Вышедший из ночи (СИ)

Глава двенадцатая

Когда лес сомкнул ветви над головами Вэриата и Роук, они остановились.

— Онар должна очнуться у меня в замке… Не хочу проблем в дороге.

— Идти далеко, она придёт в себя… — Роук задумалась, — когда, повелитель?

— Примерно на закате этого дня. Ты можешь перенести с собой только кого-то одного, поэтому, когда мы выйдем на равнину, я доверю тебе Онар.

— Повелитель, — Роук замялась, боясь, что её слова прозвучат, как указание Вэриату на ошибку, — но ведь, перенеси я кого-то, кроме вас, то он умрёт от боли.

— Я приму её боль на себя.

Рука Онар безвольно свисала вниз, отчего рубашка стянулась набок, обнажив хрупкое плечо царевны. Вэриат заметил это и взял Онар удобнее, теперь она мирно лежала на его руках и казалась безмятежно спящей.

Рассвет едва занимался, когда они вышли на равнину. Вэриат положил свою ношу на землю, и к ней подошла Роук. Она склонилась над царевной, взяла её за руку, но, прежде чем они белой дымкой растворились в воздухе, Вэриат жестом заставил Роук помедлить.

— Ты можешь использовать свою силу на ком-то только раз в день и ночь, поэтому за мной не возвращайся, останься с ней, — бросил он равнодушный взгляд на царевну. — И будь почтительна с моей гостьей. Чёрное озеро вы минуете без помех, оно будет во льдах до самого вечера. И помни, Роук, что бы ни произошло с Онар в моё отсутствие, отвечать будешь ты.

— Да, повелитель, — поклонилась она, и с неприязнью посмотрев в бледное лицо царевны, взяла Онар за руку. И вот вместо них в воздухе повисла белая дымка, которая вскоре исчезла в дали.

— Если бы Роук могла делать так не только на открытом пространстве, было бы всё проще и быстрее, — сказал сам себе Вэриат, по старой привычке озвучивая свои мысли, — но вышло всё лучше, чем могло быть. Пусть люди думают, что Онар погибла, и не подозревают, что её похитили. Я подожду, пока её оплачут, а затем совершу очередной ход…

Он запрокинул голову и посмотрел в тёмное небо. Из-за облаков выглянул лунный серп, свет которого окрасил в серебро острые травы.

***

Ра засыпала на ходу. С ней такого ещё не было, девушка чувствовала, что её сердце замирает, и она вот-вот упадёт без сознания.

— Может, остановимся? — с трудом произнесла Ра и приложила большие усилия, чтобы держать смыкающиеся глаза открытыми.

Мэл презрительно хмыкнул и с чувством превосходства ответил:

— Уж извини, но лучше продолжать идти, если я остановлюсь отдохнуть, то усну, как и ты, а ночью здесь опасно… Вот рассвет наступит, тогда ладно, я не смогу заснуть под солнечным светом. И вообще это я, а не ты ранен, имей совесть, не жалуйся.

Ра в расстроенных чувствах продолжила идти, спорить ей не хотелось. Она с надеждой поглядывала на небо и с радостью замечала, что оно светлеет. Рассвет медленно разгорался на горизонте, но за завесой ветвей Ра не могла этого видеть.

Зацепившись о корень, она упала, попыталась подняться, но не сумела: голова кружилась.

— Ладно, — услышала голос Мэла и поняла, что он присел рядом.

Она заснула мгновенно и, казалось бы, совсем не успела поспать, как Мэл разбудил её.

— Вставай, полдня прошло, мне надоело тебя ждать! До границы Нижнего Мира уже немного осталось, — он помог ей подняться. — Что-то ты выглядишь не очень, — недовольно скривил Мэлс губы.

— Чувствую себя плохо, — ответила Ра, и отпила из фляги воды.

Она посмотрела на своего провожатого и поняла, что его рана зажила. Мэл даже выглядел не таким уж и бледным, только вот глаза его из-за дневного света казались краснее. Но вид у него был всё равно болезненный, да в придачу ещё раздражительный, видимо, из-за солнца.

— Пошли, — бросил он и потянул за собой Ра. — Тебе ещё рано умирать, как я понял, у тебя в запасе несколько дней.

— Издеваешься, да? — пробормотала она, и Мэл вопросительно изогнул одну бровь. — Ясно же, что даже если я в Нижний мир попаду, то не найду властителя тьмы…

— Вэриата, — перебил её вампир.

— Да, его…

— Ну и что, к чему ты клонишь, хочешь сказать, что тебе можно сейчас умереть и не мучиться? — криво ухмыльнулся он, и какая это была улыбка! Тонкая, притягательная, опасная, издевательская, ироничная. — Если я зря тебя провожаю, так и скажи, у меня своих дел по горло.

— Нет, прости, — заторопилась Ра сгладить сказанное, — я не то имела в виду, просто устала и мысли путаются, — затем она подумала, что это прозвучало как оправдание или жалоба, когда Мэлу должно быть хуже, чем ей, и замолчала. Он же опять хмыкнул и грубо дёрнул Ра за руку, не дав ей упасть, когда она споткнулась о камень.

Поздно вечером они добрались до озера, и Мэл сделал то, чего Ра совсем не ожидала. Он собрался уходить, сказав, что обещал довести её до Нижнего мира и сделал это, так как за Лунным озером начинаются владения Вэриата. Осталось только перебраться на другой конец «водного серпа», в сторону его рожек, по бокам которых возвышались горы, войти в рощу теней, и Ра на месте.

— Но я думала, ты доведёшь меня до конца. И ночь уже скоро, как я дальше пойду?

— Мы из-за тебя поминутно останавливались отдыхать, вот и пришли так поздно! — Мэл развернулся и зашагал прочь.

— И что мне делать? — Ра чувствовала безнадёжность, и в растерянности стояла, глядя в след своему вампиру.

— Хочешь, утопись, — передёрнул он плечами.

— Стой! — терять ей было нечего, и Ра поддалась злости, в эту минуту спасительной для неё. Она достала коричневый камушек на шнурке, что ей подарил Мэл, и выставила его перед собой. — Ты сказал, что этот талисман может мне пригодиться, когда я узнаю о рыцарях Ночи. Так понимаю, ты хотел сказать, когда я встречу кого-нибудь из рыцарей, и талисманом я только один раз воспользоваться могу? Что-то мне подсказывает, что теперь ты не откажешь мне в помощи!

Он остановился, Ра не успела заметить, как Мэл оказался перед ней. Свысока, сузив глаза, он с ненавистью уставился на неё, а Ра с упрямством не отводила от него взгляда.

— Хочешь сказать, ты сейчас связываешь меня, моими же словами и камнем, — угрожающе зашипел он, — используешь право просить о помощи рыцарей Ночи, которое я тебе подарил за своё спасение?

— Угу, — всё ещё глядя в его глаза, подтвердила Ра.

— Так вот, что я тебе скажу: владея этим талисманом, ты не помощи просить можешь, а пощады, поняла? Встреть ты кого-нибудь из моего братства, и тебе был бы конец, не будь у тебя моей защиты!

— Так я и прошу не убивать меня своим уходом! — Ра даже дрожь охватила, она понимала, что сейчас Мэл единственная её надежда.

— Отдай камень! — протянул он руку, наконец, оторвав от Ра взгляд.

— Нет! — она подумала, что если отдаст его сейчас, то освободит Мэла от обязательства, и поняла, что права, когда вампир вспыхнул от негодования.

— Дай сюда этот чёртов камень!

Ра отступила назад, но по-прежнему, словно щит держала кулон перед собой.

Глубоко вздохнув, Мэл вернул самообладание.

— Ладно, я сам виноват. Хитрая, мерзкая ведьма, — уже спокойным голосом произнёс он. — Знаешь, хитрость, это не обман и не показатель большого ума, это талант ставить глупость против её обладателя, и если ты думаешь хитрить со мной, то больше не пытайся этого делать. Я не настолько глуп, замечу твою хитрость и убью тебя.

«Ну да, если я раньше не умру», — про себя заметила Ра, но вслух ничего не сказала.

На самом деле она не пыталась хитрить. Может Ра и не была обделена этой способностью, но нетерпимость её ко лжи не давала ей в полной мере пользоваться хитростью. Нет, обычно дело было в другом — Ра цеплялась к словам. Недостаток это или её достоинство, но она верила в силу слов. И не только, ещё она считала, что за сказанным всегда стоит нечто большее: чувства, воспоминания, желания, не важно, главное то, что Ра неосознанно старалась услышать больше, чем ей говорят. Иногда ей даже мешало это, ведь она не терпела пустых слов или сказанного «не подумав» и могла указать на это собеседнику: «Зачем было говорить, если ты так не думаешь?» и, получив в ответ: «Просто так», Ра раздражалась. Но теперь, похоже, её спасла эта придирчивость, ведь Мэл, жестом руки, подозвал её к себе и стал спускаться к берегу.

— Куда ты? — остановилась она у прозрачной воды.

— Не кричи! — зашипел он, отмахнувшись от неё.

— Я не кричала, — шёпотом ответила Ра, с беспокойством наблюдая, как Мэл возится за ветвями какого-то куста, росшего на берегу. — А почему не кричать? — с опаской осмотрелась она, предчувствуя, что здесь кроме них двоих есть кто-то ещё.

— А то ты не знаешь? — всё больше раздражался Мэл. — Не слышала, кто в этом озере водится?

— Эм, утопленные? Те, кого за магию казнили? — Ра на всякий случай отошла от воды. Уже потемнело, и ей стало более, чем жутко. — И что, это правда? — пусть она и спросила, но догадывалась, что ответит Мэл.

— Да, — его было плохо слышно и видно, он практически скрылся за зарослями, — но я слышал, будто из всех казнённых была только одна ведьма, которая и прокляла озеро, а так же себя и других убитых.

— Зачем? — нельзя было сказать, что Ра хотелось сейчас говорить об этом, и так было мерзко на душе от этого разговора, но от молчания ей становилось не по себе. — Зачем? — не дождавшись ответа, повторила она вопрос. — Та ведьма разве сама не должна мучиться из-за проклятья?

— Ты глупая, — Мэл выходил из зарослей спиной вперёд, таща что-то тяжёлое, — во-первых, почём мне, или кому-либо другому знать, мучаются ли ведьмы, когда перед смертью себя проклинают? Во-вторых, нет ничего удивительного в том, что она, сама не зная, будет ли страдать, всё же рискнула. Это же ведьма, оскорблённая, загнанная в угол, оказавшаяся в безвыходном положении. Да ей наплевать было, что её расплата может коснуться, лишь бы обидчики поплатились, и после её смерти осталось что-то грандиозное, напоминающее о ней, и тешащее её самолюбие!

— Мог бы просто сказать, что не знаешь! — как и Мэл, Ра перешла чуть ли не на крик. От усталости у них обоих стали сдавать нервы, к тому же, Ра и Мэл успели проникнуться друг к другу стойкой неприязнью.

— А ты могла бы, пока я вытаскиваю из тайника лодку, не мешать мне глупыми вопросами! — сверкнул он кроваво-красными глазами, отчего у Ра по спине прошёл холодок.

Мэл и вправду вытащил большую, тяжёлую лодку.

— А ты думала, я просто так тебя именно сюда привёл? — похоже, удивление и недоумение Ра доставляли ему удовольствие, и он с гордостью выпрямился, ногою столкнув лодку в воду. — Я хоть и не в ладах, как с людьми, так и с особами другой стороны, — кивнул вампир в сторону Нижнего мира, — но мне же иногда нужно у себя на родине бывать, вот и припрятал лодку здесь. Садись, — вдруг резко переменился его тон, и Ра вздрогнула. — Да не бойся, лодка из осины сделана, она для утопленников как раскалённый уголь. Хоть какая-то защита от них.

— Меня волнует фраза — «хоть какая-то», — пробормотала Ра, но всё же забралась в лодку и села напротив Мэла.

Она старалась не касаться воды, чтобы и капельки не попало на неё. Ра было не противно, просто представляя, что в озере реально есть… мёртвые, её охватывал липкий, гнетущий страх.

Мэл стоял с каменным лицом, и крепко держал весло, которое практически беззвучно погружалось в воду то с одной стороны лодки, то с другой. Сейчас Мэл походил на призрака, и Ра обхватила себя руками, почувствовав могильный холод, который, казалось, исходил от вампира. Но это была иллюзия, так как холод шёл не от него, он появился вместе с туманом, что клубился за спиной Мэла, а вскоре нагнал и укрыл собой лодку и всё озеро…