«Росомаха» с двигателем на этаноле медленно ползла по равнине и тянула на прицепе емкость с ртутью. Этанол пока был – его гнали из червей.
– Нужно больше аккумуляторов и больше панелей, – заметил Ганин. – Как только хоть один «Филин» взлетит, пускай привезет сюда запас. Нам нужно заряжать аккумуляторы масок, очков и браслетов.
– Слабенькая мощность и, случись метеоритный дождь, переколотит нам все, – возразил заместитель Вечерова, десантник с позывным «Ангел».
– Вы правы, переколотит, но пока держимся. Петровский выходил на связь c «Алконоста», предлагал построить вермиферму, хочет генетически модифицировать червей, сделать их безопасными, производить компост и пищевой белок… На это тоже нужна энергия.
Услышав про еду из червей, Ангел почесал затылок, но комментировать не стал.
– Думаете, «Филин» взлетит на ртути?
– Попробуем,двигатель уже переделали.
«Росомаха» тем временем добралась до скал, к месту эксперимента вел вырубленный роботами узкий серпантин.
– Давай, Сатурн, осторожнее, не опрокинь прицеп.
Транспорт все же кое-как дополз до цели. Подзарядившиеся роботы поволокли емкость во временный ангар. Отделенный от корабля и установленный на козлы двигатель предстояло опробовать вхолостую.
– Если все пойдет, как надо, с первым же «Филином» отправлю Клёна. Тут нужна не скорость, а аккуратность, – сказал Ганин. – Обратным рейсом Клён заберет оборудование, химикаты и пассажиров. Кстати, кто к нам полетит?
– Клара Романова от Петровского для исследования по червям, потом Вечеров, а с ним – Демиург.
– Вот этот, последний – точно лишний.
– Тут ничего не поделать. Я ругался, возражал, говорил командиру, что Демиург опасен. У Товарища Вечерова странное чувство юмора. Говорит – ну вот и влияйте на него положительно, коллективом. Покажите, мол, уровень.
Ганин с Ангелом выбрались из «Росомахи» и натянули маски. Вдали, над заводом по производству стали вился легкий дымок.
– Пашет как зверь, – сказал Ангел с легкой улыбкой, хотя под маской ее никто не увидел. – Увы-увы… Сегодня только на трети мощности. А когда металл «устанет», начнутся отказы на мини-заводах. Придется им делать запчасти для самих себя. То же самое касается роботов. Или мы будем их чинить или делать тяжелую работу вручную.
– Справимся, – добродушно заверил Ангел, который был здоровяком. – Прорвемся, даже если вручную.
Ганин кивнул. Он вошел в ангар и осмотрел двигатель.
– Все это плохо. Ртуть даст токсичное загрязнение. «Кречеты» придется чистить. Можно вместо ртути использовать водород, обычный, не кристаллический, это древняя технология, но...
– А что мешает?
– Для электролиза водорода мало энергии. Для добычи его из угля и метана – нет метана и угля. На Веруме вообще беда с углеводородами – их нет. Петровский объяснял, почему.
– Товарищ Ганин, я в этом плохо разбираюсь.
– Ладно, ничего…
Двигатель осмотрели, Ганин и Ангел сменили маски на защитные респираторы с баллонами, двигатель заработал на минимальной мощности, выбрасывая ионизированный газ.
– Вроде, пропорции параметров в норме. Но слабо, очень слабо… Не то. Выключаем. Проблема не решена…
Нейтрализуя токсичный выброс, ударили струи коричневой жидкости. Роботы принялись мыть ангар.
Ганин дождался конца уборки и сменил респиратор на маску. Где-то под грудиной ныло и горело. «Это сердце, – думал он, рассматривая палевый горизонт и чуть розоватые вершины гор. – На Земле хорошо лечился, вел здоровый образ жизни, комиссию прошел, а тут все снова вылезло. Стресс… Да и возраст уже».
Роботы сняли с козел очищенный двигатель и переместили его на тележку, чтобы везти обратно в мастерскую. парень с позывным «Клён» сидел в стороне, на расстеленном коврике-пенке и ел сухпаек, упаковку которого предстояло сдать на переработку. Такие, как он, в отличие от пилотов «Кречетов» в службу безопасности в входили и подчинялись начальнику технической части.
– Идите в казарму, поспите, – распорядился Ганин. – Полет отменяется. Не будет ни груза, ни гостей.
– Все так, Клён. Иди, полетать еще успеешь, – пообещал Ангел.
Пилот вздохнул, доел свое паек и ушел. Роботы возились с «Филином», у некоторых кончился заряд и они «присосались» – двое к большим аккумуляторам, а один – напрямую к солнечной панели.
– Да вашу ж мать… – пробормотал вдруг Ангел, поглядев на небо. – У меня тут ДР-дисплей[ДР – дополненная реальность (примечание автора)] метеоритный поток показывает. Чего ждали, того и дождались.
– Точно? Не какие-то помехи?
– Не помехи. В укрытие, Борис Михайлович.
– Сейчас, сейчас… Ганин схватил кусок толстого брезента и набросил его на солнечную панель, а потом заторопился в ангар, пошатнулся и Ангел подхватил его под руку.
– Не надо, все нормально. Я пойду сам. Просто недосып, – сказал Ганин.
Вскоре по крыше ангара забарабанили мелкие частицы. Снаружи хряснула одна из панелей, на которую не хватило брезента. Роботы с прерванной программой сбились в кучу, дезориентированные…
Дождь на этот раз закончился быстро, после него на грунте осталось пятно в форме огромного эллипса.
Ганин вышел под открытое небо, нагнувшись поковырял грунт. Части метеорита, все еще горячие, жгли ладонь. Он все же наскреб щепотку, положил ее в маленькую коробочку для гаек, защелкнул крышку и сунул в карман.
– Очень интересная штука… очень-очень интересная.
* * *
Офицеры «Алконоста» собрались на этот раз в расширенном составе – пригласили младших лейтенантов кое-кого из гражданских. Первым слово взял Сибирцев.
– Товарищи, ситуация очень серьезная – мы остались почти без энергии.
– Почему так получилось? – закричал кто-то из задних рядов.
– Отчасти из-за просчетов при планировании миссии, отчасти – по независящим от нас обстоятельствам. Отправляясь на Верум, мы полагали, что найдем здесь развитую флору, фауну и углеводороды, но из этого не произошло. Угля нет, нефти нет, метан, возможно, есть, но это по вопросом. Причины вам вкратце объяснит товарищ Петровский.
– Действительно, я буду на этот раз краток, – объявил Петровский. – Углеводороды, коллеги, не появляются сами по себе. На Земле они – результат развития Земли, и образовались из-за распада живых организмов. По крайней мере такова самая популярная теория. На Веруме, как оказалось, огромной биомассы нет, и, видимо, никогда и не было. Причина этому – периодически вспышки звезды Росс-128, которые сдерживают развитие биосферы планеты. Углеводородов нет и не будет. Доклад окончен.
– И чем это оборачивается для нас? – спросил кто-то из ошарашенных такой краткостью гражданских.
– Невозможностью добывать нефть, газ и уголь, производить и использовать бензин, керосин мазут.Кроме того, мы не сможем активно использовать космические истребители, пока не найдем кристаллический водород или любую эффективную ему замену.
– То есть, до тех пор мы будем уязвимы?
– А если объявится второй Рой?
– Сражаться с ним сможет только «Алконост»….
– Паршивые дела… – пробормотал десантник, который сидел рядом с Мартыновым. – Ты понимаешь, Демиург, что будет?
– Корабль без прикрытия могут разнести.
– Не могут разнести, а точно разнесут, если врагов окажется много.
В отсеке усилился гул голосов.
– Ну и что вы предлагаете? – спросил кто-то из пилотов, кажется, Пересвет.
Петровский вскинул руку, призывая к молчанию.
– Спокойно, товарищи… выход все же есть. Будем дальше делать этанол из червей и топливные брикеты из червей – их-то довольно много. На грунте соберем небольшую АЭС, это решит проблемы с электричеством. После нападения Роя товарищ Ленц предлагал отправить малую экспедицию, чтобы обследовать систему. Пора вернуться к это идее. Вместо «Кречетов» мы используем сам «Алконост». Задачей будет не просто разведка, а поиски кристаллического водорода в поясе астероидов.
– А он там есть?
– Есть. Один из камней сошел с орбиты и упал на Верум в виде метеоритного дождя. Товарищ Ганин исследовал образцы и нашел там кристаллический водород. Если найдем достаточные запасы – наши проблемы решатся надолго.
– Но если «Алконост» покинет орбиту, поселки останутся без прикрытия! – громко сказал кто-то
– Да, – твердо ответил Сибирцев. – Это сложный выбор и неизбежный риск, но чем дольше мы тянем с решением, тем риск будет выше. Пока Рой не вернулся, мы должен полностью снарядить истребители. «Алконост» переходит на вторую космическую скорость через десять часов. Всем спасибо, все свободны.
Отсек для совещаний почти опустел – остались только четверо. «Раньше Сибирцев так не делал, – размышлял Вечеров, шагая по коридору, – Он не собирал всех, и обходился иерархией офицеров. Мы становимся похожи на республику. Республика, в которой чуть больше ста человек...»
* * *
В последние часы перед отлетом «Алконоста» Валеев и Сибирцев прощались по связи.
-- Мирного космоса тебе, Сергей Геннадьевич, – сказал старпом.
-- А тебе, Тимур Альбертович, удачи на грунте. Если не вернемся… Ну, сам понимаешь, значит нас нет, и ты – командир…
-- Не будет такого, даже думать не хочу.
– Надеюсь, что не будет, а все же – не зарекайся. Если так случится, миссию прекращай, постарайся, чтобы люди выжили.
– Сделаю.
Валеев хотел спросить, насколько, все же, велик риск, но промолчал – слова ничего не меняли.
Связь прервалась и он обернулся к Ганину и Ангелу, которые ждали распоряжений.
– Заводы пока продолжают работу, но перемещения по равнине прекратить. Охрану лагеря вести круглосуточно. Пилотов Феникса использовать для усиления охраны. Вы, Ангел, соберите тяжелые лазеры, расставьте их так, чтобы максимально закрыть небо. Ученых без боевых навыков убедить оставаться в пещерах. Кто недоволен, пускай обращается ко мне – я им лично все разъясню.
* * *
Спустя неделю после ухода с орбиты «Алконост» продолжал путь к солнцу Росса. Где-то впереди, на внутренней орбите «красного карлика» плыл в пустоте пояс астероидов – остатки небольшой планеты, давно уничтоженной неизвестным катаклизмом.
На корабле шла обычная жизнь, работала лаборатория, в госпитале проводили осмотры, десантники посещали тир, звено Пересвета отрабатывало пилотаж на тренажерах…
Мартынов приходил в мастерскую и пытался возиться с разобранным «Кречетом». Трехмерная схема узлов и агрегатов, превращенная в полупрозрачную голограмму, зависла в воздухе, вроде бы помогая, но больше смущая сложностью конструкций.
– Ты, Демиург, зря возишься и место занимаешь, – сказал один из техников, словоохотливый мужик, которого все называли Денисычем. – Вот цель у тебя какая? Наказание отработать? Техника принуждение не принимает. Ей нужны уважение и любовь. Попросись тарелки мыть – проще получится и быстрее.
Мартынов понимал, что техник прав, но продолжал упорно ковыряться в остатках «Кречета». Денисыч за семь дней подходил несколько раз, цокал языком, качал головой, и, наконец, сказал:
– Разбери на запчасти, и дело с концом. Гвоздю, чья машина была, она уже не нужна – парню дали другую, я сам ее готовил. А тебе на этом летать… Демиург, не сердись, но сколько тебе лет?
– Вроде бы, тридцать один.
– Вроде? Для «Кречета» ты уже старый, на их пацаны фигуры крутят. У тебя нормальные для мужика рост и вес, и голова на плечах, тебе нужна машина больше, крепче, тяжелее, с усиленным вооружением и защитой и, желательно, со штурманом, чтобы на двоих.
– Типа «Саеты»?
– Вот да, типа «Саеты», но она – не нашенский проект. У нас был «Орлан»,но войны кончились, и делать перестали.Можно поднять старые чертежи. Пустить «Кречета» на металл, напечатать на принтере фюзеляж, крылья, шасси… поискать подходящий двигатель, вдруг найдется. Дело не для таких, как ты, а я только советом помогу…
– Я бы попробовал, но Ленц узнает – башку мне оторвет.
– А ты Ленца не зли. Спроси сначала разрешения у капитана...
* * *
В один из Женька перебирала вещи в каюте. Их было немного: расческа и щетка для волос, спортивный костюм, запасная лётная униформа, парадный мундир младшего лейтенанта, два гражданских платья, уже не нужная трость (подарок Корниенко) и еще разные мелочи. Нашлась Ингусина брошка, которая пережила все испытания.
Женька упаковала ношеную одежду в мешок, приняла душ, переоделась в чистое,счастливую брошку приколола под комбинезон на футболку и отправилась проведать Ингусю.
Научная часть корабля уже отдыхала, но подруга оставалась в лаборатории и была она там не одна – на огонек заглянул и расположился в кресле Пересвет.
– Привет, Оса, – сказал он.
Ингуся возилась с лабораторным оборудованием – что-та там «варила» из разных субстанций.
– Ты слышала очередную новость? – весело спросила она.
–Какую? – хмуро отозвалась Женька.
– Ребята Пересвета пытались набить морду Демиургу.
– За что?
– За то, что он к тебе приставал.
– Он ко мне не приставал.
– Значит, за то, что не приставал – им без разницы.
– Вообще-то я им говорил, что это глупо и разрушает дисциплину, – вклинился Пересвет, устраиваясь в кресле поудобнее.
– Ну и как, удалось побить Демиурга?
– Не-а. Он им что-то сказал, и драка кончилась, не начавшись.
– А что именно сказал?
– Тайна. Все молчат.
– Надеюсь, на этом дело и кончилось.
– А вот и нет. Десантник, которого Демиург вырубил в госпитале, ходил с ним на спарринг. Они разбирались в тренировочном отсеке, а такое дракой не считается. Ну, поставили друг другу пару синяков. Пускай себе мальчики веселятся.
Ингуся крутанулась, вытащила из установку колбу и вылила ее содержимое в розетку для варенья. В этот миг дверь отсека вдруг ушла в стену и в проеме появился Мартынов с увесистым контейнером в руках.
– Привет всем.
– Ух ты! Легок на помине. Что принес? – тут же поинтересовалась Ингуся.
– Пробирки со склада по приказанию Ленца.
– Да-а-а-а… Унылый груз. Мы с Женечкой их раньше видели… Кажется, даже стерилизовали. А почему Ленц не послал робота?
– Потому что у меня, а не у робота сто часов хозяйственных работ, – невозмутимо отозвался Мартынов.
–И сколько еще осталось?
– Девяносто пять. Почему смеешься, muchacha científica [молодая ученая (исп.)]?
–Радуюсь жизни, – отрезала Ингуся. – Ладно, черт с ними, с пробирками. Я тут кое-что приготовила по своему рецепту. Профилактическое средство с нанитами. Если принять немного и всего один раз, примерно месяц будет зверский иммунитет, зверский аппетит и устойчивость к токсинам. Давайте, все съедим по ложечке. Тебе, Женечка!Тебе, Пересветик! Ладно, попробуй и ты, Демиург, начнется заваруха – и пригодится.
Зелье Ингуси имело вишневый вкус.
–Все остальным тоже бы пригодилось.
– Остальным нельзя, клинического испытания не было, и Корниенко не разрешает... Да ладно, Пересвет, не бледней! Ничего с вами со всеми не случится, я же сама попробовала.
Пилот тем временем наклонился над утилизатором и старался выплюнуть проглоченное, но было уже поздно.
– Я тебе кто – подопытный? – возмущался он, обращаясь к Ингусе. – Ты, девушка, что творишь?
– Как твоя нога? – спросил тем временем Мартынов, не обращая внимания на перепалку тех, двоих.
– Нормально, ходить могу. Скоро смогу даже бегать и прыгать. Чемпионом не стану, это не страшно. Может быть, сумею кататься на скейте.
– А летать?
Женька не ответила, повернулась и покинула отсек, стараясь проглотить некстати подступившие слезы. Мартынов пошел следом и догнал ее уже в коридоре.
–Что случилось, Эухенита? Что сказал тебе врач?
–Осложнение на нерв. Корниенко говорит – это из-за червей.
–Болит?
– Уже не болит, но скорость реакции упала.
–Скорость вернется. Даже Феникса с травмой шеи вылечили.
Женька помотала опущенной головой.
– Фениксу просто повезло, а так… у наших «Кречетов» полет невечный. Мне оставалось шесть лет. Целых шесть лет! Теперь – все, ни одного дня.
– Есть многое другое, кроме «Кречетов», Эухенита.
– Только не говори, пожалуйста, что я снова стану врачом… Все так говорят, особенно Корниенко. Они не понимают, как… как… это…
Мартынов осторожно обнял Женьку, и она прижалась к его куртке щекой.
– Станешь, кем захочешь. Я что-нибудь придумаю.
–Ничего ты не придумаешь, Андрей, и никто тут не виноват, просто так светят мои звезды.
– Есть другие корабли…
– «Филины»? О, нет… это как с коня пересесть на корову.
Женька засмеялась, она смеялась и плакала одновременно, а Мартынов не знал, что ей сказать.
В этот миг на борту «Алконоста» взвыла сирена тревоги.
* * *
Сирена выла -- тревожно и протяжно. Сибирцев поднялся на мостик и принял командование от вахтенного офицера, которым в эти часы был Петровский. Щелкнула застежка ремня, капитан опустил руки на подлокотники, коснулся клавиш управления, и восстановленный «батя» в браслете одобрительно крякнул. «Держись молодцом, сынок».
– Командование принял. Доложите ситуацию.
– На сканерах чужой корабль, товарищ капитан. Судя по идентификатору, зарегистрирован в Гонолулу. Класс – скоростная яхта.
– Вооружение?
– У таких вооружение не предусмотрено конструкцией.
–Конструкцию всегда можно изменить. Изображение – на экран.
На огромно экране, на фоне бесчисленных звезд возникло скопище астероидов, издали похожее на размазанную в пустоте пыль. Самый ближний из них плыл в пустоте, сверкая острыми гранями, и был достаточно велик, чтобы сойти за микропланетоид. Именно к этому огромному камню прямо сейчас и прилепился небольшой корабль.
Сибирцев оценил очертания яхты – светлый веретенообразный корпус, настоящие иллюминаторы, хорошо продуманные, компактные устройства выпуска крыльев и шасси.
– Свяжитесь с ними на частоте Космофлота. Режим видеосвязи.
Последовала короткая пауза. Потом лицо чужого пилота появилось на экране – в отдельном окне, так, чтобы не заслонять общий вид корабля. Темноволосая женщина в облегающем лётном костюме без опознавательных знаков, рассматривала капитала блестящими темными глазами.Она была человеком, и вместе с тем – не совсем. Сверхвысокое разрешение экрана позволяло рассмотреть гладкую, словно восковую кожу, идеальные, без малейшей красноты белки глаз, ровные брови, ярке губы, а при разговоре – кончики белоснежных зубов. Мутант. Чудо живучести. Человек будущего.
«Хороша, стерва, – пробормотал батя в наушнике. – Ну, Серега, держись. Будут тебя ломать по полной»
–Частная яхта «Вероника» на связи. Я – Агнис Элфорд,ее капитан, произнесла брюнетка низковатым бархатным голосом, на очень хорошем эсперанто. – Кто меня вызывает?
–Сергей Сибирцев, капитан фрегата «Алконост».
–Я вас слушаю, капитан,если можно, тоже говорите на эсперанто.
–Ми консентас. Ни коменсу эн ордо. [Хорошо. Начнем по порядку (эсперанто)].Вы появились в нашей зоне ответственности, фраулино Элфорд, и на территории, где недавно велись боевые действия.
–Вот как… это опасно?
–Для гражданской яхты – очень опасно. А еще – это нерационально. Надеюсь, вы объясните, зачем и как оказались в системе Росс-128.
– Это долгая история. Прямо сейчас я очень занята – боты «Вероники» измельчают кристаллический водород. Ситуация полностью под контролем. Стрелять по нам никто не станет – ни ваши противники, капитан, ни вы сами, поскольку взрыв получится впечатляющим.
– Вы сильно рискуете, фраулино Элфорд.
–Предпочитаю обращение «капитан Элфорд». Информирую – отрицательной материи «Веронике» хватит, и мы уйдем в солнечную Систему мгновенно, едва детекторы засекут атаку.
«Она тебя шантажирует, Серега, угрожает взорвать тут водород, – заметил батя, и голос программы на этот раз звучал напряженно. – Спроси у стервы, чего она хочет».
– Мы заинтересованы в получении топлива, капитан Элфорд. Готовы обменять порошок кристаллического водорода на то, что интересует вас.
– Что интересует меня… Да почти ничего, капитан Сибирцев. Провизии у «Вероники» достаточно. Лекарства, как вы уже догадались, мне не нужны.
– Вы одна на борту?
Агнис вопрос Сибирцева проигнорировала и погрузилась в задумчивость.
– Такие вещи приятнее и удобнее обсуждать лично., – отозвалась она, наконец. – Буду ряда принять у себя на борту людей «Алконоста». У нас мало места, поэтому только двоих. Одного, если не возражаете, выберу сама.
–Хотите побеседовать со старшими офицерами и выбрать из них?
–Это лишнее, выбор сделан. У вас на борту находится некий Мартинес, бывший пилот моего отца. Мы немного знакомы, и он предан наше семье. Обязательно пришлите Мартинеса. Второго человека – по собственному усмотрению. Времени на сборы у вас час.
Агнис разорвала связь так внезапно, что капитан не успел ответить. «Батя» умолк и больше не комментировал ситуацию.
– Что это было, товарищ капитан? – спросил ошарашенный Петровский, прочие офицеры на мостике напряженно молчали.
– Именно то, что мы уже обсуждали. Альтернативный нашему варп-проект, о котором говорил Мартынов.
– Этой дамочке нельзя доверять.
– И что вы предлагаете?
– Нам позарез нужен водород. Целесообразно прогнать «Веронику» и расчистить путь.
– Мы не можем прогнать ее, не расстреляв, ине имеем права стрелять по безоружному гражданскому кораблю. А еще есть серьезная опасность взрыва водорода.
– Можно не стрелять, а взять их на абордаж или таранить корпусом.
– Нельзя. Это точно такое же нападение, возможно, нас на него и провоцируют.
– Следует игнорировать чужой корабль и отыскать другое месторождение.
– Пока мы будем собирать водород, «Вероника» получит свободу маневра. Элфорды высадят свой десант на Веруме. Их на борту немного, но чтобы устроить диверсию -- хватит.
– Можно просто вернуться на орбиту.
– Без топлива мы сами не высадимся.
– Тогда это настоящий капкан, товарищ капитан.
Сибирцев замер, жестко выпрямив спину, руки оставались на подлокотниках, часы браслета беззвучно отсчитывали секунды...
– Капитан-лейтенант Петровский, передаю командование вам. Первыми не стреляйте. Появится подозрительная активность – командуйте полный назад и увеличивайте дистанцию. На «Веронике» блефуют. Врыв нас тряхнет, но не убьет. Я должен обсудить ситуацию со службой безопасности.
– Но, товарищ капитан… Вам лучше остаться здесь.
– Выполняйте.
Сибирцев встал и вышел с мостика быстрым шагом, на ходу по связи отдавая распоряжения Ленцу.
– Да, лично. Вы и Вечеров, Мартынова тоже пригласите.
* * *
Они собрались в отсеке для совещаний всего через пять минут и на этот раз только вчетвером. Сирена на борту уже утихла, но десяток вооруженных десантников охранял коридор.
– Ну что же, товарищ Мартынов, ваши показания подтверждаются, – сухо сказал Сибирцев. – Все успели посмотреть запись сеанса связи? Все разглядели капитана «Вероники»?
– Это, без сомнения, Агнис Элфорд, – на лице Мартынова появилась гримаса. – Если нужно, я поднимусь к ним на борт.
– Это рисковано.
– Не боялся Элфордов раньше, не испугаюсь и теперь. Если бы меня планировали прикончить, сделали бы это в Буэнос-Айресе. Нужно узнать, чего она хочет, тогда станет понятно, какие у нас есть варианты.
– Хорошо. Вы полетите со мной.
– Вам туда нельзя, Сергей Геннадьевич, – вежливо, но твердо возразил Вечеров. – Капитан должен оставаться на корабле. На «Веронику» отправлюсь я.
– Не ты, Саша, – Ленц ощерился, искусственный глаз свернул бликом. – У тебя свое задание, ни у кого другого таких полномочий нет. На «Веронику» полечу я и полетит Мартынов. Это мое последнее слово, как начальника службы безопасности.
– Роберт, идея неудачная. Вам с ним трудно работать в паре.
– Ты хочешь сказать – я этого доппельгангера терпеть не могу. Все верно. Я глаз с него не спущу. Затягивать дело не стоит, берем скафандры, установки перемещения и летим. Если через десять часов после стыковки не вернемся, значит, не вернемся совсем.
* * *
– Они не просили явиться без оружия, – Ленц хмыкнул. – У меня будет излучатель, а ты, Демиург, без ствола обойдешься..
– Почему?
– Потому что мне дорог мой глаз и потому, что трехмесячный срок еще не закончился. А еще потому, что, если там будет стычка, не знаю, на чьей ты окажешься стороне.
«Достал он меня, – подумал Мартынов. – Если выживу – попрошусь на грунт, подальше. Хотя, могу и не выжить. Прямо сейчас перспектива так себе»
Скафандры вместе с установками перемещения были тяжелы. Робот подвез их на тележке, и Мартынов забрался внутрь кокона. Оболочка закрылась, на прозрачном экране забрала появилась схема управления, включилась связь.
– Сейчас откроется шлюз и нас выгрузят, – раздался хриплый голос Ленца. – двигатели включишь, только когда гейт закроется. Не вздумай дурить и теряться, лети строго рядом за мной. Если не справишься – сразу признавайся, помогу. Взбрыкнешь – душу вытрясу.
«Алконост» максимально сблизился в «Вероникой», гейт открылся, псевдо гравитация исчезла и Мартынов понял, что падает в пустоту. Звезды закрутились в вихре, диск Росса мелькнул и исчез…
– Стабилизируй положение, придурок, – раздалось в наушниках ворчание Ленца. – Куда смотришь? Работай двигателями. Я тебе подсказки шлю на экран. Давай-давай…. Ну, вот так. Теперь сойдет.
Звезды остановили свой бег по кругу. Корпус яхты приближался.
– Тормози, – передал Ленц. – Тормози, Демиург, а то промажем.
Скорость уменьшилась до передела. Хватаясь за поручень по очереди, они протиснулись в шлюз. Гейт закрылся, зашипел воздух, потом открылся второй гейт и Мартынов оказался в знакомой обстановке «Вероники».
Она была та же самая, но вместе с тем – не та.
Тесное пространство кабины занимали: сама Агнис; двое молодых парней, по виду-- сверхлюдей и близнецов; двое обычных наемников. Наемниками оказались уже знакомые Мартынову Стивен и Риппер, точнее, не они сами, а их доппельгангеры,
– Добро пожаловать на борт.
Агнис кивнула, но продолжала сидеть в кресле пилота, лишь развернув его в сторону гостей.
– На "Веронике" тесновато, так что скафандры лучше снять, – добавила она с улыбкой, -- Тут невесомость, и, пускай даже тяжести вы не ощущаете, но мне приятно видеть ваши открытые лица.
«Она хочет отключить нам закрытую связь», – передал Ленц текстом, и эти строки наложились на забрало шлема.
«Откажемся?»
«Соглашайся»
Мартынов расстегнул оболочку, выбрался из громоздкой конструкции и остался в комбинезоне. Стивен и Риппер оттащили скафандры грузовую нишу.
– Как мне обращаться к вам, офицер? -- поинтересовалась Агнис.
– Старший лейтенант, Ленц.
– Очень приятно. Если не сложно, сдайте на время свое оружие. Мы ведь – друзья, не правда ли?
– Конечно, – заверил Стивен и подмигнул.
– Еще какие – добавил Риппер и широко улыбнулся, показав крупные зубы.
Ленц помедлил, вотом вытащил излучатель, извлек их него картридж, бросил его Агнис, а разряженное оружие вернул кобуру. Двигался старлей в невесомости немного неловко.
– Такой вариант устроит?
– Вполне.
– Тогда ближе к делу. Нас в системе сто пятьдесят человек. Вас – пятеро. У нас техническая база, фрегат, малые корабли, наземная техника и разрешение Земли на первичное освоение. У вас – одна гражданская яхта и ваша личная инициатива. Если хотите – будем сотрудничать. Мы можем купить ваш водород. Мы можем дать вам место на грунте – планета большая. Но если нет, значит, нет.
– Я подумаю, – сказала Агнис. – Можете подождать ответа в спальном отсеке, Стивен и Риппер вас проводят. С вашим спутником я поговорю отдельно. Не обижайтесь, что разговор состоится без вам, просто мы с Андреасом – старые друзья.
Цепляясь за поручни, Ленц удалился, и напоследок вскользь глянул на Мартынова с сомнением – от Агнис не укрылся этот взгляд.
– Ну и как твои дела? Очень больно было? – спросила она, улыбнувшись уголком пунцового рта.
– Ты о чем?
– О твоих новых хозяевах, который, наверное, с тобой не церемонились. Не хочешь рассказывать? Ну, не надо. Ты, вообще-то мне всегда нравился и все, что я тебе говорила, исполнилось. Ментального блока больше нет.
– Блока нет, соображаю я теперь ясно, а потому хочу знать – как ты добралась до моей яхты, и какого черта ты здесь делаешь.
– Добраться до твоей яхты было проще простого – купила на распродаже конфискованного. Огромное спасибо дуракам, которых интересовали твои долги, а не межзвездные перелеты.
– Жаль.
– Мне – нет. Впрочем, не будем спорить. Я хочу объяснить тебе многое. Для начала познакомься моими друзьями – это Лиам и Феликс, они формально – близнецы.
Оба одинаковых сверхчеловека коротко кивнули.
– Ты хотел знать, зачем мы явились сюда, а у меня встречный вопрос – знаешь ли ты, в чем особенность Росса-128b?
--Мы называем его Верумом.
– Хорошо, Верум. Ну так что там со странностями?
«Сказать ей правду или нет? Промолчу – Агнис перестанет мне доверять. Скажу – она получит преимущество. Жаль, что нельзя посоветоваться с Ленцем».
– На планете есть пси-ретрансляторы, по крайней мере один я видел сам.
– Бинго! А ты задумывался, откуда они?
– Я занимался выживанием, Агнис. Мои мысли были гораздо проще.
– Хорошо, я кое-что объясню, не вдаваясь в детали, которые тяжелы для твоих мозгов. На Веруме существует явление, которое я называю «портал». Явление это не природное, а техногенное и создано искусственно.
– Кем? Верум пуст.
– В этой части мультивселенной он пуст. А его версия в другой реальности обитаема. Между ними существует проход, но открывается он не с нашей стороны. Вот этот самый проход и другая версия Верума очень меня интересуют.
– Ради чего?
Агнис улыбнулась, но без торжества, скорее уж, печально.
– Нас мало, Андреас, и, если ничего не переменится, станет еще меньше, а потом мы исчезнем. Я приложила все усилия, чтобы вернуть проект «люди будущего», но не смогла – из-за «Стальных Триад» у нас слишком плохая репутация. На любой планете нас достанут – туда рано или поздно дотянутся космонавты, астронавты или тайкунавты – мне все равно кто, это сделает, мы чужие всему человечеству. Нужен другой мир – такой, где наши способности станут уважать.
– Думаешь, там ты получишь уважение и почет?
– Я не думаю, я знаю.
– Если сумеете открыть портал, откройте и уходите. Отдайте Сибирцеву топливо, и он вам не станет мешать.
Улыбка Агнис погасла, она переменив позу в кресле, закинула ногу на ногу.
– Все не так просто. Мы не можем явиться в чужой мир в ничтожном количестве, как жалкие просители. Сначала нужно нарастить популяцию. Верум для этого подходит. Понадобятся каналы снабжения, жилье, лаборатории, материалы – химические и биологически. Мы ускорим взросление новых людей, лет за десять приготовим их для экспансии.
– И сколько последователей тебе нужно?
– Мои планы пока разумны – тысяч пятьдесят. Достаточно десяти лет покоя и возможности работать. А для этого проект «Алконост» следует прекратить.
– Это невозможно, Агнис. Сибирцев не уступит вам планету. А если бы даже захотел уступить, он не может улететь – «Эфир» даже не начали строить.
– Вот поэтому экспедиция должна исчезнуть.
– Ты собираешься уничтожить «Алконост»?
– Не сам "Алконост", как раз корабль мне пригодится, а вот люди – помеха. Нет, я не Альда, и лишней крови не хочу. Могу каждому предоставить выбор – подчиниться и работать на мой, альтернативный проект… или закончить эвтаназией. Это мое последнее слово, Андреас, и не имеет значения, согласится кто-то или нет...
Мартынову хотелось пить, от жары на борту и нервного напряжения по вискам уже стекал пот.
– Вы, конечно, очень круты, – с усмешкой сказал он. – Но три сверхчеловека и два наемника против полусотни десантников и сотни здоровых людей… в драке у вас шансов нет.
– Я в этом не уверена. И ты забыл Ингу Оболенскую – ту супердурочку, которая, очевидно, перешла на сторону Сибирцева.
– Ты не ответила на мой вопрос.
– Сейчас, отвечу. Захватить «Алконост» реально с твоей помощью. Как именно, я объясню, если согласишься. Взамен получишь неплохой приз – жизнь, некоторые биологические модификации, как бонус – меня саму, если захочешь.
– А если не соглашусь?
– Тогда ты умрешь.
– Жестко. Так бы и сказала прямо – предлагаю всех сдать.
– Да, предлагаю.
– Агнис, ты не в себе. Мне сейчас показалось – это вообще не ты. План в духе твоего дадди Элфорда, только хуже.Ты же посылала меня защищать «Алконост». Что случилось? Почему твое мнение переменилось? – заговорил Мартынов, краем глаза наблюдая за Стивеном и Риппером.
Оба громилы устроились в стороне, вроде бы с безучастным видом, но при этом цепко наблюдая за гостем. Лиам и Феликс, наоборот, слушали с интересом, при этом один из них пытался приготовить чай в герметичной, приспособленной для невесомости бутылке.
– У нас мало времени на разговоры.
– Полчаса найдется. Прежде чем бросаться в авантюру, я хочу знать твои мотивы.