Ветхий дворец

ДЕСЯТЬ. ЧАРОДЕЙ

Шандор сидел в Главном чертоге, оглаживая бороду и размышляя о минувших годах. Иногда он буквально слышал, как они текут мимо как Река, пока он стоит на островке посредине. А иногда, вот как сейчас, время словно останавливало свой бег и задерживало дыхание, выбирая, в каком направлении двигаться.

Время от времени силы, которые движут события, что вскоре станут историей, входили в сферу его влияния. Тогда он мог отложить забавы и игрушки и знать, что если подтолкнуть здесь и придержать тут, именно ОН определит судьбу королевства.

Начало всего этого потускнело так, что уж и не вспомнишь. Он знал, что его отправили в паломничество за горы, но мало что о тех годах удержалось в его памяти - и еще меньше у тех, кто знал его. Никто, за вычетом Режё, уже и не помнил, что он не родился в Фенарио, но для советника короля это ничего не значило. Шандор, один из немногих избранных для похода в Страну эльфов, родился в деревне к югу от Фенарио. Его, вместе с еще несколькими мальчиками и девочками, послали туда, как делали каждый год, надеясь, что через несколько лет один из избранных вернется и станет у них главным жрецом. Так всегда бывало. Но из тех многих, кто так и не вернулся, кое-кто попросту предпочел не возвращаться; с Шандором вышло именно так. Он уже не помнил, что именно увидел, когда пересек горы Фенарио, но помнил, что почувствовал тогда. И по-прежнему чувствовал именно это. Здесь был его дом.

- Стареешь, Альфредо, - пробормотал он на своем родном наречии. - Тебе еще столько надо сделать, ну или хотя бы подумать об этом.

Дерево.

Что же с ним такое? Оно завораживало и занимало его, первый случай за столько… неважно! Но как такое возможно, что оно неуязвимо для могущество? Как так получилось? Он видел слишком много зим, чтобы ощущать страх, охвативший молодого короля - в этом мире нет ничего столь безотлагательного, каким это считают молодые. И все же оно было загадкой; загадкой, которую он, Шандор, должен суметь решить.

Младший из принцев, Миклош, должен быть с этим связан. Он хоть и стар, но в маразм не впал, и дерево, растущее в комнате принца - это Знак, если таковой вообще бывает. И Миклош ближе всех к нему. Такой честный, такой юный, как щенок. Что он задумал и почему? Он владеет могуществом эльфов; злоумышляет ли он против Шандора, желая занять его место? Если так, какой будет угроза?

На Виктора надежды никакой. Таких викторов Шандор за свою жизнь повидал немало. Тебе кто-то не нравится - убей его. Тебе что-то хочется - возьми это. У тебя есть власть - примени ее. Грубо и безыскусно. И в итоге огорчительно бесполезно. Однако о его планах забывать нельзя. Попытки узурпации власти возникают нередко, но это не гарантия того, что вот эта конкретная не преуспеет. А заговорщики всегда думают, что Шандор им поможет. С чего бы? Он, конечно, и пальцем ради них не шевельнет, разве что не станет предупреждать короля. Вопросами престолонаследия ведает Богиня, он не вмешивается. Но Виктор уж точно нынешнюю проблему не решит.

Режё? Чушь! В кризис надежнее положиться на Андора, а это почти уже кризис.

Нет, если у кого тут и искать помощи, так это у графини-иноземки, Маришки. Она хотя бы обладает зачатками понимания. Обрисуй проблему и помешай ей стать еще большей проблемой. Конечно, это только начало. А дальше что? Как обернуть все это ко благу короля и королевства?

И главное, почему на него не действует могущество?

Рядом раздался звук, который отвлек его, он открыл глаза - удивленный, что, оказывается, закрыл их - и обнаружил Миклоша, который придвигал себе стул.

- Доброе утро, - сказал чародей.

- Спасибо.

- Есть что-то, о чем ты желал бы поговорить со мной?

- Да. Дерево в моей старой комнате.

- И?

- Мне сказали, ты использовал против него Могущество, - Шандор услышал заглавную букву и почти улыбнулся.

- Да, это так, - ответил он.

- И не подействовало?

- Нет.

- Есть мысли, почему?

- Пока нет. А почему ты спрашиваешь?

- А? Да потому что хочу убрать эту штуку из своей комнаты, вот почему. Я хочу снова там жить. Я уже говорил с Вильмошем, просил его еще раз попробовать. Но не уверен, что мне удалось его убедить.

Шандор изучающе посмотрел на него, но если то и впрямь была игра, изъянов он не нашел. И проговорил:

- Нужно будет внести много усовершенствований во Дворец, поскольку король женится. Мы, разумеется, займемся и этим.

- Ты думаешь, это может столько ждать, Шандор? Оно растет…

- Оно не может вырасти больше, чем комната, где растет.

- Точно не может?

Глаза Шандора сузились.

- А ты думаешь, оно может разрушить комнату изнутри?

- Быть может.

- Хммм. Наша будущая королева предлагает укрепить стены вокруг него.

Миклош задумался.

- Может и сработать. Но я не верю, что мы бессильны против него. Это же абсурд.

Шандор кивнул и решил рискнуть.

- Я многое бы дал, чтобы понять его - откуда оно взялось, почему, что это на самом деле такое и почему могущество против него бессильно.

- Да, я тоже.

Чародей задумался. Он быстрый, разум его хорошо работает. Готов выслушивать альтернативы собственным идеям и, похоже, действительно просчитывает планы. Не хватается за первое, что в голову пришло, готов подождать - ну, насколько это вообще возможно в его года. Конечно, Шандор ему по-прежнему не доверял, но это взаимно. Да. Собственно, чем больше он над этим думал, тем лучше выглядела идея.

- Есть еще одно, Миклош.

- Да?

- Я стар.

- Знаю.

- А знаешь, насколько стар?

- В точности - нет.

- И хорошо. Я стар. Могущество, которым мы оба владеем, позволило мне продлить свою жизнь. Но это не будет длиться вечно.

- Ты о чем говоришь, Шандор?

- О том, что королевство Фенарио не должно оставаться без чародея.

Миклощ прищурился.

- Ты что, чувствуешь, что… скоро покинешь нас?

- Не так скоро, как ты полагаешь. Но однажды это случится. Возможно, Ласло еще будет на престоле, возможно, уже нет.

- Даже не знаю, что сказать.

- А это потому, что я еще тебя ни о чем не спросил. Вот сейчас и спрошу. Желаешь ли ты стать моим учеником? Позволить мне провести тебя в глубины таинств, чтобы ты однажды смог сменить меня?

Миклош широко распахнул глаза и уставился а Шандора, словно призрака увидел.

- Шандор…

- Итак?

- Я не знаю.

- Это так. Ты не знаешь. Ты многого не знаешь. Говорил ли ты когда-либо с кем-нибудь не словами, но разумом к разуму?

- А? - что-то вроде воспоминания сверкнуло в очах молодого принца, но он ответил: - Нет.

- Этому можно научиться. Могущества в тебе хватит. И хватит на большее, куда большее, чем ты освоил в Стране эльфов.

Миклош сглотнул.

- И что для этого нужно.

- Учиться. Практиковаться. Пахать как проклятому. Как во всяком обучении.

- А после этого? Какие обязанности это налагает? Извини, если вопрос неприличный, но - что ты делаешь для королевства?

- Иногда меня зовут, чтобы изучить знаки и сделать предсказание, которое поможет королю избрать верный путь. Иногда я должен противодействовать попыткам других чародеев учинить хаос в нашем королевстве. И я всегда пытаюсь изучить больше о том, как работает мироздание, чтобы сделать наш край безопаснее и более процветающим. Это неплохая жизнь.

- Неплохая, - медленно кивнул Миклош. - Я понимаю.

- Итак, что скажешь?

- Твой вопрос, Шандор, это честь для меня.

Чародей крякнул.

- Я не уверен, - наконец проговорил принц. - Мне нужно время подумать.

- Это хорошо, - Шандор кивнул. - У тебя есть столько времени, сколько потребуется.

Он закрыл глаза и откинулся на спинку стула. Где-то там, вдали, Миклош ушел.

Позднее днем Шандор зашел к королю в приемную и изложил то, что Миклош сказал насчет Вильмоша.

Ласло кивнул.

- Возможно, мне самому следует сказать ему пару слов. Не повредит.

Ласло поднялся и вышел. Шандор не раздумывая последовал за ним.

Главный чертог, думал Шандор, это зеркало, которое отражает состояние Дворца, и тем самым - всего королевства. Он пустует по утрам, полон по вечерам, а в промежутке народ мигрирует туда-сюда непредсказуемым образом. Разговоры здесь идут полушепотом, когда король гневается, и в полный голос, когда король счастлив. Сейчас зал пустовал, лишь Вильмош в своем особом кресле восседал перед погасшим камином.

- Извини, Вили, - проговорил король.

Вильмош открыл один глаз.

- Да?

Ласло сел. Шандор пристроился рядом. На чародея Вильмош и не взглянул.

- Миклош, мне сказали, говорил с тобой насчет корней в погребе.

- Да.

- Ты уже подумал…

- Я сходил снова посмотреть на них, Лаци.

- И?

Вильмош потупился.

- Я не смог. Прости.

- Почему? Что случилось?

Вильмош помолчал, затем:

- Я пошел туда, и встал посередине, окруженный корнями. Я потянул за один из них, и он крепко держался за землю.

Ласло широко открыл глаза.

- Ты не сумел его выдернуть?

- Нет-нет. Не в этом дело. Когда я там стоял, в середине всего этого, я что-то чувствовал. Я…

- Да?

- Прости, Лаци. Я не слишком хорош со словами. Но там было чувство, что это мое. Что я в безопасности. Но это все равно не так. Не то чтобы я не чувствовал себя в безопасности, но это было… - голос его стих. Он смотрел на брата, словно отчаянно желал, чтобы его поняли.

- Но ты знаешь, что оно несет угрозу всему Дворцу, так ведь? Сама Богиня сказала…

- Знаю, Лаци. Знаю. Но я не смог заставит свои пальцы удержать его или свое плечо надавить на него. Я пытался, Лаци. Правда пытался. Прости.

Ласло встал и похлопал Вильмоша по плечу.

- Все хорошо, Вили. Ты пытался. Это главное.

И вышел из зала, Шандор за ним.

Чародей попытался уместить это в общую схему, зная, что это важно. Однако подобного прежде не случалось.

Миклош был новичком в использовании могущества эльфов, Шандор же отдал этому всю свою жизнь. Оно придавало краски его мыслям, его поступкам и деяниям - даже тем, которые не предполагали прямого использования могущества.

Чтобы воспользоваться могуществом эльфов, нужно знать и понимать строгую беспощадную логику. Мысль должно быть дисциплинированна и тверда, и следовать туда, куда велит воля. Дисциплина - вот то, что кладет предел обладателю могущества, ибо Исток даст столько, сколько попросят.

Но ему есть цена, как для всего на свете.

Он еще помнил, хотя и не так живо, как когда-то, что однажды, впервые, взял могущество так, как берут напиток - не для использования, а просто чтобы взять. Память и опыт могут потускнеть, но никогда не покинут его. Последствия могущества продолжительны, а последствия того, что он держал сущность эльфов в себе, взывая к могуществу снова и снова, оставили на нем свой отпечаток, на том, как он использовал могущество, и следовательно, на всем королевстве.

Дня Шандора образы и формы окружающего его мироздания стали символами - способами выразить свое желание, чтобы превратить их в форму, которую он мог использовать. Менее стойкий давно утратил бы понимание разницы между символом и реальностью, но Шандор отверг этот путь и силой углубил свое понимание.

Тогда он начал видеть все вещи как проявления могущества, и каждое проявление следовало встроить в образы, которыми оперировал его разум. Мир превратился в образы могущества, а события окрасились цветами чувств, которые порождали эти образы. Ошибка, нестыковка, искажение образа отзывались для него почти физической болью.

Однако мир таков, каков он есть, а не таков, каким его представляют, так что искажения образов были неизбежны.

И вот, последний шаг: жизнь Шандора превратилась в поиски способов смотреть на вещи - способов, которые позволили бы ему уместить их в образы, которые он создаст, чтобы управлять ими и изменять как потребуется. Несоответствия уже не причиняли боли, а были лишь вызовом для организованного разума.

Для того, кто желает владеть могуществом эльфов, а не чтобы оно владело им, лучшего способа смотреть на мир быть не может. Но этому, как и всему на свете, есть цена.

Шандор свою цену платил охотно.

Они прошли мимо картин в верхнем коридоре, и как всегда, взгляд Шандора остановился на Деснице - которая тянулась к нему, словно взять его, словно раздавить его, словно убеждая. Просто и идеально. И безмолвный омут, лишенный жизни, но с потенциалом возможностей, который живописец запечатлел в тот самый миг, когда по поверхности начали разбегаться волны, потревоженные только что брошенным туда камнем. А Ласло впереди пялился на небольшую статую, чуть не зачерпнув носом пыль. Шандор мысленно вздохнул. Всегда эти ласло и викторы, всегда на первом месте насилие, или хотя бы действие. В темном бездвижном омуте могущества куда больше, чем Ласло способен себе представить.

Шаг они сделали одновременно.

В приемном покое Шандор усилием воли вернулся к задачам, которые надо решить сейчас.

- Тут задействовано больше трудов, чем я полагал.

- Ты о чем?

- Я считал, принц Вильмош отказывается действовать из чувства противоречия или просто упрямится, и…

- Он не таков.

- Возможно. Но тут нечто большее. Что бы ни препятствовало моему могуществу воздействовать на дерево, оно также останавливает Вильмоша единственным способом, каким его возможно остановить - подчиняет его волю.

Ласло задумался и кивнул.

- Думаю, ты прав. - Потом. - Северяне?

Шандор пожал плечами.

- Как дела с вторжением?

- Практически выдохлось. Хенрик провел их к южной границе, где они встретили врага, которого заслуживают. Теперь они драпают изо всех сил. Хенрик их провожает, следя, чтобы по пути чего не натворили.

- В таком случае, - проговорил Шандор, - не думаю, что это они. Если подобное творит человек, он должен быть занят этим постоянно, а зачем продолжать попытки посеять у нас панику, когда они уже проиграли? Кроме того, откуда у них могущество эльфов, с которым я не могу справиться?

- Не знаю, - ответил король, - в подобных делах я не разбираюсь. Но если не северяне, тогда кто?

- Или что, - молвил Шандор.

- Ты о чем?

- Я не уверен. Но мне трудно поверить, что есть тот, кто на подобное способен. Использовать могущество таким образом, чтобы повлиять на человека столь сильного, как Вильмош - само по себе нелегко. А сотворить такое, на что могуществом даже воздействовать нельзя - вне моего понимания… если тут вообще использовалось могущество эльфов.

- Продолжай, - проговорил король.

- Ваше величество, в мире есть и другие силы.

- Например.

Шандор пожал плечами.

- Вы знаете, к примеру, что есть колдуны и ведьмы, которые прячутся в ковенах Блуждающего леса или в южных болотах.

- Думаешь, какой-то колдун…

Шандор отмахнулся.

- Нет-нет. Это просто пример. Их жалкие потуги я при встрече нюхом чую. Совершенно на них не похоже.

- Тогда что же?

- Пока не уверен. Я должен выяснить. Говорю лишь, что будет ошибкой полагать…

- Во имя Богини, Шандор! - взорвался король. - Я ничего не полагаю! Я хочу знать, что причиной этому, и как нам от него избавиться.

Шандор вздохнул.

- Ничего не припоминаете о силе, которая не из Страны эльфов, рядом с нами, о которой легенды рассказывают разные истории?

- Река, - медленно отозвался Ласло.

- Да, - согласился Шандор. - Подумайте, ваше величество. У нас есть дерево, что погрузило свои корни в почву, которую увлажняет Река. Мы с вами, которые изучали подобные вещи, знаем много странных историй о Реке. Я, который изучал могущество эльфов, знаю, что в историях этих сказано не о тех вещах, которые творит могущество.

Ласло потряс головой.

- Но как…

- Не знаю. Потому и не хотел говорить. Но подозреваю. Мне не нравится эта Река…

Король рассмеялся, и Шандор сверкнул очами.

- Знаю, знаю, - король продолжал смеяться. - Тебе не нравится Река. Ты сто лет здесь живешь, и при этом истово ее ненавидишь. Сколь же бесплодна твоя ненависть. Река питает жизнь половины королевства…

- Все-таки поменьше.

- Позволяет нам перемещать товары в том и другом направлении, кормит нас, и многое, многое другое. В любом случае, кому под силу ее остановить? Тебе?

Шандор покачал головой.

- И вот, - продолжил король, - ты столкнулся с тем, чего не понимаешь, и торопишься обвинить в этом…

- Нет, ваше величество, - твердо отозвался Шандор. - Как я уже сказал, я пока не уверен, но я не спешу беспричинно обвинять Реку. Подумайте о том, что я сказал. Что еще это может быть? Мы знаем, что есть таинственная сила, связанная с Рекой, и мы знаем, что все высаженное у Реки растет быстрее, чем высаженное в других местах. Она странно влияет на людей. Она…

- Откуда эта ненависть, Шандор? Я ее никогда не понимал.

Чародей остановился и задумался. Странно. Он себе этого вопроса никогда не задавал. Это было всегда, инстинктивное, сколько он помнил. Так о чем бишь он?

- Вы когда-нибудь разговаривали с речниками? - проговорил наконец он.

- Я разговаривал со своим братом Миклошем, - усмехнулся Ласло. - Он все детство провел по уши в Реке.

- Миклош кое-что знает, - согласился Шандор. - Но истинный речник, как некоторые старые рыбаки в городе, назовут вам по имени каждый, даже самый крошечный водоворот, и где сколько какой рыбы можно поймать. Некоторые знают лишь часть Реки, но знают настолько хорошо, что способны перечислить поименно всех, кто там живет. Они, кажется, знают даже, когда и кто бросил в воду палку.

- Ну и что? - вопросил Ласло.

Шандор покачал головой.

- Не знаю. Но это загадка, которая превыше меня. Некоторых Река завораживает настолько, что они живут ею. Другие принимают ее как дарованное. Третьи просто живут рядом. Некоторые ее ненавидят. Вот я один из таких. Почему, не знаю.

Король кивнул.

- Однако, - проговорил Шандор, - это совершенно не влияет на то, о чем я говорю. Оно было бы столь же истинным, если бы я любил Реку так, как Миклош. Что-то в ней кормит и защищает дерево. В этом я убежден.

- У Реки многое растет быстрее, - согласился Ласло, - это известно давно. Да, все может быть и так, как ты сказал. Но если так - что мы можем сделать? Остановить Реку мы не можем.

- Знаю. Но я также знаю, что для каждой задачи есть решение. Я пока еще не нашел решения для этой задачи. Но будьте уверены, ваше величество - найду.

Король кивнул.

- Хорошо, Шандор. Но каким бы ни было решение, оно должно быть найдено скоро. Дерево растет с ужасающей скорость. Я начинаю волноваться за сам Дворец.

- Я думаю над этим. - Затем. - Ваше величество…

- Да?

- Вы видели коня Миклоша?

- Коня-талтоша? Нет. Я почти боюсь. Никогда не думал, что при моей жизни во Дворце появится талтош. А почему ты спрашиваешь?

- Полагаю, он в этом замешан.

- Правда? И почему же?

- Потому что он здесь.

- А?

- Подумайте. Дерево растет в комнате Миклоша. Миклош появляется с этим конем. Конь презрительно и враждебно относится к вам и всему, чего вы хотите. Мы мало знаем о зверях-талтошах, но у них может быть сила…

- А что же Река?

Шандор пожал плечами.

- Нет причин, почему бы им не работать вместе.

Ласло покачал головой.

- То, что ты делаешь, ни разу не сказав этого прямо - обвиняешь Миклоша, что это устроил он.

Шандор сказал:

- Я не уверен, что он. Однако обдумайте такую возможность.

- Уже обдумал, - ответил король. - И до сих пор думаю. Думаю, что нет.

- Почему?

- Потому что я видел его лицо, когда он увидел дерево в своей комнате, и слышал его голос, пока мы об этом говорили.

- А вас нельзя было ввести в заблуждение?

- Можно. Но не думаю, что это так.

Шандор кивнул.

- Хорошо, ваше величество. Возможно… - он остановился.

- Да?

- Возможно, вам все же стоило бы взглянуть на этого коня.

Ласло посмотрел на него и поднялся.

- Ладно, тогда пошли.

Они с королем неспешно спустились вниз, в цоколь, а затем наружу к конюшням. Вечерело, солнце почти скрылось за внешними стенами. Шандор сотворил знак перед изваянием Богини Демонов, когда проходил мимо.

Коня они нашли сразу. Тот повернулся взглянуть на них, и Шандор отметил зловещий блеск в его очах.

- Приветствую, конь, - сказал король. - Я Ласло, король Фенарио.

- Приветствую, обреченный король, - сказал конь. - Я Смерть.

Шандор услышал, как король резко вздохнул, но собственный гнев держал в узде.

- Почему я обреченный? - осторожно спросил Ласло.

Конь, кажется, подумал, прежде чем ответить.

- Потому что ты потерпел неудачу.

- Неудачу? В чем?

- Смотри! Дом твой рушится вокруг тебя! Что еще это может значить?

Шандор уловил молниеносное движение, когда рука короля метнулась к Алламу. Он, однако, не обнажил оружие, сказав лишь:

- Берегись, лошадь, если тебя можно ранить.

- Ранить меня можно, несчастный король, - ответил конь, - но не такому, как ты.

Шандор видел, как губа короля подрагивает от сдерживаемой ярости. Король мягко проговорил:

- Не следовало Миклошу приводить такое животное в наш дом.

Уши жеребца прянули.

- Он ничего не сделал, - отозвался конь. - И я не сделал. Я ничего не могу сделать, оставаясь здесь. Но в тот миг, когда я окажусь в доме твоем, берегись! Я стану концом твоим, король. И твоим тоже! - Последнее относилось к Шандору, который внезапно ощутил страх - впервые за последнюю сотню с лишним лет. Забавно, но было почти приятно ощутить в себе чувства, которые он считал давно умершими. Чародей улыбнулся и потрогал рубец на лбу, куда ранее ударило копыто.

Король проговорил:

- Шандор, мы ничего не можем сделать с этим животным? Я хотя бы попрошу Миклоша убрать его из конюшни, и судить буду по тому, что он ответит!

- Плохое правосудие - признак плохого правителя, - заметил конь.

Ласло крепче сжал рукоять меча, но не ответил.

- Убить его мы вот так просто не сможем, - сказал Шандор. - Он талтош, и хитрый. Я уже попробовал. - Он снова потер рубец на лбу. - Но возможно, будет проще, если мы…

Он развернулся и прошелся по конюшне, пока не нашел хорошую крепкую веревку. С ней и вернулся.

- Ну вот, конь. Похоже, я не могу использовать могущество напрямую на тебе. Но попробуем вот так!

Подбросил конец веревки в воздух и воззвал к могуществу. Веревка зазмеилась и сама обернулась вокруг правой передней ноги коня над коленом, потом вокруг левой передней ноги, а потом сама зафиксировалась на боковой перекладине стойла. Шандор привязал другой конец к коновязи. Еще один кусок веревки использовал, чтобы зафиксировать голову коня, и тот теперь не мог пошевелиться. Конь не сопротивлялся.

- Вот так, - сказал Шандор. - Возможно, это ненадолго удержит тебя от пакостей.

Конь по-прежнему молчал, но Шандор испытывал ощущение, что тот потешается над ним.

- Возможно, ваше величество, - проговорил Шандор, - теперь время Аллама.

Король, взяв себя в руки, отозвался:

- Нет. Нет, пока не поговорим с Миклошем.

Шандор кивнул.

- Как пожелаете.

- Идем, - сказал король. - Я видел достаточно.

Из конюшни они ушли, не оглядываясь. Уже во дворе Шандор спросил:

- Теперь вы со мной согласны, ваше величество?

- Что конь может быть виноват? Да, очень возможно. Знал о том Миклош или нет.

Когда они проходили мимо изваяния Богини, Шандор вновь сделал знак правой рукой.

Они остановились, посмотрели на нее - высокая и изящная, она была белой при дневном свете, а в закатных лучах становилась серой.

Король спросил:

- Она как-то связана с твоими силами?

Шандор кивнул.

- Она безусловно с ними связана.

- Они исходят от нее?

- Не совсем. Скорее она воплощает собой эти силы. Я временами прошу у нее наставлений в их использовании, а когда нужно, то и помощи.

- Понятно. А она когда-нибудь подводила тебя?

Шандор фыркнул.

- С ней трудно сказать, когда она помогла, а когда все случилось бы само собой. Полагаю, она хочет, чтобы было именно так. Могу лишь сказать, что я никогда не терпел неудачи там, где это было действительно важно. В конце концов, я до сих пор жив.

Король кивнул. Еще некоторое время оба молчали. Шандору показалось, что ее глаза мерцают.

- Думаю, тебе скоро потребуется ее помощь, - заметил король.

- Да, - согласился Шандор, - я тоже.

Король крякнул.

- Тогда, надеюсь, ты ее получишь, ради нашего общего блага.

И добавил:

- Ты наверняка знаешь - Маришка думает, что мы можем укрепить стены и таким образом удержать дерево внутри.

- Да, - сказал Шандор, - я слышал это предложение.

- Ты можешь использовать для этого могущество эльфов?

- Полагаю, да, - ответил чародей.

Они пошли дальше, и у входа во Дворец Шандор обратился к караульному:

- Передай Виктору, пусть за конем принца Миклоша постоянно наблюдают. Если он что-то сделает, доложить нам. Более того, чтобы никто его не отвязывал. Никто. Ясно?

Стражник кивнул, и Ласло и Шандор продолжили путь.

- Правильно, - сказал король.

Шандор уточнил:

- Что делаем с конем, ваше величество?

- Поговорю с Миклошем. Я хочу, чтобы эта тварь была мертва или убралась отсюда.

Шандор слышал в голосе короля клокочущий гнев, и пожалел, что поднял этот вопрос. А может, и не пожалел.

- Дайте мне знать, что он скажет, - сказал Шандор.