Анарх

XVI. ТЕСНЫЕ ПОМЕЩЕНИЯ

Макколл снова застегнул шлем сирдара. Он бросил взгляд на остальных троих, показал Танитский жест рукой тихо, и пошел по карцеру.

Допрос, который он видел на своем пути сюда, был закончен, и дверь была закрыта. Он задумался, жив ли все еще Урдешский полковник.

Он надеялся, ради Трона, что нет.

Двое сынов все еще были на своем месте на посту безопасности. Один открыл внутреннюю клетку, чтобы пропустить его. Второй стоял, облокотившись на приклад сторожевого пулемета.

Сын с ключом отметил, что сирдар долго был там.

Макколл ответил, что самая лучшая работа часто занимает много времени.

— Харнез ден вой? — спросил сын. Значит, вы получили, что хотели?

— Ден харнек техт, — ответил Макколл. Все, что было возможно получить.

С ударом открытой ладонью, он вонзил болевое стрекало в солнечное сплетение держателя ключа. Весь организм человека отключился. Его рот открылся, чтобы озвучить невообразимую агонию, которая кричала в его нервной системе, но его голосовые связки и легкие больше не работали.

Он согнулся и упал на палубу. Другой охранник отвернулся с удивлением от сторожевого пулемета, когда его товарищ рухнул. Макколл уже был рядом с ним. Скзеррет прошел между ребер.

Два убийства, три секунды. Никакого звука.

Макколл воспользовался ключом охранника, чтобы снова открыть внутреннюю клетку и затащил тела сквозь нее. Он встал в прямой видимости с конца карцера и сделал жест рукой чисто.

Майло и Мажо поспешили к нему. За ними последовал Холофернэс, хромая.

— Униформы, — сказал Макколл.

Майло и полковник избавили сынов от снаряжения и надели его. Подгонка была плохой, но это нужно было сделать. Макколл вернулся на пост охраны, и обыскал территорию. Оба сына были вооружены старыми Флотскими лазерными карабинами, которые лежали на крючках на настенной стойке. Макколл снял их и проверил. Приличное оружие, короткоствольное для использования в окружающей обстановке корабля. Сыны держали их в чистоте и порядке. Более дисциплинированный образ жизни, в стиле Астра Милитарум, наблюдаемый как у подразделений Сека, так и у Кровавого Пакта, имел некоторые преимущества. У Майло и Мажо должны были быть запасные обоймы в снаряжении униформ, которыми они завладели, так же, как и ритуальные кинжалы. Когда они вошли в клетку в униформах, Макколл кинул по карабину каждому.

— Несите их внизу, на сгибе руки, — сказал он. — Сыны не носят оружие на плече.

Майло кивнул.

Появился Холофернэс.

— Не маскируйте меня, — сказал он.

Макколл знал, что не будет. Большинство из того, что последует, собиралось стать импровизацией, хотя Макколл рассказал им несколько базовых сценариев.

Холофернэс взял большой Урдешский сторожевой пулемет с трипода. В его лапищах он выглядел обычным автоганом. Он взял ящик с патронами и убедился, что лента между ящиком и оружием достаточно свободна, чтобы не заклинить от любого внезапного движения.

Макколл открыл внешнюю клетку.

— Кто-нибудь скоро заметит, что в караульной карцера никого нет, — сказал Мажо. У него была проблема комфортно расположить свои очки под украденным шлемом и его жутким подбородочным ремнем.

— План не идеален, — ответил Макколл. — Раньше или позже, кто-нибудь заметит, что не все на борту так, как надо.

Они пошли сквозь корабль, поднявшись на седьмую палубу, а затем на шестую. Макколл шел впереди, и каждый раз, как он слышал движение или замечал приближение личного состава, он подавал знак людям позади себя, и Холофернэс забивался в укрытие: за переборку, в межпалубный колодец, или в сервисный отсек. Как только контакт проходил, Макколл вел их дальше.

На пересечении на шестой палубе им пришлось прождать почти пятнадцать минут, пока рабочие команды и группы сервиторов не провезут машинные части на грузовиках. Как только стало чисто, они поспешили дальше, через воздушный шлюз отсека, и последовали по затемненному коридору, который пролегал вдоль стороны большого технологического отсека. В резко освещенном пространстве под собой, они увидели сервиторов, обслуживающих орудия, загружающих огромные снаряды в металлические захваты конвейеров. Высокие фигуры в пятнистых золотых мантиях надзирали за работой, выкрикивая инструкции в ручные горны. Как только каждый полутонный снаряд загружался, автоматическое устройство с грохотом продвигалось и опускало их в палубные шахты, где они опускались на гидравлических поворотных устройствах в автоматические зарядные магазины на орудийной палубе.

Макколл и остальные мгновение смотрели на это из тени за перилами. У вражеского корабля все еще был задор.

Мажо посмотрел на Макколла с поднятой бровью. Макколл помотал головой. Из-за своего огромного размера и мощи, корабельные боеприпасы были удивительно стабильными и инертными, пока их не выберут для использования. Они могли потратить впустую часы, пытаясь силой заставить снаряд сдетонировать, и даже в этом случае, не было никаких гарантий, что в магазинах пойдет цепная реакция.

И у них не было часов.

На пятой палубе, они ждали, пока экскувитор не пройдет быстро мимо с двумя псайкерами, хромающими за ним, а затем почти столкнулись с дамогором и его отрядом из шести сынов. У Макколла даже не было времени подать сигнал, но он понял, что Холофернэс, должно быть, скользнул из зоны видимости, потому что дамогор начал задавать вопросы Макколлу и его двум сынам насчет местонахождения этогора, зовущегося Карэйном.

— Я его не видел, дамогор, — ответил Макколл. — Возможно, он на мостике с Тем, чей голос повелевает звездами.

Дамогор посмотрел на него, раздраженный.

— Святой Магистр не на мостике, кусок говна, — фыркнул он. — Когда в последний раз Святой Магистр был на мостике?

— Мои извинения, дамогор, конечно, нет, — быстро сказал Макколл. — Я оговорился. Я имел в виду...

— Нет, я тоже там посмотрел, — ответил дамогор. — Сейчас Ораторий закрыт для всех. Значит, Карэйн должен быть на берегу.

Он выругался.

— Как тебя зовут, сирдар? — спросил он.

— Элоз, мой магир.

— Если увидишь Магира Карэйна, Сирдар Элоз, скажи ему, что капитану корабля нужны декларации к рассвету. К рассвету, ты понял?

— Да, мой магир.

Дамогор щелкнул пальцами, и его отряд последовал за ним по коридору.

— Что это было? — прошептал Мажо.

— Наша цель больше не на мостике, — ответил Макколл.

— А где? — спросил Майло.

— Ораторий.

— И где это? — спросил Мажо.

— Ни фесовой идеи, — ответил Макколл.

Они добрались до третьей палубы, и почти тотчас вошли в большую секцию, в которой проводился большой ремонт. Рабочие команды из промышленных сервиторов устанавливали новую броню вдоль секции корпуса, которая тянулась почти на шестьдесят метров. Сварочные лучи яростно сыпали искрами. Толпы рабов выкатывали вагонетки, нагруженные расплавленными кусками металла и кусками шлака, которые были сорваны с разрушенной обшивки.

Макколл завел свой маленький отряд во временное укрытие, а затем пошел в одиночку через зону ремонта. Он заметил открытый отсек, где два офицера снабжения в грязных золотых робах спорили насчет уплотнительного материала.

Отсек использовался в качестве наблюдательного пункта за работами. Он был забит инструментами и дыхательным снаряжением. Там был маленький рабочий стол, заваленный хламом и заявочными документами.

Он быстро пошел к офицерам снабжения, и, когда он это сделал, осознал, что они не были сынами из войска Сека. Они были В’хедуак, спутниками из другой племенной группы, которая служила в качестве эквивалента персонала Имперского Флота во Флоте Архоната. Они были высокими людьми, крупнее, чем Макколл осознал, когда только приблизился, их тела с большими костями и мощными мускулами говорили о многих семейных поколениях, выполнявших работу при высокой гравитации. Он раньше сталкивался с жестокими ударными частями техно-каннибалов В’хедуака, но не с правящим классом. Их головы были обриты, за исключением длинных, квадратных бород, и у них были помятые противовзрывные визоры, опущенные на грудь. Их лица были фетишистски покрыты пирсингом, его было настолько много в ушах, что плоть была растянута. Их черепа были покрыты сложными татуировками. Звездные карты, предположил Макколл. Области и миры, между которыми они перемещались.

Они повернулись, чтобы посмотреть на него аугметическими глазами.

— Чего ты хочешь, солдат? — выплюнул один, используя формальную конструкцию, которая усиливала презрение.

— Чтобы его голос никогда не исчез, прошу прощения, мои магиры, — ответил он, отдавая салют войск Сека.

Они ответили тем же, неохотно, пристально смотря вниз на него.

— Мои магиры, Этогор Карэйн выражает свое почтение, — сказал Макколл, стараясь использовать неуклюжую конструкцию формальной защиты. Он начал потеть. Это было плохой идеей. Его управление языком воинов Сека было далеко не достаточно беглым, чтобы справится со странным акцентом и странным порядком слов суб- диалекта В’хедуака. — Этогор Карэйн желает выразить свою обеспокоенность, что активная работа здесь может потревожить Ораторий.

— Как? — спросил один.

— Мы бы не рискнули потревожить Магира-Который-Говорит! — воскликнул другой.

— Я только выражаю беспокойство, мои магиры, — сказал Макколл. — Шум и суета...

Один из В’хедуака презрительно усмехнулся ему.

— Ораторий в двух палубах отсюда, солдат, — сказал он. — Это было бы невозможно для нас, чтобы помешать смягчению страданий Магира-Который-Говорит.

Две палубы в каком направлении, задумался Макколл.

— Убирайся, — сказал один из В’хедуака. — И скажи своему этогору, что он плачущая язва.

— Уже ухожу, мои магиры, — сказал Макколл, пятясь.

Он пошел назад по рабочей зоне. В’хедуак мало дали ему, но риск того стоил. Он заметил кое-что за их плечами, пока они оскорбляли его.

Он прошел мимо ряда мусорных ящиков, которые были набиты металлоломом и изоляционными материалами. Не прекращая идти, он уронил одну из гранат, которые были на поясе для оружия сирдара, в ящик. Красная точка. Он надеялся, что это означало дым.

Так и было.

Через секунды, густой красный сигнальный дым повалил из ящика.

Он поспешил назад к В’хедуакам.

— Что еще, язва? — проревел один.

— Мои магиры! — произнес Макколл, указывая. — Огонь! В мусорных ящиках! Что-то загорелось!

Фыркая от злости и удивления, В’хедуаки протолкнулись мимо него. Дым уже покрывал заднюю часть рабочего пространства. Он услышал, как они кричат принести огнетушители, и начинают отчитывать сервиторов за использование сварки слишком близко от изоляционных материалов.

У них за спинами, Макколл вошел в наблюдательный пункт, схватил сложенный лист со схемами, который он увидел на столе, и полностью исчез в тенях.

— Что ты достал? — спросил Майло.

Макколл вытащил толстую сложенную бумагу, и они развернули ее.

— Планы палуб, — сказал он. Они были нарисованы вручную, вид сверху и профиль сбоку, и эта работа была сделана с большим мастерством. Призрачные тонкие пунктиры даже показывали замысловатые линии главных силовых связей и систем охлаждения.

— Они использовали это, чтобы надзирать за ремонтными работами, — сказал он.

— Никаких когитаторов? Никаких планшетов? — спросил Мажо.

— Они не доверяют цифровым записям, — ответил Макколл.

— Я думаю, что мы можем найти этому лучшее применение, — сказал Майло, и начал тщательно изучать бумагу.

— Сначала у меня есть вопрос, — сказал Макколл. — Где, фес его, Холофернэс?

Жаркие, темные границы канала выходили в длинную рокритовую галерею. Она была ста шестидесяти метров длиной и тридцати шириной, искусственная лощина, освещенная блестящим светом густых биолюминисцентных водорослей. Рокритовые стены с крутым уклоном раструбом отходили от центрального канала, формируя высокие и узкие выступы, которые можно было использовать в качестве инспекционных дорожек. В фосфоресцентном свете, Обел заметил большую и разъеденную теплом трафаретную надпись ГАЛЕРЕЯ 7816 на одной из рокритовых облицовочных плит. Русло канала, проходящее между высокими наклонными берегами, представляло собой путаницу из расплавленной магматической породы, сквозь которую бежала струя грязных, сжиженных отходов. Воздух смердел.

— Это лучшее место для засады, — заметила Жукова.

Обел кивнул. Встреча с Архиврагом в геотермальном канале стала бы бойней. Канал был достаточно широк только для двух людей, плечом к плечу. Им нужно было пространство, чтобы развернуться, чтобы они смогли выставить большую часть своих сил против физически превосходящего врага.

Крийд быстро оценила помещение. Оно, явно, когда-то служило в качестве галереи для избыточного давления, чтобы регулировать геотермальный поток во времена пиковой мощности. Остатки от массивных керамитовых врат находились на середине галереи. Они давным-давно оплавились до неподвижности, но их предназначением было уменьшить или даже перекрыть поток магмы и геотермальное давление. Геотермальной системе Урдеша были тысячи лет. Давным-давно, это была тонкая система, искусно управляемая и поддерживаемая династическими техниками, которые могли точно измерять, управлять и направлять природную силу.

Те утонченные археотехнические механизмы давным-давно вышли из употребления. Сейчас энергетическая сеть Урдеша была открытой сетью туннелей, которая либо работала, либо нет. Энергетические модуляции использовались индивидуальными местами – кузнями и заводами, такими, как ЭМ 14 – которые присоединялись к ней.

Но у этой, сейчас уже нефункционирующей галереи, были преимущества. Больше пространства, больше расстояния. В их конце было укрытие, и дальнейшее укрытие и стрелковые позиции предоставлялись открытыми вратами и высокими рокритовыми выступами. Крийд могла видеть открытый вход канала в противоположном конце. Оттуда они будут выходить. Это был единственный вентиляционный канал, выходящий из вентиляционной сети, обслуживающей территорию Репозитория Гносис.

Она надеялась, что это так. Если адепты солгали Паше, если Жукова неправильно прочла план, если был другой, резервный и вышедший из употребления проход, о котором они не знали...

— Они должны быть близко, — сказала она Обелу. — Давайте сделаем это здесь. Это самый лучший вариант, который мы видели.

— Единственный вариант, — сказал Ларкин.

Обел отдал несколько знаков руками – защитные позиции, здесь. Отряды Призраков позади них начали расходиться веером по галерее, занимая огневые позиции вокруг входа в канал, используя края рокритовых ограждений в качестве укрытия. Макхет и Боаз установили .20. Перетаскивание орудия поддержки и ее стойки весь путь от Турбинного Зала почти валило их с ног от теплового истощения. Другие члены отряда несли ящики с боеприпасами. Фалкерин и Клеб приготовили две сумки с трубчатыми зарядами, и Ифван отдал им заранее вынутые детонаторы. В тесных границах зала, взрывчатка будет последним средством, и Крийд убедилась, что все это поняли.

Лубба проверил свой огнемет.

— Будь осторожен, — посоветовал Обел. — Обратный поток может поджарить наших собственных людей, особенно если они на возвышении.

Лубба кивнул. У него отсутствовала ликующая любовь к огню Аонгуса Бростина, но он понимал огонь и огнеметы. Он был огнеметчиком с самого вступления в полк, и Ларкин однажды описал его, как — Бростин без, ну знаете, чокнутых пиро-аспектов.

Жед Лубба был большим человеком. Большинство огнеметчиков были такими. Требовалась масса и внутренняя сила, чтобы таскать полноразмерный огнемет весь день. Он обильно потел, его куртка была снята, его майка была темной от пота.

— Красиво и аккуратно, сэр, — пообещал он.

Ларкин и Окейн забрались по приваренным лестницам в конце облицовки, чтобы забраться на инспекционные дорожки, по одной с каждой стороны.

— Фес, тут высоко, — пожаловался Ларкин, как только забрался наверх.

— Тихо, — сказала Крийд.

— И узко, — добавил Ларкин. Он осторожно прошел вперед, осторожно неся свой драгоценный лонг-лаз, и занял позицию наверху ворот по левую руку, среди ржавых шестерней, которые когда-то закрывали и открывали их. Окейн уже расположился наверху ворот по правую руку. Другие Призраки забрались за ними, занимая опасные огневые позиции вдоль выступов, некоторые ложились на животы. Обел хотел максимизировать число пушек, которые они могут принести. Маггс и Жукова пробирались по каналу, направляясь дальше, чтобы разведать оставшуюся часть галереи и прислушаться к каналу в дальнем конце.

— Это возвращение? — тихо сказал Обел Крийд.

— Это их тормозит, — ответила она.

— Но они переносят вещи, — сказал Обел. — Гаунту нужны те штуки, так ведь?

Она кивнула. — Но он не хочет, чтобы ими владели ублюдки. Так что, если дойдет до выбора, лучше, чтобы никто не добрался до них так, как они.

Ланни Обел не выглядел уверенным.

— Паша не уточнила, — сказал он.

— Я не думаю, что она тоже знает, — сказала Крийд. — Нашими приказами было обезопасить и возвратить. Эта идея отгородилась стеной. Так что, теперь это возвращение или уничтожение. Слушай...

Она понизила голос и отвела его в сторону.

— Клянусь Троном, я не оцениваю наши шансы здесь. Только тридцать один, без поддержки? Эти враги прорезались сквозь скитариев пятнадцать минут назад. Нам повезет, если сдержим их. Если нам, на самом деле, повезет, мы превратим их в дым. Просто зальем их огнем. Если после этого останется, что возвращать, тогда ура нам. С другой стороны, они не пройдут мимо нас со штуками, пока мы все не будем мертвы.

— Те вещи важны, так ведь? — сказал Обел. — Те орлиные камни?

— Фес знает, почему, — ответила она. — Но, да. Несомненно. Они послали элиту, чтобы добраться до них. Так что, если нам придется уничтожить их, чтобы они им не достались, да будет так.

Обел покачал головой.

— Эй, — произнесла она, толкая его локтем. — Ну же. Ланни? Они послали элиту, Гаунт послал нас. Лорд Исполнитель, не меньше. Так чем это нас делает?

— Элитой? — спросил Обел с усталой ухмылкой.

— Нет, — сказала она. — Это делает нас сосунками и приманкой для лазеров. Но, по крайней мере, я заставила тебя улыбнуться.

— Пошла нафес, Тона, — тихо засмеялся он.

— Сэр! — прошипел Сержант Ифван.

Окейн подавал сигналы рукой со своей позиции.

Маггс и Жукова возвращались по каналу. Они быстро передвигались, петляя и перебегая по грязному, неровному основанию.

Первая инструкция, подал знак Обел.

Коррод поднял руку и Кимурахи остановились. Он пристально посмотрел на бледный диск, который показывал то место, где канал выходил в более огромный зал.

Он посмотрел на детальные планы, которые ему дал Ординат Ян Жерик.

Хэклоу бросил на него взгляд.

— Дамогор?

— Мы приближаемся к галерее, — сказал он. Хэклоу кивнул. Он помнил ее с момента входа.

— Если они умные и настойчивые, именно здесь они будут пытаться остановить нас.

— Да?

— Это точка, которую бы выбрал я, — сказал Коррод. Он снова посмотрел на планы. — Достаточно широко, чтобы развернуться, достаточно узко, чтобы защищать.

— Я сомневаюсь, что у нашего Имперского врага достаточно ума или способности, чтобы достаточно быстро привести сюда вниз силы, — сказал Хэклоу.

— И именно поэтому мы будем воевать с ними вечно, — сказал Коррод. — Из-за такого типа мышления. Наш враг умный и настойчивый. Они послали солдат, чтобы вернуть камни. Они бы не послали кого ни попадя. Специальные войска. Заслуживающая доверия элита.

Хэклоу кивнул, отчитанный.

Коррод снова посмотрел на вход в канал. Он сощурился, его яркие неоновые глаза исследовали. Вентиляционные каналы очень сильно притупляли его переделанные чувства. Смола, выделяющаяся из его слизистых, чтобы защитить его легкие от жара, мешала его обычно гипер-острому дару запаха и вкуса, а общее повышение температуры делало сложным для его глаз засекать тепловые следы человека.

Но он мог слышать. Мягкие, но настойчивые удары человеческих сердец, ускоренных напряжением. Движение потревоженных камней. Металлические щелчки, когда обоймы осторожно вставлялись в приемники.

— Они там, — сказал он.

— Мы не можем вернуться назад, — сказал Улроу. — Они уже должны были обезопасить другой конец.

— Я ничего не сказал о возвращении, — ответил Коррод. — Мы –Кимурах, братья. Мы всегда идем вперед. Мы следуем песне его голоса.

— Мы нападем на них? — спросил Хэклоу.

— Да, — сказал Коррод. — Мы некоторых потеряем. Это цена. Но они не будут готовы к нашей скорости или нашей стойкости. Помнишь, почему наш магир сотворил нас такими?

Хэклоу кивнул. Имперское предпочтение энергетического оружия, особенно видов лазерного, повлияло на ритуальную эволюцию Кимурахов. Изобретатели Коллегии Наследования давали ранним поколениям их вида способность выращивать твердые пластины, чтобы впитывать твердые кинетические боеприпасы. Это было давно, в смутные времена Первых Человеческих Войн. Сейчас Кимурахи были созданы, чтобы выделять смолистую оболочку, которая отторгала энергетический огонь. Изобретатели развили идею на основе изучения биомеханики локсатлей.

Лазерное оружие было великолепным инструментом против человеческой плоти. Но Кимурахи, хотя и не неуязвимые, были намного выше этого.

— Вы помните план зала? — спросил он.

Кимурахи кивнули.

— Хэклоу, бери своих воинов и зачисти левую сторону. Гехрент, твои справа. Эхир, атакуй галерею.

Все Кимурахи прошипели согласие. Они ждали какое-то время, неоновый свет стал резче в их глазах, пока то, что было их потовыми железами выпускало еще больше слизи, чтобы утолщить блестящее покрытие на их плоти. Хэклоу, Гехрент и воины, которые будут сопровождать их, сняли свои ботинки. Они фокусировались с гримасничающей концентрацией, игнорируя боль, над тем, как переделывались, чтобы удлинить когти на пальцах рук и ног. Хитин вытягивался, треща и разрастаясь, становясь уродливыми серыми крюками.

Коррод поправил старый Гвардейский вещевой мешок на плече. В нем лежали четыре камня. У Улроу были оставшиеся четыре в ранце.

— Они должны пережить это, — сказал Коррод. — Это все, что важно. Если я паду, если Улроу падет, кто-нибудь возьмите это бремя.

— Да, магир, — прошептали они.

— Теперь, давайте покажем этим человеческим отбросам, как сражается Кимурах, — сказал Коррод. — За Анарха, кто есть Сек, чей голос заглушает все остальные.

Все было спокойно и тихо несколько минут. Ожидание нервировало Ларкина. Он держал глаза на входе в канал, но направил свой лонг-лаз на камень в основании канала, примерно в тридцати метрах. Это была точка, которую никто не пересечет не получив выстрел в голову. Его ранец был открыт у бедра, запасы сверхзаряженных ячеек были готовы к хватанию.

Ну же, давайте займемся вами...

Крийд бросила взгляд на Обела. Пот бежал по ее щекам и шее, и это не было только от немилосердной жары вентиляционной системы.

— Движение! — прошипела Жукова.

Тихо, без боевого клича или воя, Кимурахи вырвались из канала и направились к ним. Первый взгляд на своего врага заставил Призраков вздрогнуть. Они не были людьми. Высокие, как огрины, тощие, как трупы, бегущие из канала с ошеломительной длиной шага, почти скачущие, как двуногая дичь.

Их скорость была вторым шоком. Как что-нибудь может двигаться настолько быстро?

Крийд почувствовала, как ее наполняет страх. Враг рванул вперед, чтобы атаковать. Они знали, что это была засада, подготовленная позиция. И все равно, они атаковали.

Кимурахи неслись вперед, как волна, как атака кавалерии, заполняя канал, стреляя из своего лазерного оружия от плеч.

Первые выстрелы, трески отдавали эхом в замкнутом пространстве, врезались и откалывали куски от выступов рокритовой облицовки. Затем упали первые два Призрака, сбитые с ног невероятно точными выстрелами.

— Огонь! — крикнул Обел.

Танитское оружие начало сверкать. Шторм лазерного огня хлынул в рокритовую лощину, пересекаясь с огнем с возвышающихся выступов. Боаз открыл огонь из .20, выбрасывая потоки пуль по каналу. Шум был болезненным.

Лидирующий Кимурах согнулся и упал. Те, которые были позади, перепрыгнули упавшего, стреляя. Некоторые из тварей, сбитые с ног, вставали и снова начинали бежать.

— Фес это, — прошептал Ларкин. Они оставили позади его заранее подготовленную точку выстрела до того, как он даже выстрелил.

Чем, фес их, они были?

Он выстрелил, и лонг-лаз рявкнул. Кимурах повалился, когда его череп взорвался. Набранный им импульс пронес его кувыркающийся труп на несколько метров.

Ларкин не остановился, чтобы насладиться своим убийством. Он воткнул следующую ячейку и послал второй горячий выстрел в лицо еще одного демона с неоновыми глазами. Окейн тоже открыл огонь. Двое снайперов уронили пять тварей до того, как фронт атаки достиг ржавых врат. У сверхзаряженных горячих выстрелов была неподдельная останавливающая сила. Даже био-защита Кимурахов не могла заблокировать или впитать такую энергетическую силу.

.20 так же давала о себе знать. Потоки тяжелых пуль уничтожали конечности и разрывали тела на части.

Они не смогут прорваться через это, думал Обел. Не важно, что они такое, не важно, насколько они быстры, они не смогут сбежать из этой убийственной коробки. Никто из них не доберется до нас живым.

Но основной массой Танитской огневой мощи было не обслуживаемое расчетом орудие поддержки или два лонг-лаза. Это были стандартные лазерные винтовки. Попадания из них заставляли Кимурахов спотыкаться. Некоторые падали, у остальных были видимые повреждения.

Но они продолжали продвигаться. Они впитывали это. Обел подивился, сколько раз ему нужно было попасть в одну и ту же самую точку на цели до того, как он причинит какое-нибудь смертельное повреждение.

Кимурахи приблизились. Их оружие было простым, но их гибкие, сильные тела позволяли им стрелять в движении с большой точностью.

И лазерное оружие было великолепным инструментом против человеческой плоти.

Четыре Призрака были убиты. Пять. Шесть. Боазу попали в горло и руку, и его отбросило от .20, который со стуком затих. Ифван рванул к нему, но .20 заклинило, когда Боаз отлетел от трипода. Он боролся, чтобы разблокировать приемник.

— Разблокируй его! Разблокируй его! — кричал Обел.

Ларкин услышал крик Окейна. Еще две группы врагов хлынули вверх по облицовке на выступ. Им не нужно было балансировать. Кривые когти на их ногах и руках вгрызались в потрескавшийся рокрит, как скальные крюки. Некоторые уже бежали вдоль стены на всех четырех конечностях, как человеческие пауки.

Ларкин и Окейн сменили прицел. У них больше не было времени стрелять в наступающую волну внизу. Они начали целиться поверх механизмов врат, чтобы отогнать ужасы, которые неслись вдоль стен на их уровне.

Окейн попал в одного, и убийственный выстрел сбросил мчащееся пугало с края, вращающееся и молотящее. Ларкин разнес голову первого, приближающегося к нему, затем перезарядился, чтобы поприветствовать второго.

На другой стороне, Окейн промахнулся третьим выстрелом. Хэклоу перепрыгнул через ржавые шестерни врат, и обезглавил Окейна резким ударом своих когтей.

Внизу, Маггс увидел смерть Окейна.

— На стенах! Они на стенах! — закричал он. Несколько Призраков у входа в канал пытались навестись наверх и открыть огонь по Кимурахам, продвигающимся по краям. Это еще уменьшило огневую мощь, направленную на главную атаку.

Хэклоу и двое остальных проскользнули мимо позиции Окейна, послав его труп кувыркаться вниз по облицовке, и напали на Призраков, занимающих позиции на выступе. Призраки пытались отбиться, стреляя в упор в неожиданную атаку, или пытаясь отогнать Кимурахов прикладами винтовок или клинками. Кимурахи убили нескольких своими когтями, напоминающими крюки для мяса, или просто сбросили солдат с выступа в канал внизу, падение, которое либо убьет, либо покалечит их, когда они ударяться о рокритовое дно канала.

Ифван разблокировал .20, но передняя часть атаки уже была перед ними.

Кимурахи оставили многих из своего рода мертвыми и покалеченными в рокритовом канале позади себя. Но с незамутненной яростью и недрогнувшей скоростью, остатки переделанных воинов накинулись на хрупкую линию Призраков.