Ось Верума почти не имеет наклона, здесь нет ни лета, ни зимы, ни весны, ни осени, лишь очень длинные сутки, а потому Новый Год встречали по корабельному календарю.
Большая часть команды уже переехала на грунт, поселок разросся, на его окраине смонтировали теплицы. Органику для них пришлось возить с побережья, ее улучшили при помощи технологий лаборатории Петровского и засеяли семенами с Земли. Получился зеленый ковер ростков, на который Женька смотрела на них с надеждой.
– Тут проклюнулась надежда поесть чего-нибудь повкуснее сухпайка, – ехидно заметила Ингуся.
Сибирцев дал «добро», и в праздничный день не работали, а на пороге долгой ночи запустили фейерверки.
Роскошное небо сияло мириадами звезд. После захода солнца Росса сильно похолодало, мороз пощипывал щеки, из дыхательных масок вырывался пар. Кто-то сидел у костра, чуть в стороне смеялись и в шутку переталкивались пилоты. С ними был и Артур Яровой, почти здоровый, но с пластиковым фиксатором на шее. Валеев сделал шашлык из мяса местного "трилобита". Пили горячий чай или разведенный сироп земной гуавы, смешанный с соком оранжерейных лимонов, в который ради пузырьков добавили углекислоты. После полуночи все ушли в большую «конференц-палатку», погреться и посмотреть на организованную Кларой голограмму елки, и только Вечеров и Сибирцев остались снаружи, плотнее застегнув свои куртки.
– Сергей Геннадьевич, есть важный разговор. Понимаю, что сегодня праздник, а потому не тот день, но откладывать больше не могу.
– Вы про службу или про личные обстоятельства?
– Про все сразу, и дело серьезное.
– Хорошо, – согласился Сибирцев. – Если разговор не на парочку фраз, отойдем вон туда, где стоят «Росомахи». Морозно, черт… Они хоть от ветра прикроют. Думаю, минут за десять гипоксия не начнется, так что, если хотите, поговорим без масок.
– Согласен, все это не для радиосвязи.
-- Говорите, я слушаю.
-- Дело касается мой бывшей жены, Альды Вечеровой-Браун, воспоминания о которой были стерты по решению отдела внутренней безопасности Космофлота. Альда была участником Стальных Триад, вполне вероятно, их командиром. Я не помнил об этом, когда согласился участвовать экспедиции. Теперь, когда блок сняли, воспоминания вренулись.У вас есть причина отстранить меня от службы.
–Вот как… – Сибирцев задумался, но всего лишь на секунду, и не дрогнул. – Я читал ваше досье и помню, кто занимался разгромом террористов. Прошлое вашей экс-жены не имеет значения. Вы верны присяге. Я не собираюсь вас отстранять, если, конечно, вы собираетесь продолжать службу.
– Спасибо за доверие.
–Ваша задача – его оправдать.
Теплый капюшон – не фуражка, руку к козырьку не приложишь, а потому Вечеров коротко кивнул.
– Есть еще одна подробность, которой придется коснуться. Моя бывшая жена при задержании выбросилась в космос. Я видел как она падала, видел, как коже обледенела, но…
– Договаривайте.
– Я не уверен, что она мертва.
–В вакууме не выживают. Холод, удушье, декомпрессия.
– Обычные люди – не выживают. Но Альда – результат генетического проекта «человек будущего».
– Запрещенного?
–Теперь – да, запрещенного, но когда-то он был вполне легален. Альда всегда была вынослива. Однажды на Баренцевом море, во время дайвинга она погрузилась на двести метров и там, на глубине, что-то пошло не так. Моя жена всплыла очень быстро. Слишком быстро, нормальному человеку грозила бы кессонова болезнь, инсульт и паралич. С нею не случилось ничего.
– Возможно, она просто быстро поправилась?
– Она и не болела.
– Навсегда остаться в космосе – совсем другое дело.
– А навсегда и не нужно. Тело не нашли. Ее, вполне еще живую, могли подобрать сообщники на малом корабле.
Сибирцев нахмурился.
– Пожалуй, вы правы. Такое возможно. Однако, при чем тут «Алконост»?
– Пока ни при чем. Мы слишком далеко от Земли.
– Тогда что вас беспокоит?
– Интуиция, Сергей Геннадьевич. Возможно, ложная. За проектом сверхлюдей стояли влиятельные организации. Генотип Альды полезен для освоения дальнего космоса, но сам проект очень сложен. Тот, кто его продвигал, мог создать и варп-двигатель.
– Солитон не скроешь, стартовая установка типа "Эфир" слишком велика.
– А если не солитон?
– Альтернатива – варп на отрицательной массе, которой у нас нет.
– Но сканеры «видели» чужой корабль.
– Корабль больше не возвратился, возможно, мы имели дело с аномалией пространства-времени. Впрочем, я вас полностью понимаю. Все сказанное приму к сведению.
– Спасибо. Я могу идти?
– Конечно, отдыхайте. Сегодня, в конце концов, Новый Год. Однако, товарищ Вечеров, напоследок хочу сделать вам замечание. Завтра займитесь, наконец-то, поисками доппельгангера.
–Зачем? Он не сверхчеловек. Кислород тут на грани выживания. Постоянная гипоксия Мартынова ослабила, холод и голод добили. Скажу честно и прямо – он мертв, поиски не стоят затраченного топлива.
– Он жив, пока не доказано обратное.
– При всем уважении, Сергей Геннадьевич, «Барсук», наш пилот, который аварийно приземлился на «Кречете» и ушел зачем-то в сторону гор, погиб. Неделю назад мы обнаружили тело – вы это знаете. Причина смерти установлена, и она именно такая – ослабел, потерял сознание и замерз.
– Вот именно, ослабел и замер, поэтому – ищите. Нас слишком мало, мы не можем постоянно терять людей, пускай даже штрафников. Вы понимаете причины?
– Так точно, товарищ капитан первого ранга.
– Сегодня – без формальностей. Вы отлично знаете, что я имел в виду.
... Вечеров ушел в конференц-палатку, там с удовольствие избавился от маски и,согревшись, расстегнул куртку. Кларина голографическая ёлка очень напоминала настоящую – мигала огнями, блестела стеклянными шарами. Накрыли стол, пустив в ход все наиболее далекое от обычных сухпайков – фрукты из оранжереи, Валеевского жареного трилобита, торт, сделанный из галет и консервированного варенья.
«Итак, что мы имеем… – думал Вечеров, машинально поедая кусок трилобита с луком. – Огромная планета. Часть траектория полета «Кречета». Примерный расчет а дает квадрат триста на триста километров, а это девяносто тысяч квадратных километров, что называется - ищи иголку в стоге сена. «Кречет» может, и найдется, а вот тело – нет, если утонуло в зыбучих песках».
Он подавил запоздалую злость, чтобы не портить праздник ни себе, ни людям. Поручение Сибирцева не просто казалось невыполнимым – оно выглядело несуразным.
«Сукин сын Мартынов, сначала принял нашу медпомощь, а потом вырубил парня из отряда Ленца и Женю чуть не задушил. Доппель, конечно, мертв. Но, если все-таки жив, найду – набью морду, Сибирцеву скажу – оказал сопротивление».
Праздник шел своим чередом. Ночь обещала затянуться надолго – почти на десять стандартных земных суток. Это чередование огромного дня и огромной ночи вынуждало порой спать в светлой время, а порой – бодрствовать в темноте. Земной суточный ритм ломался и главврача Корниенко засыпали жалобами на бессонницу. Выход придумали не врачи, а инициативный как всегда Петровский. Команде раздали очки, которые на естественные пейзажи Верума накладывали «осветление» или «затемнение», если время освещенность на планете не соответствовала времени «Алконоста». В закрытом помещение при искусственном свете эта опия отключалась. Гаджет прижился, им пользовались все, кроме Ленца, искусственный глаз которого менял картину реальности собственным оригинальным способом. Ленц сразу отнесся к новинке настороженно. «Для темноты есть приборы ночного видения, а длинный день дает возможность как следует осмотреться», – весьма желчно заметил он. Прибором ночного видения Ленца являлся его собственный киберглаз, а потому Петровский резонно возразил, что это то же самое и отличается только часовая настройка.
Все эти разговоры велись в первые две недели после высадки, и теперь уже остались в прошлом. Вечеров очки то носил, то не носил, смотря по настроению и обстоятельствам. На этот раз новогодняя ночь совпала с астрономической ночью Верума и гаджеты команды отключились. Вечеров еще с вечера снял приборчик, убрал его в футляр и сунул в набедренный карман.
Пришел Сибирцев и произнес официальную речь с пожеланиями и поздравлениями. Ему похлопали.
Потом пели песни, играли в «шляпу» и в «добро пожаловать». Праздник начал выдыхаться, многие уже дремали, а следующий рабочий день никто не отменял. Вечеров покинул компанию и направился в свою домик, который делил с Ленцем и двумя десантниками-сержантами. Внутри дышалось легко и тепло, а в остальном обстановка оставалась спартанской – четыре складные койки, четыре табурета, небольшой стол с компьютерным терминалом, шкафчики для личных вещей, походный умывальник, стойка с оружием, герметичный контейнер для мелкого мусора и никакой кухонной утвари – обедали в общей палатке-столовой.
Вечеров разделся, лег и почти сразу уснул. Альда ему не привиделась – после снятия блока прежние кошмары исчезли. Так прошло несколько часов, «земная» ночь закончилась, хотя ночь Верума продолжалась, и должна была продлиться через девять суток.
В этот странный час – рассветный для одного мира и темный для другого, людей «Алконоста» разбудила сирена тревоги.
* * *
Браслеты сработали сразу у всех – они завибрировали и синтетический голос озвучил один и тот же текст, определенный правилами безпасности Космофлота.
– Внимание! Внимание! Воздушно-космическая тревога. Всем бевым подразделениям занять свои места и приготовиться к отражению атаки. Всем гражданским специалистам в укрыться в убежище. При отсутствии убежища – действовать по обстоятельствам.
Вечеров вскочил, словно его подбросила пружина. Нащупал темноте куртку и комбинезон, быстро делся на ощупь, вытащил и пристроил на лицо очки.
– Система, игнорировать закрытое помещение!
Первородная тьма в очках мгновенно сделалась искусственным серым рассветом.
– Имитацию дня включить и зафиксировать!
Видимость улучшилась. Вечеров увидел и полностью собравшегося Ленца, и двоих десантников, которые рассовывали запасные лазер-картриджи по ячейкам разгрузок. Все четверо уже вооружились штурмовыми излучателями.
– Источник сигнала – мостик «Алконоста». – буркнул Ленц. – Вахтенный офицер сегодня – Ганин. Толковый мужик, так что тревога не ложная.
– Где Сибирцев?
– Его браслет не отвечает. Стрельба еще не началась, но, судя по сканерам, к нам идет рой штурмовиков-беспилотников – жизни там нет, только техническая активность.
– Чьи беспилотники?
– Да хер их знает. Думаю, нас атакуют вовсе не ксеносы. Тот, кто планировал, подгадал точно под Новый Год.
Люди уже высыпали под открытое небо. Ленц рассылал указания на браслеты. «На ровной местности и без настоящей ПВО – кирдык поселку, – в отчаянии думал Вечеров. – Хорошо хоть, завод смонтировать не успели».
Браслет включил боевую программу. На очках, которые теперь заменяли забрало шлема, развернулся полупрозрачный план местности, с параметрами среды, метками и рамкой целеуказателя. Все эти схемы наложились на псевдополуденный пейзаж, который, стоило сдвинуть очки на лоб, оборачивался кромешной тьмой и звездным небом. В эфир прорывались людские выкрики. Пилоты «Кречетов» уже бежали к машинам.
– Феникс на связи. Первое звено – на взлет.
– Пересвет не связи. Второе звено – на взлет.
«Кречеты» успели взлететь и теперь маневрировали в атмосфере.
– Вечеров на связи. Где «Алконост»?
– Ленц на связи. «Алконост» меняет положение на орбите. Передали – будет здесь через час.
– Валеев на связи. Где капитан Сибирцев?
– Черт! Да не знаю я! – заорал Ленц в ответ, сорвавшись.
– Ангел на связи. Поступила информация. Капитан вылетел на «Кречете» полчаса назад. Хотел стыковаться с «Алконостом» и сменить товарища Ганина на вахте.
–Ленц на связи. А что меня не уведомили?!
–Ангел на связи. А зачем? Все было по графику и штатно.
– Валеев на связи. В отсутствие капитана Сибирцева, как старший помощник, принимаю командование. Десантники подчиняются Ленцу. Приказываю держать оборону. Техникам и ученым – отступить в дюны. Транспортникам – уйти из зоны боевых действий. Всем выполнять.
Вечеров огляделся. Ученый и вправду уходили. Петровский, щерясь от напряжения, тащил в дюны какой-то, видимо ценный, контейнер.
– Станислав Евгеньевич, вам тяжело, дайте, я помогу!
– Клара, отстань! Возьми лучше документацию.
– Ленц на связи. Десантникам – отойти за периметр поселка. Рассредоточиться. Занять природные укрытия. Приготовить лазеры.
Вечеров не присоединился к ученым, а последовал примеру людей Ленца – укрылся за валуном с ружьем. Рой штурмовиков приближался, очки подсвечивали его рамкой – пока что как темное пятно на фоне неба.
– Ленц на связи. Всем приготовится. Стрелять по готовности. Ели будут распознаны двигатели и блоки управления – целиться в них.
Пятно на экране очков сделалось облаком точек, а потом распалось. Движение близких объектов оказалось слишком быстрым и смазалось на картинке. От рева и свиста заложило уши. Совсем рядом сверкнула плазма двигателя, а потом грунт содрогнулся от взрыва.
Что именно взорвалось в поселке, Вечеров не понял, штурмовик уже уходил, его сопла мелькнули в рамке целеуказателя, синий луч лазера ударил вслед, но разминулся с целью на долю секунды и беспилотник, едва не срываясь с штопор, ушел вверх.
Вокруг горели домики, платки, склады, машины. Тряслась почва, на голову сыпалось каменное крошево, и Вечеров пожалел об отсутствии каски.
– Ленц на связи! Первая волна отбита. Доложить обстановку.
– Ангел на связи. Две жестянки сбили. У нас – трое «трехсотых».
– Клён на связи. Мои транспортники на орбите. Обнаружен чужой корабль. На позывные не отвечает.
– Валеев на связи. Клён, двигайтесь к «Алконосту». Алконост, прием! Запрашиваю Алконост.
– Я – Алконост. Ганин на связи. Через полчаса будем у вас.
– Валеев на связи. Вас понял. Приоритет для «Алконоста» – уничтожение вражеского флагмана. Беспилотники потом. Сибирцев у вас?
– Никак нет, товарищ капитан-лейтенант. Капитана на борту нет. Уточните приоритет действий.
– В первую очередь — уничтожение вражеского флагмана. Поиски капитана – потом.
– Феникс на связи, у нас один "Кречет" сбит, попал под огонь противника.
– Пересвет на связи, во втором звене – двое сбито, жду приказаний.
– Фениксу и Пересвету – продолжать бой, сосредоточится на штурмовиках. От огня флагмана уходить.
…Дышать стало тяжело. Вечеров понял, что сползла маска, и вернул ее на подбородок. В очки, видимо, попал камень, потому что ложный полдень вдруг сменился темной ночью. Интерфейс целеуказателя, впрочем, уцелел и горел тонкой зеленой рамкой.
– Поселок они снесли, сейчас примутся за нас, – пробормотал Ленц, видимо, забывшись и размышляя вслух.
– Вечеров на связи. Какие буду указания?
– Нужно оттянуть на себя беспилотники. Иначе ударят по учёным.
– Сделаем, Роберт. Все будет, как надо.
Рабочее тело лазера (нитрид индия) почти выгорело из-за высокой мощности луча. Вечеров вынул негодный картридж, бросил его на песок, вытащил из разгрузки запасной и вставил его на место.
Смерть приближалась с высоты. Беспилотники двигались роем, небольшой урон, причиненный лазерными винтовками, не ослабил атакующих и не заставил их отступить. На огонь с «Кречетов» они отвечали огнем, и в ребе Верума сверкала лазерами круговерть воздушного боя.
Вечеров не то, чтобы не думал о смерти – он приучил себя отключать страх, оставляя некое приглушенное его подобие – инстинкт выживания. На этот раз он выстрелил штурмовику в лоб, понимая, что броню едва ли пробьет, но машина, запрограммированная на уклонение, вильнула в сторону, и следующий выстрел отсек более хрупкое крыло. Противник закрутился в воздухе, заваливаясь куда-то ближе к морю, эфир взорвался какофонией помех. Вечеров снова прицелился и выстрелил, на этот раз в сопла машины, уходившей на классически разворот Иммельмана. Взрыв распустился в небе огненным цветком. Вечеров сменил еще один картридж. «Еще минута такого боя, и сядет аккумулятор».
Третья волна, провравшись сквозь два звена «Кречетов», навалилась сразу за второй, на этот раз били не по горящему поселку, а по прямо десантникам, с наведением по детектору жизни.
– Ангел на связи… Прощайте, ребята.
Чужой лиловый лазер, направленный с неба, чиркнул рядом с головой. От перепада температур камень треснул, осколок ударил а темя. Вечеров откатился под защиту разбитой «Росомахи», но она тоже горела, опаляя щеки, изображение на очках пошло рябью, а потом потухло – разрушилась матрица. Он сорвал и выбросил бесполезный гаджет. Маска не справлялась с подачей воздуха, дыхание участилось. В вышине, во мраке, шевелилось почти невидимое нечто – вражеский рой. «Ну, вот и все».
Вечеров ждал последней, смертной вспышки, но она не случилась. Черная туша «Алконоста» с редкими точкам огней появилась в небе. Торпеда, а за ней вторая ушли в полет, и флагман врага накренился, а небо полыхнуло. Куски обшивки, отвалились и устремились к Веруму, сгорая в атмосфере. Ударил главный боевой лазер «Алконоста», дожигая остов, электронику, лонжероны, станины орудий. Через миг взорвалось силовое ядро, от чего, казалось, дрогнула сама планета. Оставшись без управления, рой пришел в замешательство. Теперь беспилотники хаотично носились в небе, сталкиваясь, падали на равнину и в море.
– Валеев на связи. Атака отбита, враг уничтожен. Всем спасибо, поздравляю с победой.
Вечеров кое-как встал. Саднило ребра и кожу на голове. В глазах плясали мушки, мутило как от сотрясения мозга.
– Роберт, ты цел?
– Да, вроде, цел, – пришел ответ по связи.
– Я очки поломал, почти ничего не вижу.
– Сейчас, отдам тебе свои, мне-то они без надобности.
Руины поселка догорали. Из-за дюн начали выходить люди Петровского.