Стоявшие на выходе из зала стражники едва ли запоминали всех входивших и выходивших. Подвыпивший и раздобревший народ сновал повсюду: шатались по дворцу любовные парочки в поисках укромного уголка; высыпали на улицу шумные, развеселые компании, а там для них во дворе уже устраивали и игры для молодых аристократов, и магические соревнования для магов. Разумеется, одними танцами да музыкой молодежь не заинтересовать. И потому, то что я покинул бальный зал, никого не удивило, да и, скорее всего, вообще осталось никем не замеченным.
Итак, теперь мне предстояло незаметно проследить за императором, и подслушать, о чем они будут говорить через застенки. Это отличная возможность узнать о планах Ворлиара.
И, конечно, грех не воспользоваться моим главным преимуществом. Никто из ныне живущих не знает дворец так, как я. Да, за столько веков могло что-то поменяться, но только не потайные ходы.
Все они были спрятаны внутри камня, и даже опытному архитектору зачастую не под силу было бы определить, что внутри стен есть узкие проходы. Скорее он решит, что у стен такая толщина, потому что остальные стены во дворце были именно такой толщины, но не являлись полыми.
Я не знал, куда направляется эта троица. Потому шагал за Ворлиаром и его спутницами вне поля их зрения, ориентируясь исключительно на звук их шагов. Порой по пути натыкался на стражников или теневиков и тогда я прятался в темных нишах или уходил через потайные ходы. К счастью, механизмы потайных дверей по-прежнему работали исправно. Наверняка все поколения Девангеров поддерживали их работу.
Троица направлялась в центральную башню, при этом за всю дорогу никто из них не проронил ни слова. Когда они начали подниматься по лестнице, я сразу смекнул, что идут они в императорский кабинет. Он находился там и при мне. И если рассуждать логично, никакой бы правитель не стал оставлять потайных ходов в месте, где ведутся самые важные государственные дела, но не я. Потому что в кабинете я их никогда и не обсуждал, для этого были другие места, в которых невозможно было ничего подслушать, например, хаммам с бассейном в восточном крыле дворца.
Я не пошел по центральной лестнице, а нырнул внутрь стены, где имелся веревочный подъемник. Как я и ожидал, подъемник оказался на месте. Встал на деревянный помост, потянул рычаг, механизм натужно заскрипел — давно же им не пользовались. Веревка совсем изветшала, и даже не лопнула от напряжения, а просто развалилась, осыпавшись мне трухой на голову.
Плохо, конечно. Но это не единственный способ подняться, есть еще узкая лестница из выпирающих кирпичей, по которой надо взбираться по-альпинистски.
Призвал к свету, нашел нужные кирпичи, убедился, что они надежные, и полез. Когда преодолел первый ярус и оказался на уровне потолка кабинета за стеной, подвинул неприметную перегородку и вполз по-пластунски внутрь.
Здесь имелась потайная комната между двумя этажами. Наверху находилась библиотека, в ее центре находился огромный глобус — уменьшенная модель Адары. Громадный пятиметровый шар уходил прямо в пол, одна часть планеты находилась в библиотеке, а вторая на потолке в кабинете. И соответственно, чтобы глобус беспрепятственного крутился, и в полах библиотеки, и в потолке кабинета имелись зазоры, сквозь которые отлично проходил звук, и беспрепятственно можно было наблюдать за тем, что происходит внизу. Из библиотеки, кстати, невозможно было увидеть или услышать то, что происходит в кабинете, там была изоляция, отсекающая свет и звуки.
Я успел вовремя. Как только я занял наблюдательную позицию, улёгшись так, чтобы видеть и переговорный стол, и дверь, троица вошла в кабинет.
Сначала показался Зейн. Он прошагал к самому концу длинного овального стола, его ведьма-Неспящая, крутанув бёдрами, обтянутыми красным шелком, медленно прошла через весь зал, встав позади Ворлиара. А затем возникла и личная охрана Ворлиара из Неспящих, рассредоточившись по кабинету. Удивительно, как они быстро тут появились, учитывая, что Ворлиар, Рауман и Грета направлялись сюда втроем.
Зейн выждал, когда все его пешки займут нужные клетки, и только затем, резким движением подобрав плащ, вальяжно усадил свой зад в кресло.
Рауман осталась у входа. Ее я видел лучше всех, так как мог лицезреть не только макушку, но и лицо. Ольте явно не терпелось рассказать свою главную новость. Она, пусть и обладала офицерской выдержкой и стояла по струнке, но я видел, как подрагивают мышцы на ее шее, как то и дело плотно смыкаются и расслабляются челюсти и губы.
Но Ворлиар не торопился, он медленно положил руки на стол, какое-то время сидел молча, отстукивая пальцами неторопливую дробь, и только затем взглянул на Рауман.
— Я надеюсь, ты вернулась, чтобы сообщить, что вы нашли последний осколок? — с тихой угрозой в голосе спросил Ворлиар.
— Нет, Ваше Величество, — сипло произнесла Ольта, и более уверено добавила: — Я со срочными вестями, к сожалению, не менее плохими.
Ворлиар вновь выждал паузу и холодно велел:
— Докладывай, офицер.
— В лесу, возле той злосчастной деревни земель Дерей мы сумели выследить остатки отряда демоноборцев. Сначала мы поймали одного — молодого парня, которого так и не успели допросить — он сумел сбежать каким-то чудом.
— Чудом? — резко перебил ее Ворлиар. — Вы, офицер ордена Теней, говорите мне, что пленник сумел уйти от вас чудом? Он вагр?
— Я этого не исключаю, Ваше Величество, но есть и другая версия, — едва не потупила взгляд Рауман, но резко взяла себя в руки.
Для солдата отводить взгляд, когда к тебе обращается высший по званию, считается или оскорблением, или что еще хуже — трусостью. А это не просто порочащее честь, а и вовсе недопустимая черта характера для воина.
— Парень сумел уйти, — продолжила Рауман, — но мы его выследили и он привел нас к остальным. Мы их окружили…
— Ты выяснила, где осколок, офицер? — нетерпеливо перебил ее Ворлиар. — Если нет, то значит ты попросту тратишь мое время. Ты знаешь, какой сегодня день. Думаешь, я жажду послушать байку про то, как вы поймали в лесу каких-то никчемных наемников? Мне нужен результат! Или переходи к сути, или проваливай и займись делом!
Ну и идиот же. Так легко и всех врагов пропустить, и важную информацию не услышать.
— Мы не смогли их схватить, — быстро отчеканила Рауман. — Им помог уйти Девангер.
В кабинете повисла звенящая тишина. Первой ее нарушила Грета:
— Как ты поняла, что это Девангер? — ее голос был нежным и тихим, но при этом от него необъяснимо веяло жестокостью.
— Их спас речной дракон.
— Ты уверена? — О да! В голосе Ворлиара прозвучала тревога.
Рауман кивнула:
— Я видела его собственными глазами, Ваше Величество. Он нас атаковал.
Снова тишина. Наконец, Ворлиар неуверенно произнес, явно обращаясь к Грете.
— Может ли быть так, что некий адамантиец чужестранец приручил дракона?
— Исключено. Речной или морской — последний дракон из существующих. Он подчиняется только роду Девангер. И только они имели связь с речным драконом. Больше это никому не под силу.
— Нет. Никто из них не мог выжить. Это невозможно, — Ворлиар начинал медленно закипать. — Я лично убил и Магнуса, и Аэронеса. Я видел тела адамантийских младенцев и лично их сжег. Это могут быть дети Альвары⁈ Я ведь говорил, что нужно было убить и эту суку!
— Да, у Альвары дочь адамантийской крови, Ваше Величество, — спокойно ответила Грета. — Но она не принадлежит дому Девангер. Круэтта — дочь своего отца короля Хэвардса. Дракон бы ее не признал.
Зейн молчал, но я слышал его гневное дыхание. Наконец, он не выдержал:
— Тогда найди мне его, кем бы он ни был! Ты ведь можешь это? Найди его!
— Кого? Его? — холодно поинтересовалась Грета, смерив взглядом Ворлиара, затем она приблизилась и положила ему руку на плечо, будто бы успокаивая.
Вот только Неспящие не способны на это. Ее ответы — казалась, Грета над ним насмехается. Конечно, Неспящие очень любят гнев, страдания и прочу негативную энергию. Сейчас она ею подпитывалась и только поэтому она положила ему руку на плечо.
— Этого Девангера! — гневно воскликнул Зейн, скидывая ее руку с плеча. — Найди мне, бездушная ты тварь, это самого Девангера!
— Какого из них? — холодно поинтересовалась Грета. — Вы знаете, кто именно из Девангеров выжил? У вас есть его личная вещь? — И она вновь, теперь повелительно положила ему руку на плечо.
— Да чтобы вас демоны сожрали! — в бешенстве заорал Ворлиар, грохнув кулаком по столу, но вдруг беспомощно опустил голову, уткнулся лицом в собственные ладони, и больше не сопротивляясь.
От этой сцены мне стало не по себе. Я и подумать не мог, что Ворлиар практически не владеет ситуацией. Что он, будто капризное дитя, находится в чутком плену у шаргановой силы. Неудивительно, что ему так близки садистские наклонности и бесконтрольные вспышки ярости, ведь Неспящие уже второй десяток лет взращивают в нем самое темное, самое разрушительное.
Но мне его было ничуть не жаль. Он монстр не меньше, чем шарганово отродье. А может, и хуже — потому что его не лишили души, он сам выбрал этот путь.
— Как прикажете действовать, Ваше Величество? — подала голос Рауман. Она оочевидно давно привыкшая к подобному поведению своего хозяина и его советницы.
На удивление Ворлиар быстро взял себя в руки. Он оторвал лицо от рук и сложил ладони на столе:
— Найти и убить, — коротко велел он. — Опросить все ближайшие города и поселения, узнать, какие новые люди появились в отряде. Узнать все об отряде Дерей — с кем общались, с кем встречались. Если Девангер скрывался там, значит, кто-то его наверняка должен помнить. Но действуйте осторожно. Никто не должен знать, что кто-то из алмазных засранцев жив. И еще — у нас ведь остались пленные из отряда? — Это он обратился к кому-то за спиной из стражников Неспящих.
— Трое, ваше величество, — тут же ответили ему.
— Хорошо, — довольно протянул Ворлиар. — Допросите и Марка Дерей, если демоноборцы не станут говорить. Но с ним поаккуратнее, он нам еще пригодится. Где он сейчас? Все еще в темнице?
— Он слаб духом и готов присягнуть, — вмешалась в разговор Неспящая Грета. — Я им займусь. Его сейчас же переведут в охраняемые покои из подземелья.
— Не стоит, пусть посидит с крысами и смердами до утра. Мы проведем обряд присяги на рассвете.
— Есть еще кое-что, — сказала Рауман, вытащила свиток из кармана плаща и зашагала к Ворлиару. — Нам поступили сведения от разведки из восточных королевств.
Узурпатор какое-то время колебался, но все же принял послание из ее рук, неспешно сломал печать, развернул и принялся изучать. Грета, стоявшая за его спиной, даже не скрывала, что читает документ вместе с ним.
— Забавно, — закончив читать, усмехнулся Ворлиар. — Война между восточными королевствами. Макридия объявила войну Юргании. Кто бы мог подумать?
— Мы собираемся оказывать поддержку кому-либо из королевств? — спросила Грета.
— Это мы решим на малом совете. К тому же никто из них пока что о поддержке не попросил.
— Если будем влиять на исход войны, мы получим немалое преимущество, — протянула Грета.
— А я думаю, что лучшим решением будет, если королевства перебьют друг друга без нашего участия. Все, что потом останется — просто войти и взять ослабленные и выжженные войной земли.
— Вы правы, Ваше Величество, лучше обсудить стратегию действий на малом совете, — сказала Грета и отвернулась от Ворлиара, всем видом выказывая, что обсуждение этого вопроса окончено.
Мне пора было уходить. Да и Ворлиар явно вознамерился вернуться на праздник. Я же решил, что будет лучше, если я туда вернусь раньше. К тому же через полчаса мне предстояло встретиться с Тунайтом.
В шестигранный зал я вернулся куда более быстрым путем. Хагена нашел там же, где и оставил, только теперь он стоял не один, а с Динокесом.
При моем появлении оба оживились. Вот только я не собирался рассказывать им то, что сумел узнать. По крайней мере, не сейчас и ни здесь.
Вместо этого я завел другой разговор:
— Это будет слишком невежливо, если мы покинем торжество сейчас? Я так устал, что буквально валюсь с ног.
Хаген в замешательстве уставился на выход, Динокес усмехнулся и отрицательно покачал головой.
— Полагаю, молодой человек, вам лучше дождаться главного события Божественного вознесения — уличного представления. Это самая зрелищная и веселая часть праздника. Только ради нее и стоит посетить столицу в этот день.
Динокес был прав, уйти до начала магических фейерверков и основных уличных гуляний довольно странно для парня, впервые приехавшего из захолустья в столицу. К тому же когда все покинут дворец и ринуться на улицу, в толпе будет легко затеряться, и я смогу улизнуть.
— Когда вы собираетесь покинуть Алмазный дворец? — спросил Динокес, спрашивая, как бы у Хагена, но несомненно, вопрос адресован был мне.
— На рассвете, магистр, — ответил я. — Ветрогон в Масскар уходит из порта рано утром. Мы переживаем, что можем не успеть.
— Хм, не тот ли ветрогон, на котором отправляюсь и я? — усмехнулся Динокес, явно намекая, что неплохо бы было нам и его забрать.
Я неопределенно развел руками. На самом деле я был не уверен, что Тунайт осилит еще и наше возвращение. Скорее всего его хватит только на двоих, и это явно буду ни я и ни Хаген, и уж тем более не Динокес.
— Было бы здорово отправиться вместе. Но, как я полагаю, у вас имеется собственный ветробег, магистр? — предположил я.
Динокес сразу смекнул, куда я веду. У главного магистра Аргаза наверняка имеется ветробег, как и недвижимость в столице. Но еще проще ему вернуться в школу так же, как он и прибыл сюда — прибегнув к услугам пространственной ведьмы.
Мы подобную ведьму в столице вряд ли найдем, потому что все они наверняка заранее заняты другими именитыми гостями, прибывшими на праздник. Да и в общем-то я совсем не подумал о том, на чем мы будем уезжать. А нам бы неплохо покинуть Сол-Меридию раньше, чем начнется паника.
— Думаю, я смогу вам одолжить свой ветробег, — улыбнулся Динокес. — Вы ведь после торжества намерены вернуться в Аргаз?
Мы с Хагеном одновременно кивнули. Да, после всего этого нам и впрямь неплохо бы встретиться с подпольем и обсудить дальнейшие действия.
— В таком случае на рассвете он будет вас ждать на Розовой роще, неподалеку от Драконьего фонтана, — вежливо улыбнулся Динокес.
Наконец, танцы закончились и гостей пригласили на улицу. Время уже поджимало, и по моим подсчетам, Тунайт уже должен был ждать меня у ниши со статуей Манушермы в Деревянном квартале. Именно за этой нишей на небольшой часовне в конце улицы находится тайный выход из дворца. Есть и еще один — тоже через подземелье, но выходящий за пределы столицы. Его я создавал на случай отступления из города, и выход так устроен, что через него можно только выйти, но ни за что не войти.
Практически все обитатели дворца высыпали на улицу: в том числе и стража, призванная следить за порядком. Это даже лучше, чем я ожидал, во дворце охраны осталось минимум.
Главные дворцовые ворота были открыты, и гости могли беспрепятственно выйти на главную площадь, где уже давно веселился простой народ.
Каждому гостю на выходе девушки служанки в народных виреборнийских нарядах прикалывали золотое перо к груди. Делалось это для того, чтобы никто посторонний под видом гостя не мог проникнуть во дворец. Подделать перо было невозможно, как и раздобыть его. Эти перья принадлежали золотой сойке, вымершей еще до рождения первых адамантийцев. Во времена моего правления на каждом празднике кто-нибудь из гостей то и дело умудрялся выносить перо за пределы Сол-Меридии. Вот только украсть их невозможно — на перьях пространственное заклинание. Стоило такому воришке только выйти за главные ворота столицы, как перья возвращались в императорскую сокровищницу на свое законное место.
На смену уличным музыкантам пришел императорский оркестр. Теперь музыка стала более громкой и изысканной. Стражники принялись разгонять народ с площади, освобождая площадку для магических представлений. Гостей императора же провели на зрительские трибуны: для самых именитых — сидячие места в императорской ложе, для остальных стоячие, но со столами и напитками. Нам — магам, конечно же, сидеть не приходилось.
Мы с Хагеном и Динокесом не стремились лезть в самую толпу и заняли места у выхода. От меня не ускользнуло, что все это время с меня не сводил взгляда Амадей Кройц. Этот говнюк явно что-то замыслил.
В самый разгар магического-светового шоу я решил, что пора. Шепнул Хагену, что ухожу, и велел дожидаться меня здесь — на площади.
Я вернулся во дворец. Далеко не все гости сидели на трибунах, многие предпочли наблюдать со стороны, а кто-то и вовсе из окон и смотровых площадок дворца. Никому не было интересно, куда и зачем я направляюсь. Ну почти никому.
Стоило мне дойти до парадного входа, как я почувствовал, что за мной следят. И сомневаться не стоило, кто именно следует за мной по пятам.
Я ускорился, свернул в коридор, где располагалась мужская уборная. Не доходя до нее, нырнул в одну из ниш и оказался в застенках. Услышал пронесшиеся шаги, стук дверей уборной, а затем послышался и приглушенный голос Кройца:
— Выходи, ублюдок! Пришёл твой конец! Где ты, смердящий некромант? Думаешь, я тебя не найду? — при этом он яростно бил ногой по дверцам кабинок.
Надо же, как я запал ему в душу. То, что он обнаружит мою пропажу, меня ничуть не заботило. Дворец огромный, заблудиться здесь проще простого, а учитывая, что большая часть гостей и вовсе разбрелась за пределы дворца, отыскать нужного человека практически нереально. Но вот то, что он может доставить проблем, это я, конечно, не списывал со счетов.
Я направился вниз тайными ходами. Эти места явно были давно необитаемы, и потому в узких проходах я собирал всю пыль и паутину. Вскоре я дошел до каменной стены, через которую можно было попасть на лестницу подземелья. Там был риск нарваться на тюремных надзирателей, но мне повезло.
Без приключений я пересек коридор с глухими деревянными дверями, за которыми держали преступников. За одной из дверей кто-то истошно закричал — несомненно, там пытали пленника. Я свернул в очередной тайный проход ровно в тот миг, когда один из надзирателей решил проверить коридор.
Здесь уже было проще, эти узкие застенки вели сначала вниз, проходя под дворцовой площадью, садами, двориком для детских игр, конюшнями и наконец поднимались наверх, ведя через всю улицу Розовой рощи прямиком в застенки часовни, что находилась в Деревянном квартале.
Я потянул за рычаг, пол под ногами перевернулся, утягивая низ статуи Манушермы внутрь, а меня выдвигая на улицу, прямиком в кустарник у ног богини-матери.
Тунайт был на месте — стоял ровно там, где я и велел — у входа в часовню.
— Я уже думал, ты не придешь, — на вдохе прошептал Тунайт. — Были какие-то проблемы?
Я отрицательно покачал головой и жестом пригласил его в кустарник, а затем и на вращающуюся площадку. Тунайт встал рядом. Я снова повернул рычаг. Мы вернулись в застенки.