия со сбившимся прицеливанием область под потолком.

— Не в мою смену, каналья! — рычал Матвей, металлическими когтями с ужасным скрежетом впиваясь в поверхность кокпита. Будто консервным ножом, он криво и косо, но уверенно вскрывал толстенный металл, наплевав на мерцание защитного зачарования, и вскоре ударил разрядник — по телу кота пронеслись искры, шерсть вздыбилась, но громко мяукая и шипя, Матвей все равно не спрыгивал с покачивающейся машины.

Через пробитую стену хлынули атакующие. Три десятка разномастных бойцов, от кудесников до богатырей и вооруженных огнестрелом слуг.

— Беги, котик! — крикнула Маша, пока Ириниэль чуть ли не пинками загоняла эльфиек в дверь.

— Матвей еще ни от кого не убегал! Мяаа! — по броне отрикошетили пули, кто-то ударил огненным шаром, и шерстка кота загорелась, отчего он соскользнул с Титиана и укатился в одну из купален.

— Сейчас, — дрожащим голосом сказала Маша.

В воздухе возникли снежинки, волосы вторженцев всколыхнулись от внезапных порывов ветра. Слегка влажные стены с тихим скрипом и хрустом начали покрываться изморозью, к снежинкам добавлялись все новые и новые, а ветер становился все мощнее. Титан с пробитым кокпитом пытался навести орудия, однако острые куски льда снова и снова прошивали созданную в защите брешь.

Ветер ускорился, сбивая нескольких слишком худых вторженцев с ног. Снежинки превратились в бритвенно-острые лезвия льда, градины и сосульки. К нежно-белому оттенку внезапно возникшей стихии стали примешиваться розовые и алые, а к свисту ветра и звону льда — крики боли и страха от осознания, что купальня оказалась морозной ловушкой. Лед сдирал кожу, ветер срывал оружие, град бил по голове и оставлял без сознания, однако некоторым везло меньше, и спустя всего пару десятков секунд пол был усеян телами тех, кто не успел укрыться хотя бы в купальне.

Кокпит оказался проморожен изнутри — Титан слегка подрагивал от замершей на рукоятях управления окоченевшей руки, однако больше не шевелился. Кто-то успел скрыться обратно в проломе, однако большая часть вторженцев попала под «Буран». Облаченные в черные одежды тела оказались покрыты промороженной кровью, своей или соратников, кто-то смог выдержать и теперь надсадно кричал в надежде на помощь.

Дверь в подвал была прикрыта и завалена ледяным кубом.

Сидя в автомобиле, я не находил себе места, хоть и постоянно успокаивался благодаря техникам ноотики. В иной ситуации можно было впечатлиться чуду инженерной мысли, все-таки не каждый день доводилось летать на автомобиле, или же подумать о том, как теперь быть с Синеглазкой, когда она увидела мои возможности. Однако все это казалось слишком мелким и не стоящим сейчас внимания.

Переживал я за девчонок, оставшихся дома. И за тех, что со мной. Лиза вроде бы в порядке, все-таки живучести у нее хоть отбавляй, однако я не знал всех деталей сражения со Стефанией. Вполне возможно, что девушку пора отпаивать кровью после всех трат, но сейчас неподходящее время.

Настя молчала. Ей пришлось несладко, особенно тяжело после того, как она, по сути, впервые вышла на люди, все-таки на концертах ее общение с другими оставалось ограничено. Конечно, у меня был и чисто практический интерес в отношении ее персоны, но она мне все-таки понравилась и как девушка. Боюсь, что после атаки террористов и нападения на Пушкиных будет сложно уговорить ее выйти из Чертогов… Но это еще терпимо, главное, чтобы Машка и Ириниэль не пострадали. Да и вообще все не пострадали — Пушкины встретили меня добром, и теперь всё вылилось в беду для целого Рода.

Как минимум Владимир и Георгий остались в клубе — проблем еще полно, гости все еще могут быть в опасности, и приходилось выбирать между своими желаниями и долгом. Хотя, полагаю, Владимир был рад хотя бы тому, что жена невредима. А выжившему эльфу не позавидуешь.

На подлете к территории Пушкиных удалось увидеть фургоны и парящие платформы Рода, движущиеся на подмогу. Бронетехника была представлена колесным транспортом — как и с обычными грузовиками, магдвижители не выдерживали такой вес. Куда удивительнее, что массивные платформы, несущие на себе роботоподобные костюмы, все-таки могли парить в воздухе и двигались весьма шустро.

Раз Пушкины прихватили даже Титанов, то дела могут быть совсем плохи. Помимо этого можно было увидеть снаряженных солдат Рода — они были облачены в защитную экипировку со следами зачарования на ней.

Двигались войска куда медленней, чем хотелось бы, но и путь от города неблизкий. Полагаю, что все легковооруженные слуги, оказавшиеся рядом в момент нападения, уже мертвы, значит угроза серьезная. Черт.

Синеглазка гнала шустро, передала сообщение по умнофону, чтобы нас не приняли за помощь врагу, и вскоре удалось увидеть дома на территории. От главного здания осталась разве что половина, пылал пожар, лишь дубу все было нипочем.

— Готово. Работаем быстро, охраны Пушкиных не осталось, — прошептала Марья.

Машина была весьма приметной, но в ночи я скрыл ее тьмой, так что сели мы за гостевым домом — он пострадал меньше всего, поэтому у меня теплилась надежда, что с девчонками все в порядке.

— Вижу сволочей, — обнажив клыки, сказала Лиза, выпорхнув наружу. — Петя.

— Я с тобой, не мешкай.

Прыжок, еще один. С шелестом пикирующей ночной хищницы Лиза рухнула на затаившегося кудесника, свернула ему шею и припала к обнажившейся ране, жадно поглощая брызнувшую кровь. Пробежав мимо, я швырнул под ноги второму обломок, даже не пытаясь сдерживаться — колени мужика хрустнули и выгнулись в обратную сторону, и малый резко приземлился головой на любезно подставленный мной кастет, отчего лицо вмялось внутрь черепа.

Оттолкнув тело, уронил кусок кирпича на голову третьему, пытавшемуся колдовать. Винтовка четвертого выстрелила в Лизу, но пуля смялась о ноотическое поле, зато разозленная девушка метнулась в сторону горе-стрелка и вогнала когти под ребра, а затем просто разорвала его на две части, отшвырнув ошметки подальше друг от друга.

— Там еще несколько! — я услышал Марью, которая тоже снесла головы паре вторженцев, и теперь спешила к нам.

Настя же держалась позади. Оставаться одной в машине ей было страшно, но и атаковать Пси она опасалась — нас могло вырубить с той же легкостью, что и противника.

В доме еще до нашего прибытия пробили стену, внутрь зашло что-то большое. Или Титан, или какая-нибудь демоническая зверюга, но первое вернее — слишком уж много вокруг следов от попаданий крупного калибра. И теперь вторженцы были зажаты между улицей и внутренними помещениями, либо же просто готовили для нас засаду в проломе.

Но я не в том настроении. Жаль, даже небольшая найденная фигурка помогла бы действовать активнее, но активировать сейчас проблематично. Плевать, у всех здесь не особо впечатляющие уровни.

Прикрывшись щитом, я первый забрался на обломки. Просвистела пуля, ударила струя пламени, потухнув при попадании в щит, зато мой вербинитовый шарик пробил сердце и вернулся тем же путем, оставляя внутри удальца пустоту.

Я узнал, что у меня есть огромная семья.

Бугай-богатырь с огромным клинком бросился из-за стены, но поднырнув под удар, я запрыгнул ему на спину и пробил затылок кастетом.

И тропинка, и лесок. В поле каждый колосок.

Сразу трое — комбинированная атака воздуха с пламенем и разогретой каменной шрапнелью, однако на троих кудесников достаточно четырех вербинитовых шаров. Упали, обнявшись, пока из раскуроченных шей толчками вытекала жизнь.

Речка, небо голубое. Это все мое, родное.

Волна хаоса и множество рикошетящих багряных болтов усеяла коридор, пришлось окутать себя жаркой огненной сферой. Пробежавшись вперед, расширил ее, добавил Воздух — подожженные кудесники завизжали и принялись кататься по полу, но я запер их в тюрьме из камня и добавил огонька — заслужили.

Это Родина моя. Всех люблю на свете я!

Купальни? Я сразу узнал следы работы Машкиного «Бурана», и, оценивая по сигнатуре вербинита выживших, указал на них Лизе, убив только псимагов. Искореженный Титан тоже теперь необитаем, однако в нем заметно свечение вербинита… Будь сейчас иная ситуация, я бы сразу бросился разбирать проклятую машину, однако разберемся сперва с остальным. Но все же удалось сместить предмет ближе к пробоине, и это… Статуэтка⁈ Точно такая же, как была у волхвов в Миролюбовке, ничего себе!

Так, а что с остальными пятнами Пыли в зале? Лишь в одной купальне яркое свечение — под ледяной коркой оказался раненый котяра, Матвей.

— Девочки сбежали в подвал, мя, — хрипло ответил Матвей и улыбнулся. — Как там… Доча…

— Папа! — Настя заткнула рот ладошкой после крика и бросилась к отцу, на что тот ответил радостным мурлыканьем. — С-сейчас!

Вокруг рук кошечки возникло свечение Природы, причем настолько мощное, что многие кровоточащие раны Матвея сразу же стали затягиваться прямо на глазах. Оценив, что все не так просто, я осторожно выудил ноотикой видимые пули, чтобы Настя сразу же залечила раны, а сам поспешил к подвалу.

— Лиза, проверяй, нет ли кого, — попросил я, и покрытая чужой кровью девушка решительно кивнула, кровожадно улыбнувшись.

Хоть небольшое количество вражеской крови помогло унять боль в ее душе. Однако Лиза как-то странно и непонимающе посмотрела на Матвея, будто пыталась что-то вспомнить, но затем отмахнулась, как от наваждения. Марья тем временем проверяла выживших и раздавала указания по умнофону, но на всякий случай я поставил барьеры и прошел в подвал. От количества заклинаний чувствовалась усталость, но тренировки давали о себе знать. Или это адреналин? Кто знает.

В подвале темно. Это даже не подвал, а настоящее бомбоубежище, не меньше, хотя по количеству бочек с вином сложно сказать, чем больше дорожили Пушкины, выпивкой или же возможностью иметь под домом укрытие.

Послышались шаги.

— Петенька! Фыр!

Я бросился навстречу бегущей ко мне Машке, и мы даже столкнулись — не смогли остановиться. Обняв, осторожно гладил девушку по спине, пока она шумно целовала мое лицо.

— Ты не ранена?

— Все хорошо, только устала, — шумно шептала девушка, пока сзади подходили остальные. Золотце, Изумруд, еще много эльфов… Я не знал, сколько их всего, но подвал выглядел теперь весьма тесным, хотя все из-за того, что они собрались здесь всеми сразу.

Ириниэль протиснулась и тоже подошла ко мне, а затем удивленно охнула, когда я обнял и ее. Прижимая к себе девчонок, крепко-крепко, чувствовал, как они вцепились в меня, в мою одежду, словно боялись, что это лишь мираж, и стоит отпустить, как я вдруг испарюсь.

— Я так рада, господин…

Прижавшись ко мне, Ириниэль закрыла глаза и со счастливой улыбкой вздохнула.

— И я. Но нужно удостовериться, девчат. В подвалы точно никто не проник со стороны?

— Мы контролировали видимые направления, но очень уж запутанные тут подвалы, — ответила Ириниэль озадаченно.

— Скоро нужно уходить. Мы не знаем, сколько еще атакующих осталось в живых, скоро придут люди Пушкиных, тогда будет попроще.

— Петр! — услышал я крик снаружи.

Услышать паникующую Синеглазку — не к добру. Предупредив девчонок, чтобы были начеку, выскочил обратно в купальни.

На первый взгляд ничего не изменилось, однако Синеглазка указала на внезапно начавшие шевелиться тела. Что за…

«Обнаружены массовое изменение структуры вербинита в ближайших гамаюнах»

«Изменение структуры совпадает с показателями полученного благословения».

— Синеглазка, сколько лет, сколько зим! — прошепелявил ближайший труп, но как только девушка ударила его так, что голову снесло, начал говорить соседний. — Так ты встречаешь Герцога, да?

Судя по взбесившимся показателям системы… Благословения Гения получили все лежащие рядом трупы, и это их оживило.