Восстание клана Сью

Пролог

— Надо было их прикончить.

Шон вяло возмутился и продолжил собирать с пола брошенные фото.

Крест посмотрел на помощника долгим взглядом, но промолчал. Только недавно из кабинета вышел парень с оранжевой шевелюрой и его подружка с бесстрастным выражением лица. Час переговоров и туманные перспективы. Морковноволосый оставил собеседникам испорченное настроение и фотографии… Хотя скорее — скриншоты из игрового трейлера. На одном из них две фигурки висят в воздухе. Слишком маленькие, чтобы разобрать детали. Под ними огромные кабан и лесной кот разрушают массивные постройки и давят множество мелких человечков.

— Байт Зерован уничтожает континент в игре… — задумчиво проворчал Шон. Его фиолетовые штаны и жилетка смотрелись очень контрастно с рубашкой в черно-белую клетку. Деревянная оправа крупных круглых очков терялась на фоне смуглой кожи. Кепка восьмиклинка придавала образу некую завершенность, из-за которой он казался не клоуном, а затерявшимся во времени синим воротничком. Крест мысленно убеждал себя, что именно поэтому Шон не снимал кепку в помещении.

Легкая небритость выдавала неравномерный рост бороды, открывая едва заметные островки пустой кожи на местах заживших шрамов. Выражение лица — уставшее и безразличное. Совершенно не такое… какое Крест ожидает увидеть от своего помощника и преемника.

— Ты справишься с этим, Шон?

— Побить в «Десятке» сына главных акционеров игры? Дитя Кода? — помощник смотрел на Креста, как на придурка. — Конечно нет, босс. Забудь, что он был участником бета-теста. Игра немного обновится и у первопроходцев не будет такого большого преимущества, но… он все равно хорош. Не профессионал, но у меня определенно не хватит на это опыта.

— Не можешь сделать это чисто… — начал Крест.

— Сделаем это грязно. Да-да… все как обычно, — подхватил Шон. Его руки аккуратно подбили края стопки собранных распечаток о стол. Шон посмотрел в сторону двери, куда не так давно ушел оранжевоволосый, перевел взгляд на фото в руках. — Нам обязательно иметь дело с этим позёром? Мы в бизнесе не первый год, а проверка, которую он нам дает — победить в игре?

— Не просто игре. Ты же слышал, — Крест пожал плечами, — это тренажер для открытия манипуляции аурой. Десять-двадцать лет, и все в мире будут обладать сверхспособностями.

— Босс, об этом уже каждая собака на черном рынке в курсе. Это открытый секрет, — Шон аккуратно сложил фотографии в бумажный конверт. — Я рад, что большие шишки не стали пытаться играть в молчанку и хотят провести переход человечества в новую эру мирно, но эти сверхспособности слишком маленькие.

— Тебе это кажется маленьким? — Крест посмотрел вправо. Три глубоких пореза на стене, подпалины, разломанный стул и мокрое пятно на ковре от чая, вылитого дерзкой личинкой мафиози. Крест отвернулся, стараясь не смотреть на пострадавшую часть кабинета. — Трудно вынести зрелище того, как часть твоего имущества попортили. Пусть, это не впервой, но каждый раз сталкиваясь с такими дергаными собеседниками… Как же бесит.

Шон благоразумно промолчал. Крест был благодарен за это.

— Мы будем с ним работать, Шон, как бы глупо ни было поставлено поручение. Этот парень — сын большого босса. Малек, конечно… но малек очень крупной рыбы. Отличное образование, не только в бандитских делах, но и классическое. Такие, как он, могут прийти на званый ужин к потомкам аристократов и показать настолько великолепные манеры, что лорды и лордички станут выглядеть обезьянами. Ты улавливаешь мысль, Шон?

— Наш морковноволосый друг — «красава» в кубе?

— Очень смешно, — равнодушно отозвался Крест. — Твоя социальная математика, Шон, еще хуже, чем у меня, но суть ты уловил правильно, — Крест поднял стеклянную чашку с чаем, слегка всколыхнул, наблюдая за жидкостью. — Янтарный напиток… Все эти оттенки, букет, вязкость и сорта… я ничего в этом не понимаю, Шон. Как они могут отличить короткие листья от длинных и место производства по одному только вкусу? Я очень далек от этого. Настолько же, насколько эти мальки далеки от реального грязного бизнеса. Неважно, насколько ты умен. Неважно, насколько ты образован и крут. Все это — шелуха, если у тебя нет реального опыта.

Крест отпил чай, задумался и со вздохом покачал головой.

— Босс. Не хочу обидеть, но ты говоришь какие-то очевидные вещи. Если тебе хочется выговориться, ты можешь сходить к психологу или девочку снять. Им все равно, будешь ты иметь их тело или мозг — только плати за каждый час.

— Тебе придется это слушать, Шон.

— Но, босс, я…

— Заткнись и слушай.

— Понял, босс, — помощник шумно вздохнул, даже не пытаясь скрыть отсутствие интереса и усталое негодование.

— Этот малек хочет поиграть с нами. Дело ведь не просто в «Десятке». Как мы заставим Байта Зерована вступить в противостояние? Зачем ему вообще с нами бороться? Чего в этой битве добьемся мы, и сможем ли выйти сухими из воды? Папенькин сынок хочет посмотреть, как у нас пойдут дела. Он собирается строить свою ветку власти в нашем городе. Мы пошли на контакт и успешно привлекли его внимание. Теперь… когда потенциальной собаке, то есть — нам, дали команду, маленький гений только и ждет, когда всё будет сделано к его полному удовлетворению. Чем лучше результат, тем ближе «собака» будет стоять к щедрой хозяйской руке.

Раздался перелив трели, в которой Крест без труда узнал отрывок из Канона Пахебеля. Шон посмотрел на браслет, читая имя звонящего. Крест в недовольстве развел руками, отчего чуть не вылил чай. Весь его вид воплощал вопрос «Что за фигня?» Шон сбросил вызов и неловко пожал плечами:

— Меня ждет работа, босс…

— Заткнись, Шон, — дождавшись, пока подчиненный поднимет ладони в ироничном жесте покорности, Крест продолжил. — Опыт, Шон. Это король любого дела. Ты довольно тупой во многих вопросах, но опытен в играх.

— Мы держим казино, — тут же добавил помощник. — Было бы странно, не умей я в этом хоть чего-то.

— Поэтому, — Керст продолжил, словно помощник ничего не говорил, — ты будешь освобожден от своих обязанностей и полезешь в капсулу.

— Босс, я опытен в настолках, а не в этом виртуальном помете буйных мечтателей…

— Ты. Полезешь. В капсулу, — Крест поднял брови глядя на подчиненного с вызовом, и отпил еще немного чая. Остывший напиток терял бархатистые нотки, а вместо отдающегося эхом аромата костра и фруктов, начинала возникать горечь. Крест мысленно обругал халтурщиков-изготовителей. Ферментация была на 2 % меньше обычного и вкус терял насыщенность. Последняя партия явно была бракованной. Весенний урожай всегда менее насыщен по вкусу, но в этот раз совсем уж перебор. Крест мысленно вздохнул и вернулся к разговору с преемником. — Разберись с Байтом Зерованом, а я займусь этим мальком. Наш морковноволосый друг очень хитер для своего возраста, а его папочка — головорез с каменным сердцем. Чего хотят все мафиози для своих детей?

— Безопасности и быстрого набора опыта?

— Верно, Шонни. Именно этого они и хотят. Я дам мальку опыт, который он не забудет. Не ради того, чтобы стать его собакой, а ради того, чтобы стать его воспитателем, и… — Крест шумно прихлебнул чай, отчего его подчиненный поморщился, — тем самым быть в социальной иерархии чуть выше него. Неважно, насколько я буду мелкой рыбешкой для большого кита мафии, выплывшего из итальянского сапога. Наставник — этот тот, кто всегда получает уважение ученика, как бы сильно жизнь на согнула его спину. Эти киты из Рима уже настолько большие, что не могут уместиться в море размером со страну и переходят в мировой океан. Быть с ними связанными — это скорее проблема, чем заслуга, поэтому по итогу мы будем держаться на дистанции, но заслужим благодарность.

— Это… довольно хитро, босс.

— Я знаю, Шонни. Именно поэтому мне нужно, чтобы ты был в капсуле.

Подчиненный почесал затылок, отчего кепка сдвинулась ему на лицо. Шон о чем-то задумался и вдруг скривился:

— Босс, это обязательно? Я имею ввиду… Андре и Войчик — хорошие ребята. Малость туповаты, даже для нашего бизнеса, но у них еще все впереди. Я бы не хотел видеть их трупы.

— Ты — умный мальчик, Шонни. Один из самых умных в моей команде. Разве я говорил, как буду действовать? Но ты уже вычислил, что Андре и Войчик рискуют пойти в расход. Именно поэтому ты полезешь в капсулу и будешь держаться как можно дальше от всех грядущих событий, — Крест отвернулся. — Билет в пансион на ближайшие три месяца лежит на полке позади тебя. Пришло время немного замараться в крови.

— А что насчет препарата? — голос Шона звучал приглушенно и выдавал легкую грусть. Он уже смирился с потерей приятелей. Он действительно был очень умен.

— Андрэ или Войчик возьмут его. Кто-то из них станет хорошим примером для малька, — Крест залпом допил чай и протянул руку с чашкой назад.

Шон послушно подошел, забрал посуду и вдруг украдкой понюхал.

— Красный среднелистовой… Хороший вкус, босс. Хотя разбавлять улун после заваривания — это ни разу не круто.

— Проваливай.

— Есть, босс.

Крест услышал шуршание — Шон забрал конверт с документами. Теперь его ждет развлечение в пансионе и погружение в «Десятку». Тихий шорох и мягкий щелчок закрывшейся двери сообщили об уходе Шона. Крест стоял молча, но затем продолжил монолог.

— Некоторые уроки весьма болезненны. Именно поэтому полезно иногда залезть в самую мерзкую дыру и увидеть людей, павших в самые глубины порока и ужаса. Как только хищник начинает играть с едой, его можно списывать со счетов. Ты думаешь играть со мной, мальчик? Как глупо… Живые пешки ненавидят не фигуры другого цвета, а самого игрока. Это будет твоим первым уроком… мой дорогой преемник. В конце концов, учиться лучше на чужом опыте, чем на своем.

Крест подошел к столу и небрежным движением руки откинул крышку на деревянной шкатулке. Внутри, на красном бархате лежала металлическая капсула с препаратом. Сверхспособности в жидком виде. Первые отблески зари, освещающей начало новой эры человечества.

— Мастера боевых искусств тренируются, пока не превзойдут свои пределы, — Крест продолжил говорить вслух. В его голосе появилась сухость и одышка. Пальцы слегка дрожали приближаясь к препарату. — Геймеры следуют странному кодексу и превращают игровые матчи в аналоги битв жизни и смерти. Их обманутый мозг перегружается и открывает им возможности за рамками нормальных для человека. Вояки надеются превратить «Десятку» в реалистичное поле битвы, провести своих контрактников через сражения «на грани» и сделать сверхлюдьми без промывания мозгов геймерским кодексом… А мафия и теневой мир… А мы вынуждены колоть себе побочные продукты опасных экспериментов. Иногда прорывные открытия делают самые жестокие и беспринципные люди.

Крест зажмурился. Вслепую нащупал капсулу, поднял бархат, открывая скрытое отделение с небольшим пистолетом-шприцем. Дрожащие пальцы с трудом воткнули препарат в ложе. Кресту потребовалось несколько раз глубоко вздохнуть, прежде чем он резко вытащил рубашку из штанов и вслепую сделал укол чуть выше ягодицы.

Не открывая глаз, он вернул шприц в потайное отделение, прикрыл тканью, а потом опустил крышку шкатулки. Только после этого Крест расслабился и открыл глаза. Его ноги дрожали, а по талии распространялось онемение. Рядом раздавался звук чьих-то шагов, хлопанье крыльев, медленный скрип… Звуки множились, словно пытаясь напугать его, но Кресту было наплевать. Ни одна из этих иллюзий не могла что-то ему сделать.

Звуки исчезли. Это было так резко, словно кто-то опустил специальный рубильник. На столе перед Крестом появилась миниатюрная женщина. Воплощение манипуляции аурой. Так оно выглядит у Креста. Словно взяли красотку и пропорционально уменьшили, пока она не стала сорока сантиметров ростом. Белое платье до середины бедер, длинные розовые волосы до колен. Она улыбнулась, не размыкая губ и протянула правую руку, пока левую прятала за спиной. Крест осторожно пожал миниатюрную ладошку.

Красотка улыбнулась еще шире. Губы разомкнулись, обнажая ряды острых клыков. Крест хохотнул. Такой ерундой его не проймешь… Красотка подняла брови, а ее лицо стало радостно-сострадательным. Казалось, она смотрела на глупого ребенка, умиляясь его наивности. Ее левая рука наконец показалась из-за спины. По телу Креста пробежали мурашки, а волосы встали дыбом. Он инстинктивно попытался отдернуть руку, но та словно приклеилась к ладони существа. Маленькая женщина была недвижимой, как сама реальность. Глаза Креста не сходили со шприца в ее левой руке. Красотка водила им из стороны в сторону, а после — поднесла к его руке. Крест задрожал. Он просто не мог контролировать свое тело. Сердце гулко стучало, а кровь холодил адреналин.

Воплощение резко двинуло левой рукой, но шприц не вкололся, а прошел насквозь. Он не касался плоти Креста. По крайней мере, в этот раз все обошлось. Красотка отпустила его руку. Крест тут же отошел и несколько раз нервно сжал и разжал кулак. Миниатюрная женщина исчезла и появилась на его правом плече. Она облокотилась о голову и потрепала волосы рукой. Крест чувствовал себя большим ручным зверем, в шерсть которого зарывается восторженная поклонница экзотики.

— Что ж, — он шумно сглотнул, — будем считать, познакомились.

Дрожь колес на неровной дороге едва заметным эхом отзывалась в сиденьи премиального седана. Такуко недовольно поморщился и прошелся рукой по своим оранжевым волосам. Это успокаивало. По каким колдобинам нужно ехать, чтобы современный комфортабельный автомобиль не мог погасить вибрации?

— Ты, наконец, решил предать меня? — насмешливо бросил Такуко водителю.

Руки крупного коротко стриженного мужчины на руле напряглись. В «зеркале» заднего вида выводилось только изображение с камеры в корме авто, поэтому Такуко не видел его лица. Вскоре хватка водителя перестала быть напряженной. От него донесся тихий выдох. Казалось, отсутствие необходимости и дальше притворяться, сбросило с его плеч немалый груз.

— Предать — неподходящее слово, — ответил мужчина. — Я работаю с тобой больше месяца, но ты хотя бы знаешь мое имя?

Лавусай рядом с Такуко пошевелилась. Ее бесстрастное лицо не изменилось, когда она возразила:

— Господину не нужно запоминать фальшивое имя, которое ты назвал во время присоединения. Позывной в досье Нового военного альянса — тоже никому не интересен. Если хочешь представиться, то назови свое прозвище из мира боевых искусств, — Лавусай на мгновение замолчала и следом резко бросила: — Клановая шавка.

Какое-то время они ехали молча. Такуко и Лавусай не пытались помешать водителю доставить их в предполагаемую ловушку. В конце концов, что-то действительно серьезное они организовать не могли. Отец Такуко — слишком большой человек в подпольном мире. Любые операции с оружием — особенно с участием недавно присоединенных людей — тщательно контролируются. У армейцев, даже бывших, есть свои каналы, но это не тот случай. Конечно, этот водитель пришел к ним работать как отставной военный, но следы обучения у одного из кланов боевых искусств были слишком заметны. Его прикрытие провалилось мгновенно. Клановые мастера любят решать все кулаками и сверхспособностями, поэтому Такуко не чувствовал угрозы. Сам он без оружия даже в туалет не выходил. Это водителю с подельниками стоит беспокоиться, а не ему.

Такуко посмотрел на черный значок «Школы» при «Деким Холле». Ему нравилось ходить в форме учебного заведения, хотя семестр еще не начался. Невзрачный на вид, но очень дорогой значок с буквой «G» говорил о том, что Такуко приняли в класс гениев. У Лавусай был похожий, но яркий и сверкающий — из золота, платины и электрона с буквами «SSS». Забавно, что дорогое украшение стоило меньше невзрачного символа на его груди.

Лавусай не может понять его план. Он видел удивление в ее глазах всякий раз, когда в течение месяца скармливал водителю кусочки информации о своих будущих действиях. Конечно, у девушки были сомнения, но она не спрашивала, полностью доверяя его суждениям и выбору. Сам же Такуко хотел узнать, к какой стороне склоняются кланы боевых искусств. Выберут они поддержку плана правительства с полным контролем над сверхъестественными силами и их распределением среди обычных людей или предпочтут все же сохранить несколько теневых каналов, поддерживая представителей подпольного мира. Кланы боевых искусств могли остаться нейтральными или занять жесткую позицию. Сегодня Такуко должен узнать их решение. Или, по крайней мере, того клана, которому служит шпионящий водитель.

— Мое прозвище — Живое Огниво, — мужчина молчал так долго, что Такуко не сразу понял, к чему тот это сказал. Боец все же отреагировал на провокацию Лавусай и представился. В этом все кланники — высокомерие и пафос.

Автомобиль начал мягко замедляться. Через лобовое стекло Такуко заметил, что они въезжают на подземную парковку. Заброшенную, судя по виду.

— Я получил знания и навыки от клана Аки, — продолжил водитель степенным голосом, будто проводил церемонию перед официальной дуэлью. — Сегодня здесь также будут присутствовать ученики школы Ароматной земли.

Автомобиль проехал еще несколько поворотов, опускаясь на один из подземных этажей. Такуко спокойно вышел из машины, Лавусай и водитель — следом.

— Я не вижу здесь никаких бойцов, — лениво заметила девушка и начала разминаться. Форма «Школы» совершенно не стесняла ее движений.

— Они уже идут, — ответил Живое Огниво. — Такуко обо всем догадался, поэтому я перестал двигаться по обходному маршруту и приехал сюда напрямик.

— Поняла, — Лавусай кивнула и с легким шагом скользнула назад на несколько метров. Фигура девушки исчезла в темноте. — Господин, я разберусь с этим гостями, как только они появятся.

— Рассчитываю на тебя, — ответил Такуко.

— Бессмысленно задерживать остальных, ведь я всё ещё здесь, — Живое Огниво сделал широкий шаг вперед и с силой опустил ногу на бетонный пол. Под громкий топот из его стопы вырвались светло-алые искры и тут же с яркой вспышкой взорвались. Нога водителя до голени покрылась слоем розоватого барьера. На кромке защиты танцевало пламя. Оно понемногу скользило по телу Живого Огнива, оставляя за собой слой защиты. От середины голени до колена, бедра. Во взгляде воина появилось высокомерие. — Мир — кресало, воля — кремень, тело — трут.

— И всё? — Такуко тихо рассмеялся. — Ты уверен, что служишь клану боевых искусств, а не кому-то из этих геймеров? Твоя манипуляция аурой так похожа на архетип игрового берсерка.

— Всё произошло от боевых искусств, — не смутился водитель. — Игры лишь имитируют их, армия — попытка научить бою тех, кто не особо талантлив, чтобы количество в строю или слаженных группах превратилось в качество. Бойцы подпольного мира? Просто кучка неудачников, которым не хватает ни таланта, ни упорства для движения по традиционному пути. Именно поэтому они используют странные препараты.

— Да, неужели? — Такуко насмешливо улыбнулся, засунул руку в пиджак и вытащил внушительных размеров пистолет. — Мой талант, как ты говоришь, проявился с рождения.

— Ты — просто мутация, — возразил Живое Огниво. — Удачное второе поколение. Твой отец использовал препарат, а мать — вышла из клана боевых искусств. Из клана Аки, которому я служу. Мне доводилось встречать её. Ты гордишься своим слабым талантом? Смешно. Это у неё был талант. Настоящий. Могущественный. Если бы она видела тебя сейчас, то…

— Заткнись! — Такуко рассердился. Он демонстративно взвел курок пистолета и снял предохранитель. Пуля уже была в патроннике.

— Хорошо, я не буду затрагивать эту тему, — водитель легко согласился, — но ты правда думаешь, что пуля может мне угрожать? Все так одержимы рангами. «Слабый», «Сильный», «Могущественный», «Сильнейший»… Многие используют их как мерило. Может для геймеров или мафиози этого и достаточно, но знаешь… вы просто забыли очевидную истину. Важна только сила, но и способ её применения, а боевые искусства — это страшно.

Водитель так резко рванул вперед, что его фигура размылась. Его глаза не успевали за движениями Живого Огнива, но он ощущал покрытую энергией ногу. Такуко бросился в сторону.

— Ха! Твоя способность — призыв «слабых» духов, — водитель смотрел со стороны, не мешая Такуко подняться после кувырка. — Бесполезная в бою, но всё же она одарила тебя повышенной чувствительностью к чужой манипуляции аурой.

Водитель атаковал агрессивно. Махал руками и ногами, но при этом совершенно не выбивался сил. Такуко уклонялся, использовал чувство энергии, чтобы защититься от выпадов. И ждал. Начинать настоящий бой ещё рано. Пусть боец почувствует своё преимущество. Дать водителю насладиться своей гордыней и высокомерием — это ли не милосердие?

Боец с лихвой оправдал своё прозвище Живое Огниво. Он часто бил по колоннам и бетонным стенам, выбивая из них крошку. В то же время он всё больше покрывался красным свечением алого барьера. Воспитанник клана Аки был так хорошо натренирован, что загоняя Такуко в угол, успевал непринужденно болтать.

— Мы находимся на пороге изменения мира. То, что ты затеял — ребячество, — Живое Огниво взмахнул ногой. Алое послесвечение было ярче любого неонового стержня. — Я не могу позволить тебе закончить задуманное. Возвращайся со мной в клан Аки.

— Тебя так волнует эта игра? — Такуко сардонически усмехнулся, пока продолжал уклоняться.

— Дело не в игре. Мы оба знаем, что «Десятка» — лишь прототип. В конечном счёте весь транснет превратится в нечто новое, открывая людям доступ к сверхспособностям. Ты хочешь вмешаться? И ради чего? Дать мафии защищенный канал связи для продолжения тёмных делишек?

— Почему нет? — Такуко умудрился ударить бойца в беззащитное плечо, но лишь выбил несколько искр. Плоть Живого Огнива оказалась крепкой, как металл. Она всё больше покрывалась сиянием аурного доспеха. — Теневой мир — паровой клапан котла под названием «Общество». Нельзя заваривать крышку наглухо.

— Возможно, — боец не спорил, — но даже мир боевых искусств не пытается перетянуть одеяло на себя. Пусть армия закончит свой проект. Мир изменяется и ему нужен контроль. Они должны закончить с «программой минимум», чтобы всё не скатилось в хаос, когда сверхсилы начнут возникать у всех подряд.

— Поэтому клан Аки решил захватить меня? — Такуко сосредоточился. Ради этого вопроса он и подбрасывал водителю кусочки информации о своих планах. На лице умолкнувшего бойца приступили неловкость и грусть. Он прекратил атаковать и позволил Такуко отойти.

— Я не говорил им. Иначе, — он указал пальцем в темноту, — Лавусай сейчас бы не бегала от наёмников из школы Ароматной земли, а наслаждалась беспощадной красотой осени[1].

— Ты… — Такуко едва не выругался, — не сказал им?

— Я очень уважал твою мать.

Такуко провел рукой по лицу. Вот почему отец так легко согласился сделать этого бойца его водителем. В отличие от Такуко, он знал. Маленькая деталь выпала из поля зрения. В итоге весь план зондирования позиции кланов провалился. Всего лишь потому, что специально допущенный до «секретов» шпион оказался верен мёртвой Жрице чуточку больше, чем её живой родне. И как отнесутся ко всему кланы? Их можно игнорировать или от них придется защищаться? Остаётся лишь действовать максимально быстро и надеяться, что они не успеют вмешаться. От Живого Огнива больше ничего толкового не узнать. В таком случае дальше тянуть смысла нет.

— Хватит сопротивляться, — боец стоял уверенно. Такуко направил ему в грудь дуло пистолета, но всё тело воспитанника клана Аки уже было покрыто алым слоем аурной брони. Такуко шевельнул пальцами, отправляя к противнику несколько крупиц своей силы — маяк для призыва духов. Боец удостоил их лишь мимолетным взглядом. — Повторюсь. Твои духи слишком слабы. Пистолет не способен пробить мою защиту. Не понимаю твоё упрямство. Кланы мира боевых искусств и кланы преступного мира довольно похожи, но первые — намного благороднее и чище в своих делах. Идём со мной. Посидишь немного взаперти. Думаю со временем ты поймешь, что с нами тебе будет лучше.

Такуко на это лишь прищурился.

— Похоже, во все время слежки за мной ты упустил один нюанс, — духи, наконец, откликнулись на призыв.

Пространство вокруг светящихся точек заколебалось, открывая проход для бесплотных существ, а вместе с тем — растворяя броню из ауры. Боец с недоверием смотрел на крупную прореху в своей защите. Растерянность сменилась шоком, когда залатать дыру не получилось. — Фландрис — не клан. Мы — семья!

Такуко нажал на спусковой крючок.

Лавусай тихо вышла из темноты. Такуко отряхнул рукава от пыли. Он бросил на девушку оценивающий взгляд, проверил нет ли ран. Она поняла его неправильно:

— Я справилась. Никто не смог уйти.

— Это меня не беспокоило, — Такуко слегка сощурился. Радужка его глаз засветилась оранжевым. Он внимательно осмотрелся. Стоянка осветилась неровными пятнами аурных следов. Вокруг не было заметно ни духов, ни живых существ. На заброшенном паркинге остались лишь они двое. Несколько сгустков энергии пытались отделиться от трупов. Лавусай успела убить восемь человек. В конце концов, её сила особенная. Это не то, с чем может справиться манипулятор ауры на уровне «слабого» или «сильного» пользователя, а «могущественных» в этой группе не оказалось.

Лавусай достала из кармана свернутую в трубку прозрачную плёнку, подключила небольшой проводок к браслету. Гибкий дисплей развернулся и показал расширенный рабочий стол. Пальцы девушки ловко забегали, едва касаясь сверхчувствительного модуля.

— Я вызвала беспилотное такси, — Лавусай убрала гибкий дисплей. Дальше за прибытием можно следить через браслет. — Господин, Крест мог заметить, что нас увезли по странному маршруту?

— Не думаю, — Такуко проверил время. Всё закончилось даже быстрее, чем он рассчитывал. — Крест из преступников старой закалки. Я знаю таких. Высокомерные, самонадеянные, кичащиеся своими шрамами и убитыми конкурентами. Я оставил ему всего одну капсулу препарата. Эти старички преступного мира верят, будто являются аттракторами всего мироздания. Крест ни за что не использует препарат сам. Он вколет его одному из подчиненных. Какому-нибудь не слишком умному головорезу, которого легко контролировать. Затем убедится в отсутствии побочных эффектов и только тогда захочет препарат для себя. После этого — он уже у нас на крючке. Сначала он делает одну работенку, затем — другую. Всё ради манящей награды в виде сверхсилы.

— Если Байт Зерован не сделает с ним чего-нибудь непоправимого, — добавила Лавусай.

— Байт? — Такуко презрительно фыркнул. — Всего лишь избалованный ребенок богатых родителей. Помнишь тот игровой автомат с шутером? Я не смог превзойти рекорд, который он поставил ещё ребенком? И что с того? Держал ли он хоть раз настоящее оружие? Стрелял из него?

Такуко замолчал. Байт Зерован — сын очень могущественных людей. Он может попросить помощи, но и Такуко не обделен поддержкой. Клан Сью. Вечные помощники вершителей судеб. Путь мира определяется героями, но кто определяет путь самих героев? Каждый дух отвечает за свою область мироздания. Они как маленькие боги, способные влиять на законы реальности. Они столько раз помогали миру, но их все больше ругают, а не благодарят.

Кто они? Такуко усмехнулся своим мыслям. Он точно знал, что духи — это не пережитки прошлого и дремучие призраки, а просто другая форма жизни. Его нынешние партнеры далеко не просты. За всю историю у них было много имен, но в современном мире они сделали… ребрендинг. Они привели имена к единому стандарту: Мэгги, Марк, Мефодий, Мишель, Мико, Маша, Майк… Все они — потомки первых своего клана, которые теперь представляются именами Марти и Мэри. Они — клан Сью, и они восстали!

— Мы с ним в разных лигах, Лавусай, — уверенно заявил Такуко. — Пока я буду творить Великое делание, он будет возиться со своими игрушками. Байт Зерован нужен мне только для отвлечения внимания. Крест с ним развлечется, а мне это не с руки. Байт — геймер? Ну так, пусть и играется дальше.

[1] «…наслаждалась беспощадной красотой осени». Живое Огниво обыграл название клана Аки. 秋 [aki] в переводе значит осень. Снимать стресс можно по-разному. Мастера боевых искусств находят своё успокоение в живописи, литературе, поэзии и т. д.