Адреналинщик

Глава 11

Приют, в который мы с Марией попали после гибели родителей, был той еще дырой. И в этой убогой двухэтажке, построенной в начале прошлого века едва ли не из говна и палок, отлично себя чувствовали только тараканы и крысы.

Как-то раз, когда на душе было особенно погано, я выловил пятерых тараканов и посадил в спичечный коробок. Сначала я просто слушал, как они там ползают, шурша лапками. А затем решил устроить рыжим бедолагам «аттракцион»: вошел в «режим зверя» и принялся яростно трясти коробок, подбрасывать и кидать в стену.

И вот сейчас, спустя полтора с лишним десятка лет, я ощутил то же, что и те насекомые.

Дилижанс продолжал переворачиваться, и всех, кто находился внутри, швыряло из стороны в сторону. Я без конца врезался то в стены, пол или потолок, то в кого-нибудь из пассажиров – и происходило все настолько быстро, что я не успевал даже понять, в кого именно.

В первые же мгновения «болтанки» кровь вскипела от адреналина, и я вошел в «режим зверя». Поэтому не чувствовал ни боли, ни паники. А вот непонимание происходящего было весьма и весьма велико, поэтому в голове стучала лишь одна мысль…

Какого хрена вообще творится?!

Дилижанс кувыркался не меньше десяти секунд. После чего грянулся о землю и будто бы взорвался изнутри. Я полетел вперед, затем покатился по траве и остановился, лишь ощутив под собой… что-то.

Точнее – кого-то.

– А ну слезь с меня, сраный извращенец! – возмущенный визг лежащей подо мной Ланы долбанул по ушам. – И лапу свою грязную убери!

Похоже, это она про мою левую руку, замершую аккурат на мягкой девичьей груди.

Вместе с испугом в зеленых глазищах красотки плескалась ярость. Да и сама ситуация выглядела очень неоднозначно, так что я поспешил подняться.

Хотя, надо признать, грудь у Ланы была выше всяких похвал.

– Козел малолетний! – процедила девушка, тоже вставая.

Судя по всему, Лана была в полном порядке. Ей не навредило ни случившееся с дилижансом, ни прямой контакт со мной, окутанным черно-зеленым дымом. По крайней мере, сейчас все выглядело именно так.

Но расслабляться и радоваться рано: не исключено, что часть моей силы все же «заразила» девушку и проявит свой разрушительный нрав позже.

Однако сейчас гораздо важнее другое. А именно – понять, что произошло. И почему…

– Матвей! – послышался сзади голос Лестера.

Я обернулся и увидел неподалеку чародея, нависшего над лежащим в траве Бернусом. А в нашу с Ланой сторону, сильно хромая и скалясь от боли, шел Брайм. Лицо исполина представляло собой блестящую кровавую маску, левая рука висела плетью. В правой все еще был зажат скипетр – и сейчас он едва заметно светился.

– Ты как? Цел? – спросил Лестер, как только я оказался рядом.

– Да. Что с Бернусом?

– Жив, – маг достал из саквояжа небольшой прямоугольный медальон, украшенный бирюзовыми камнями, и приложил его ко лбу здоровяка. – Но без сознания. Сейчас я попробую привести его в чувство.

Кивнув, я огляделся.

Мы находились на довольно большой поляне, залитой солнцем и окруженной елями и березами. Среди цветочной пестроты валялись обломки дилижанса, а по бурой ленте дороги, что выныривала из-за деревьев, в нашу сторону шли все четыре лошади, еще недавно тащившие экипаж. То, что с ними не все в порядке, было видно даже с расстояния.

В глазах животных полыхало фиолетовое пламя, рты скалились огромными острыми клыками, а на шкуре темнели странные влажные пятна. Но больше всего меня напрягало то, как они двигались: медленно и как-то рвано. Будто марионетки, управляемые невидимым и не особенно умелым кукловодом.

– Лестер… – позвал я, не сводя глаз с приближающихся лошадей.

– Что такое? – чародей отвлекся от все еще не очнувшегося Бернуса и, проследив за моим взглядом, замер.

Выражение тревоги на его скуластом лице стало читаться еще отчетливее.

– Мы в большой беде, – раздался над ухом бас Брайма.

Я резко повернулся и посмотрел на исполина.

Тот стоял чуть позади меня, загораживая Лану. Хмурился и едва заметно двигал нижней челюстью. Рука со светящимся скипетром была вытянута вперед и дрожала. А сам скипетр светился еще ярче, чем минуту назад.

Лошади, преодолев еще с десяток метров, остановились. Одна задрала голову, но вместо ржания из ее горла вырвалось жуткое бульканье.

– Они под действием очень опасных чар, – вновь заговорил Брайм. Оскалившись от боли, он сделал пару шагов вперед. – И тот, кто их наложил, сейчас рядом.

– Кто это может быть? – спросил Лестер.

– Этого я не знаю, – гигант покачал головой. – Могу лишь сказать, что он очень сильный маг. И нам он явно не друг, так что…

– Придется сражаться, – закончил я за него, наблюдая, как фиолетовое пламя в лошадиных глазах разгорается еще сильнее.

– Именно. Поэтому держимся все вместе. Парень, – Брайм посмотрел на меня. – Ты ведь маг? Какими заклинаниями владеешь?

– Я?..

– Матвей умеет создавать щиты, непроницаемые для большинства заклинаний, – произнес Лестер, увидев, что вопрос исполина застал меня врасплох. – Я – маг-менталист.

– А он, – Брайм кивнул на Бернуса, который понемногу приходил в себя: глаза рыжего пока оставались закрыты, но сам он хмурился и дергал щеками, – насколько я понимаю, пиромант?

– Верно.

– Что ж, – гигант качнул головой. – Это все-таки лучше, чем ничего. Госпожа Лана, – он повернулся к подопечной, – вы можете сейчас выступить в качестве источника Абсолюта?

– Ты издеваешься? – рыжая, несмотря на испуг, зло сверкнула глазами. – В такой обстановке? Если ты забыл, мне нужно полное спокойствие и…

– Хорошо, – всего на миг, но в глазах Брайма промелькнуло неодобрение. – Тогда приготовьтесь использовать ваших кошек.

Я не понял, о чем они говорили, а поразмыслить над этим не позволили лошади. Будто по команде – впрочем, если верить Брайму, то так оно и было – все четверо поднялись на дыбы, а затем рванули к нам, с каждой секундой увеличивая скорость.

– Гваррго! – рявкнул Брайм, шагая навстречу заколдованным животным.

Нацеленный на них скипетр вспыхнул маленьким солнцем и выстрелил несколькими молниями, тут же устремившимися вперед. Мгновение – и магические разряды пронзили лошадей.

Те, яростно булькая глотками, тут же затормозили. Одна повалилась на бок, две другие вновь встали на дыбы, молотя копытами воздух. Влажные пятна на них шкуре будто бы взорвались, и во все стороны брызнула черная кровь.

– Ох, су-ука… Бедная моя башка.

Я был настолько поглощен происходящим, что хриплый голос наконец-то очнувшегося Бернуса заставил меня вздрогнуть.

Рыжий, вполголоса матерясь и прижимая ладонь ко лбу, повернулся на бок и блеванул. Да так мощно, что часть содержимого его желудка угодила на сапоги Ланы, но девушка этого даже не заметила. Широко распахнутыми глазами она наблюдала за тем, как Брайм раз за разом пронзает лошадей молниями.

И его усилия приносили плоды: одна лошадь так и осталась неподвижно лежать на дороге, три других медленно, неохотно, но отступали.

– О-о, а у нас тут, оказывается, заварушка, – сплевывая, произнес Бернус и начал подниматься.

Оказавшись на ногах, он качнулся, но удержал равновесие. Еще раз сплюнул и поравнялся с Браймом, которому удалось сразить еще одну лошадь.

– С добрым утром, цыпа. Помочь? – спросил рыжий.

– Не откажусь, – дребезжащим от напряжения голосом ответил исполин.

Бернус кивнул, сделал пару глубоких вдохов-выдохов и начал выплевывать уже знакомые мне огненные сферы. Первые несколько ударили лежащих лошадей, отчего их мгновенно объяло алое пламя. Остальные полетели к тем двум, что еще держались на ногах.

– Есть! – внезапно воскликнул Лестер. – Я нашел их!

– Кого? – я оторвал взгляд от лошадей – пожираемых огнем, пронзаемых молниями, но никак не желавших падать, и посмотрел на чародея.

Тот стоял, опустившись на колено, с закрытыми глазами и массировал виски. Лицо блестело от пота, подбородок дрожал, а из носа капала кровь.

– Магов, которые атаковали дилижанс и заколдовали лошадей, – не открывая глаз, отозвался Лестер. – Четверо. В лесу. Примерно в трех сотнях метров от нас. И они… Ох-х!.. Проклятье!!!

***

– Ну что, Ферл? Скоро твой «колючий колодец» будет готов?

– Да, Орвулл. Еще секунд двадцать. И учти: я собираюсь захватить всех пятерых.

– Правильно. Понятия не имею, что это за пацан, громила и старик, но, похоже, с сучкой Борло и ее цепным псом они заодно. Пэмп, как себя чувствуешь?

– А как вы думаете?

– Ну-у… Полагаю, довольно погано. Молнии, да еще приправленные пиромантией – не самое приятное сочетание. Но постарайся продержать этих двух оставшихся кляч на ногах, пока Ферл все не подготовит.

– Продержу. Хоть и не понимаю…

– Что?

– Зачем вообще весь этот цирк с конями? Почему нельзя было сразу напасть?

– Потому что, Пэмп. Взгляни на этого великана в сером. Знаешь, кто он? Нет? А я тебе скажу: один из клятых Каменных Легионеров. Самых отъявленных душегубов из всех, что когда-либо служили нашему волчеглазому ублюдку. А теперь это элита элит среди наемников. Хочешь встретиться с ним лицом к лицу, Пэмп? То-то же. Поэтому и нужна ловушка. Дерьмо, да если бы я знал, что с сучкой Борло будет такое чудовище, то запросил бы у Чарда вдвое большую сумму.

– Кстати, господин Орвулл, насчет сучки. Нам ведь не обязательно убивать ее сразу? Можно ведь сначала…

– Сначала мы устраним угрозу в виде легионера и остальных. А потом… Что ж, думаю, да. Девка симпатичная, пусть перед смертью порадует нас немного.

– Э-э… господин Орвулл…

– Что такое, Лира? Женская солидарность проснулась?

– Нет, дело в другом. Не знаю, проблема это или нет, но…

– Да говори уже!

– Тот старик… Он, похоже, менталист. И засек нас.

– Это уже не проблема, Орвулл. «Колодец» готов.

– Отлично, Ферл. Запускай!

***

Лестер явно хотел предупредить нас о какой-то новой угрозе, но та проявила себя на пару мгновений раньше.

Земля вокруг нас пятерых взорвалась, и оттуда вырвались десятки буро-зеленых мясистых стеблей, которые тут же образовали что-то вроде колодца. Довольно глубокого: мы находились на дне, а до края было не меньше семи метров. Примерно таким же был и его диаметр.

Охнул Лестер, взвизгнула Лана. Бернус и Брайм отреагировали более решительно. Первый стал поливать стебли гудящим пламенем, второй – вырвавшимся из скипетра потоком ослепительно-белого света.

Стебли под воздействием магии чернели, съеживались и рассыпались, но на их месте тут же вырастали новые. И что еще хуже – они были покрыты полуметровыми отростками с черными жалами на концах. Подобно змеям эти отростки начали кидаться на нас и с каждым таким броском становились все длиннее.

– Дерьмо! – заорал Бернус и в очередной раз дохнул огнем.

– Бесполезно, – так и не встав с колена и все еще прижимая руку к земле, произнес Лестер. – Это «колючий колодец». Сложнейшее заклинание, доступное очень немногим магам. Стебли так и будут вырастать, пока…

– Пока что?!

– Пока маг сам не захочет прекратить действие заклинания. Или не умрет.

Бернус выругался и, выплюнув пару маленьких сфер пламени, отошел к центру «колодца». Брайм тоже прекратил попытки атаковать и теперь лишь мрачно осматривал окружившие нас уродливые побеги.

– Сверху! – неожиданно выдохнула Лана и тут же шагнула ближе к исполину.

– А вот и те, кто все это затеял, – тихо сказал Лестер, подняв голову.

Их было трое, и они… просто висели в воздухе – метрах в трех над краем колодца.

Первым был жилистый бритоголовый усач, одетый в коричневый кожаный плащ на голое тело и кожаные же штаны. На груди у него болталось не меньше семи медальонов. Еще один прятался в кулаке, покрытом синей татуировкой. Лицо мага украшали несколько шрамов, то ли серые, то ли голубые глаза больше напоминали льдинки. Но самым поганым во всем его облике была улыбка: так, как этот мужик, мог улыбаться лишь любящий свое дело палач при взгляде на очередную жертву.

По правую руку от него находился парень лет двадцати в клетчатом костюме-тройке. Лохматый, лопоухий, бледный, он выглядел измученным и злым одновременно. И на нас смотрел с такой яростью, будто мы уже успели ему знатно насолить. Руки парня были охвачены фиолетовым пламенем – точно таким же, какое горело в глазах лошадей. Похоже, именно он заколдовал животных, превратив их в зубастых чудовищ-марионеток.

А с левой стороны от усача слегка покачивалась в воздухе миниатюрная блондинка. Короткие волосы девушки торчали во все стороны, отчего казались наэлектризованными. Фигура скрывалась под просторным темным балахоном, а в руках у нее был…

Твою мать, до меня не сразу дошло, что это самый настоящий мозг с болтающимися на нервах глазными яблоками и «хвостом» в виде солидного куска спинного мозга. И, судя по размерам, раньше это «великолепие» принадлежало человеку.

Именно девица и атаковала первой.

Она подняла свой жуткий артефакт перед собой, тот засветился розовым, и…

Лана закричала от боли и повалилась на землю – к Лестеру, который упал мгновением раньше, стискивая голову руками так, словно боялся, что та вот-вот взорвется. Бернус зарычал, согнулся пополам, вцепившись пальцами в рыжие волосы, и его понесло в сторону – прямо на отростки, что раз за разом устремлялись к нам, медленно, но верно прибавляя в длине.

– Спокойно, – прогудел Брайм и с искаженным болью лицом шагнул в сторону и ухватил здоровяка за плечо.

Ему удалось остановить Бернуса и вернуть ближе к центру «колодца». Затем исполин кое-как поднял руку и нацелил скипетр на зависших над нами магов.

– Извини, дружище, не сегодня, – все с той же улыбкой палача произнес усач и кивнул девушке. – Лира, давай еще разок. Только посильнее.

На сей раз мозг в руках блондинки засветился красным. Все внутреннее пространство «колодца» тут же заполнили крики – и теперь не только Ланы и Лестера, но и Бернуса с Браймом. Какую бы магию ни использовала тварь в балахоне, та попросту давила всех моих спутников.

Всех, кроме меня.

Нет, я тоже что-то чувствовал. Что-то странное и вроде бы даже болезненное – словно мозгу вдруг стало тесновато в черепной коробке, но не более того. «Режим зверя» вкупе с силой, полученной в убежище Адрианы, надежно защищал меня.

И теперь сам я должен защитить Лестера, Бернуса и Брайма с Ланой. Вопрос лишь в том, как это сделать…

– А ты, малец, чего скучаешь? – усач наконец обратил на меня внимание и недобро прищурился. Затем повернулся к парню в клетчатом костюме. – Пэмп, развесели-ка этого дымящегося юнца.

Бледное лицо парня расплылось в хищной ухмылке. Он нацелил на меня открытую ладонь, с которой тут же сорвался зубастый череп, сотканный из фиолетового пламени.

Взмах рукой – и я отбил заклинание. Огненная черепушка попросту растворилась в слое черно-зеленого дыма. Но не без последствий: кисть и предплечье тут же скрутило судорогой, я болезненно сморщился и скользнул в сторону, когда парень послал в меня еще два «подарка». Оба они угодили в траву, заставив ее мгновенно почернеть и рассыпаться прахом.

Неудачи вызвали у мага недоумение, которое почти сразу же сменилось яростью. Парень оскалился, отчего бледная физиономия приобрела сходство с крысиной мордой, зло сверкнул глазами и… вновь ухмыльнулся.

В лохматой голове ублюдка явно созрела какая-то дрянная мыслишка.

И действительно, причем все оказалось очень просто. Парень всего лишь сменил мишень: очередной череп, сотканный из фиолетового пламени, полетел точно в скорчившуюся на земле Лану.

Мне хватило доли секунды, чтобы прыгнуть вперед и принять удар на себя.

Клыкастый «снаряд» угодил мне в живот и тоже растворился. Но теперь жесточайшим спазмом свело не только мышцы, но и внутренности. Я скрипнул зубами и грохнулся прямо на девушку, однако та, оглушенная болью из-за магии девицы с артефактом-мозгом, этого даже не заметила.

А «клетчатый» выпустил еще четыре черепа, выбрав целями Бернуса, Лестера и Брайма.

Доли секунды мне хватило, чтобы сообразить: не успею. Кого-то из них треклятая магия ушастого говнюка обязательно достанет.

Или же…