Бастарды его величества

Глава тридцать пятая

Тобиас легко выдернул шпагу из ножен. Его рука крепко сжимала эфес, а позиция...

Что ж, Кэрант допускал, с кем именно имеет дело. Его это не пугало.

Холодная, туманная магия Даркена окутывала с ног до головы. Она пробивалась сквозь защиту, пыталась околдовать разум, но Кэрант только усмехнулся. Его ум всегда был слишком холоден, чтобы сейчас так легко вспыхнуть. Он замораживал чужие туманы, и те оседали инеем вместо того, чтобы зачаровывать его сознание.

Тобиас пошёл на сближение - осторожно, крадучись, - и попытался совершить обманный манёвр. Кэрант позволил острию пройти в сантиметре от горла, слишком заметно, медленно уйдя в сторону, а потом встретил лезвие боевой шпаги собственным и с силой оттолкнул противника в сторону.

Воин?

Кэрант не смог сдержать улыбку. Он видел, как легко и стремительно Тобиас ушёл от следующего удара и как застыл в следующий миг, поддаваясь внезапному холоду. В галерее против воли ледяного мага поднимался сильный ветер, а вязкий туман окружал их тяжёлой пеленой.

Ты слеп. Ты ничего не видишь. Ты не можешь открыть глаза. Тебе тяжело даже моргнуть. Ты не видишь ни противника, ни чужой шпаги.

Кэрант покорно закрыл глаза. Его учили иначе. Его противниками были люди другого рода. Но они учили слушать. Ветер сам мог напеть, когда хотел, что делать, но ведь он сам поклялся в бою не слушать собственный дар? Зато осталось множество других звуков. Они наполняли воздух вокруг едва ощутимым звоном металла.

Лёд - это не просто вода. Не просто снег, который заносит ветром в галерею из полей, окружающих дворец. Это что-то большее. Кэрант не мог ослепнуть и оглохнуть, когда ему приказывали.

Следующий удар он перехватил интуитивно. С закрытыми глазами соревноваться было легче. Приказ Даркена рефреном звучал в голове, и Кэрант не тратил силы на то, чтобы сражаться с ним. Секундант, пытающийся сражаться на стороне того, чьи интересы представляет - не так уж и удивительно. Тобиас был всего лишь инструментом. Он смотрел на мир чужими глазами, и Кэрант знал об этом.

Становилось холоднее. Это тоже не удавалось контролировать.

Огненные маги сгорали, правда? А ледяные - замерзали от слишком сильного холода, Кэрант рассказывал об этом.

Он с трудом открыл глаза и успел блокировать серию ударов. Тобиас не казался уставшим, но губы его побелели, пальцы, крепко сжимающие эфес шпаги - тоже. Сражаться в камзоле было неудобно, без него - слишком холодно.

Влияние Даркена с каждой секундой становилось всё сильнее. Кэрант чувствовал, как его тело превращалось в лёд. Любой огненный маг должен замерзать в таком холодном месте. А ведь он - огненный маг, не так ли? Никто больше не мог родиться у короля Эдмунда, у которого пламя лилось с кончиков пальцев быстрее, чем кто-либо мог подумать.

Диана тоже насторожилась. Пламя в её глазах тоже странно заискрилось. Королева наблюдала за сражением с ужасом. Наверняка корила себя за то, что позволила всему этому произойти, не так ли?

Щупальца тумана опутали его. Реакция становилась хуже. Кэрант знал, что Тобиас вот-вот прижмёт его к стене. Они обменялись ещё одной серией уколов, и за спиной остались...

Широкие окна.

Любой огненный маг замёрзнет в снегу. Холод опасен и для ледяного мага, потому что тот может пострадать от слишком интенсивного использования своей силы, выжечь внутри всё за считанные секунды. Потому Наррара всё ещё не получила абсолютного могущества: они слишком часто замерзают. Ни один маг в своём уме не выйдет в такую метель.

О да. Ни один маг в здравом уме этого не сделает.

Кэрант с трудом выпрыгнул на подоконник. Сил почти не осталось. Они покидали его с удивительной стремительностью по чужому приказу. Это было знакомое состояние - напоминало чему-то чуму, которой он переболел в детстве. С каждым шагом безысходность накатывала с новой силой.

Леди Хлоя рассказывала, что в этом мире существует не две стихии, а куда больше. И собственная может навредить куда больше, чем чужая.

Холод вредит магам огня. Ты чувствуешь, как холод проникает под кожу. Ты чувствуешь, что стремительно замерзаешь. Снаружи - смерть для любого мага огня.

Кэрант усмехнулся. Он и не собирался выпускать туда Диану.

Он парировал последний удар и выпрыгнул наружу. Тобиас перепрыгнул через невысокий подоконник следом, нанося серию уколов, и напоследок полоснул Кэранта по плечу. Задело камзол, и ткань поддалась острому лезвию. Выступила кровь, всего несколько капель.

Они оказались на большом расстоянии друг от друга, разделённые только снегом. Тобиас, разгорячённый, тяжело дышал.

Кэрант позволил чужим советам проникнуть в собственное сознание.

Сними камзол, почувствуй холод. Позволь огню с ним соприкоснуться.

Он задержал дыхание. Пальцы спешно пробежались по пуговицам камзола, ненужная ткань полетела в сторону. Кэрант остался в окровавленной тонкой рубашке, и вьюга обожгла его волной холодного ветра. Тобиас усмехнулся, кажется, подозревая своего соперника в безумии.

- Это безумие! - Вилфрайд бросился к окну. - Кэрант, ты же замёрзнешь!

Снега было по колено. Тобиасу, более массивному, было легче передвигаться, его не так сдувал сумасшедший ветер. Кэрант чувствовал, как его продувало насквозь, как холод проникал под кожу. Он стоял, опустив шпагу, и ждал, пока четвёртый сын преодолеет разделявшее их расстояние, и позволял ледяному ветру проникнуть в тело, остудить разум.

Туманы замёрзли. Даркен больше не мог до него дотянуться.

Тобиас занёс шпагу. Кэрант стоял, совершенно неподвижный, и смотрел на уже вкусившее его крови лезвие, и на его губах играла едва заметная злая улыбка.

- Нет! - вскрикнула Диана, бросаясь к окну.

Стой на месте.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Даркен тоже подошёл ближе. Кэрант подчинялся. Он ждал, пока шпага упадёт ему на голову. Пока лёд, сковавший всё тело, убьёт в нём магию огня.

Ту, которой у него никогда не было.

…Тобиас закричал, нанося смертельный удар. Кэрант мог принять на правую руку всю силу удара, но совершенно точно потерял бы возможность сражаться. Его запястье не выдержало б такой вес. Да что там, под весом Тобиаса он рухнул бы, как сломанная кукла.

Кэрант уклонился с удивительной быстротой, как для огненного мага, оказавшегося на холоде. Его больше не сковывал камзол, а родная магия напитала силой. Вот почему король Даррел никак не мог остановиться, всё больше остужая свой дворец. Это давало ему ощущение всесилия, даже если растраченный дар постепенно угасал и умирал под действием внешних факторов.

Шпага Тобиаса ударила в пустоту. Мужчина пошатнулся, вложив слишком много силы в удар, и Кэрант уже внизу встретил его лезвие, заставляя соперника вывернуть запястье.

Тобиас повернулся, чтобы поймать его, вновь метил по раненной руке, но Кэрант был быстрее. Он отклонился назад, но снег, пружинивший под ногами, не позволил упасть на землю. Холод был его преимуществом; вспотевший, тепло одетый Тобиас вздрагивал от каждого удара ветра. Кэранту было всё равно. Теперь уже он атаковал, мелкими, злыми ударами заставляя четвёртого бастарда отступать обратно к дворцовым стенам.

Ты замерзаешь. Холод проникает к тебе под кожу. Ты чувствуешь, как твоё тело становится ледяным. Твоя огненная магия умрёт, если ты сейчас же не уйдёшь оттуда.

Кэрант едва не рассмеялся. Даркен использовал фальшивые данные. Преимущество было не на его стороне. Волнение Вилфрайда и Дианы – всё, что он мог получить в качестве награды за свои старания. Ничего больше.

Шпаги вновь схлестнулись, казалось, не только под скрежет метала, а и под крик оружия, в один миг ожившего в их руках. Во все стороны посыпались искры, видимые опытному взгляду мага. Тобиас давил всем своим весом, предчувствуя пусть тяжёлую, но всё же победу.

Рубашка Кэранта пропиталась кровью. Рана на руке оказалась куда серьёзнее, чем ему казалось с самого начала, и боль в определённые моменты становилась просто невыносимой. Он чувствовал, как горели плечи, и с огромным трудом выдерживал напор противника. Но – всё же держался, чувствуя, как с каждой секундой Тобиас всё сильнее и сильнее наступает на него.

Ещё мгновение. Два. Три.

…Кэрант отскочил в сторону, убирая свою шпагу из-под удара, и Тобиас, весь свой вес перенёсший на руки и в пылу битвы забывший о хитростях соперника, рухнул вперёд. Маг лишь уверенно рубанул его у основания шпаги, выбивая её из рук врага, и перехватил эфес.

Тобиас выпрямился, но было слишком поздно. Кэрант направил на него сразу два острия шпаги, чувствуя, как под тонкой иглой металла бьётся чужое сердце.

Четвёртый бастард Его Величества смотрел на своего, как думал, единокровного брата с ненавистью. В нём не было силы воина. Король Эдмунд редко сражался на дуэлях, зато умел вести армии вперёд.

Разве это его сын?

- Сдавайтесь, брат мой, - победно усмехнувшись, выдохнул Кэрант. – Я не склонен к лишним убийствам.

Тобиас медленно опустился на колени, признавая поражение, но Кэрант не видел подчинения в его глазах. Во взгляде четвёртого сына было что-то не то… Не воинское.

Его пальцы не безвольно сжимали снег, комкая его. Нет, они что-то там искали.

Кэрант запоздало осознал, что именно собирался сделать его драгоценный фальшивый брат.

Из снега вихрем вырвался спрятанный в сапоге смертельный кинжал, ведомый рукой предателя.