Я — авантюрист?

Глава двадцать шестая

Лёшка на бегу читал надписи, сделанные по трафарету. Они выглядели, как и те, что украшали стены возле медицинского комплекса. Везде указывалось расстояние, только в этот раз до резиденции президента, до контрольно-пропускного пункта, до…

— Наконец-то! Медпункт! Гарда, слышь, где мы с тобой были, помнишь?

«Помню, — односложно отозвалась напарница, — лечение. Знакомый запах…»

Она как будто забыла своего первого хозяина, оплакав его вместе с Лёшкой. А вот новому хозяину никак не удавалось выбросить из головы ту загадочную картинку, где Безруков погиб, но раздавил машиной противника. Ему очень хотелось понять, что произошло в кольцевом туннеле, и не связано ли всё это с его, Лёшкиным, переносом по времени:

«А что, запросто даже! Коротнуло замыкание, магнитосфера болтанулась, сделала петлю и меня в неё затянула. Станция же не работает? Не работает. Если запустить и на то место вернуться, то может сыграть назад, и я обратно улечу. Во клёво! Рассказать — никто и не поверит…»

Гарда вмешалась, сухо заметила:

«Не поняла, что такое станция и как она работает. Скажи иначе, другими словами…»

— Это я не тебе, — на бегу выкрикнул Лёшка, а потом спохватился, помыслил ей: «Мне надо будет проверить, как работает станция. Когда ты с прежним хозяином была, откуда мы сейчас идём, станция работала. В ней был ток и поля всякие…»

«Ничего не текло. Шерсть пересыхала, помню… Неприятное давление вокруг головы было… И озоном пахло сильно…»

Лёшка обрадовался — напарница всё прекрасно поняла! Он похвалил Гарду и подсказал ей, что озоном пахнет как раз электрический ток, если выглядит искрой или полем, а для образности даже попытался представить, как выглядит короткое замыкание. Это удалось не сразу, но с десятой попытки собака согласилась, что маленькая молния может называться искрой.

Тем временем овальный коридор упёрся в земляной конус, точно такой же, на котором напарники встретились после нападения Кира и Дона. В потолке зиял пролом, а по стенам змеилась широкая круговая трещина.

— Надо будет заткнуть при случае, а то всё заилит, — поделился беспокойством Лёшка.

«Там, дальше — место, где пахнет тобой, — не тему откликнулась Гарда. — Давний запах…»

Они разгребли сверху кучу земли, которая внутри оказалась мокрой и плотно слежалась. Лёшке скоро удалось протиснуться на ту сторону. Он сполз на пузе и откатился в сторону, уступая место напарнице. Та не заставила себя ждать, соскользнула и тотчас пустилась вперёд намётом.

«Эй, ты куда? Не отрывайся далеко!»

«Есть, вот оно, то место! Тут были враги, совсем недавно. Посмотри!»

Гарда стояла у раскрытой двери, внюхиваясь. Шерсть на загривке сигналила о гневе и настороженности. Лёшка вынул оружие, толкнул напарницу:

«Вперёд! Если что — ты в сторону, а я буду стрелять…»

Медкомплекс выглядел разграбленным. Везде валялись предметы обстановки, упаковки лекарств, части медицинских столов, большей частью целые, но грязные, словно по ним топталось стадо свиней или бегемотов. Терминал, с которым попаданец разговаривал в прошлые посещения, оказался выломан с корнем. На Лёшкин запрос комплекс откликнулся через УСО вапама:

«Подтверждаю несанкционированное вторжение трёх человек. С ними состоялся односторонний контакт, я идентифицировал и зафиксировал. Дать запись?»

— Конечно! — отозвался попаданец, не переставая наводить порядок.

Ему было до слёз жалко такое замечательное место, которому в нынешних условиях цены не было! Если бы не исчезновение Лёвы и не пропажа отряда, то сейчас бы на столе лежали Олег с его раненой ладошкой и Фёдор с переломом.

Собственно, путь от станции Магнитного баланса Лёшка выбрал не случайно. Как только Гарда оказалась в состоянии двигаться, он вспомнил про намерение отыскать пропавшего спутника и выручить из плена. Что Лёва попал в лапы Кира и компании — попаданец не сомневался ни на миг.

«Транслирую, — сообщил комплекс, — но изображение будет только с камеры общего обзора».

В голову Лёшки ворвался голос Кира:

— Где лекарства, козёл, показывай!

— Я не знаю, — робко ответил Лёва.

Картинка показывала их сверху, поэтому вестибулярный аппарат Лёшки вступил в конфликт со зрением. Пришлось сесть на пол — иначе попаданец терял равновесие, невольно откидываясь назад. Тем временем события развивались. В дверь вошёл Дон, сходу включился в разговор, отвесив Лёве затрещину:

— Не ври!

— Я не видел, Лёша сам всё брал!

Удивительно, как слабый и нерешительный Лёва отважился врать двум жестоким истязателям. Судя по расквашенному носу и опухшему лицу, били его сильно и явно не один раз. Кир и сейчас ударил парнишку в зубы, раскровенив губы и сбив на пол. Дон не отстал — добавил пинка.

— Сами найдём, — заявил он, распахивая дверцы ближайшего шкафа.

Пластиковые емкости полетели на пол. Кир присоединился к приятелю, потроша соседние отделения — они выдирали полки, сваливали всё кучей, пока не отыскали то, что заставило их радостно завопить и запрыгать, как помешанных:

— Марьяж! Марьяж! Опа, опа, задурим, задурим, задурим!

Оба засуетились, битком набили емкостями с раствором рюкзак, в котором Лёшка опознал тот, пропавший вместе с Лёвой. Пинком подняв парнишку, вандалы навьючили его, а сами пробежались по остальным помещениям, бесцельно громя их, как современные попаданцу ВДВ-шники, когда отмечают в пьяном угаре свой день.

Картинка кончилась. Гарда успокоилась, перестала рычать «враги», подошла к хозяину. Лёшка погладил напарницу, решительно вскочил:

«Ходу! Надо выручать Лёву. И забрать, что они у него отняли! Значит, так — ты выходишь через ту трубу, а я поднимаюсь по лестнице. Встретимся у нижнего входа!»

Люк был закрыт и чем-то привален. Попаданец несколько раз упёрся в него спиной, поднажал, однако сил не хватило. Хотя щелочка образовалась, маленькая, но достаточная, чтобы пропустить свет. Одновременно появилось озабоченное присутствие Гарды:

«Я здесь, чую тебя. Выходи. Никого нет».

Лёшка объяснил ей, что открыть люк не удаётся и попросил описать, что там сверху навалено. Напарница долго и путано передавала описание того, что видит. В конечном итоге просто повторила:

«Большие неровные камни. Несколько».

— О господи! Да я и сам знаю, что камни, там больше и быть-то нечему! — завопил он в полный голос, устав от мылепередачи. — Толку от тебя, как от козла молока! Хоть бы столкнула парочку, всё легче бы стало!

И он снова упёрся спиной в люк, изо всех сил распрямляя ноги, потому что ни на кого в этой жизни нельзя положиться! Ну, есть у него говорящая собака, да толку от этого — хрен да маленько! Она ни черта не может пояснить, у неё такой скудный словарный запас, меньше, чем у Эллочки-людоедки! Злясь на собственную невезучесть, Лёшка вложился в усилие, от которого затрещала опора, предпоследняя скоба колодца, в котором он видел уже полчаса, если не дольше.

Тут сверху послушался резкий скрежет, крышка люка подалась и стала на ребро. Обрадованный попаданец выглянул наружу, держась за верхний край крышки, сам себе напоминая танкиста.

— Ой, блин, и это ты сейчас сделала?

Ему было стыдно, хотя сказанное сгоряча нужно делить на двое, на четверо, да и на десять даже, но ведь упрекнул Гарду? Не поверил, что такая умница сумеет понять и помочь!

«Прости меня, свинтуса. Я же так не думаю, просто с языка сорвалось, — умоляюще обратился он к напарнице, — ты у меня чудо. Просто я об этом забываю…»

Почти все обломки был сдвинуты в сторону от колодца, и след на примятой траве свидетельствовал — это дело лап собаки.

— Кстати, лапы, — получив прощение шершавым языком по лицу, хозяин озаботился здоровьем напарницы, — а ну, покажи!

Толкание таких здоровенных и угловатых обломков даром не прошло — в двух местах между пальцами текла кровь. Лёшка пресёк отговорки, вынул портативную аптечку, обработал Гарде раны и лишь после этого обсудил тактику и стратегию.

— Смотри, дело к ночи, нам это не с руки. Предлагаю вариант с отдыхом. Сейчас разведаем, где они спать завалятся, и обоснуемся на пару складов дальше. Тоже спим, а по утрянке, как можно раньше, прокрадёмся и возьмём их тёпленькими. Возражений нет?

Они так и поступили. Нижний склад, в котором напарники устроились на ночлег, хранил рыбные сублиматы. Варить их было не в чем, так что пришлось залить их водой прямо в надорванном пакете, дождаться, пока набухнут и только тогда есть, полусырыми. Проглотив свою пайку, Гарда посмотрела на хозяина такими голодными глазами, что тот вылил последнюю воду из фляги во второй пакет:

«Тебе. Больным надо хорошо питаться».

А потом они ушли в дальний угол, где их было трудно заметить, но сами они прекрасно видели вход, улеглись на пол и уснули.