Лола
— Он безумен. По-настоящему и безмерно талантлив. У него есть все. Он грациозен на корте. Он быстро двигается. Он может заблокировать любой удар. У него есть все, чего хотела бы любая команда.
Дейзи драматично читает со своего ноутбука.
— И это было именно то, что сказал Кейн Уильямс. Многие просто бредят ТиДжеем, как будто он — второе пришествие в НБА, — говорит она, не слишком впечатленная тем, что игроки НБА говорят о ТиДжее.
— Можно ли их за это винить? Он настолько хорош, — говорит Кара, не отрываясь от книги, лежащей перед ней на кухонном столе. — Ты видела, как Карсон Райли назвал его?
— Непобедимый.
Они называют его так, потому что во время своей первой игры на первом курсе он получил травму. ТиДжей ничего не сломал, но на восстановление ушло больше времени, чем ожидалось. Все думали, что с ним покончено, но на втором курсе он доказал, что они ошибались, и теперь его называют непобедимым. С тех пор в баскетбольном мире только о нем и говорят.
Так что, возможно, я поискала его в Google и в итоге потратила несколько часов на то, чтобы прочитать все о нем. Я не хотела этого, но одна статья привела к твиту, за которым последовал пост в Instagram, который привел к другой статье в «Sports Illustrated» и так далее.
Я наткнулась не только на его характеристики. Джулианна не шутила, когда говорила, что его обожают и девушки сходят по нему с ума. Я не только нашла фан-аккаунты, посвященные ему, но и видео, где девушки просят ТиДжея дать им шанс. Я просто легкомысленно к этому отношусь, потому что они определенно хотят большего, чем просто свидание с ним.
Я не могу забыть симпатичную девушку, с которой он занимался во вторник. Я не идиотка. Я знаю, что это значило.
— Ладно, может, хватит говорить о ТиДжее?
Я ненавижу, когда при одном упоминании его имени сердце начинает биться немного быстрее, а ладони становятся влажными.
Мне не следовало бы нервничать, но я не могу перестать думать о том, как все может обернуться неправильно.
— Ма.
Феникс похлопывает меня по предплечью, давая понять, что пора сделать еще одну слойку с кленовым сиропом.
Он держит ее в форме звездочки на ладони. Взяв у него из рук маленькую звездочку, я подбрасываю ее в воздух и ловлю ртом. Он хлопает в ладоши и беззаботно улыбается.
Я наблюдаю, как он хватает две, но поднимаю бровь и качаю головой. Он знает, что делает, потому что хихикает и кладет в рот только одну. Ему всего полтора года, но он достаточно умен, чтобы понимать, что к чему. Несмотря на то, что слоеное тесто легко растворяется, я просто боюсь, что он может подавиться.
Я чмокаю его в лоб.
— Спасибо.
— Ммм.
Он улыбается и продолжает рисовать.
Чтобы отвлечься от мыслей о ТиДжее, я взяла свои художественные принадлежности, белую простыню и несколько холстов, чтобы мы с Фениксом могли порисовать. Если что и может снять мой стресс, так это мой сын и живопись.
— Прости.
Дейзи закрывает свой ноутбук, встает с дивана и садится на простыню рядом с Фениксом.
— Я как-то раз заглянула к нему, и с тех пор это все, что всплывает в памяти. ТиДжей или баскетбол.
Я приподнимаю бровь и приподнимаю губу.
— И в этом все дело?
Она усмехается, позволяя себе драматично упасть на спину.
— Помолчи.
— Ты такая драматичная. Он симпатичный. Я не понимаю, в чем проблема, — Кара высказывает именно то, о чем я думаю, или почти то же, что думает любой человек, который видит Сейнта.
— Он на два года моложе меня.
Она поднимает два пальца вверх, чтобы мы с Карой могли их увидеть.
— Два.
— Два, — Феникс тоже поднимает два пухлых пальчика, покрытых краской, и у него кружится голова от того, что он не только может произнести число, но и поднять пальцы вверх, как она.
Дейзи лежит на боку, опершись на локоть и положив голову ему на плечо. Она гордо улыбается и ерошит его кудри.
— Спасибо, малыш.
Дейзи и ее семья настаивают на том, чтобы Феникс учил испанский, и я полностью за это. Я немного говорю по-испански, но определенно не бегло.
— Так ты согласна, что он сексуальный?
Кара обходит диван и садится на простыню рядом со мной.
— Дело не в этом. Он на два года моложе меня, и я уверена, что он не стал бы… — она переводит взгляд на Феникса, а затем обратно на нас. — Я знаю, что он делает.
— Раньше это тебя никогда не останавливало. Ты общалась с людьми, у которых нет опыта.
— Да, но никогда с кем-то моложе меня.
Она хватает одно из кленовых слоек, подбрасывает его в воздух и отправляет в рот.
— И так уже достаточно сложно найти зрелых парней нашего возраста, которые знают, что делают. Я не могу представить, чтобы кто-то вроде него что-то знал, и его внешность не изменит моего мнения.
На губах Кары появляется язвительная усмешка.
— Значит, ты признаешь, что он привлекательный.
— Ты невыносима, — раздраженно фыркает она. — В любом случае, вернемся к тебе.
Я сосредоточенно смотрю на холст и изо всех сил стараюсь не обращать внимания на их горящие взгляды.
— Все будет хорошо.
Мягкий голос Кары должен меня успокоить, но он действует прямо противоположным образом. Все, о чем могу думать, это о том, что ничего хорошего не будет.
— Я знаю, тебе трудно смотреть на это с такой точки зрения, но если ты говоришь, что он все тот же парень, что и два года назад, тогда я знаю, что все будет хорошо.
Я делаю глубокий вдох, позволяя своим мыслям вернуться ко вчерашнему дню. Несмотря на странное напряжение, наш разговор и взаимодействие казались совершенно нормальными. Мне показалось, что мы вернулись на два года назад, за вычетом фальшивых свиданий.
— И просто имейте в виду, что прошло два года с тех пор, как вы виделись в последний раз. Для него это будет шоком, и, если он не поверит, можно сделать тест, — добавляет Дейзи. — И ты знаешь, что мы будем рядом, если он захочет встретиться с Фениксом.
Девочки высадят меня у его дома, но останутся поблизости на случай, если он захочет встретиться с Фениксом.
Я улыбаюсь сыну, когда он смотрит на своего медведя, сидящего рядом с ним, а затем на свою картину. Я думаю, что мишка — его муза, потому что холст покрыт всего лишь светло-коричневыми мазками краски.
Несмотря на то, что нервничаю, я знаю, что сказать ТиДжею об этом — лучшее, что можно сделать. Он имеет право знать, что у него есть сын, и Феникс имеет право знать, кто его отец.
— Именно так мы хотели бы внедрить «Иерархию потребностей Маслоу» в нашу жизнь, — говорит Полли, заканчивая презентацию.
Мы бы закончили запись некоторое время назад, но это заняло больше времени, чем ожидалось. Сейнт опоздал, Джаггер случайно удалил свою часть задания, и когда мы только начали снимать, то на полпути поняли, что так и не нажали кнопку воспроизведения.
— Тебе, наверное, стоит немного остудить это, — говорю Сейнту, когда Полли хватает камеру и выключает ее.
Сейнт не только опоздал, но и пришел с раной в уголке губы. Она немного распухла, но выглядит не так уж плохо.
— Я в порядке.
Он пренебрежительно машет рукой и, чтобы доказать, что с ним все в порядке, облизывает уголок, где порез.
— Ничего, немного слюны все исправит.
Я закатываю глаза от его двусмысленности.
— Я все еще пытаюсь понять, как, черт возьми, ты это с собой сделал? — спрашивает Джаггер, нахмурив брови.
— Я же сказал тебе, что пытался поправить простыню на своей кровати. Я неправильно придержал уголок и случайно ударил себя по губе, — отвечает он, вертя в руке маленький кинжал.
— Ты гребаный идиот. Конечно, ты бы сделал что-то подобное. Только ты, Первокурсник.
— Я же просил тебя перестать называть меня первокурсником. Девчонки не воспринимают меня всерьез, когда ты так делаешь, — возмущается Сейнт, после чего обращает свое внимание на меня, одаривая кривой ухмылкой. — Кстати, ты поговорила с Дейзи?
— Ей это неинтересно. Ты слишком молод.
Он усмехается, застигнутый врасплох.
— Слишком молод? Я всего на два года младше ее. Я серьезно не понимаю, в чем проблема. Знаешь, люди все время говорят мне, что я очень взрослый для своего возраста.
— Она слишком горячая для тебя, — отвечает Полли, укладывая вещи в сумку.
— Я согласен с Полли, — весело улыбается Джаггер.
— Может, мне стоит… — начинает Сейнт, но я прерываю его.
— Ей это неинтересно, так что даже не думай об этом.
Я смеюсь, видя шок на их лицах.
— Я знаю, что она передумает, — заявляет Сейнт, такой уверенный в себе.
— Ладно, продолжай мечтать. В любом случае, Рыженькая, ты хочешь пойти куда-нибудь вечером после того, как вы с ТиДжеем… — Джаггер замолкает.
— Все не так, — быстро говорю я, но по его взгляду вижу, что он мне не верит. Этот взгляд говорит о том, что я уже слышала раньше.
Я не утруждаю себя объяснениями с ним, потому что ничего ему не должна, и даже не знаю, как об этом рассказать.
Полли перекидывает сумку через плечо и хлопает Джаггера по руке.
— Оставь ее в покое, Джаг, но, если ты передумаешь, мы будем в «Tap House». У них отличные напитки, еда и караоке. Любимые блюда Габби и Джаггера.
— Я бы с удовольствием, но мне нужно закончить картину сегодня вечером.
Обычно я снимаю свадьбы вживую, но иногда делаю обычные картины на стороне.
Ко мне обратился мужчина и спросил, могу ли я нарисовать его с невестой на первом свидании. Я почти закончила с картиной, но мне еще нужно кое-что добавить, прежде чем отправлю ее завтра. А еще некому присмотреть за Фениксом, так что я не смогла бы пойти, даже если бы захотела.
— Ты все еще собираешься рисовать мою картину, верно? — спрашивает Сейнт.
Я не совсем уверена, как это произошло, но с первого дня занятий мы с Сейнтом сразу же сблизились. Мы не только стали друзьями, но у нас также схожие интересы. Например, наша любовь к черничным маффинам, то, что у нас нет братьев и сестер, и искусство.
Когда я рассказала ему о своем бизнесе, он, не колеблясь, попросил картину. Он не видел моих работ, но говорит, что доверяет мне.
Я подумала, что, как только назову ему цену, он откажется. Удивительно, но он этого не сделал, и не только не отказался, но и заплатил мне на месте и дал чаевых больше, чем было необходимо. Я не хотела брать у него деньги, учитывая, что я еще даже не начинала работу над его картиной, но он был настойчив.
Либо он никогда в жизни не слышал «нет», либо отказывается воспринимать это как ответ.
Тем не менее, по сей день Сейнт не видел моих работ, по крайней мере, так говорит. Он говорит, что хочет, чтобы его удивили. Он также сказал, что легко может отличить честного человека от фальшивого. Что-то о явных признаках, но я пока не поняла, что это значит.
— Да, обещаю. Мне нужно разобраться еще с тремя, а потом я займусь твоей.
— Хорошо.
Он улыбается, как всегда, и притягивает меня к себе, чтобы обнять.
— Тебе лучше отпустить ее, прежде чем… не бери в голову.
Джаггер хихикает, когда ТиДжей заходит на кухню с двумя чашками кофе в руках.
— Кстати, о дьяволе.
Я пытаюсь успокоить свое сердце, но оно не успокаивается. Не знаю, как заставить его остановиться или как заставить его биться медленнее, но, когда наши взгляды встречаются, мои ладони становятся влажными.
ТиДжей удерживает мой взгляд несколько секунд, прежде чем его взгляд скользит по руке Сейнта, обнимающей меня. Его взгляд ненадолго задерживается на Джаггере.
— Да, он прямо за мной.
ТиДжей большим пальцем показывает через плечо туда, где у него за спиной стоит Лэндон.
Он заходит на кухню с самым невозмутимым выражением лица, которое я когда-либо у кого-либо видел. В нем нет ничего светлого или теплого, только пустой взгляд, который каким-то образом умудряется кричать «отвали».
— У меня есть дела поважнее.
Лэндон игнорирует слова ТиДжея и смотрит на своих друзей.
— Мы уходим или нет?
— Привет, и тебе привет. Клянусь, Лэндон, мы были лучшими друзьями семь лет, а ты все еще не можешь поздороваться? — говорит Полли, не обращая внимания на его резкий тон.
Думаю, я бы тоже не беспокоилась, если бы у моего лучшего друга был глубокий, но плавный английский акцент.
— Привет, Полли, — отвечает он ровным тоном. — Мы уходим или перекусим?
— Мы можем остановиться и перекусить?
— Я умираю с голоду! — Джейден кричит из гостиной.
Если бы он ничего не сказал, я бы никогда не узнала, что он здесь.
— Я тоже.
Сейнт похлопывает себя по животу и отпускает меня.
— Пока, Лола.
— Пока.
Я улыбаюсь ему и всем остальным, когда они выходят из кухни, пока не остаемся только мы с ТиДжеем.
Как только входная дверь закрывается, он подается вперед, оставляя небольшое расстояние между нами. ТиДжей протягивает мне одну из чашек.
Я быстро скрываю удивление от этого жеста и пытаюсь сдержать улыбку на лице, когда беру чашку. Вдыхаю сладчайший, землистый аромат.
— Я подумал, что мы могли бы попробовать что-нибудь новенькое сегодня. Обычно я предпочитаю заказывать классический кофе, но ты побудила меня выйти из зоны комфорта.
Он неуверенно улыбается, разглядывая этикетку на своей чашке.
— Я понятия не имею, что это за чертова матча, и надеюсь, тебе понравится кокосовое молоко, потому что именно его предложила бариста. Так что, если тебе это не нравится, мы можем винить ее.
Я усмехаюсь.
— Тебе необязательно было это делать. На самом деле, была моя очередь покупать нам кофе.
— В следующий раз. — он замолкает, дуя в крошечное отверстие в крышке. — Будь осторожна, он горячий.
Если бы я не была здесь, чтобы сказать ему, что у нас есть ребенок, я бы, возможно, набралась смелости и подыграла ему. Но это не так. Я не могу флиртовать с ним, зная, что все изменится к лучшему или к худшему.
Я не ожидаю, что ТиДжей запрыгает от радости, когда узнает об этом. Я ожидаю замешательства и, возможно, отрицания, но надеюсь, что он позволит мне объяснить, что произошло после того, как я узнала, что беременна. Также надеюсь, что он захочет встретиться с Фениксом сегодня, но если нет, то я тоже умею делать маленькие шаги. Лучше что-то, чем ничего.
Я подношу чашку к губам так же, как и он, и мы медленно делаем глоток одновременно. Мы оба потрясенно смотрим друг на друга и молча делаем по глотку.
— Это…
— Чертовски вкусно, — заканчивает за меня ТиДжей. — Вау, этот бариста заслуживает повышения.
Я киваю в знак согласия, делаю еще один глоток и удовлетворенно вздыхаю, когда во рту смешиваются нотки клена, кокоса и чего-то орехового.
— Так, о чем же ты хотела поговорить? Ты превзошла все мои ожидания, удерживая в напряжении до последней минуты.
Я неловко смеюсь, оглядываясь по сторонам и надеясь, что его друзья действительно ушли.
Он оглядывается через плечо, а затем снова смотрит на меня.
— Хочешь поговорить в моей комнате? Или мы можем остаться здесь. Должно пройти какое-то время, прежде чем они вернутся. Хотя может появиться Лэндон. Он не очень… общительный.
— Ты не возражаешь, если мы пойдем в твою комнату?
— Вовсе нет. Пойдем.