Бастарды его величества

Глава пятая

Дорога в тронный зал оказалась удивительно короткой. Диана не удивлялась тому, как быстро успели убрать свадебные украшения и всюду развесить символы траура. Она знала, что слуги трудились всю ночь, не покладая рук, и главной их целью было подчеркнуть, насколько они грустят по покойному королю Эдмунду, но так, чтобы Её Величество не посмела подумать, что они желают его воскрешения. Знал ли дворец, что Диана не любила своего будущего супруга? Что ж, они должны были по меньшей мере догадываться.

Ей хотелось открыть дверь в тронный зал самой, но это было невозможно. Потому Диана остановилась и дождалась, пока церемониймейстер, вчера представлявший гостей на её свадьбе, войдёт в зал и громко произнесёт:

- Её Величество, королева Диана!

Если б она была правительницей, а не той, кто просто должен передать свою власть, то назвали бы Дианой Первой. Удивительно, у неё не должно было возникнуть этой мысли, но девушка не могла от неё избавиться. Стань она полноценной королевой - герцогство отца никогда ни в чём не нуждалось бы. Может быть, прислушаться к Гормену, надеть корону на голову самому слабовольному из тех, кого она увидит сегодня? Но нет. На престол должен взойти кровный наследник Его Величества. Династия обязана жить, даже если это вредит кому-то, пусть и самой королеве.

- Вы уверены, - обратилась она к советнику, прежде чем войти в зал, - что это сыновья Эдмунда?

- Да, Ваше Величество. Всё как в пророчестве.

Она утвердительно кивнула. Ведь Эдмунд мог ошибиться. Мог убить не всех. Мог обознаться. В конце концов, какая мать не пойдёт на подмену ради своего ребёнка? Впрочем, что могла сделать женщина против мага? Это за границей волшебствовали многие. Кровь Алиройи стала слишком жидкой. Дар Дианы был исключением из правил, то, что она обладала магией - случайность.

Пора было заходить, и королева, подобрав пышные юбки чёрного платья, переступила через порог тронного зала.

Взгляд моментально зацепился на открытый гроб. Советник Гормен за её спиной, вероятно, с трудом подавил улыбку - ведь он не предупредил Диану, что мертвец будет здесь, а погребальная церемония произойдёт сегодня. Никто не станет обследовать тело короля, никто не посмеет проводить эксперименты, чтобы определить, что за яд убил его.

Девушка сделала несколько шагов, не сбавляя темпа. Трона не было, как и полагалось, ведь единственный престол сейчас - гроб Его Величества. Гормен пытался подчеркнуть, что Диана - не королева, а лишь та, что однажды передаст венец власти. Может быть, намекал на то, что она должна как можно скорее принять его предложение, ибо дальше будет только хуже.

Она обошла гроб, притворившись, будто бы не увидела отсутствия трона, а потом медленно обернулась и остановилась у головы покойного мужа. Мёртвым Эдмунд казался умиротворённым, а выражение его лица стало удивительно мягким и спокойным. Вероятно, лекарю и придворным пришлось постараться, чтобы король выглядел так, словно просто лёг и уснул, ведь Диана видела исказившую черты муку, злую маску и переполненный ненавистью взгляд умирающего.

Все присутствующие ждали от неё растерянности. Наверное, каждый подумал о том, что королева испугается, не узрев трон. Может быть, многие полагали, что она за пророчеством пытается скрыть собственную жажду власти или даже вину за смерть Эдмунда. Диана так невыгодно убежала с собственной свадьбы... Как только смогла. Вероятно, супруг был ей противен?

Противен, она не стала бы отрицать, получив прямой вопрос. Но сейчас речь шла о другом - об уважении к мертвецу, к правителю державы, теперь надеявшейся только на молодую королеву. И Диана не была наивной. Ради Алиройи, отцовского герцогства, собственной жизни она намеревалась сыграть роль скорбящей, но готовой двигаться вперёд королевы, а после, возможно, даже привыкнуть к такому своему образу.

Мертвеца Диана не боялась. Эдмунд не мог подняться из могилы и сказать, что это шутка. Даже он не был на такое способен. А его сыновья... Что ж, Диана убедила себя в том, что сможет перенести и это.

- Для того, чтобы новый король занял место старого, следует провести погребальную церемонию, - донёсся до неё вкрадчивый шепот Гормена.

Он не предупредил Диану заранее. Не сказал, что она отправляется на похороны, и даже имел повод оправдаться - ведь королева должна была знать придворный этикет.

Что ж, ей и вправду следовало об этом подумать.

Ещё вчера Диана испытала бы ужас. Но сегодня её охватила удивительная решимость. Никто не видел в ней королеву, все ждали, пока она освободит место для кого-нибудь другого? Что ж, пожалуйста. Диана была готова наблюдать за их сопротивлением.

Она очень смутно представляла себе погребение королей, но знала, что тела никогда не закапывают в землю. Все до единого правители сгорали, чтобы их волшебство перешло Алиройе и принадлежало её землям и законному наследнику. Когда-нибудь, когда Диана умрёт, её тоже сожгут, чтобы магия не умерла.

Разумеется, если до этого её чары не отберёт тот, кто первым разделит с нею ложе.

Девушка сделала шаг в сторону, остановилась справа от открытого гроба и всмотрелась в лицо Эдмунда. Удивительно, как человек, красивый, сильный, наделённый властью, мог хранить в своём сердце столько жестокости. Диана и предположить не могла, сколько же злобы пряталось за известной далёким наблюдателям маской.

- Ты был прекрасным королём, муж мой, - произнесла она фразу, всплывшую в памяти - так бабушка прощалась с дедом, величая его не королём, но герцогом. - Ты навеки останешься в моём сердце, а кровь твоя подарит новую жизнь Алиройе.

Это звучало так интимно! Диана знала, что каждое её слово жадно ловят придворные, и склонилась к Эдмунду, шепча неискренние признания. Она опустила руки ему на грудь и подумала, что должна была прижиматься к мужу в постели, дарить ему первые поцелуи - и не только их, - надеясь на милость. Что она до сих пор стояла в свадебном платье, почерневшем только потому, что того захотел её муж...

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Ты превратил нашу свадьбу в день моего траура, - произнесла она уже тише. – А я должна отдать тебе то, что задолжала.

Диана не чувствовала отвращения, прикасаясь своими губами к его – мёртвым, недвижимым, холодным. Это был мягкий, вкрадчивый, лишённый любви и страсти поцелуй, тот, который дарят нелюбимым, пытаясь затянуть в сети интриг. Чётко выверенный и удивительно холодный, расчётливый – да что там, Диана могла назвать его как угодно! Она знала, сколько секунд длилось это действо, казалось, успела услышать каждый потрясённый вздох и вскрик, раздавшиеся в толпе, и когда отстранилась от короля, поймала взглядом силуэты с факелами, едва заметно сдвинувшиеся с места, чтобы поднести пламя к чужому телу, ощутила невероятный жар, плескавшийся в её крови.

Магия, как и прежде, вырывалась на свободу. Но сегодня, вместо того, чтобы сдерживать её, Диана позволила чарам пролиться, и они, смешанные, неверные, сильные, но неподвластные собственной хозяйке, обрушились на мёртвое тело короля.

Она отступила от гроба, чувствуя, как пропитывается дерево её волшебством, как оно просачивается в одежду короля Эдмунда, тоже свадебную – боги, что смотрят на них с небес, могли бы смеяться! Боги, лишившие Алиройю магии и подарившие её только избранным, таким, как жестокий король, которому убивать всегда было проще, чем любить…

Семь сыновей, и только один из них жив. Чудовище – вот кто этот человек.

Диана сжала руки в кулаки, закрыла глаза и окончательно отпустила свою магию.

Кто-то пронзительно закричал.

- Королева одарена! – услышала она восторженно-испуганный шепот.

Ах да, разумеется. Эдмунд никому не сказал о том, что его супруга обладает магией. Пусть плохо подчиняющейся ей, бестолковой, часто бесполезной, но магией, о которой так мечтают все эти заносчивые люди. Он не хвастался её чарами только потому, что сам мечтал о них. Зачем людям знать, что король просто своровал у женщины, которой овладел в первую брачную ночь? А сколько чар он своровал у других своих любовниц? Впрочем, вряд ли они были одарены. Диана – такая же редкость, как и доброта в сплетении чувств короля Эдмунда.

Она открыла глаза. Синее пламя, охватившее мёртвое тело, превращало его в прах. На постаменте, на который возложили гроб, остался только пепел, и он стекал по заранее проделанным желобкам в оставленную внизу чашу. Диана прислушивалась к шелесту пепла и радовалась, что он был мёртв, хотя не имела права. И на людей, с ужасом взирающих на неё, взглянула почти с гордостью.

- Король умер, - произнесла она, когда последняя частичка пепла упала в вазу, и церемониймейстер, ничем не выдающий своего удивления, шагнул, чтобы забрать её. – И всех нас, - Диана наблюдала за тем, как они активизировали старые заклинания, которыми был пропитан тронный зал, - ждёт выбор нового короля. Будем же молиться, чтобы этот человек был верен Алиройе.

Королей не погребали, как обычных людей. Пока не будет нового правителя, прах старого должен храниться? Диана знала об этой традиции. Она наблюдала за тем, как из-под пола появился новый постамент, и церемониймейстер установил вазу. Пепел из неё новый король должен будет развеять по ветру в тот день, когда Диана станет его супругой и опустит корону на его голову…

Но она следовала букве закона. Величаво ступая, приблизилась к постаменту, встала рядом с ним, опустив одну руку на ледяной бок вазы, словно на плечо своего венценосного супруга.

- Сегодня, - произнесла она, - мы делаем первый шаг, начиная страшный путь, в конце которого обретём нового властителя Алиройи. Древнее пророчество гласило, что у короля будет семь сыновей, и ни один из них не родится во браке. Так пусть же правителем станет достойнейший!

Это был сигнал. Церемониймейстер встал справа от двери, сверился с пергаментом и гордо, не понимая до конца смысла своих слов, произнёс:

- Первый сын, как две капли воды похожий на Его Величество.