Вознесение гор

Глава 47

На следующий день случилось кое-что иное. Утром Лираллианта явилась не с Байоваром, с вместе с Тиллмэйриасом.

От вида чернокожего, златовласого Прэйсиана у Тириона невольно побежали мурашки по спине, когда его тело вспомнило сеансы «наказаний», которые ему устраивал в течение последних пяти лет этот Ши'Хар. Его плечи стали провисать, а голова — опускаться вниз по мере того, как приближался его предыдущий «учитель», и лишь память об Амаре и сопровождавший её гнев позволили ему выпрямить спину, и посмотреть Прэйсиану прямо в глаза.

— Тиллмэйриас пришёл ко мне с интересным предложением, Тирион, — начала Лираллианта, — но я пока не вынесла решение. Я подумала, что, быть может, я выслушаю твоё мнение на этот счёт. — В её ауре была сложная смесь надежды и волнения, будто она была рада новостям, но также и встревожена.

Тирион кивнул, но не ответил, ожидая, когда они продолжат.

— Возможно, есть способ избежать грядущего боя на арене, — сказала она, переходя к сути дела.

— Я думал, Иллэниэлы ожидали большую прибыль в шутси от этого боя, — сделал наблюдение Тирион.

Тут к разговору присоединился Тиллмэйриас:

— Я считаю, что это было бы ужасной растратой, баратт.

— Но не для Прэйсианов, — заметил Тирион.

Инструктор Прэйсианов покачал головой:

— Ты неправильно меня понял. Я считаю, что это будет растратой для всех Ши'Хар. Я полагаю, что есть ещё вещи, которые мы могли бы узнать, изучая тебя. Навязывание тебе ситуации, которая лишь вынудит твою преждевременную смерть, не принесёт никому пользы. Ты можешь этого и не знать, но я с великим интересом следил за твоим прогрессом. Байовар рассказал мне о твоих успехах в изучении эроллис, а Лираллианта поразила меня рассказами о твоих усилиях, направленных на расширение твоих способностей.

— Я не понимаю вашего интереса, — с едва сдерживаемым гневом сказал Тирион. Он чувствовал себя преданным, узнав, что Лираллианта продолжала передавать информацию о нём этому мужчине, который когда-то пытал и мучил его.

Тут заговорила Лираллианта:

— У Прэйсианов теперь есть много шутси. Они предложили компенсировать Иллэниэлам то, что они потеряют, отменив этот матч на арене, с некоторыми оговорками.

— Очевидно, что ты всё ещё растёшь, дичок. Твои успехи снова разожгли интерес к древним людям. Стало ясно, что мы что-то упустили. Я хочу понять разницу между твоим родом и теми, кого мы вырастили здесь, в неволе…

Тиллмэйриас ещё не закончил говорить, но Тирион его прервал:

— Мне не особо интересно помогать вам оттачивать свои методы обучения рабов, — резко сказал он.

— Это и тебе самому тоже принесёт выгоду, — сказал Прэйсиан. — С тобой будут хорошо обращаться. Больше никаких наказаний. Твои ограничения будут модифицированы, и мы позволим тебе плодиться так, как ты пожелаешь.

— Как я пожелаю?

— Да. Мы захотим спаривать тебя с определёнными индивидами, но в качестве награды мы согласны позволить тебе спариваться по желанию с любыми безымянными в Эллентрэа. Насколько я помню, ты был особо привязан к одной из них, прежде чем ты стал…

— Вы имеете ввиду Амару!? — Тирион вскочил, вены вспухли у него на шее и висках.

— Ну, очевидно, что не конкретно с ней, — сказал Тиллмэйриас, — но ты мог бы завязывать отношения с любыми другими самками по своему желанию. Мы также могли бы позволить тебе ходить патрулями обратно на родину… время от времени. Ты мог бы получить почти всё, что мог бы пожелать.

— А арена?

— Я не думаю, что мы можем ещё что-то извлечь, проверяя тебя таким образом, — сказал Ши'Хар.

Лираллианта положила ладонь ему на плечо:

— Ты можешь прожить долго, Тирион.

— Почему он это предлагает? — спросил он её напрямую. — Как он это предлагает? Разве другие рощи не будут возражать?

— Прэйсианы в последние несколько лет заполучили много шутси. Тиллмэйриас убедил своих старейшин заключить сделку с другими рощами, чтобы получить их согласие. Он считает, что ты получишь пользу от их вложения, — объяснила она.

— Я могу поговорить с тобой наедине? — сказал он, бросая взгляд на Тиллмэйриаса.

Лираллианта смущённо покосилась на другого Ши'Хар. Для баратт было ненормально утаивать что-то от одного из народа.

Тиллмэйриас одарил её понимающим взглядом:

— Я не против. Не спешите. Буду ждать на удалении. Позовите, когда закончите.

Когда он ушёл, Тирион сурово зыркнул на неё:

— Что он с этого получит?

— Тебя, — прямо сказала она.

— Меня?

— Да, — ответила она. — В качестве расплаты за это я должна буду передать тебя Тиллмэйриасу в прямую собственность.

— С чего тебе это делать?

— Они предложили огромное количество шутси…

— Я знаю, что тебя это не волнует, — сказал он, перебивая её.

— Ты будешь жить, — сказала она странным тоном, на её лице отразилась отстранённая печаль.

— Если тебе небезразлично именно это, то оставь меня себе, и отмени бой сама, — сказал он ей.

— Не могу. Сделку заключили старейшины — они не позволят мне отменить бой самой по себе. Единственный вариант — это если Прэйсианы заплатят шутси.

— Сколько у них шутси?

— Больше, чем у всех остальных рощ вместе взятых, — заявила она.

Это был интересный факт. Он и не знал, что Прэйсианы заполучили настолько много влияния. В прошлом ему казалось, что четыре рощи были в примерно равном положении, в то время как Иллэниэлы были бедны. Теперь же она указывала на то, что Прэйсианы поднялись гораздо выше остальных. Что-то здесь не сходилось.

— Когда они так разбогатели?

— Пока ты сражался, — ответила Лираллианта. — За последние пять лет.

— Но ведь тогда моей хозяйкой уже была ты. На моих победах должна была заработать Рощи Иллэниэл. — Теперь он совсем запутался.

— Мы и заработали, — согласно кивнула она. — Но шутси выдаются не просто основываясь на том, кто победил. На матчи делается много ставок. Тиллмэйриас был мудр. Используя тебя, он удалял самых лучших соперников из других рощ, позволяя Прэйсианам в целом чаще побеждать в матчах. Он также мудро ставил в боях на тебя. Иллэниэлы разбогатели, но гораздо больше разбогатели Прэйсианы.

— И теперь он готов откупиться от всех просто ради того, чтобы получить меня?

Она снова кивнула:

— Ты мог бы вести лучшую жизнь

— Мои шансы на лучшую жизнь уже давно умерли. Я не смогу вынести мысли о том, что он получит надо мной власть, — прямо сказал Тирион.

Во взгляде Лираллианты почти читалась боль:

— Разве ты не хочешь жить?

— Только не так. Он хочет лишь использовать меня в свою пользу. Я скорее умру вам на забаву, чем помогу ему улучшить способы обучения рабов.

— Меня никогда не забавляла мысль о твоей смерти.

— Тогда чего ты хочешь? — вызывающе спросил он.

— Почему ты покинул дом? — ответила она вопросом на вопрос.

— Ну а это тут при чём?

Лицо Лираллианты приняло задумчивое выражение:

— С тех пор, как ты появился здесь, я многое узнала о твоей семье и о прежней жизни, однако ты всё это бросил. Почему ты ушёл?

Он коснулся своего ошейника.

Она покачала головой:

— Нет, в первый раз, до того, как нашёл меня. Почему ты ушёл?

Тирион нахмурился:

— Потому что я причинил бы им боль, если бы остался. Я ушёл, чтобы защитить их, защитить от меня.

— Даже если знал, что это причинит боль тебе самому? — спросила она.

— Конечно.

— Какая-то часть этого чувства повлияла на меня, — объяснила она. — Я не хочу видеть твою смерть, даже если это значит, что мне придётся тебя отдать.

— Хочешь сказать, ты заразилась человеческими чувствами? — недоверчиво сказал он. — В это трудно поверить.

Её аура всколыхнулась, из мягкой и рассеянной став вибрирующей гневной энергией:

— Быть может, ты в этом сомневаешься, а вот старейшины — нет. Если отошлю тебя прочь, то это может очистить мой рассудок.

Тирион был сбил с толку хаосом в ауре Лираллианты. В ней, похоже, кружились несколько эмоций, и это, в совокупности со странностью её слов, не позволяло ему легко её понять. Пыталась ли она спасти его жизнь, или убрать нежелательный отвлекающий элемент из своей собственной? В любом случае, он знал одно: оказаться во власти Тиллмэйриаса Прэйсиана он больше не желал никогда. Тирион сосредоточился на этом, и позволил гневу говорить вместо себя:

— Я не согласен на эту сделку, — прямо заявил он ей.

— Это не тебе решать… — едко ответила она. Секунду спустя она добавила: — … баратт.

Его ноздри раздулись, и Тирион ощутил, как у него закипела кровь:

— Решай как хочешь — если отдашь меня Тиллмэйриасу, то мира вам не видать. Я не буду идти у вас на поводу. Я буду убивать каждого человека, которого он пошлёт, чтобы отдавать мне приказы или даже кормить меня. И буду продолжать убивать, пока он не пошлёт достаточно надзирателей, чтобы меня прикончить. Я умру в течение дня, и постараюсь причинить как можно больше урона, прежде чем погибну.

Её глаза сузились:

— Думаешь, ты сможешь так легко ослушаться его? Он не позволит тебе легко умереть. Веди себя примерно, и будешь жить хорошо. Не выбрасывай эту возможность на ветер. — В её реакции был гнев и что-то ещё. Страх?

«С чего ей бояться? Она боится за себя… или за меня? Я ей не угрожал», — подумал он.

Однако она заставила его задуматься. Её слова были точны. Если он восстанет, и даже если убьёт полдюжины надзирателей, Тиллмэйриас его не казнит. Он пленит Тириона, а затем придёт время «переобучения». Сколько бы времени на это ни потребовалось, он сломает волю своего нового питомца. Тирион ощутил, как от мысли о наказании Тиллмэйриаса у него мурашки побежали по коже. На его лбу проступил холодный пот, и он почувствовал почти неконтролируемое стремление спрятаться.

В этот миг он принял решение. Шагнув вправо, он подошёл к Лираллианте слева, и схватил её за волосы левой рукой, одновременно поднимая правую, когда Ши'Хар отдёрнула голову. Он остановился за миг до того, как призванный им силовой клинок достиг нежной кожи на её шее.

— Решать тебе. Попробуешь меня продать, и я отрублю тебе голову.

Она уставилась на него краем глаза:

— Моя смерть этого не предотвратит. Она также не позволит тебе заработать смерть, которую ты, похоже, желаешь. — Её аура дёрнулась, когда она подумала об использовании своего эйсара.

Он крепче сжал её волосы:

— Не смей. Я могу убить тебя во мгновение ока. — Из своих неоднократных наблюдений он знал, что даже самым быстрым заклинательным плетениям требовалось минимум полсекунды, чтобы начать работать, и он был слишком сильным, чтобы она могла вырваться из его хватки, внезапно атаковав сырой магией.

— Ты действительно предпочтёшь умереть, чем принять его предложение? — спросила она. В ней не было страха, лишь любопытство.

— Да.

— Тогда я откажу ему, — внезапно сказала она. — Отпусти меня.

От человека такой ответ, данный под давлением, был бы весьма сомнителен. В устах же Ши'Хар это было простое утверждение честного намерения. Тириону никогда не удавалось уличить Ши'Хар во лжи, даже Тиллмэйриаса. Он отпустил её, и отступил, хотя его тело и встало в защитную стойку.

Она выгнула бровь:

— Ты боишься ответных действий? — Она не утруждала себя возведением каких-либо защит, что заставило Тириона почувствовать себя слегка глупо.

— Большая часть моей учёбы среди Ши'Хар основывалась на страхе, — ответил он.

Эти слова всё же вызвали у неё реакцию, хоть она и промолчала. Вместо этого она уставилась на него с чем-то вроде жалости во взгляде.

— Я поговорю с Тиллмэйриасом. Сделка неприемлема, — сказала она чуть погодя, отворачиваясь от него.

— Ты поставишь на мой бой? — внезапно спросил он.

— Я не планировала этого делать. Немногие готовы делать ставки при таких неравных шансах.

— Поставь на меня всё, что сможешь, — сказал он ей.

— Почему?

— Потому что я собираюсь победить.