Адреналинщик

Глава 18

Скрипя и чуть заметно раскачиваясь, клетка довольно быстро двигалась вниз. Я неподвижно стоял, держась за пару прутьев и чувствуя, как туман теплыми липкими пальцами ощупывает мое лицо.

Мерзкое ощущение.

Несколько раз я приоткрывал глаза, но не видел ничего, кроме желто-серой мути. Та и не думала исчезать ни через тридцать секунд после начала спуска, ни через сорок, ни через пятьдесят. В моих легких было еще достаточно воздуха, за Бернуса и Мирэль с Сато я тоже не волновался, а вот Лестер…

«Эй, – обратился я к чародею. – Ты как?»

«Все хорошо, – ответил Лестер, и я понял, что он лукавит: его «мысленный» голос дребезжал от напряжения. – Не волнуйся».

«Как думаешь, что нас там ждет?»

«Неизвестность. Вот и все, что я могу ответить, Матвей. Я ведь уже говорил: о Похороненном городе мне известно катастрофически мало. Впрочем, – Лестер прервался, и на мгновение мне показалось, что он сейчас вздохнет, – скоро мы увидим все своими глазами».

Артефакты, сделанные чародеем из монет, передавали не только мысли, но также часть эмоций. И сейчас я невероятно остро ощущал исходящую от Лестера скорбь. Настолько сильную, что ныло мое собственное сердце.

«Ты бывал там? – спросил я. – В Эдруме. Ну, когда тот еще был нормальным».

«Нормальным Эдрум не был никогда. Как и любое другое место, населенное большим количеством людей, – Лестер горько усмехнулся. Опять-таки мысленно, потому что туман, способный уничтожить любого из нас за один вдох, по-прежнему касался наших лиц. – Но если серьезно, то – да. Да, Матвей. Я бывал в Эдруме. Более того, я там жил».

Последняя фраза чародея расставила все на свои места. Вот почему всякий раз, когда речь заходила о Похороненном городе, Лестеру неизменно становилось плохо. Эдрум был его домом. А раз так, то вполне вероятно…

– Можете дышать, – басовитый голос Мирэль оборвал мысль, и следом я обнаружил, что больше не ощущаю липкой мерзости тумана.

Открыв глаза, обнаружил, что непроницаемый серо-желтый полог остался над головой. А внизу, метрах в двадцати, был Похороненный город.

– Что ж, Матвей, познакомься, – произнес Лестер уже вслух. – Перед тобой один из безымянных окраинных районов Эдрума. Обитель бедноты.

И верно: то, что я видел, больше всего походило именно на трущобы с низкими, неумело построенными и жмущимися друг к другу домами и хаотично расположенными узкими улочками. Эдакий людской муравейник, погрязший в усталости, безнадеге, грязи и крови. Во всяком случае, так наверняка было пару лет назад. Но потом пришла неведомая, но крайне могущественная магическая сила и сделала это место еще страшнее. Еще безумнее.

Клетка продолжала опускаться, а я все смотрел и смотрел на эдрумские трущобы. И не мог отделаться от ощущения, что передо мной не что-то реально существующее, а невероятно большое и объемное творение художника, спятившего на почве сюрреализма.

Ну а как еще объяснить огромные трещины в земле, сочащиеся серым дымом или какой-то густой темной субстанцией? Или развалины домов, покрытые глянцево блестящей пульсирующей дрянью, из которой тянулись вверх светящиеся желтым, оранжевым и зеленым то ли стебли, то ли щупальца? Или то, что некоторые дома, расколотые на части, просто висели в воздухе, а вокруг них, подобно планетарным кольцам, кружил мусор? Или…

– Эй, парень, – окликнула меня Мирэль. – Ты чего это?

Поглощенный созерцанием фантастического пейзажа, я и не заметил, как вошел в «режим зверя».

– Все нормально, – ответил я, ощутив, что тяжеленный металлический молот на моем плече будто бы потерял большую часть веса.

– Ржавый кот вошел в боевой режим, – ухмыльнулся Бернус. – Скоро потроха здешних обитателей полетят во все стороны.

– Прекрати, – напряженным тоном произнес Лестер, и я почувствовал исходящую от него волну гнева.

Похоже, кое-какие мои предположения верны.

Клетка, тем временем, почти достигла земли и остановилась, вздрогнув и заскрипев.

– Вперед, – Мирэль первой выбралась наружу и огляделась.

Стоило мне выпрыгнуть из клетки, как произошло нечто странное. Я ощутил смесь раздражения и тревоги, причем столь же чужеродных, как и тот восторг, что сопровождал мои видения и сны или накатывал после того, как я лишал кого-то жизни. Сила, полученная из куска малахита в убежище Адрианы, почувствовала магию Похороненного города и среагировала на нее.

Хорошо это или плохо?

Я не знал.

– Ты как? – оказавшись рядом, Лестер положил руку мне на плечо и внимательно меня осмотрел.

– Все нормально, – ну вот, теперь настала моя очередь лукавить.

Впрочем, сейчас куда важнее было другое: выполнить задание, вернуться и получить вознаграждение. Дэлл обещал заплатить нам пятьсот нуммисов. Как сказал Лестер, этого вполне хватит, чтобы закупить все необходимое для «законного» похода в Эдрум, который принесет нам не меньше полутора тысяч. Этой суммы, в свою очередь, окажется достаточно, чтобы заплатить за мое возвращение на землю.

В теории все выглядело едва ли не идеально. Как будет на практике… Скоро увидим.

– А здесь довольно симпатично, – сказал Бернус, обводя окрестности мрачным взглядом.

Симпатичного, на самом деле, было мало. Теперь, когда я не «любовался» Похороненным городом сверху, а стоял на принадлежащей ему земле, все вокруг казалось еще более жутким.

Раскинувшееся над головой дымное море так и норовило придавить. Неутихающий и довольно сильный ветер швырялся колючей пылью и забивал ноздри мерзким кислым запахом. А темные прямоугольники окон в нескольких чудом уцелевших домах, казалось, взирали на меня с непоколебимой суровостью. Им довелось повидать уже немало таких смельчаков, многие из которых в итоге закончили очень и очень печально.

Мрачные мысли усилили и «режим зверя», и те чужеродные раздражение с тревогой. Лестер ощутил это и, не открывая рта, велел мне успокоиться.

– Все идите сюда, – Мирэль отошла от клетки на несколько шагов, скинула с плеч массивный мешок и достала оттуда пузырек из черного стекла. Вытащив из него большую пилюлю ядовито-зеленого цвета, женщина строго оглядела меня, Лестера и Бернуса. – Это нужно проглотить.

– Зачем? – прищурился рыжий.

– Затем, что иначе ты рискуешь остаться без своей гнилой тыквы, – ого, а Сато, оказывается, умеет разговаривать. Правда, голос у него начисто лишен эмоций. – Поэтому не выпендривайся и делай, что велят.

С этими словами он взял у Мирэль пилюлю, сунул в рот и, скривившись, проглотил.

«Что будем делать?» – обратился я к Лестеру.

Принимать какую-то неизвестную хрень не хотелось совершенно.

«Эти двое уже бывали здесь, и, похоже, не раз, – ответил чародей. – Мирэль и Сато знают о Похороненном городе гораздо больше, чем мы. Поэтому сейчас самым правильным будет слушаться их во всем».

С этими словами Лестер приблизился к Мирэль, и та положила пилюлю на его протянутую ладонь. Вскоре лекарство – разумеется, если это было именно оно – оказалось сначала во рту чародея, а потом и в желудке.

– Держи, – Мирэль протянула очередную пилюлю мне. – Глотай сразу, вкус у нее не самый приятный.

Не самый приятный? Черт, да я в жизни не пробовал ничего более мерзкого. Казалось, мне на язык попал кусок тухлого мяса. И от того, что он был маленьким, легче не становилось. Так что проглотить эту дрянь мне стоило больших трудов.

А как только я это сделал, произошло странное: у меня заложило уши. Да так, что на несколько секунд я полностью оглох. Потом слух восстановился, но… не до конца.

– Какого хрена?.. – я непонимающе посмотрел на Мирэль и сжал кулаки.

– Почувствовал? – женщина прищурилась и кивнула. – Хорошо. Не волнуйся, часа через четыре все пройдет.

– Зачем вообще…

– Затем, – перебила Мирэль, зло сверкнув глазами. Потом оглядела мертвый пейзаж и тихо, с хорошо различимым напряжением добавила: – Скоро сам все поймешь.

Пока мы разговаривали, Бернус тоже успел принять пилюлю, после чего смачно выругался и несколько раз сплюнул.

– Угомонись, – процедила женщина и кивнула на влажные пятна плевков под ногами здоровяка: – Вытри. Похороненный город нельзя оскорблять. Плохая примета – все дело может пойти наперекосяк.

Прозвучало это настолько странно, что рыжий даже не стал спорить и быстро затер плевки сапогом.

Мирэль, тем временем, достала из мешка карту и вместе с подошедшим Сато стала ее изучать. Слушая, как они вполголоса обсуждают предстоящий маршрут, я скользил по окрестностям напряженным взглядом и вскоре заметил кое-что необычное.

Метрах в ста от нас, рядом с громадой кирпичной трехэтажки, на невысоком каменном постаменте стояло металлическое кольцо – большое, метра два в диаметре. Внутрь кольца была заключена линза, чуть заметно светящаяся зеленым.

«Что это?» – спросил я у Лестера, глазами указывая на огромную «лупу».

«По всей видимости, «око наблюдателей», – ответил чародей и, увидев, что понятнее мне не стало, пояснил: – Это артефакт, созданный специально для исследования Эдрума. Как мне рассказывали, при Канцелярии существует особый отдел магов-менталистов. Они подключаются разумом к таким артефактам, наблюдают за всем, что происходит в Похороненном городе, и записывают увиденное. Думаю, – Лестер печально усмехнулся, – если бы мы все же попали в «законный» отряд, то первым делом занялись бы установкой очередного «ока». Сейчас это одна из важнейших задач в исследовании Эдрума».

«И много уже установлено таких артефактов?»

Лестер в ответ развел руками.

«Не знаю, Матвей. Но мне кажется, что не особенно много. Все же Эдрум только-только начали исследовать. И сам город, – чародей помрачнел, – этому активно сопротивляется».

«Сопротивляется? Каким образом?»

Ответить Лестер не успел. Мирэль убрала карту обратно в мешок и объявила, что пора отправляться.

Двинулись мы прямиком к «оку наблюдателей». Путь до артефакта прошел благополучно, следующие сто метров – тоже. Однако стоило нам свернуть на довольно широкую улицу с относительно целыми домами высотой в четыре-пять этажей, как произошло то, что лучше любых слов объяснило мне, как именно Похороненный город сопротивляется тем, кто его изучает.

Сначала я увидел в одном из окон чей-то мгновенно исчезнувший силуэт. Тут же справа и слева послышался яростный рев – получеловеческий-полузвериный. А затем из домов, будто из громадных ульев, начали вылетать их жуткие обитатели.

Раньше все они были людьми. Однако та невероятная сила, что уволокла под землю огромный мегаполис, превратила их в монстров. Уродливых, злобных и наверняка очень опасных.

Одетые в засаленные лохмотья, страшно худые, с розовой, влажно блестящей кожей, сплошь покрытой волдырями, распространяющие невероятную вонь, обитатели Похороненного города почти мгновенно окружили нас. Их было не меньше полусотни. Глаза каждого казались черными провалами, из оскаленных пастей с бурыми, чересчур длинными и острыми зубами, тянулись вязкие нити слюны. Некоторые из чудовищ по-прежнему ревели, другие просто урчали – однако звучало это столь же угрожающе, как и рев.

В кровь выплеснулась новая порция адреналина. «Режим зверя» мгновенно усилился, и, взяв оружие в обе руки, я приготовился к бою. И очень вовремя, потому что первые несколько монстров рванули в атаку.

Один почти мгновенно оказался рядом, норовя ухватить меня за горло. Шагнув назад, я взмахнул молотом и первым же ударом снес уродливую башку. Обезглавленное тело задергалось, будто в странном танце, потом сделало пару шагов назад и повалилось на землю.

– Блядь… – выругался я, чувствуя, что ошметки плоти и брызги крови чудовища попали мне на лицо и одежду.

От этой дряни не спасло даже черно-зеленое дымное марево.

Впрочем, куда более серьезной проблемой были сородичи твари, решившие атаковать нас всем скопом.

Удар. Второй. Третий. Каждые две-три секунды мой молот находил новую цель – обезглавливая, проламывая грудные клетки, а иногда и разрывая противников напополам.

– Поберегись! – послышался рев Бернуса.

Отскочив и на всякий случай пригнувшись, я увидел, что здоровяк поднес свой «рупор» ко рту. Спустя мгновение воронка исторгла мощнейший поток пламени, которое черно-красной лавиной тут же обрушилось сразу на десяток чудовищ.

За долю секунды огонь охватил тощие фигуры. С диким ревом твари заметались, сталкиваясь друг с другом и падая. Несколько кинулись вперед, но спустя пару мгновений замерли, будто бы парализованные резанувшим по ушам визгом.

Это свой ход сделала Мирэль. Зеленые пучки волос на ее голове снова искрили, глаза горели белым светом, а из раскрытого, слегка оскаленного рта лились и лились жуткие звуки. И они определенно несли в себе магическую силу.

Ее чувствовали все: я видел, как болезненно скривились лица Лестера, Бернуса и Сато. Наверняка они ощутили то же, что и я – отвратительную вибрацию в глубине мозга.

Тошнотворное чувство.

Зато теперь стало понятно, для чего было необходимо глотать мерзкие зеленые пилюли. Без них звуковая магия Мирэль сделала бы нам гораздо хуже. И творящееся с окружившими нас чудовищами служило лучшим тому доказательством.

Обитателям Похороненного города было очень хреново. Часть из них так и осталась стоять, будто окаменев, другие конвульсивно дергались, третьи…

Третьи один за другим теряли головы. В буквальном смысле – те попросту взрывались, разбрызгивая темное и вонючее содержимое, а обезглавленные тела медленно оседали на землю.

Атака Мирэль длилась не меньше десяти секунд. За это время женщина успела расправиться примерно с половиной противников. А затем, погасив свет в глазах, искры на волосах и перестав кричать, она взялась за остальных. Тех, кого ее крик просто оглушил.

Мирэль шагнула вперед и пустила в ход цепи с клешнями. Обращалась с оружием она мастерски: каждый удар укладывал одного-двух монстров, отсекая им руки или разбивая головы. Так что очень скоро на ногах не осталось ни одного противника.

– Что, малец, – тяжело дыша, с насмешкой во взгляде обратилась ко мне Мирэль. Наверняка тому виной был мой слегка ошалевший вид: все же с таким количеством противников я до сих пор не сталкивался. – Не ожидал такого, да? Думал, что будет легкая прогулка? Нет, дружок, здесь нужно убивать.

– Тут ты не права, Ми, – равнодушным тоном произнес Сато.

Бернус, услышав, как парень обратился к напарнице, хрюкнул, сдерживая смех. Мирэль, на его счастье, этого не заметила – с легким удивлением она посмотрела на Сато, и тот пояснил:

– Нельзя убить то, что уже мертво.

– Мертво? – машинально переспросил я.

– Скорее всего так и есть, – сказал Лестер, хмурясь. – Иначе я бы засек их задолго до нападения.

– И как бы ты это сделал? – прищурилась Мирэль.

– Ментально. У любого живого существа есть мысли и эмоции. А это, прежде всего, энергия.

– Ну, цыпа, эмоций у этих бородавочников было хоть отбавляй, – заметил Бернус. – Сожрать они нас хотели очень страстно.

– Да, но я все же их не почувствовал. А значит, мозг этих… существ, – последнее слово далось Лестеру трудно, – мертв. Именно он является источником ментальной энергии, которую я могу обнаружить.

Только после этих слов я понял, что тоже ничего не ощутил. Ни волны липкого жара, ни чужеродного восторга. А ведь от моего молота сдохло не меньше полутора десятков тварей.

– Они мертвы, – повторил Сато, задумчиво глядя вдаль. – А продолжать существовать их заставляет та магия, из-за которой Эдрум ушел под землю.

– И что же, цыпа, все жители славного мегаполиса превратились в таких вот образин?

Лицо Лестера после этого вопроса словно окаменело.

– Не все. Эти, – Мирэль кивнула на ближайший труп, – раньше были обычными людьми. Не магами. Потому и превратились всего лишь в безмозглых двуногих хищников. Стайных зверей, которым не нужно ничего, кроме как пустить кровь. Но вот с магами, – она мрачно оглядела нас, – все куда сложнее. Те, кто обладал даром, тоже изменились. И они куда опаснее.

– О-о, чародеи стали страшными буками, да? – нарочито зловещим тоном произнес Бернус и ухмыльнулся. – Интересно, а в кого бы я превратился, будь я в Эдруме в тот славный денек? В огнедышащего дракона?

– Скорее в какую-нибудь тупую и несуразную образину, пердящую искрами и вонючим дымом, – презрительно фыркнула Мирэль и, скинув с плеч мешок, стала доставать оттуда небольшие контейнеры из похожего на пластмассу материала.

Положив все пять емкостей на землю, женщина вооружилась ножом и присела рядом с ближайшим трупом.

То, что происходило дальше, было, мягко говоря, малоприятно. Мирэль начала разделывать уродливого покойника. Извлекла глаза, язык, кусок сердца и – отчего у меня неприятно заныло в паху – семенники. Вскоре все это оказалось в контейнерах, а женщина нависла над следующим телом.

– Похоже, цыпа любит деликатесы, – ухмыльнулся Бернус, на что Мирэль ответила лишь мрачным взглядом.

– Думаю, дело в другом, – возразил Лестер. – Внутренние органы нужны исследователям.

– Именно, – отозвалась Мирэль, не переставая работать ножом. И делала она это очень умело. – К тому же, за потроха тварей можно выручить неплохие деньги. Так что мой вам совет: если надумаете нырнуть еще раз, берите с собой посуду.

За следующие четверть часа она «препарировала» шестерых покойников. После чего убрала заполненные контейнеры обратно в мешок, и мы продолжили путь.

А Похороненный город, между тем, продолжал подкидывать сюрпризы. Сначала одна из дымящихся трещин в земле исторгла рой уродливых ползучих насекомых размером с крысу. С ними разобрался Бернус: вновь использовав «огненную воронку», он буквально похоронил тварей под волной черно-красного пламени.

Затем мы встретили свору собак. Вернее – скелетов, которые были обтянуты гниющей серой шкурой, местами прорванной разросшимися костями. Увидев нас, четвероногие обитатели Похороненного города яростно захрипели и кинулись в атаку. На сей раз большую часть монстров умертвил я, а Мирэль заполнила еще несколько контейнеров их глазами, языками, сердцами и мозгами, съежившимися до размеров грецкого ореха.

Не остался без трофеев и Сато: возле длинного полуразрушенного барака он обнаружил странные цветы с бурыми пористыми лепестками и сорвал четыре бутона. Потом внимание парня привлекли несколько антрацитово-черных кристаллов, выросших на стволе сухого мертвого дерева.

– Похороненный город щедр на интересные находки, – скучающим тоном сказал Сато, поймав любопытствующий взгляд Бернуса. – Ученые или аристократы всегда рады заполучить что-нибудь новенькое и не скупятся на награду.

Лестер хотел что-то спросить, но внезапно побледнел, скривился от боли и, припечатав ладонь ко лбу, повалился на четвереньки. Пальцы другой руки выпустили глефу, и та упала, чуть не задев меня клинком.

– Эй, – я опустился рядом с чародеем. – Ты чего?

– Го… голова… Раскалывается…

Первые слова дались Лестеру особенно тяжело. Но потом он немного совладал с собой и встревоженно посмотрел на меня.

– К нам что-то приближается. Я чувствую. Вот здесь, – чародей осторожно коснулся пальцем собственного виска и вскрикнул от очередной вспышки боли.

Мне хватило пары мгновений, чтобы понять, что к чему. Лестер снова использовал ментальную магию – проверить, чиста ли дорога, которой нам предстояло пройти. И, похоже, кого-то засек.

Но кого?

Жуткий громогласный хохот был мне ответом. И донесся он из очередного трехэтажного дома, расколотого на несколько частей и парящего в воздухе в какой-то полусотне метров от нас.

«Режим зверя» тут же усилился. Бернус и Мирэль с Сато подобрались, готовясь встретить новую угрозу.

Та не заставила долго себя ждать: непроницаемая чернота пустых оконных проемов выплюнула не меньше десятка больших сгустков зеленого пламени, тут же устремившихся к нам.