Агентство «Экзорцист»: ALBEDO

Глава 64

Пошёл мелкий, противный дождь. Окно в комнате было распахнуто, и за ним шумела вода. Ласи жил в квартире на втором этаже администрации, хотя наверняка имел свой собственный дом. А может, и нет. Может, копил.

Меня он принял в гостиной, на стенах которой висело оружие, в основном винтовки, и чертежи пехотных доспехов. Видимо, полковник был большим фанатом военного дела. Даже странно, что связал свою жизнь с национальной гвардией. Хотя тут, скорее всего, имел место расчёт: под крылом барона Кобема, да на таком кормном месте, он мог быстро сделать состояние.

Мне не удалось поговорить с градоначальником по причине позднего часа — тот уже спал — зато с Ласи у нас состоялась продолжительная беседа. Полицейский обстоятельно рассказал, как раненый офицер послал за констеблем и велел тому сказать начальству, что он готов сознаться в убийстве. Ласи лично приехал послушать историю Флакса. Тот заявил, что убил Бошан, случайно встретив её ночью в гроте. Якобы шатался по городу пьяный, залез в парк и заметил женщину на лавочке. Стал к ней приставать, она его, разумеется, отшила, и тогда он сначала отходил её кнутом, а потом зарубил саблей.

— Как видите, — сказал Ласи, — Флаксу известны подробности, которых он не мог узнать, если не убил сам. Мы держали обстоятельства преступлений в строгом секрете.

— Зачем ему носить с собой кнут? — подумав, спросил я. — Не девятнадцатый век на дворе. Лошадьми пользуются в наше время разве что на скачках. Ну, ещё детишек катают возле аттракционов.

Полковник развёл руками.

— Да кто ж его знает? Какая разница?

— И что, Бошан не кричала, пока он её бил?

— Кричала, должно быть, но время было позднее.

— Да ведь уже выяснили, что криков не было, — напомнил я.

Ласи поджал губы. Моё замечание ему не понравилось. Оно и понятно: осложняло дело.

— Кричала или нет, к делу теперь не относится, — холодно заявил он. — Убийца сознался. Что вам ещё надо? Или из-за гонорара расстроились? Так тут ничего не поделаешь: опередил я вас, господин Блаунт.

— Что Бошан делала в гроте? — спросил я, игнорируя колкость собеседника.

— У неё уже не спросишь.

— Почему Флакс вдруг решил сознаться?

Не из-за того же, в самом деле, что я с ним побеседовал. Или именно поэтому? Может, проснулась в нём совесть? Говорят, в наше время такое ещё случается.

Ласи не торопясь прикурил сигарету, выпустил дым, проследил за тем, как тот уплыл под потолок.

— Говорит, всё равно, душу не спас. Мол, так и так в аду гореть. Убийство же, не что-нибудь. Странные разговоры, конечно, да нам-то какое дело? Признался добровольно, и в своём уме человек, вроде. Зачем только от второго убийства отпирается — вот что неясно. Ему послабления всё равно не выйдет. Да и кто поверит, что он одну убил, а другую нет? Когда всё одинаково.

— Вот это и странно, — заметил я. — Каяться, так каяться.

— Вы, может, сомневаетесь, что Флакс убийца? — прищурился полицейский. — Зря. Допустим, насчёт офицера того пьяного я поторопился, признаю. Но Флакс себя не оговаривает.

— Да не в этом дело.

— А в чём? Что-то я вас не пойму, господин Блаунт.

— Флакс Бошан, может, и убил. Я это допускаю. Но кто тогда убил Кавендиш? Если не Флакс, конечно. И если не врёт.

Ласи досадливо поморщился

— Если, если… Зачем допускать? Врёт он!

— А вдруг нет?

— И что тогда?! — с лёгким вызовом спросил полковник.

— Как бы во время визита Её Величества другой преступник не убил кого.

Ласи аж дымом подавился. Мелко перекрестился, замахал руками.

— Бог с вами, господин Блаунт! Скажете тоже!

Смятение полковника, конечно, доставило мне удовольствие, но дело это не продвигало.

— А вы представьте, — сказал я.

— Не хочу! Вам просто обидно, что Флакс сам сознался, не дал вам возможности умом блеснуть перед бароном! Да и какой шанс для рекламы упущен! Вы, небось, уже представили, как про вас по телику трубить станут: мол, Кристофер Блаунт раскрыл убийства в Брайтоне! То-то повалили бы клиенты, да?

Я нахмурился. Ласи и сам понял, что перегнул палку. Младший я сын в семье или нет, но род наш слишком влиятелен, чтобы позволять себе подобные разговоры хоть с кем-то из нас.

— Уверен, вы бы его нашли, — сказал полковник примирительно. — Но теперь уже ничего не попишешь. Дело закрыто!

— Где сейчас Флакс? — сухо спросил я. — В камере?

— Нет, он ведь на ладан дышит. Под домашним арестом. С охраной, разумеется. Приставил к нему двух человек, — Ласи усмехнулся. — Не убежит!

— Я должен с ним поговорить.

— Это уж лишнее, — покачал головой полицейский. — Признание у нас его имеется, а после вашей беседы он, глядишь, ещё и отпереться от всего надумает. Нет уж, господин Блаунт, извините, но я этого позволить не могу. Дело, которое вам поручил барон, сделано, так что можете отдыхать в своё удовольствие, а Флакса оставьте нам. Вы ведь на курорт не убийства расследовать приехали, так что ничего особо не потеряли.

Было ясно, что от полицейского толку не будет. Сухо попрощавшись с ним, я ушёл.

По дороге размышлял. Если Флакс и убийца, то не один замешан. Зачем ему брать на себя одно и отказываться от другого, зная, что ему всё равно не поверят? Глупо! А история насчёт того, что он случайно встретил Бошан в гроте, не выдерживает никакой критики. Ей пришёл вызов, так что ни о каком совпадении речи быть не может. Флакс темнил. Молчал именно о том, что мне хотелось узнать: с какого перепугу Бошан отправилась ночью в грот, почему она не кричала, зачем офицер пытал и убил её. Ни на один из этих вопросов Флакс не дал ответ.

И что это за слова о том, что всё равно душу не спас? С этим надо разобраться. Я чувствовал, что ответ есть у Редверса. Стоит, пожалуй, согласиться на его пари и узнать, что это за особое условие, которое банкомёт сообщает в последнюю очередь. И как оно связано с выкупом.