Уже утром я была в башне у Дарга. Вскоре он ушел в порт, а я осталась вновь и вновь перечитывать дела пропавших. Мозг кипел, но я не находила ничего общего — это были совершенно разные люди, которых ничего не объединяло. Я вчитывалась в строки до рези в глазах, строила цепочки, сопоставляла факты, но ничего не находила. Эти люди слишком разные.
— Как успехи? — вернулся Дарг.
Я обернулась и случайно задела папки на краю стола. Ну что я такая неловкая! С досады закусив губу, я наклонилась, чтобы подобрать рассыпавшиеся листы — от некоторых отлетели даже фотографии. Под ними на листах оказались таблички с краткими сведениями: фамилии, имена и даты рождения.
Вот оно!
Голос пропал, я не смогла позвать Дарга, а потому подошла к нему и схватила за руку, потянула за собой и показала на даты рождения. Он, уловив мысль, полез в остальные папки и быстро их просмотрел.
— Верно, — сказал он мне. — Каждый из пропавших родился первого числа, и все — в разные месяцы.
— А когда родилась Кэтрин?
Дарг посмотрел на меня тяжелым взглядом.
— Первого аланта. Выходит, культу нужны люди, родившиеся первого числа каждого месяца. Значит, Кэтрин тоже жертва для ритуала, как и все пропавшие раньше. — Дарг еще раз просмотрел бумаги. — Здесь не хватает человека, который родился первого сангра.
Я закусила губу.
А я? Зачем тогда я нужна была для ритуала? В паспорте мне записали датой рождения первое риона, но я родилась в високосный год, в тот самый день, который бывает раз в четыре года, и Мейси это знал. Я еще раз просмотрела даты рождения пропавших. Так и есть — деревенский мальчишка родился первого риона.
Значит…
Я отвернулась к окну, нахмурилась.
— Им еще будет нужен человек, родившийся в високосный год, двадцать девятого лира. Так говорит Господ.
Дарг кивнул, принимая информацию.
— Но как мы вообще можем узнать, для какого ритуала их всех похитили? — спросила я.
— Узнаем. Но сначала мы сходим в администрацию города.
— А она есть? — удивилась я.
Администрацией оказалось крошечное каменное здание с огромной табличкой, уведомляющей о графике работы… Таком, о котором можно было бы только мечтать — здесь работали всего три дня в неделю по четыре часа в день!
— Это шутка? — я обернулась к Даргу, показав на табличку.
— Так город у нас маленький, дел не так много. Плохо, что они опять поменяли дни работы, и мы пришли в выходной.
— Эй, Дарг, не обивай порог напрасно. Сегодня твой брак никто не запишет!
Мы обернулись. В кафе с другой стороны улицы сидела женщина такой яркой красоты, что на ее фоне померкло бы солнце, вздумай она с ним соревноваться. Жгучие черные волосы вились кольцами, алые губы с чувственным изгибом улыбались, а миндалевидные карие глаза сверкали задором. Ее оливковую кожу оттеняло легкое, струящееся платье зеленого цвета, а на тонких запястьях звенели многочисленные браслеты. Вот она бы рядом с Даргом смотрелась идеально… Зависть кольнула сердце, и я поспешила догнать Дарга.
— Здравствуй, Матильда, — и он улыбнулся этой женщине! — Я вижу, ты опять поменяла график?
— Конечно. А то скучно живем, никто не приходит скандалить ко мне! — фыркнула она, запрокинув голову.
— К тебе не приходят скандалить, потому что твоя мама — единственный аптекарь в Сиа-Форо, и никто не хочет получить лекарства с сюрпризом.
Матильда рассмеялась, громко, заливисто и заразительно.
— Тоже верно! Ну, Дарг, ничего не могу поделать, приходи завтра, распишу тебя с твоей милашкой, — и она подмигнула мне! — Весь город судачит, что тебя очаровала залетная пташка! А я так надеялась однажды составить документ о заключении нашего брака, — она тяжело вздохнула, изогнув брови домиком.
— Матильда, мы провели с тобой прекрасные пять лет вместе, не забывай. Но брака не получилось, и ты сама знаешь, почему.
Теперь брови поднялись от удивления у меня. «Видишь, я незабываемая!» — читалось в глазах Матильды, обращенных ко мне.
— Завтра, Дарг, всё завтра! — она повелительно взмахнула рукой.
— Мне не нужна регистрация брака… — только ли я услышала непроизнесенное «пока»? — Матильда, солнце, по старой дружбе посмотри, кто у нас в городе родился первого сангра и двадцать девятого лира. Среди живых, разумеется, умершие меня не интересуют. Это нужно сделать очень быстро.
— Ты с ума сошел⁈ — ахнула она. — Ты помнишь, какого размера архив?
— Помню, но я не просто так прошу тебя. Пожалуйста, Матильда.
Она напоминала капризную императрицу, волей судьбы родившуюся в семье аптекаря приморского города. Скрестив руки на груди, женщина хмурилась.
— Пожалуйста, Матильда, помоги мне. Ты спасешь жизнь этим людям, — терпеливо уговаривал ее Дарг.
— Эх, сколько лет прошло, а я до сих пор так и не научилась отказывать тебе! — ответила она, растягивая гласные. — Ладно, так и быть! Найду я тебе всех живых, кто рожден первого сангра и двадцать девятого лира!
— Спасибо, Матильда, — и Дарг наклонился и поцеловал руку женщине.
Мы ушли, и я спиной чувствовала жгучий взгляд Матильды.
— Надеюсь, ты не будешь ревновать к ней? Наши отношения с Матильдой закончились три года назад. С ней иначе обращаться и не получается.
— Она словно императрица? — я улыбнулась.
— Ага. Именно так ее все и называют с детства. И все боятся переходить ей дорогу.
— Потому что у нее мама — аптекарь? — повторила я слова Дарга.
— И это тоже. Но она так разделывалась с соперницами, что они навсегда уехали из Сиа-Форо, лишь бы оказаться подальше от нее. Из-за нее постоянно дуэли у матросов и даже капитанов кораблей. А уж драк за один ее взгляд я и не сосчитаю… — Дарг тяжело вздохнул. — Иногда я хочу запереть ее где-нибудь подальше от порта, потому что последствия всего этого безумия разгребаю именно я!
Я рассмеялась, представив, как Дарг разнимает драчунов, как успокаивает капитанов, отговаривая их стреляться из-за женщины, как, наконец, уносит Матильду, забросив на плечо, и запирает в доме с наказом подумать над своим поведением.
Из-за меня мужчины никогда не дрались, вокруг меня никогда не было толп ухажеров. Завидовала ли я Матильде? Нет. Такая жизнь — беспокойная, яркая, полная страстей меня скорее пугала. Я хотела бы спокойной, чистой любви с человеком, на которого я смогу положиться в любой жизненной ситуации.
Я осторожно посмотрела на Дарга. Да, он вполне мог дать мне то, чего я хочу. Но получится ли у нас хоть что-нибудь? О чем я вообще думаю? Какие отношения? Я могу не дожить до того будущего, где будет свадьба и семья!
И не доживу, если продолжу ничего не делать.
Мы с Даргом вернулись в башню, по пути он купил нам пирожков, но я съела их, не чувствуя вкуса.
— Что будем делать дальше? — спросила, когда мы поднялись в кабинет.
— Надо выяснить, что за ритуал затеял темный культ.
— Ты не будешь сообщать магам из службы правопорядка о нашей находке?
— Стоило бы. Я свяжусь с ними и скажу, что в городе появился темный культ, который готовит ритуал…
Дверь хлопнула. Мы обернулись и увидели на пороге ошарашенного Гэба.
— Что-о-о-о? Ты уже все выяснил, Дарг? — захлопал он глазами.
— Элли нашла то, что объединяет всех пропавших. Кто знает, может, она окажется лучше меня и магов и отыщет сама членов культа, — добро улыбнулся Дарг, а меня мороз продрал от этой мысли.
Да, отыщу… Мне для этого достаточно рассказать мою настоящую дату рождения!
— Элли, да ты сыщик! — и рыжий, подскочив ко мне, потрепал по волосам, взлохматив их, и, судя по боли, вырвал несколько волосков, отчего я зашипела и дернулась в сторону.
Отойдя подальше от рыжего, я принялась переплетать косу, и опять, как в прошлый раз, поймала на себе темный взгляд Дарга.
— Вообще, Дарг, я за тобой пришел. Ты совсем забыл про тренировки! И Гэб скрестил руки на груди. — Идем, тебя все ждут!
— Элли…
— Я пойду домой, — перебила я Дарга. — Пока! Хорошего вам вечера!
Из башни я убегала так, словно земля под ногами горела. Вернувшись в курортную часть города к сумеркам, я не пошла к миссис Черри, а принялась бродить по городу. Дети бегали по улицам, их окликали строгие мамы, влюбленные шли, держась за руки и смеясь, и фонарщики обходили улицы, зажигая фонари. Теплый воздух обнимал плечи, намекая, что скоро придет ночь и стоит подумать, как ее провести — дома или в шумной компании в одном из ночных кафе, где играла музыка и где знакомились ради легких романов.
Я шла по улицам, словно тень, словно лишний человек. Также ли себя чувствовала Кэтрин, знавшая, как и я, сколько ей осталось жить? Заглядывала ли она в чужие лица, пытаясь прочесть по ним судьбы людей? Вот женщина — почтенная мать семейства, сварливая, но здесь, на море, ее вечно недовольная гримаса исчезла, разгладилась складка между бровями, и ее муж, маленький толстячок, вновь с обожанием посматривал ей вслед.
Вот молодой мужчина болезненного вида — морской воздух ему прописал врач, и, хоть вид его оставался уныл и болезнен, в глазах загорелась искра — он уже поправлялся, и силы, хоть и медленно, но возвращались к нему.
Яркий запах цветов кружил мне голову. Кто я в этом людском потоке? Случайная душа? И каково мое предназначение? Дано ли мне все изменить? И что мне делать с чувствами к Даргу? Если у меня ничего не получится, каково будет ему, только влюбившись, потерять меня? Он будет винить себя, что не уберег, не смог предотвратить моей смерти. И я себе этого не прощу!
Дистанция. Между нами должна быть дистанция. Никаких поцелуев! Никаких прикосновений!
Я посмотрела на размытое пятно фонаря — слезы застили глаза, а сердце словно вырвали, оставив в груди вместо него дыру.
Но так будет правильно. Только так и будет правильно.
Сколько я бродила по городу? Не знаю. Глубокой ночью я вышла на безлюдный пляж и села на песок, положила подбородок на колени. Волны с шелестом набегали на берег, оставляя после себя пенный след. Что я могу сделать? Я не знаю, как найти информацию о ритуалах — лишь немногие маги имели к ней доступ. В академии по этой теме преподавали самые основы, сводившиеся к запрету даже думать о черной магии! Нам целый семестр рассказывали, как она ужасна, как мерзко убивать ради обретения силы.
Еще нам рассказывали о посвященных — это были особенные маги, знавшие ритуалы, и только они могли отыскать черных магов и противостоять им. Но у меня не было ни одного знакомого из посвященных…
Может ли Дарг найти какую-нибудь информацию? А маги службы правопорядка? Стоит ли мне надеяться на них?
Наверное, я уснула, размышляя об этом, потому что проснулась от соленых брызг в лицо, вскочила… и застыла. Передо мной, сотканный из лунного света, на воде стоял Господ, точно такой, каким его изображали статуи в храмах — мужчина среднего возраста с длинными пшеничными волосами в белой тунике с золотой цепью на поясе. Его голубые глаза напоминали лед, а свет, исходивший от него, слепил до рези в глазах, и у меня невольно потекли слезы по щекам.
Он строго посмотрел на меня и сказал:
— Уезжай из города. Уезжай немедленно!
И исчез.
Я чувствовала, что задыхаюсь, я не могла не то что кричать — шипеть! Что⁈ Почему мне явился Господ и почему я должна уехать⁈
До самого дома миссис Черри я летела, как ураган. Бросившись наверх, я кидала вещи в чемодан без разбора, в том числе и какую-то тетрадь с оранжевой обложкой. Сев на чемодан, чтобы его закрыть, я не могла подхватить застежки дрожащими руками.
Остановись. Сделай вдох. Думай!
Что-то не так.
Разве Господ является лично? Я не была религиозна и не знала многих аспектов, связанных с верой. Но я точно помнила, что своим голосам Господ нашептывает откровения, а слугам — отдает прямые приказы через фамильяров. Являться лично, да еще таким, каким его видят храмовые скульпторы… Я, обманщица и лгунья, такого точно не заслуживала.
«Уходи, уезжай, беги, быстрее!» — тихий шепот, казалось, прилетел со всех сторон разом, и по спине у меня побежали мурашки. Вокруг словно похолодало, и я потерла голые плечи. Да что такое! Шепот продолжался, нарастал, приказ звучал все чаще и чаще, и я, наконец, не выдержала, выглянула в окно: внизу у дома, запрокинув голову, стоял Господ и повторял, повторял приказ мне убираться.
Я разозлилась. Я не уеду из Сиа-Форо, пока не найду дневник Кэтрин или ее саму! Я не могу позволить пропасть как минимум еще одному человеку! Я должна остановить темный культ не только ради спасения своей жизни, но и ради спасения других! Разве это не благие цели⁈ Разве они могут не нравиться Господу⁈
Я захлопнула окно, и стекло зазвенело.
А если это не Господ?.. Зачем Господу стоять под окном? Я осторожно выглянула — он был на месте, смотрел снизу вверх и все шептал, шептал приказ убираться!
Это точно не Господ!
Но что тогда? Я облизала пересохшие губы, понимая, что столкнулась с чем-то неизведанным. Я сошла с ума? Или… это магия?
«На человека можно наслать морок», — вспомнила я слова профессора из академии, который по большому секрету поверхностно рассказал нам о тварях, призываемых черной магией. Морок — насланная сущность, которая будет с человеком, пока он не выполнит ее требования. Морок будет надоедать и изводить, не давать покоя, пить жизненную силу.
Под моим окном воет точно нечто неживое, и оно требует от меня совершения определенного действия. Морок ли это? И если да, что можно сделать с черной магией?
Назойливый шепот мешал думать, отвлекал и бесил, и я закусила губу, чтобы не отвлекаться.
По-моему, в сказках всегда использовали соль…
Какая глупость!
Шепот раздражал до трясучки, я вновь выглянула за окно. Морок был на месте. Я сойду с ума, если это продолжится! А вдруг соль поможет?
Да нет, быть того не может! Дети в сказке, спасаясь от чудовищ, созданных черной магией, всю ночь, до самого рассвета, провели в круге, начерченном солью. С рассветом сущность ушла, и дети смогли благополучно добраться домой…
Я вновь подошла к окну и выглянула.
Морок по-прежнему был на месте.
«Убирайся!!! Вон! Прочь!» — он уже не шептал, а выл, меня колотило от этого замогильного, неживого голоса. Да будь что будет!
Я побежала на кухню за солью. На мое счастье увесистая глиняная солонка оказалась полна, и я бегом поднялась к себе в спальню, насыпала тонкой полоской соль кругом недалеко от окна. Вроде бы ровно… Хотя руки у меня тряслись! Жутко тряслись! Нет, справа круг неровный… Морок вопил, я наклонилась, чтобы убрать участок соляного круга и насыпать заново. Когда я закончила, на пол упала темная капля. Что?.. Отчего-то под носом стало влажно, и проведя рукой, я увидела кровь.
Дрожащими руками я открыла окно и перевернула солонку над мороком, но пальцы были мокрыми от крови, и тара выскользнула вслед за белым облачком. Проклятье! Я прыгнула в соляной круг.
Секунду ничего не происходило, а потом ночь пронзил такой жуткий крик, что кровь в жилах мгновенно застыла, я закрыла уши руками; дом задрожал, стекла в окнах зазвенели. Я приоткрыла глаза и увидела, как соляной круг, в котором я была, вспыхнул синим пламенем, и за ним корчилась черная, обугленная тень, бросалась на пламя, но не могла его преодолеть. Так продолжалось несколько минут, тень становилась все меньше, пока, наконец, не исчезла, оставив после себя пепел на полу.
Я дрожала, обхватив себя руками, и не верила, что все закончилось.
— Господ, спаси нас и сохрани! Элли, ты в порядке⁈ Какой сильный ветер! — услышала я голос миссис Черри. — Элли! — под ее шагами скрипнула первая ступенька.
— Все хорошо! — сипло крикнула я. — Я дальше буду спать!
— И правильно! Ну, спокойной!
Ответить женщине мне не хватило сил. Я смотрела на пепел, уносимый сквозняком, и не решалась переступить круг — соль почернела.
Сев на пол, я уперлась лбом в колени и сосредоточилась на дыхании. Вдох. Медленный выдох. Вдо-о-ох. Вы-ы-ыдох. Вдох. Выдох. Я справилась. Я смогла.
Но кто наслал на меня морок?..
Успокоившись, я так и заснула, сидя в солевом круге.
Утром, стоило позавтракать, как миссис Черри радостно объявила, что пришел Дарг. Он вошел на кухню, сияя счастливой улыбкой, с очередным букетом цветов — в этот раз с яркими розовыми гладиолусами.
— Спасибо… — пробормотала я, принимая цветы.
Я не выспалась, у меня болела голова, но цветы невольно вызвали улыбку.
Миссис Черри поставила на стол хрустальную вазу. Но я ее не видела — смотрела на Дарга. Сейчас он казался мне еще привлекательнее, чем раньше, наверное, потому что я решила сделать его недоступным для меня. Недостижимым.
Морока будто и не было — к рассвету исчезли и пепел, и черная соль, и я проснулась на чистом полу. Не приснилось ли мне все? Но миссис Черри никак не могла найти солонку, а значит, я правда одолела морок, значит, я не могу быть с Даргом. Я не могу подвергать его опасности, я итак втянула его во всю эту историю… Я использую его.
— Пойдем, Элли, — и он, словно Господ, снизошедший до простой смертной, протянул мне руку.
Я чувствовала себя так паршиво, что оставалось только убежать и утопиться.
Но я пошла за Даргом, вложив свою руку в его.