Вышедший из ночи (СИ)

Глава пятьдесят пятая

Когда драконьи крылья отбросили тень на Илиндор, людей охватила паника. До города ещё не дошли воины тьмы, но дракон казался людям ужаснее, чем сотни вражеских воинов.

Однако он не спешил рушить всё и вся. Для начала у него был список тех, кто должен погибнуть в первую очередь.

Вэриат старался не вспоминать свой последний разговор с Офелией. Тогда, оставляя её в замке, он сказал, что как только ей станет лучше, её отвезут в Ранмор, и ещё упомянул, что давно уже пообещал смерть всем, кто причинил ей боль. А она ответила:

— Шрамы на мне всё равно останутся.

Вэриат поморщился, но быстро принял невозмутимый вид.

— Я своё слово держу.

— А Карнэ? Она причинила мне больше боли, чем люди, — Офелия закрыла глаза, боясь увидеть, что её слова вызвали гнев короля, но он промолчал и, кажется, вовсе не разозлился.

— Джек, — решилась она вновь заговорить, и с мольбой посмотрела на властителя тьмы. — Если Джек жив, не трогай его.

— Твой палач? — Вэриат присел у её кровати.

— Да.

***

Илиндор сотрясался. Джек, хоть и сидел в подземелье и не видел, что происходит на улицах, знал, что над городом нависла беда.

Ему хотелось выйти из камеры, сражаться за своего правителя, но дверь была тяжела, а решётки в окне под самым потолком крепки.

Крики, шум и ветер, который проник даже в камеру, заставили Джека встрепенуться и подняться на ноги. Но стены тюрьмы дрогнули и палач, от неожиданности, чуть не упал.

Опять раздался крик, только на этот раз в коридоре, и Джек замер.

У двери кто-то остановился. Затем дверь была сорвана с петель и на пороге, освещённым факелом со стены, оказался король Нижнего мира, чей чёрный китель был заляпан кровью.

Джек оказался прижат к стене, он даже не успел ничего сказать или попытаться защититься.

Вэриат, сдавив ему горло, поднял палача выше по стенке. Во второй руке короля оказался кинжал, которым Вэриат вспорол старый шрам на лице Джека.

— Убей меня, не тяни! — хватая ртом воздух, сипло проговорил палач.

— Ты не достоин пасть от моей руки. Мне бы стоило бросить тебя на съедение своим псам. Ты трус. Не знаю, зачем ты вывел Офелию из Илиндора, была она тебе дорога или просто жалость проникла в твоё сердце, но тебе стоило довести дело до конца. Ты же отдал её Рыцарям ночи, а сам вернулся в город и, не признавшись своему королю в преступлении, но и полностью не отрицая его, предпочёл гнить в тюрьме!

Вэриат сильнее сжал его горло.

— Я стараюсь освободить Офелию от боли, хочу стереть всё, что ей напоминает о ней! Уже несколько человек, причинивших ей вред, убиты и дворец Илиндора, его подземелье и тюрьма будут разрушены, — он разжал пальцы и Джек, схватившись за шею, залитую кровью от вспоротого шрама, упал на грязный пол камеры. — Но тебя Офелия просила пощадить, — глядя сверху вниз на палача, произнёс Вэриат. — Уходи и моли небеса, чтобы ни она, ни я тебя больше не видели!

Вэриат вышел из камеры, оставляя после себя кровавую дорожку.

Он остановился на одной из площадей города, не обращая внимания на окруживших его воинов Илиндора. Вэриат истекал кровью, и пока раны под его одеждой не затянулись, ему не было необходимости проводить ритуал для обращения. Раздался оглушительный хлопок, от которого у людей из ушей хлынула кровь, ветер сбил воинов с ног, а там, где только что стоял властитель тьмы, расправил крылья дракон. Взлетая, он повредил несколько зданий и устремился к дворцу, на стенах которого его ждали лучники, острые пики и горящие стрелы.

***

— Плохи дела у людей, — протянул Мэл, скептически глядя на битву, которая развернулась недалеко от Илиндора.

— Да, но они ещё могут победить, — кивнул Кларк.

— Поможем им, но помните, — сказал Мэл, обращаясь к Тессе и Айре, что стояли позади него, — если поймём, что людям конец, уходим.

— А не лучше тогда будет принять сторону Вэриата? — спросила эльфийка.

— Предателей и двуличных не любит никто, — покачал вампир головой. — Что ж, вперёд, друзья мои!

И Рыцари ночи, вышедшие из леса с северной стороны, одетые в серые боевые одежды, приняли за людей сражение.

Кларк не мог биться на мечах, и потому от него не отходила Айре, что яростно защищала этого всклоченного, колченогого мужчину. А он, тем временем, стоил пятерых воинов, ведь только его трость ударяла по каменистой земле, как в округе поднимались вверх камни, что устремлялись в воинов тьмы. Камни дробили им челюсти, ранили головы и сбивали противников с ног.

Мэл с Тессой бились спина к спине, и с первого взгляда было понятно, что вампир лучше подставит себя под удар, чем позволит своей избраннице погибнуть от вражеской руки.

Рыцари ночи оказались для уставших людей глотком свежего воздуха, и воины тьмы вновь стали проигрывать.

— Смотри-ка, а на нашей стороне-то Предвестник смерти! — Мэл указал в сторону Скери. Она была далеко, но из-за призрачного сияния, которое теперь от неё исходило, не заметить Скери было трудно.

— Глядишь, и проиграет Вэриат! — откликнулась Тесса, запустив в кого-то кинжал, и тяжело дыша, остановилась возле Мэла.

Вечер, казалось, тяжестью навалился на плечи сражавшимся. Ещё полночи велась битва, которая к утру окончилась в пользу людей. Но это только здесь, в Илиндоре же горели улицы и рушились дома. А на землях Нижнего мира полегло больше людей, чем созданий магии. Да и люди потеряли Армира и Арона, теперь они сражались только за свои жизни, понимая, что отступать некуда, что если они остановятся, их просто убьют. Сражались, зная, что с потерей своих господ уже проиграли бой.

***

Скери чувствовала в себе перемены, и именно из-за них она не могла остаться рядом с людьми. Она решила отдохнуть где-нибудь в глуби леса, вдали ото всех. Чтобы не видеть погибших и не ощущать запаха крови.

Она села на поваленное дерево. Скери удивилась, что ей не хочется спать, хотя тело ломило от усталости. Её недвижимые серебристые глаза поблескивали в темноте. Скери крепко сжимала меч. Ей всё ещё было страшно, но и страх этот с недавнего времени приглушила её сила, или, вернее сказать, проклятие.

«Как ты? Ведёшь себя иначе, чем раньше» — прозвучал из меча голос Рьяна.

— Моя семья погибла, наш трактир разрушен, — ответила Скери. — Когда я сражалась, то всё думала о родителях, и так получилось, что… увидела, как они умерли. А знаешь, что самое страшное? Я продолжила биться! — её голос сорвался и тогда Скери замолчала.

Она не обращала внимания на слёзы, что капали ей на колени, оставляя на плаще мокрые пятнышки.

Луна, выглянувшая из-за туч, осветила лес, и тени заколыхались под ветвями деревьев.

«Жаль, что так вышло, Скери… — тихо проговорил Ветер. — Что теперь думаешь делать?»

— Хочу уйти. Прости, Рьян, не надо снимать с меня проклятие, пусть всё будет, как должно быть. Я найду Смерть и стану её настоящим Предвестником. Может тогда мне не будет так плохо… Чувства мои, из-за того, что я Предвестник, как будто замерзают и мне это нравится.

«Но у тебя останется память о семье, и ты не перестанешь ощущать боль от потери».

— Я и не хочу этого. Но мне всё равно будет легче. Да и если спадёт с меня проклятие, что я буду делать? Куда пойду? Как буду жить? Раз уж всё так повернулось, я лучше приму это.

Она, опустив голову, замолчала, а потом провела ладонью по холодной стали меча.

— Ты мог помочь мне вернуть мою прежнюю жизнь, я же была тебе бесполезной, правда?

«Да, ты не могла меня освободить, и я прошу тебя подумать дважды не ради себя. Понравилась ты мне, не хочу, чтобы потом ты пожалела о своём решении».

Скери только покачала головой и, судорожно вздохнув, вытерла слёзы.

«А как же война?»

— Мы сражались, спасли много людей. Но надолго ли? Да и мне кажется, что я уже могу уйти, я чувствую, каким будет исход войны.

«Каким?» — его гулкий тревожный голос заставил Скери поёжиться.

Луна скрылась за тучами и по листьям забарабанили капли дождя.

— Не могу сказать, да и не уверена ещё, — и после недолгого молчания спросила: — Где тебя оставить? Или с собой взять?

«О, нет, мне сказано, что освободит меня жизнь, а ты хочешь меч к Смерти принести? Дай-ка подумать… Брось клинок в реку».

— Хорошо, — согласилась Скери. — Прости…

«Хватит уже извиняться, — по голосу было слышно, что Рьян усмехнулся. — Что от боя уходишь тоже не переживай, куда тебе сражаться в таком состоянии? А по мне не грусти… Может, и свидимся ещё».

Скери поднялась и медленно пошла, не разбирая дороги. Вскоре её скрыли лесные тени да завеса дождя.