Возмездие

Глава 20

Дракон мог развивать скорость, равную скорости земного истребителя. И если самому дракону такая скорость совершенно не доставляла дискомфорта, человеку, пусть даже адаманту, да еще и без защиты, такие перегрузки противопоказаны. Да что там, на такой скорости я попросту задохнусь или слечу с дракона.

Мы пытались медленно разгоняться, ускоряясь постепенно. Я поднимал щит, придавая ему более аэродинамическую форму. Но даже у магических щитов есть предел — в какие-то моменты его попросту сбивало и Виракэсу приходилось тормозить. А еще пару раз я чуть не потерял Неспящую Грету, которая так и норовила свалиться с дракона. Кстати, слава богам, теперь спящую благодаря «пауку».

Все эти манипуляции, конечно давали результат, но к Плавучей горе мы все равно катастрофически опаздывали.

Чем ближе мы были к Западу, тем мрачнее и зловещее выглядела окружающая обстановка. Красное небо практически полностью затянуло шаргановыми облаками. Города опустели, а рваный Небесный щит напоминал громадную сияющую энергией паутину.

Щит больше не защищал эти места. Внизу мрачно плавали по воздуху ларва-демоны, выискивая жертву. То там, то здесь разносился голодный рев тера-демонов.

Чем ближе мы были к Плавучей горе, тем чаще нам попадались более организованные группы тера-демонов. Мне всегда казалось, это невозможно — управлять демонами, что ими движет исключительно чувство ненасытного голода. Но теперь я видел своими глазами, как разномастные громадины идут ровными шеренгами, будто заправские солдаты, а двое Неспящих, верхом на демонах, напоминающих полу-крыс полу-ящеров, гонят их вперед. И таких погонщиков с отрядами нам по пути попалось не меньше двух десятков.

Виракэс предупреждал, что на Западе совсем все плохо, но я и представить не мог, что настолько. И теперь мне уже не казалось, что слова Ворлиара, о том, что слишком поздно, были так уж далеки от истины.

Впереди замаячила округлая вершина Плавучей горы. Гора стояла посреди моря, отчего и получила такое название, но по сути своей она являлась островом. У подножия стояли имперские корабли, именно на них и прибыли теневики. А на вершине горе пылали костры, вспыхивала разномастная магия.

И хотя я велел адамантам без меня не начинать, очевидно, что-то у них пошло не так. Скорее всего их попросту обнаружили.

«Скорее!» — мысленно велел я Виракэсу, хотя мы и так неслись на самом допустимом пределе, от которого не срывало магический щит.

Битва между адамантами и Неспящими разгоралась с нешуточной силой. Адамантов загнали в центр и окружили со всех сторон Неспящие. Кто-то из наших поднял два щита, разделив команду. Насколько мне помниться, грань защиты имели трое: Барбаг, Вимиль и Угалия.

Неспящих насчитал не меньше трех десятков. Четверо из них непрерывно долбили по щитам разрушением. Долго адамантам так не выстоять, учитывая, что внизу армия теневиков.

А полк Теней тем временем уже покинул корабли и стройными, молчаливыми шеренгами двигался к вершине горы. Значит, обряд еще не начался. Значит, я успел.

«Я должен отправить послание в штаб», — сказал я Виракэсу.

Дракон затормозил и завис в воздухе. Я быстро написал Мари и Тунайту. К этому времени они уже должны быть готовы. Теперь оставалось не пропустить прибытие Густава и убедить его действовать так, как нужно нам. Хотя вряд ли это будет сложно.

А еще придется разбудить Грету. Иначе «паук» окончательно высосет из нее энергию и убьет.

Я снял проклятый артефакт с одержимой шаргановой силой Греты. Виракэс же тем временем кружил над Плавучей горой в поисках вспышки пространственного прохода. Дракон, как и адаманты, умел видеть магию, мне же приходилось следить за тем, чтобы Грета ничего эдакого не выкинула. Даже в оковах, уверен, Неспящие способны на многое.

И здесь я оказался прав, потому что стоило ей только немного прийти в себя, как она стала неистово вырваться, шипеть и пытаться свалиться с дракона. Просто бешеная гадюка на сковороде — не иначе. Пришлось ее обхватить со спины и стиснуть так, чтобы Неспящей даже дышать было сложно. И это помогло — в полуобмороке слишком-то непосопротивляешься.

«Вспышка пространства на Востоке», — сообщил вдруг Виракэс и без промедления метнулся вперед.

Неподалеку от причаливших имперских кораблей я и сам увидел захлопывающийся проход. И почему-то две фигуры. Почему, демон побери, две?

И очень быстро я понял почему. Одна — высокая, тучная и неуклюжая, явно принадлежала Густаву. Вторая — стройная, гибкая, с уверенной пружинящей походкой и длинными волосами, принадлежала Мари.

— Какого демона ты здесь забыла? — едва опустился Виракэс, зло поинтересовался я у Мари.

— Добрый Волшебник! — радостно воскликнул было Густав, но увидев мое прокошенное от ярости лицо тут же осекся и ошалевшим взглядом уставился на возникшего из темноты Виракэса.

Мари обдала меня злым, мрачным взглядом и холодно отчеканила:

— Ты оставил меня за главную! Я действую так, как считаю правильным!

— Оставив армию без предводителя⁈ — я и сам не заметил, как перешел на крик.

Грета, воспользовавшись нашей перепалкой, тут же сползла с дракона и бросилась наутек. Мари сердито фыркнула и ветром опрокинула ее наземь. Подняться с живота, когда твои руки связаны за спиной, — задача не из простых. Поэтому там на земле Неспящая и осталась извиваться.

Мари снова уставила на меня злой взгляд, яростно сверкнула глазами и холодно отчеканила:

— Она не оставила мне выбора! Или бы я сопроводила Густава в это пекло, или она бы сама с ним сюда приперлась!

Я непонимающе скривился:

— Кто такая — она?

Мари стервозно оскалилась и ехидно протянула:

— Любезнейшая императрица Линетт Девангер.

Так, теперь все встало на свои места. Значит, Линетт проскочила через проход вслед за Густавом. Ох уж эти женщины! Я ведь велел оставаться в безопасности и хранить наше дитя. Но, видимо, материнское чувство Линетт настолько обострилось, что она и Густава не смогла оставить без своего заботливого надзора, потому и ринулась следом за ним.

— Мог бы и сказать, — Мари смерила меня полным горечи взглядом и отвернулась.

— Мог, — холодно согласился я и добавил: — но сейчас совсем не время для сцен ревности и выяснений отношений. И раз ты уже здесь — приглядывай за Неспящей, держись подальше от теневиков и их кораблей.

Мари даже не взглянула на меня, резко развернувшись, сердито зашагала в сторону Греты. Неспящая с остервенелым рвением все еще пыталась подняться на ноги.

Я же направился к Густаву. Густав за все это время не сдвинулся с места, продолжив глядеть круглыми изумленными глазами на Виракэса так, будто всерьез считал, что стоит ему шелохнуться, и дракон его вмиг съест.

— Он тебя не тронет, он наш друг, — сказал я парню, потормошив его за плечо.

— Да-а-а? — медленно и недоверчиво протянул Густав и так же медленно повернул в мою сторону голову.

— Разумеется, — кивнул я и сжал его плечо сильнее. — Мне нужно тебе кое-что сказать.

Густав опасливо покосился на дракона и кивнул:

— Говори, Добрый Волшебник.

— Ты должен остановить войну! Только ты это сможешь сделать.

— Да-а-а⁈ — Густав так удивился и одновременно испугался, что его пухлые щеки затряслись.

— Да, Густав. Твой отец совершил ошибку и едва не призвал в этот мир самого жестокого из богов. Тебе предстоит это исправить. Я знаю, ты настоящий герой. И знаю, что твое доброе сердце не желает, чтобы гибли люди. И потому ты должен это остановить.

— Я… Я… — Густав попятился. — Я не знаю ничего. Я не умею останавливать войны. Мой отец… Почему он сам не может остановить войну. Пусть папа останавливает! Я не умею! Нет нет нет!

Густав быстро-быстро затряс головой так, что его щеки заходили ходуном.

Да уж, я выбрал путь полуправды, а видимо, надо было ему солгать. Что ж, так просто, как я надеялся, не получится.

— Твой отец не сможет это исправить. Он мертв, — сказал я.

Густав застыл. Его глаза вмиг наполнились слезами, а щеки запылали.

— Нет, ты обманываешь! — возразил Густав, махнув на меня сердито рукой.

«Мне кажется, ты выбрал совершенно неподходящую стратегию», — влез в мою голову с замечанием Виракэс.

Я лишь от него отмахнулся и продолжил обрабатывать Густава.

— Мне очень жаль, но это правда. Теперь, как единственный наследник престола, ты император Виреборна.

— Нет-нет, я не император. Я не могу. Я не умею.

Тем временем на вершине горы что-то ярко вспыхнуло. Нужно было поторапливаться. Я ухватил Густава за плечи и, хорошенечко встряхнув, испытующе уставился в его перепуганные мокрые глаза.

— Ты должен взять себя в руки, Густав! Ты должен защитить свой народ! Кроме тебя, это сделать некому! Только ты на это способен!

Парень застыл, как-то обмяк, понурив плечи.

— Но я не знаю, что делать? — робко произнес он.

— Я тебе помогу. Я тебя научу. Прямо сейчас ты должен сесть со мной на дракона и отправиться к войску, что поднимается на гору. Ты должен им велеть покинуть это место. Сесть на корабли и вернуться в Сол-Меридию.

— А что они там делают? — глупо открыл рот Густав, уставившись на вершину горы, где снова вспыхнул адамантийский щит, атакуемый разрушением.

— Там на горе война? — снова спросил Густав.

— Нет, война на Юге. Но сейчас ты должен спасти свою армию.

— От чего спасти?

Эти вопросы начинали выводить меня из себя. Но давить на парня было нельзя, иначе сорвется с крючка.

Я мягко подтолкнул его в спину, направляя к дракону:

— Если ты не велишь им покинуть Плавучую гору, они превратятся в Неспящих и станут нашими врагами.

— О-о-о-о! — удивился Густав. — Мы воюем с Неспящими?

Я кивнул и снова подтолкнул его к Виракэсу.

— Они мне никогда не нравились. Неспящие злые и плохие! — гневно проговорил он. — Так им — этим красноглазым! Бить их будем!

— Будем, но сначала спасем теневиков.

— Давай спасем! — горячо воскликнул Густав, а затем взглянул с подозрением на дракона и недоверчиво поинтересовался. — А как это мы на нем полетим? Мы же не адаманты. Или ты адамант? Мама говорила, что адаманты плохие, адаманты наши враги и хотят нас убить.

Вот-те раз, еще этого мне не хватало!

— У нас нет времени! Нужно торопиться! — пылко воскликнул я. — Нельзя медлить ни минуты!

Мои слова отвлекли Густава от непотребных мыслей, я помог ему залезть на Виракэса, а после залез и сам, примостившись за его спиной. Теперь оставалось дело за малым: убедить целую армию, что Зейн Ворлиар мертв и что теперь они должны слушаться нового императора. И как в этом случае сработает шарганов обряд присяги — остается только гадать. То есть отвязка от Зейна могла произойти автоматически, а могла и вовсе не произойти и, возможно, присягнувшие вообще не станут подчинять Густаву. Но если даже Зейн Ворлиар счел эту идею не такой уж и провальной, то грех не попробовать.

Виракэс подлетел к началу колоны теневиков, которая тянулась от самого берега. Колону возглавляли трое мужчин. Судя по мундирам — генералы-полководцы. Мужчины застыли и уставились наверх. Странно, но я опасался, что они начнут атаковать, и уже приготовился поднять щит, но они этого не делали. Видеть Густава с такого расстояния они не могли. Неужели чувствовали, что здесь наследник?

— Сейчас я начну говорить, а ты повторяй за мной. Нужно говорить громко и решительно, — шепнул я Густаву.

— Я так не смогу, — Густав обернулся, уставив на меня обиженный взгляд.

— Ты должен говорить, как отец. Просто представь, что это такая игра и ты изображаешь отца.

— Я попробую, — нахмурился он, видимо, настраиваясь и примеряя на себя новую роль.

— Готов?

— Наверное да, — нерешительно протянул Густав.

Виракэс опустился ниже. Так, чтобы наследника могли разглядеть.

Я начал нашептывать:

— Я Густав Ворлиар.

— Я Густав Ворлиар! — громко и достаточно грозно выкрикнул Густав.

— Мой отец погиб. И теперь я, как единственный наследник престола Виреборна, отныне возглавляю империю!

Густав слово в слово повторил, похоже, даже не особо задумываясь о сказанном. По всей видимости, парню и так сложно было концентрироваться на интонации и пересказывании моих слов, а вот на осмысление этих самых слов мощи его интеллекта уже не хватало. Но мне это только на руку.

Теневики внизу не проронили ни слова. Никто из присутствующих, казалось, даже не удивился вести о смерти императора. Они все, словно в трансе, просто стояли и слушали.

— Я отменяю приказ отца! Вы не станете проходить Кровавый обряд! Все солдаты полка Теней должны немедленно сесть на корабли и вернуться в Сол-Меридию до дальнейших распоряжений.

Густав повторил и это. Хотя в некоторых словах он путался, часто запинался, а иногда и вовсе приходилось поправлять. И все же мы это сделали.

Какое-то время колона стояла, как вкопанная. Затем один из генералов, самый старый из них, обернулся к солдатам и проорал:

— Всем вернуться на корабли! Немедленно вернуться в столицу!

Шеренга начла слаженно перестраиваться. Все происходило в жуткой тишине, а после колона двинулась в обратном направлении.

Я не мог поверить своим глазам. Неужели все было настолько просто? Неужели вся эта война, все эти планы, все жертвы были напрасны? И все, что нам нужно было — это убить Ворлиара-старшего и использовать вместо него младшего?

Нет, я все равно до конца не мог в это поверить. Не могло быть все настолько просто. Где-то наверняка был подвох.

— Я все правильно сделал? — с надеждой уставился на меня Густав.

Я кивнул и похлопал его по плечу:

— Да, ты большой молодец! Только что ты спас всех этих солдат от ужасной участи.

— Все они бы стали Неспящими? — грустно спросил Густав.

— Не все. Многие не пережили бы Кровавого обряда.

Густав состроил скорбное лицо, тяжело вздохнул и произнес:

— Очень хорошо, что я их спас.

— Ты настоящий герой, — похвалил я его. — Но это еще не все. Тебе предстоит остановить войну на Юге. Прямо сейчас имперские войска готовятся напасть на многогранников и людей из простого народа.

— Зачем? — ужаснулся Густав.

— Потому что им так велел сделать твой отец. И потому что этого хотят Неспящие.

— Они заставили папу?

— Можно и так сказать, — поджал я губы и отвел взгляд.

Мальчишка горевал об отце, но как-то в своей манере, совсем по-детски, не до конца осознавая своим слабым умом. Испытывал ли я угрызение совести по этому поводу? Ничуть.

Я сделал Ворлиару одолжение. Неизвестно, какие бы ему пришлось испытывать муки, поселись в его теле Шарган. А Густав? Да, я его цинично использую, но, когда речь касается жизни всего человечества, тут уже не до высокодуховной морали.

— А кто убил моего отца? — вдруг вывел меня из размышлений Густав и застал своим вопросом врасплох.

— Я не знаю.

Густав нахмурился и глубоко призадумался.

Я повернулся к вершине горы. Адамантийцы все еще держали щит, но опустить его и атаковать не могли, слишком много Неспящих, к тому же они ждали моего сигнала. Что ж, пора им искушать силушки адамантийской.

Я отправил Виракэса и Густава к Мари, а сам же направился на вершину, попутно доставая сигнальный артефакт. Пурпурная полоса расчертила небо, я уже был близок и мог видеть, как адамантицы перегруппировались, встав в плотное кольцо. А затем они опустили щит.

Неспящие с таким остервенением набросились на адамантов, что меня даже не заметили. А мне только и оставалось, что доставать «пауков», обездвиживать их исподтишка и рубить разрушением тех, в чье поле зрения я все же попал.

Но битва длилась недолго, хотя я рассчитывал, что мы сумеем перебить всех Неспящих на этой горе. И пусть у них было преимущество в количестве, в силе мы все же превосходили.

Я заметил, что Неспящие начали убывать. Не умирать, а именно исчезать. И тут я понял, в чем дело. Увидел сияние пространственной магии. Она вспыхивала то там, то здесь. Неуловимый пространственный маг уводил Неспящих с поля боя. А после я увидел мелькнувший край красной юбки. Демон побери, как Грете удалось сбежать и где Мари?

Ответ поступил сразу же от Виракэса:

«Мари и Греты нигде нет».

«Грета здесь, — мрачно ответил я и велел: — Охраняй Густава».

Я ринулся в толпу сражающихся, попутно поднимая щит. Грета использовала хаотичную тактику перемещения. Она открывала проход, утягивала туда кого-нибудь из Неспящих, а затем снова появлялась, но уже в другом месте — тем самым став практически неуловимой.

И откуда только у нее столько силы, учитывая, что проклятый артефакт должен был ее иссушить до минимума. И тут я увидел один момент. При очередном перемещении и спасении Неспящего, я заметил мелькнувший красный поток, исходивший от Несяпящего к Грете. Несомненно, это был обмен энергией.

Да чтоб их! Они еще и магией умеет обмениваться в доли секунды и без всяких заклинаний.

Теперь моей единственной целью стала Грета. Я не смогу покинуть эту проклятую Плавучую гору, если не смогу вернуть Мари.

Каким-то чудом мне удалось высчитать, по какой траектории перемещается Грета. К тому времени поле битвы опустело практически полностью. Многие были убиты, оставшиеся пятеро отступали, остальные успели сбежать. Быстро пересчитал взглядом адамантицев — все на месте.

— Вулк, Дорминг, — крикнул я, — окружаем их, берем под щит, нельзя позволить им сбежать.

Я достал два паука, адаманты проделали то же самое. Я выставил перед собой щит, и мы двинулись на Неспящих.

— Сейчас! — крикнул я и поднял щит.

Мы одновременно бросили «пауков» в Неспящих, а в ответ на нас обрушился поток стихийной магии и магии мироздания.

Зацепить «пауком» удалось лишь одного гада. А нас задело лишь слегка.

Мы продвинулись к врагу еще на несколько шагов:

— Сейчас! — снова скомандовал я и поднял щит.

Все брошенные «пауки» не достигли цели. За спинами Неспящих возникла Грета и прикрыла их своим щитом. Теперь два щита практически соприкасались и, можно сказать, мы стояли с врагом нос к носу.

— Где Мари⁈ — крикнул я.

Грета холодно улыбнулась, какое-то время смотрела на меня немигающим красным взглядом, затем ответила:

— Ты ее не найдешь. Хочешь вернуть свою девку, отдай мне Густава.

— Только через мой труп!

— С удовольствием, — Грета снова натянула на лицо эту жуткую безэмоциональную улыбку. И все остальные Неспящие синхронно оскалились.

— У тебя мало времени, алмазная кровь! — Грета развернула пространственный проход. — Или ты приводишь Густава ко мне завтра в полночь или твоя девка умрет.

И, все как один, Неспящие слаженно вошли в проход, а после исчезла и Грета.