Вышедший из ночи (СИ)

Глава двадцать третья

Деревушка, в которую пришла Скери и охотники, представляла собой огрождённый высоким забором клочок земли, на котором стояли ветхие, потемневшие от старости хижины.

Девушку и её спутников пустил к себе переночевать сгорбленный годами морщинистый старик, заросший белой бородой и кустистыми бровями. Норис, так звали ворчливого хозяина хижины, как выяснилось, знал Лэни и Майка, но это вовсе не означало, что он обрадовался им.

— Сколько раз вы заваливались ко мне, — ворчал низкорослый старик, суетясь у грязного стола, ставя перед гостями чаши с похлёбкой, — столько и случалось у меня неприятностей! Думаете, раз извели когда-то волка…

— Обычного, — уточнил Лэни, ткнув локтем в бок Скери, — не оборотня, но он людей убивал.

— … то теперь короли? — продолжал Норис. — Как бы ни так! — с грохотом поставил он перед собой кружку и сел за стол. — Как бы ни так! — повторил снова, и от его резкого голоса Скери уже во второй раз подпрыгнула. — Распустились! По вашему, мне проблем мало? — он звучно отхлебнул с кружки ароматной похлёбки, и Скери тут же стало неловко, что остальным Норис дал ложки и широкие чаши, которых не хватило на него самого. — На сколько вы у меня, а? Вот ты, — ткнул он скрюченным пальцем в Лэни, и тот чуть не поперхнулся, — вон какой бледный! Нет, — понизив голос, покачал он головой, — мне не нужны проблемы, нет…

Скери тоже интересовало, на сколько они здесь. Она надеялась завтра вновь отправиться в путь, но они по какой-то причине задержались в хижине Нориса не только на одну ночь.

— Может, мы уже пойдём? — это было утро, Скери застала Майка сидящим на крыльце.

Охотник вертел в руках пустую флягу Лэни и выглядел угрюмым, а его чёрные волосы были как-то странно взлохмачены, будто он долгое время сидел, запустив в них пальцы.

— Нет! — раздался за её спиной скрипучий резкий голос, и Скери подпрыгнула от неожиданности, что стало для неё уже привычным делом. — Не пойдут они никуда, а значит и ты, конечно! — из дома, толкнув Скери, вышел Норис, таща за собой корзину с грязным бельём. Девушка пока ни разу не застала его неработающим.

— Почему? — прокричала она ему вдогонку, но старик, поставив ведро на землю, только махнул на неё рукой. — Почему мы до сих пор здесь? — спросила она у Майка.

— Лэни… — ответил охотник, — дело в нём.

— А, кстати, где он? — поняла Скери, что не видела сегодня этого шумного, вечно весёлого парня.

— Здесь я! — появился он из-за угла хижины, неся горсть ягод, набранных у забора.

Как только Лэни появился в пределе досягаемости, в него полетела пустая фляга, брошенная Майком.

— Почему ты мне не сказал?! — вскочил он на ноги, и Скери, не понимая, чем вызвана такая злость, на всякий случай сошла с крыльца и посторонилась. — Я ведь спрашивал тебя, ты сказал, что всё хорошо! — Майк подходил к Лэни, и с каждым его шагом рыжеволосый охотник всё больше опускал голову. — Ты успел выпить весь отвар, значит, тебе совсем плохо! Почему ты молчал? О чём ты думал?!

— Вот-вот, а ещё девчонку ввязали в это и ко мне заявились, — поддакнул Норис, показавшись среди грядки с капустой, и вновь склонился над землёй, только его седой затылок продолжал мелькать над зеленью.

— Отвечай! — тряхнул Майк друга за плечи, и тот, отбросив его руки, наконец, заговорил:

— У меня просто болела голова, так бывает!

— Почему ты не сказал мне? — повторил Майк вопрос.

— Может мне тебе ещё докладывать, если у меня в боку заколет?! — перешёл Лэни на крик. — Что бы ты сделал, скажи я об этом? Да может… — он замолчал и почему-то виновато покосился на Скери, — может, обойдётся ещё всё.

— У тебя лекарство осталось? — Майк нашёл среди травы брошенную флягу и протянул её другу.

— Да, сейчас вот заварить собирался, — тихо ответил охотник и скрылся за дверью хижины.

— Он болен? — подошла Скери к Майку, и тот покачал головой.

— Нет, Лэни…

— Проклят он, девонька, — набирая из колодца воду, прохрипел старик. — Оборотень, — и Норис опять принялся за работу.

— Что, простите? — запинаясь, спросила она, обернувшись к Майку.

— Это правда, — он сел на крыльцо и что-то беззвучно прошептал, кажется, проклятия в адрес Лэни.

— Но сейчас ведь не новолуние и не полнолуние уже, так? — не зная, как ей реагировать на эту новость, Скери просто неотрывно смотрела на дверь, за которой находился рыжеволосый парень.

— А это не важно, — огорошил её охотник. — Лэни не рожденный оборотень, он пьёт специальный отвар, который, по идее, не должен давать ему перекидываться, но есть в этом и минус: из-за лекарства он может никогда не перекидываться, но бывает, что происходит сбой и обернуться в монстра Лэни способен в любое время, независимо от луны. Мы и остались здесь подольше, чтобы подстраховаться, подождать, пока ему станет лучше. Представь, если бы проклятье взяло над ним вверх в дороге? А здесь хоть погреб есть, где Лэни можно закрыть… Я не думал, конечно, что до этого дойдёт, он не говорил, что всё настолько серьёзно… Мне-то казалось, что ему просто в очередной раз стало нехорошо…

Повисла тревожная тишина. Вид зелёного, залитого солнечным светом дворика и то тут, то там снующего по нему старика, голубого неба, подёрнутого едва заметными пёрышками облаков, делали отчуждёнными от этого мира Скери и Майка, в сердцах которых бушевала буря, причиняющая им боль вспышками молний-мыслей.

Майк зашёл в дом, и Скери, немного помедлив, пошла за ним.

Лэни, угрюмо стоя у стола, тоскливым взглядом смотрел на плетёную корзину с фруктами. Почему-то Скери это показалось странным, несоответствующим ситуации, в которой оказался её друг.

— Вчера присмотрел себе вот это, — взял и подбросил он жёлто-белое яблоко, — а оно, гляньте, гнить начало, — показал вошедшим подгнивший бок фрукта.

— Может, хватит дураком прикидываться? — Майк выбил его у него из рук, и яблоко подкатилось к ногам стоявшей у двери Скери.

— О, прости, — протянул парень, — я же должен устраивать трагедию, мерить шагами пол, в истерике заламывать руки и рвать на себе волосы! Так, по твоему? — вспылил он и, сев за стол, отвернулся к окну.

Скери впервые видела его таким. Нет, не страх овладел Лэни, это была злость и презрение, вот только призирал он, кажется, себя самого.

В дом вошёл Норис, как обычно внезапно, да ещё так хлопнул дверью, что стоявшая в углу метла упала на пол, чуть не сбив глиняный кувшин на столе.

Старик обвёл притихшую компанию задумчивым взглядом, прошёл к круглому разноцветному ковру, что лежал на полу у стены с полкой, уставленной маленькими деревянными коробочками и, отвернув коврик, указал на люк под ним.

— Чтобы не сломали крышку! — дал Норис строгое наставление. — Последний раз вы были у меня, ясно? Ясно?! Последний раз! Оставляю вам дом до утра, я где-нибудь в округе переночую, на улице… Старика на улицу выставили! Из собственного дома выжили! Ещё раз появитесь, расскажу людям ваш секрет, — и с этими словами Норис убежал из дому, забыв про старость и согнутую спину. Страх перед оборотнем, гнал его прочь и придавал сил на каждый быстрый шаг.

— Не сдаст нас хоть, как считаешь? — оторвавшись от окна, посмотрев на входную дверь, тихо спросил Лэни.

— Нет… — Майк выглянул на улицу, но быстро вернулся обратно. — Представляешь, его уже и след простыл!

— Трус, — безразлично протянул охотник.

— Не выдаст он нас, не волнуйся, — уверенно заявил Майк. — Сколько лет уже с ним знакомы! Знаешь же его, он всегда всем недоволен, но на самом деле неплохой малый. Полезай, — голос Майка изменился, стал сух и отрывист.

Скери непонимающе переводила взгляд с одного охотника на другого, она до сих пор стояла на одном месте и не знала, что ей делать.

— Лезь, давай, — открыл он люк, и Лэни скривился.

— Сейчас, уже? Зачем спешить? — его передёрнуло.

— День же ещё… — пролепетала Скери, но Майк её поразил:

— Ему не важно, день или ночь, он в любое время перекинуться может. В полнолуние ещё ладно, хотя бы разум не потерял бы, а в другое время…

— Давай надеяться, что завтра я в порядке буду, и мне не придётся несколько дней мучиться, — прервал его Лэни, поднимаясь, потягиваясь, зевая и медленно подходя к люку.

Парень из-за всех сил тянул время, отправляться в тёмный погреб ему не хотелось. Но вот он подмигнул Скери, над ним закрылась крышка люка. Щёлкнул засов, а у девушки перед глазами до сих пор стояло выражение его лица: непривычно грустного, с блестящими глазами, в которых промелькнул страх, и скорбной вымученной улыбкой.

— Иди сюда, что ты стоишь? — подозвал её Майк, садясь за стол. — А хочешь, можешь уйти, переночуешь во дворе.

— Нет, я здесь буду, — она налила в кружку воды из кувшина и сделала несколько глотков, чтобы немного успокоиться.

— Не боишься? — Майк говорил бесстрастным голосом, словно беда случилась не с его другом, а с чужим ему человеком, но Скери надеялась, что это просто от волнения.

— Не боюсь, — ответила она и стала ждать…

Ждать пришлось до вечера. Когда за окном стемнело и запели цикады, из погреба послышался стон, затем удар, и крышка люка дёрнулась.

Майк, достав из ножен нож, стал пристально смотреть на люк, а Скери подобрала под себя ноги, забилась в угол и пыталась не поддаваться панике.

Из погреба вырвался крик, а потом настоящий, холодящий кровь в жилах звериный вой и рычание.

Целую ночь Скери вздрагивала, когда прОклятый пытался выбраться из погреба. Засов на тяжёлом, толстом люке треснул, и Майк на всякий случай поставил на него перевернутый стол.

Когда наступил рассвет, всё стихло. Скери, которой чудом удалось задремать, распахнула глаза и спросонья плохо понимая, что происходит, соскочила с лавки и, пошатываясь, замерла возле Майка. Парень вернул на место стол, снял засов, а потом стремительно вышел из дома.

Скери с опаской подошла к люку.

— Лэни? — то ли спросила, то ли позвала она.

— В порядке я, — предугадывая её вопрос, показался охотник.

Он выглядел измученным, одежда на нём была изорвана когтями и выпачкана в пыли. Лэни сел, прислонившись спиной к стене, и с тоской посмотрел в сторону люка. Скери устроилась рядом.

— Где Майк?

— Вышел, — ответила она.

— Он как всегда… Терпеть не может, когда со мной такое происходит, не любит даже разговаривать об этом. Ты-то как, сильно испугалась? — скосил он на неё глаза.

Скери промолчала, только передёрнула плечом.

— Не бойся, раз я до полудня в норму пришёл, значит в ближайшие дни это не повториться. Проверено. Я специальный отвар пью, чтобы больше человеком быть, а не оборотнем. Был шанс, что выпив то зелье, я умру, но нет, повезло, отмучился дней семь, и всё, — он усмехнулся и провёл рукой по волосам, убрав со лба непослушные волосы цвета ржавчины. — Меня обратила одна особа, на мужа которой мы с Майком охотились. Она отомстить хотела, у неё получилось. Помню, что чуть не убил Майка. Я обернулся на следующую ночь после укуса… Майк медлил, хотя должен был убить меня, а вот я… Он был бы мёртв, не появись там Алия. Я был в облике волка, но не контролировал себя, это было первое превращение, но помню всё, что тогда случилось. Алия выставила перед собой руку, глаза её сверкнули, будто в них отразились две луны и я почувствовал, как моя ярость исчезла. А потом голова раскололась от боли, это Майк, подобравшийся сзади, саданул меня какой-то корягой. Очнулся я у Алии дома. Так мы с ней и познакомились. Кстати, теперь нет смысла скрывать, — он по-прежнему не смотрел на Скери, — Смерть мы ищем, потому что ей под силу снимать любые проклятия. Хочу умереть, как оборотень и вернуть себе нормальную жизнь. Знаю, что вряд ли Смерть станет помогать мне, но попытать счастье-то можно?

Скери обхватила руку парня и прижалась щекой к его плечу. Ей не было страшно, она сочувствовала ему.

Она обнимала Лэни и знала, что он улыбается.