Белги

Глава 5

(У реки Эна, примерно в пятнадцати милях от Дюрокортерона)

«Грома: главный геодезический инструмент римского военного инженера, использовавшийся для разметки прямых линий и вычисления углов».

Фронтон направился к командирскому отряду. Цезарь и полдюжины его штабных офицеров стояли во главе остановившейся колонны, глядя вниз по склону и через реку на дальний берег. Здесь травянистый холм спускался к небольшой рощице у воды. Река, судя по всему, была футов тридцать-сорок в ширину и глубокая. На другом берегу, чуть в стороне, возвышался небольшой холмик, с которого открывался впечатляющий вид на долину.

Цезарь улыбнулся.

«Мы не можем находиться дальше, чем в десяти милях от белгов, и, учитывая их численность, мне нужна хорошо защищенная позиция для работы».

Вокруг него раздались одобрительные кивки.

«Очевидно, это место для лагеря», — сказал Лабиен, указывая на холм напротив.

Фронто прочистил горло.

«Конечно. Но вам придётся оставить силы и на этой стороне».

Все офицеры повернулись и посмотрели на него.

«Почему?» — спросил генерал, нахмурив брови.

«Ну, если мы собираемся провести здесь больше суток, то плоты для переправы не подойдут. Придётся построить мост. Линия снабжения армии такого размера слишком длинная и загруженная, чтобы полагаться на лодки. Инженеры смогут построить здесь надёжный мост к наступлению ночи. Я бы предложил построить его прямо под лагерем для защиты. И потом, поскольку такую важную переправу нельзя оставлять без охраны, придётся разместить здесь какой-нибудь гарнизон».

Он пожал плечами.

«Конечно, если вы не собираетесь уезжать утром».

Цезарь улыбнулся.

«Иногда я невероятно благодарен за твой прагматизм, Фронто. Ты хорошо мыслишь».

Он повернулся к остальным офицерам, которые одобрительно закивали.

«Сабин? Возьми по одной когорте от каждого легиона и начинай строить лагерь на этой стороне реки».

Повернувшись еще раз к Фронтону, он нахмурился.

«Кто этот трибун в Десятом? Помните? Тот, который Женеву нам укреплял?»

Фронто улыбнулся.

«Тетрик, Цезарь».

«Он хороший инженер, да?»

Фронто кивнул.

«Наверное, лучший в армии, генерал, да».

«Хорошо. Я переправлю остальные легионы и начну строительство крепости. Пусть Тетрикус соберёт всех, кто ему нужен, и поручит ему строить мост. В этой роще у него должно быть достаточно древесины».

Фронто покачал головой.

«При всём уважении, Цезарь, ты хочешь, чтобы Тетрик участвовал в строительстве лагеря. Если нам придётся отбиваться от нескольких миллионов варваров, я бы хотел, чтобы таланты Тетрика помогли мне возвести оборону. Он гений тактической инженерии».

Он указал на реку.

«Помпоний — мой главный инженер. Именно он построил тот впечатляющий мост за одну ночь в прошлом году, когда мы преследовали гельветов. Он тот, кто вам нужен для этого».

Цезарь пренебрежительно махнул рукой.

«Как скажешь, Фронто. Просто принеси мне мой мост».

Фронто кивнул и повернулся, чтобы вернуться в Десятый.

Тетрик стоял с другими трибунами во главе легиона, беседуя с Приском, на лице которого, как обычно, читалось недовольство. Все офицеры обернулись, когда к ним приблизился легат.

«Тетрик? Мне нужно, чтобы ты отправился к Цезарю. Он строит лагерь для всей армии на том утёсе за рекой. Я хочу, чтобы ты сделал всё достаточно хорошо, чтобы выдержать нападение белгов».

Тетрик кивнул и прищурился, глядя на реку.

«Место хорошее для начала. Но нам понадобится как минимум тройной ров».

Фронто похлопал его по плечу, пока тот стоял, чертя пальцами линии в воздухе и бормоча что-то себе под нос.

«Вот именно так, да. Продолжай».

Тетрик поднял голову, словно на мгновение забыв, где находится.

«Ммм? О да».

Он повернулся к ближайшей группе солдат — легионерам Первой когорты, стоявшим по стойке смирно позади Приска.

«Ты!» — он указал на случайного легионера. «Найди грому и следуй за мной».

Фронто улыбнулся. Все инженеры одинаковы: они бродят как в тумане, пока их не подтолкнёшь и не дашь проект, а потом их ничто, кроме землетрясения, не отвлечёт. Его улыбка стала шире, когда он повернулся и пошёл вдоль строя.

«Помпоний?» — крикнул он, достигнув Третьей когорты.

Один из центурионов, молодой, свежий человек, вышел из колонны и отдал честь.

"Сэр?"

«Как вам задание?»

«Забавно, сэр?»

Фронто издал легкий смешок.

«Только инженер может добраться до конца долгого пути и с нетерпением ждать возможности что-то построить!»

«При всём уважении, сэр, маршировка не так уж и нагружает мозг. Мне тоже нравится сохранять гибкость ума».

Еще один смех.

«Хорошо. Собирайте снаряжение и спускайтесь к воде. Цезарь хочет мост, достаточно широкий и прочный, чтобы перевезти всю колонну снабжения, построенную у подножия холма. Вы можете набрать необходимое количество людей из любого легиона».

Помпоний пожал плечами.

«Все, кто нам нужен, в Десятом, сэр. Будет лучше, если мы устроим эту вечеринку у себя дома, а?»

Фронто покачал головой в знак удовольствия.

«Вы, инженеры, странные, вы знаете это?»

Оставив центуриона, он вернулся в голову колонны и увидел, что Приск нетерпеливо постукивает ногой.

«Гней, мы выступим с минуты на минуту. Помпоний возьмёт всё необходимое для строительства моста, а Сабин вернётся через минуту, чтобы присоединить когорту. Какой когорты, решай сам. Кстати, Тетрику понадобится немало людей для строительства форта. Как только они разделятся, переведи остальную часть легиона через реку и займи оборонительную позицию. Ещё стемнеет, прежде чем всё это закончится, и я не хочу никаких неприятных сюрпризов от белгов.»

Примуспилус хрюкнул.

«Я уверен, что с дюжиной человек, которые у меня останутся через десять минут, мы сможем сделать очень многое!»

Фронто рассмеялся.

«Ты хотел драки, и она надвигается, так что перестань ворчать».

Прискус бросил на него кислый взгляд, а затем начал передавать информацию по очереди.

Фронтон улыбнулся и пошёл обратно к командирскому отряду, встретив Сабина, быстро шагавшего в его сторону. Штабной офицер выглядел обеспокоенным.

"Как дела?"

Сабин остановился и указал вниз по склону на штабных офицеров, собравшихся вокруг генерала.

«Кажется, у нас проблемы, Маркус. Три разведчика нападают на нас с другой стороны реки, но один из них ранен».

Легкая комедия общения с решительными инженерами быстро забылась, и опытный борец за права женщин во Фронто мгновенно взял верх.

«Распредели отряды и укрепись здесь. Нам нужно действовать. Приск знает, что ты идёшь. Когда увидишь его, скажи ему, чтобы он немедленно переправлялся через реку».

Сабин кивнул и побежал к Десятому.

Двигаясь в противоположном направлении, Фронтон набрал скорость и помчался вниз по склону к Цезарю и его людям. Дважды на неровной земле он чуть не потерял равновесие, так как нога грозила подогнуться. С тех пор, как эта немецкая сука прошлым летом укусила его за пятку, его бег стал затруднен.

Остановившись перед генералом и тяжело дыша, он посмотрел вверх и на воду.

Разведчики уже достигли дальнего берега. Трое вспомогательных всадников вошли в воду, а средний, поддерживаемый в седле руками товарищей, периодически шатался и сутулился.

Фронтон повернулся к Цезарю.

«При всём уважении, генерал, какими бы ни были новости, вам нужно перебросить армию и укрепить её. Мы не можем позволить себе терять время».

Цезарь покачал головой, пытаясь отогнать оцепенение.

«Ты абсолютно прав, Фронто».

Он повернулся к Лабиену.

«Заставьте армию двигаться».

Пока штабной офицер направлялся к группе трибунов, собравшихся неподалёку для раздачи приказов, Фронтон посмотрел вниз на реку. Помпоний и несколько его людей уже были у уреза воды чуть ниже по течению, производя замеры. Всадники наконец добрались до ближайшего берега, и двое из них спешились и повели лошадей вверх по склону к офицерам, а третий остался в седле, держась за шею, залитую кровью.

«Докладывай!» — приказал Цезарь.

Двое разведчиков отдали честь.

«Аве, Цезарь».

Генерал пренебрежительно и с некоторым раздражением отмахнулся от любезностей.

"Что случилось?"

Меньший из двух мужчин посмотрел на генерала.

«Белги близко, сэр. Похоже, они разделились на две группы. Большая часть расположилась лагерем примерно в двадцати милях отсюда, но значительная часть их армии осаждает оппидум Реми в Бибраксе, чуть ниже по течению. Город долго не продержится».

«Чёрт возьми!» — рявкнул генерал. «Бибракс слишком далеко на севере, прямо на границе с Реми. Им ещё не прислали гарнизон, не так ли?»

Один из офицеров в толпе покачал головой.

«Нет, сэр. Гарнизон всё ещё с нами. Они должны были отправиться в Бибракс, когда мы закончим здесь».

Фронто зарычал.

«Надо что-то делать, Цезарь. Нарушишь обещание защиты Реми — и ты рискуешь потерять союз».

Генерал покачал головой.

«Реми не может рассчитывать на то, что мы поставим войска туда, куда мы ещё даже не добрались. И, по большому счёту, это всего лишь один варварский город».

Фронтон начал было открывать рот и гневно махать рукой, но Цезарь повысил голос и наехал на него сверху.

«Я никого не могу послать. Нам нужны легионы, чтобы построить эти лагеря, иначе мы окажемся в том же положении, что и Бибракс, когда сюда придёт враг. Они всего в восьми милях отсюда, Фронтон. У нас едва хватает времени, чтобы организовать всё, даже при полном составе!»

Фронто угрожающе зарычал.

«Мы должны им помочь. Дайте мне одну группу, и я пойду им на помощь».

"Нет."

« Одна когорта!» — крикнул Фронтон, ткнув пальцем в сторону Цезаря, и слюна попала на кирасу полководца. Остальные старшие офицеры растаяли, едва двигаясь. Лицо Цезаря побагровело. За его спиной Фронтон видел, как Лабиен едва заметно, но отчаянно махал Фронтону рукой, требуя остановиться.

«Ладно, всего два столетия !» — проревел он. «Ради Юноны, это меньше сотой доли твоих людей. Только за это мы, возможно, сможем спасти Бибракса, наш союз и даже твою репутацию!»

Цезарь начал слегка дрожать.

«Фронто, твой язык болтлив, как у чистокровного коня. Ещё одно твоё слово, и ты можешь забрать свой посох, свою репутацию и всякую надежду на покровительство Юлии и унести всё это домой».

Легат снова открыл рот. Он был явно так же зол, как и генерал.

«Фронто, я терплю твоё вопиющее неповиновение и дерзость, потому что ты, возможно, лучший полководец, которого может предложить Рим, но это моя армия, и я не стану рисковать ею. Если ты хочешь помочь ремиям и рискнуть собственной жизнью, конечно, сделай это, но ты не возьмёшь с собой мои легионы».

Цезарь сильно побледнел, и легат заметил эти признаки. Полководца довели до предела, прежде чем он сорвался, и Фронтон уже видел последствия этого в Испании. Он невольно вздрогнул и заставил себя успокоиться.

«Хорошо, Цезарь. Ты не можешь жалеть своих легионеров. А как насчёт вспомогательных войск? Разрешишь ли ты мне взять вспомогательные отряды и попробовать?»

Генерал пристально посмотрел на него.

«Галльская конница бесполезна при осаде, Фронтон».

«У нас есть и другие подразделения, Цезарь…»

Наступило долгое, напряженное молчание.

«Очень хорошо. Сообщите, примуспил, что он командует Десятым в ваше отсутствие, и призовите любой необходимый вам нелегитимный персонал. Я искренне надеюсь на успех, хотя всё ещё считаю ваши попытки глупыми».

Фронтон на мгновение задержал взгляд на полководце, затем кивнул и побежал к легионам. Когда он проходил мимо безмолвной и потрясённой толпы штабных офицеров, Лабиен вышел и схватил его за руку.

«Ради Немезиды, Фронтон, будь очень осторожен. Нам будет тебя не хватать!»

Командир Десятого криво усмехнулся.

«Даже Немезида не сможет меня сместить, Лабиен. Ты же это знаешь!»

Со смехом он повернулся и побежал дальше. Восьмой легион теперь шёл впереди, спускаясь к воде, готовый к переправе. Он ухмыльнулся Бальбу.

«Я ухожу по небольшому поручению. Присмотри за всем здесь. Не позволяй Цезарю всё испортить».

Бальбус поднял бровь.

«Я знаю этот взгляд. Что бы ты ни задумал, делай это осторожно».

Фронтон безумно рассмеялся и побежал дальше.

* * * * *

Оппидум Бибракса был значительно меньше того, что они недавно видели у Дурокортерона. Население этого места не превышало тысячи или полутора тысяч человек. Расположенный на лесистом плато, возвышающемся над рекой Эна, он занимал достаточно выгодное оборонительное положение, но вряд ли мог вместить больше семисот или восьмисот воинов. На мгновение Фронтон задумался, прав ли был Цезарь, и подумывал развернуться и вернуться в лагерь вместе со своим войском.

Покачав головой, он ещё раз окинул взглядом панораму. Здесь, должно быть, не меньше тридцати тысяч белгов. Это была совсем небольшая часть белгской армии, но всё же достаточно, чтобы перевес был больше десяти к одному. Он снова покачал головой и повернулся к своему подкреплению, которое чуть не рассмешило его.

Ему отказали в регулярных войсках, а галльская кавалерия была бы бесполезна. После получасового совещания с коллегами-легатами он отобрал необходимые ему отряды и сформировал, пожалуй, самое странное войско, которым когда-либо командовал римский патриций.

Его армия, насчитывавшая чуть меньше тысячи человек, состояла исключительно из стрелков, приданных различным легионам. Пращники с испанских островов, набранные из Девятого и Десятого легионов, шли рядом с критскими лучниками из Восьмого, Одиннадцатого и Двенадцатого легионов с их короткими, гибкими луками. И из Тринадцатого и Четырнадцатого легионов: ещё больше лучников, хотя и тёмных, как ночь, были набраны из нумидийских народов Северной Африки и недавно набраны в учебном центре в Кремоне для этих недавно сформированных легионов. Почти тысяча солдат неримского происхождения, из которых от силы половина могла говорить по-настоящему на латыни. Римские префекты, командовавшие этими нерегулярными подразделениями, выглядели усталыми и покорными, уверенные, что их карьера зашла в тупик. Действительно, во время восьмимильного перехода от моста лишь один из префектов проявил хоть какой-то энтузиазм: человек по имени Деций, командовавший отрядом критян.

Теперь Деций лежал рядом со своим командиром на вершине холма, с трепетом глядя на происходящее.

«Как, во имя Беллоны, вы намерены пройти мимо них, сэр?»

«И в самом деле, как?» — подумал Фронтон, еще раз оценив ситуацию.

Оппидум возвышался среди коврового покрытия из белгских воинов, окружавших город, пока держась на безопасном расстоянии от стен. Единственный путь, который можно было пройти, был на юг, где крутой склон холма спускался прямо к водам Эны. Однако предводитель белгов задумал перекрыть все возможные пути отступления и разместил на дальнем берегу отряд из нескольких сотен воинов.

«Только один путь, Дециус. Всего один. И он мокрый».

Префект средних лет, плохо выбритый и слегка растрепанный, моргнул.

«Плыть? Вы что, с ума сошли, сэр?»

Фронтон ухмыльнулся. Деций ему нравился. Неряшливость и небритость среди офицеров не приветствовались и часто означали, что человек больше озабочен работой, чем тем, чтобы угодить командиру.

«Говорили, что да».

Он указал вниз на воду.

«Очевидно, что мы никак не сможем пробиться сквозь них, поэтому единственный способ — пробраться. А единственный способ пробраться — это залезть в воду здесь, пройти по берегу к склону и затем подняться на оппидум. Другого выхода я просто не вижу».

Дециус нахмурился.

«Думаю, ты прав, но мы окажемся прямо под пристальным вниманием тех воинов на той стороне».

«Верно, — кивнул Фронто, — но вода быстрая и шумная, и она заглушит наши звуки. А если мы пойдём ночью, то, вероятно, сможем подобраться к самым стенам, не будучи замеченными.

Префект заикался.

«Вы серьезно хотите заставить тысячу человек бесшумно идти по сильному течению в темноте?»

Он тихонько свистнул сквозь зубы.

«Люди правы. Вы сошли с ума!»

Фронто тихо рассмеялся.

«Без паники. Мы не будем плавать, просто побродим по мелководью. Берег достаточно высокий, так что нас не будет видно».

Прикрыв глаза от солнца, Дециус сосредоточился на оппидуме. «Они не подходят к стенам, потому что заняты подкопом. Должно быть, они перебили большую часть защитников с ракетами, но несколько всё равно останется. Ремиам же конец, когда стена рухнет, так что будем надеяться, что она продержится до темноты».

Фронто кивнул.

«Если присмотреться, видно, что больших куч земли нет, значит, они пока не могут быть очень глубокими. У нас есть время. И у меня есть идея, но сначала нам нужно туда добраться».

Дециус усмехнулся.

«Справедливо. Лучше предупредить остальных».

Фронто схватил его за запястье, когда он уходил.

«Убедитесь, что все знают, как тихо им придётся вести себя. Я видел испанских воинов в барах. Они поют так, будто их уязвимые части тела зажаты дверью».

Дециус усмехнулся.

«Понял. Все очень тихие, особенно испанцы».

Ожидание темноты было напряжённым. В течение всего дня и вечера, четырёх часов ожидания, опытные командиры всё больше нервничали, ожидая отплытия. Можно было только гадать, как себя чувствовали испанцы, греки и африканцы, но они, безусловно, были взволнованы, и офицерам не раз приходилось их успокаивать.

Находясь на своей наблюдательной вышке, постоянно наблюдая за происходящим внизу, они находились достаточно далеко от белгов, чтобы их разговор остался неуслышанным, но Фронтон знал, что лучше не рисковать. Весь день и до самого вечера белги рыли три подкопа под стенами Бибракса. Теперь кучи земли снаружи показывали, как далеко они зашли, хотя и скрылись из виду в угасающем свете около получаса назад.

И вот, по традиционному кельтскому обычаю, белги прекратили штурм на ночь, зная, что Бибракс отрезан и завтра падет, и вместо этого предались праздничным песнопениям и возлияниям. Фронтон улыбнулся. В чём-то это напоминало легионы. Тем не менее, мимо шумной и пьяной армии было бы гораздо легче проскользнуть. Бросив последний взгляд в сторону оппидума, чтобы убедиться, что всё в порядке, он пожелал всем приятного пира, вознёс краткую молитву Бахусу и спустился вниз, чтобы отдать приказ выдвигаться.

Во время четырёхчасового бдения он развлекался беседами с Децием и с удивлением узнал, что тот служил во многих местах Испании, что и Фронтон во время той кампании. Учитывая риск того, что им предстояло сделать, он был чрезвычайно благодарен за то, что рядом с ним был опытный ветеран такого уровня.

Он присел и направился к Децию и его лучникам. По мнению Фронтона, критяне выглядели слишком неподходящими для войны. Простые льняные туники и сандалии, шлем, щит и лук. Но он должен был признать, что двигались они быстро, легко и бесшумно. Оглядываясь назад, учитывая, что им предстояло сделать, он не мог выбрать лучших отрядов для этой задачи, хотя предпочёл бы цвет менее заметный, чем простой лён. По крайней мере, они не были ярко-белыми. Один из префектов придумал, чтобы воины катались в грязи, чтобы затемнить одежду, и это в какой-то степени сработало. Хотя чёрные туники всё равно были бы лучше.

Стиснув зубы, он жестом велел своим людям, и префекты начали спускаться со своими отрядами по склону как можно медленнее и тише. Как всегда, Фронтон возглавлял колонну, Деций следовал сразу за ним, и этот большой, разношерстный отряд, словно призраки, сползал по траве в камыши у кромки воды.

Фронто осторожно ступал среди коварных растений и липкой грязи, медленно продвигаясь вдоль берега, высматривая редкие корни деревьев, которые змеились из земли справа от него и грозили задеть или споткнуться. Насекомые жужжали вокруг его ушей и то и дело кусали его за руки и голову, а ноги постепенно немели в холодной воде.

Он улыбнулся, представив, как это будет выглядеть с другой стороны. Призраками они кажутся, бледные и безмолвные в темноте. Путь будет долгим. Им придётся пройти почти милю таким медленным и трудным шагом, прежде чем они хотя бы подумают о том, чтобы подняться на берег незамеченными. Где-то позади он услышал всплеск и раздражённо оглянулся через плечо, прежде чем ступить на него.

Последние пурпурные отблески вечера мерцали впереди и справа на горизонте, очерчивая громаду оппидума на плато и неглубокий V-образный изгиб реки в его низине. Фронтон нервно поглядывал вперёд и влево, пытаясь разглядеть детали бельгийской стражи на дальнем берегу.

Он видел мерцание костров, но не мог разобрать, поют ли они и пьют ли, из-за усиливающегося шума на берегу. Они приближались к войску белгов. К счастью, врагу хватило здравого смысла разбить лагерь на некотором расстоянии от реки, чтобы избежать мошек и других крылатых напастей, которые продолжали досаждать Фронтону и его людям. Впрочем, укус насекомого был не так страшен, как удар меча, как он постоянно твердил себе.

По крайней мере, даже в простых льняных туниках их вряд ли заметили бы с дальней стороны. Температура быстро падала, как это, по-видимому, случалось в Галлии поздней весной и ранним летом, и это заставило белгов сгрудиться вокруг своих костров. Прелесть костров заключалась в том, насколько основательно они разрушали естественное ночное зрение человека.

Фронто ухмыльнулся, глядя на медленно приближающиеся мерцающие огни.

Они, должно быть, уже на полпути. Всё не так плохо, как он думал.

Внезапно плеск воды заставил его замереть. Какое-то мгновение он не мог понять, откуда доносится звук, и сердито оглянулся, но звук доносился откуда-то спереди.

Прищурившись в сгущающейся темноте, он наконец заметил человека, стоявшего на земле выше и впереди них. Он шумно мочился в реку, насвистывая какую-то местную мелодию. Фронто, с растущим облегчением наблюдая за ними, заметил, что в одной руке у мужчины был мешок с вином. На его глазах мужчина отпустил себя на середине потока, чтобы запрокинуть голову и обеими руками выжать остатки вина из бурдюка. С гортанным смехом он начал двигать бёдрами влево и вправо, разбрызгивая вино по широкой дуге.

Если бы не его положение, Фронтон рассмеялся бы, настолько это было комично.

Наблюдая за происходящим, он молча присел на мелководье и напряженно ждал, пока мужчина закончит, перекинет сумку через плечо, спрячется, сплюнет в воду и, наконец, побредет прочь, чтобы присоединиться к своим товарищам по путешествию.

С отвращением нахмурившись, Фронтон подождал немного, отчасти чтобы дать человеку время уйти за пределы слышимости, а отчасти чтобы вода впереди рассеялась. Прошла минута, и колонна снова двинулась в путь.

С бесконечной медлительностью шли они вдоль берега, под звуки белгского веселья, доносившиеся сверху. Во время этого неприятного путешествия Фронтон то и дело возносил пламенные молитвы Бахусу, чтобы они внезапно не оказались под прицелом десяти тысяч опорожняющихся белгских пузырей.

С огромным облегчением он заметил, что голоса пьяных воинов рядом с ними начинают затихать. Хотя здесь, внизу, в речной долине, в тени деревьев и высоких растений, было совсем темно, возвышающаяся громада Бибракса была совсем близко и отчетливо различима. Это, в сочетании с уменьшающейся громкостью, помещало их в ничейную зону склона между белгами и оппидумом.

Быстрый взгляд на рябь на поверхности воды позволил увидеть почти напротив костры ожидающих белгов. Фронтон остановился и, повернувшись, сделал знак Децию. Приказ разнесся по строю вдаль. Это было просто нелепо. Подобно марширующей колонне из нескольких легионов, эта линия из почти тысячи человек, должно быть, растянулась почти до середины пути к тому месту, откуда они начали. Там могли быть испанцы, на которых мочились пьяные белги, и он бы об этом не узнал, пока всё не переросло в драку.

Он щелкнул языком, раздраженный собственной рассеянностью, и сделал еще несколько жестов, которые должны были быть переданы дальше, пока он медленно и как можно тише выбирался из воды и начинал карабкаться по крутому склону, пригнувшись, к стенам Бибракса.

Чем выше он поднимался, тем прерывистее и затруднённее дышал. Он решительно устремил взгляд на ближайший участок стены. Бибракс был явно тесно зажат внутри своего периметра и ограничен географией. Среди редких дубов и буков возвышалось внушительное здание типичной каменной и деревянной конструкции.

Поднявшись ближе, он осмотрел окружавшую его стену. Странно, но, несмотря на то, что он провёл немало времени у стен Бибракте, Везонтио и Дурокортерона, он никогда не исследовал их оборону. Конечно, он всегда был не на службе, и ему не приходилось использовать эти стены. Эти стены могли стать решающим фактором между жизнью и смертью для него и его армии.

Он раздраженно цокнул языком. Оборона Бибракса, даже на первый взгляд, была явно не так сильна, как у более крупного оппида, который он посетил. Везонтио, для начала, имел оборонительные башни. У этой стены башен не было, хотя, по крайней мере, он с облегчением отметил, когда лунный свет на мгновение появился, они были облицованы камнем. Они были построены путем создания прочного деревянного каркаса с последующей засыпкой пространства между ними утрамбованной землей. Очень хороши против людей и будут превосходны против баранов и онагров, но непрочны, когда дело доходит до подрыва конструкции. Фронтон нахмурился. Его план, возможно, все еще сработает, но теперь он несет в себе больше опасности.

Вздохнув, он наконец добрался до подножия стены и жестом приказал своим людям построиться на берегу реки. Когда на вершине к нему присоединились вспомогательные войска, Фронтон смотрел вниз по склону на мириады костров, мерцающих внизу на земле, словно зеркальное отражение звёзд. Глубоко вздохнув, он воззвал к Немезиде, своему любимому божеству, чтобы она защитила их всех сегодня ночью и завтра. Это было слишком по -белгски. Придётся действовать хитро, ведь прямой бой был бы самоубийством.

Ещё несколько жестов, и его люди начали карабкаться по склону. Потянувшись, Фронтон обернулся туда, откуда они пришли. Последняя сотня его людей как раз достигала склона и выбиралась из воды.

В тот же миг мир вокруг него взорвался. Позади и выше один из стражников-реми, стоявших на крепостной стене, наконец заметил карабкающихся воинов и, выбросив копьё, больно ударил критского воина в плечо и сбросил его со стены. Крик разнесся по валу, и Бибракс шумно зажил. Над ними появились люди с копьями, и критяне, карабкавшиеся по стене, остановились, боясь подняться выше.

У Фронтона не было времени беспокоиться о том, сможет ли он обратиться к реми и заявить о своей дружбе, не привлекая внимания остальных белгов внизу и не подвергая опасности последние отряды своей колонны. Что-то случилось позади; возможно, их заметил другой мочащийся воин? С такого расстояния он не мог сказать наверняка, но явно что-то пошло не так.

Пытаясь на секунду заглушить шум наверху, он сосредоточился и наконец смог услышать слабые звуки боя внизу у воды.

"Дерьмо!"

Он повернулся и посмотрел вверх.

«Мы римляне!» — крикнул он. «Римское подкрепление, понятно?»

Ответа не было, и он снова закричал.

« Римлянин !»

Где-то на стене гортанный голос произнес: « Цыгане ?»

«Да, проклятый римлянин! Римлянин !» — снова крикнул он, и его крик подхватили префекты и другие римские офицеры.

Через несколько мгновений верёвки были принесены и спущены со стены, чтобы римляне могли по ним подняться. Фронтон покачал головой. Какого чёрта, теперь, когда стало ясно, кто они, они просто не направили их к воротам и не открыли их? Ворча, он обернулся, чтобы посмотреть вниз по склону. В узком, труднодоступном треугольнике, где холм поднимался к воде, шла настоящая стычка. Небольшой отряд белгов рискнул наступить в темноте и атаковал тыл армии Фронтона. Он выругался на Немезиду за её беспечность. Бедняги в тылу были отрядом испанских пращников, чьими главными уступками в доспехах и вооружении были льняная туника, праща и кинжал. Если бы их застали врасплох свирепые белги в доспехах, орудующие большими клинками, их бы быстро изрубили на куски, и Фронтон мало что мог сделать отсюда, сверху.

«Деций! Галео! Собери своих лучников здесь и начинай стрелять по толпе».

Пока Деций передавал команды, Галео смотрел на Фронто.

«Ты ударишь своих же людей!»

Фронто раздраженно покачал головой.

«Эти люди уже мертвы. Белги прорываются сквозь них, словно сквозь жатву. По крайней мере, если мы откроем огонь, то, возможно, отбросим белгов назад и спасём часть наших людей! А теперь за работу!»

Пока два отряда лучников обрушивали град стрел на небольшую группу воинов, уничтожавших пращников, оставшиеся воины, бежавшие вверх по холму, чтобы уйти с линии огня, взобрались по верёвкам и добрались до относительно безопасного Бибракса. Фронтон подождал немного, наблюдая за бойней внизу, прежде чем снова повернуться к двум офицерам, руководившим прикрывающим огнём.

Продолжайте идти, пока белги не уйдут, а последние выжившие не поднимутся наверх, а затем поднимитесь и перелезьте через стены. Я пойду вперёд, найду вождя.

Деций кивнул и вернулся к своей работе, а Фронтон ухватился за одну из веревок и начал подниматься.

* * * * *

Внутри стен царил хаос. Многие из прибывших грязных и оборванных лучников и пращников уже заняли позиции на стенах, готовые прикрыть своих соотечественников, которые всё ещё карабкались всё ближе. Воины Реми заняли позиции с тяжёлыми мечами и длинными копьями. Фронтон оглядел город. Он выглядел на удивление мирно: тут и там горели факелы, освещая фасады домов.

Из толпы воинов-реми выступила фигура. Он был среднего роста и вооружён, как и остальные, но носил тяжёлую золотую с бронзой гривну и дорогие наручи. Почему-то он показался мне смутно знакомым.

«Ты римлянин… Дурокортерон».

Фронто нахмурился.

«Да, я там был… Я… Подожди-ка минутку? Ты тот самый вождь, который был там с Антеброгиусом. Иккус, что ли?»

«Я Иккий. Плохой римлянин».

Фронто уставился.

"Извините?"

«Плохой римлянин», — повторил Икций и несколько раз ударил себя по груди. Фронтон рассмеялся.

«А, ты не говоришь на латыни! Конечно же», — нахмурился он. «Тогда всё станет очень сложно. Полагаю, никто из твоих не умеет, а я уж точно не умею говорить на твоём!»

«А?»

На лице Иксиуса отразилось непонимание.

«Ради бога, это просто смешно. Спасибо, Немезида… Надо будет как-нибудь вспомнить, что нужно пописать на алтарь!»

«Что это было?» — спросил Деций, подойдя.

«Да ничего. Проблемы со связью. У нас все люди — испанцы, греки или нумидийцы, за исключением римских офицеров. У него все — белги. Здесь никто не говорит на чужом языке. Если бы это не было так чертовски раздражающе и неудобно, это было бы смешно!»

Дециус нахмурился.

«Надо было взять с собой несколько галльских помощников, наверное. Но всё равно, поздно думать — не лучше, чем не думать вовсе, а?»

Фронто злобно посмотрел на него.

«Очень полезно».

Он вздохнул и повернулся к пустому и растерянному лицу вождя Реми.

«Здесь будет много жестового языка».

«А?»

«О, Немезида!»

Он повернулся к Дециусу.

«Если бы я был кем-то вроде Красса или Цезаря, я бы поручил это дерьмо тебе».

Дециус усмехнулся.

«Если бы вы были кем-то вроде Красса или Цезаря, сэр, вас бы здесь не было без семи легионов!»

Фронто рассмеялся и расправил плечи.

«Ладно. Давайте попробуем объяснить этим Реми, что нужно сделать».

«Вы нам еще не рассказали, сэр…»

Фронто кивнул.

«Я пока не уверен, насколько осуществимы мои идеи . Жаль, что я не взял с собой хорошего инженера».

Деций открыл рот, но Фронтон его перебил.

«Да, я знаю: запоздалая мысль не лучше отсутствия мыслей!»

Он указал на растущую толпу влажных и неловко себя чувствующих помощников.

«Первым делом: расставить их по всему периметру стен, по два лучника и пращника на расстоянии друг от друга. Полагаю, у защитников Реми раньше не было большого количества метательного оружия. Именно поэтому белги подошли достаточно близко, чтобы сделать подкоп. Они могли только бросать камни. Что ж, когда они вернутся утром, я хочу иметь возможность перестрелять каждого, кто ступит на этот холм. Давайте проредим их, прежде чем они подойдут к стенам. Мы не сможем отбиваться от них, но, нанеся достаточное количество метательного оружия, мы, возможно, заставим их сдаться и отойти».

Он нахмурился, растирая пальцами скользкую, мокрую ткань своей красной туники.

«И как только они займут позиции, соберите небольшую группу. Пусть они соберут все хворост и валежник. Костры нужно разводить регулярно. Люди могут меняться местами каждые тридцать минут, чтобы у всех была возможность обсохнуть и согреться».

«И отдых, сэр?»

"Извини?"

Деций устало улыбнулся.

«Мужчинам нужно поспать. Я бы предложил каждой группе из трёх человек организовать дежурство посменно».

Фронто кивнул.

«Звучит неплохо. Займись этим. Я буду где-то поблизости с «А?», обучая его осадному делу».

Он повернулся к Иккиусу.

«Разве это не так?»

«А?»

Фронтон со вздохом схватил Деция за плечо и повернулся к вождю.

"Пойдем со мной."

Чтобы проиллюстрировать свою мысль, он поманил Иккиуса. Вождь кивнул и последовал за ним, а за ним следовали три воина. Фронтон глубоко вздохнул, приблизившись к свободному участку стены и указывая на него.

«Римляне», — он поднял три пальца.

Иккий кивнул, и Фронтон изобразил двух лучников и пращника. Ещё один кивок. С облегчённым вздохом легат указал себе за спину и снова поднял три пальца.

«Еще римляне».

Ещё один кивок, и он повернулся и указал вперёд, повторяя движение. По мере того, как Иккий всё понимал, Фронтон пальцами отмечал определённые положения.

«Вот и первый трудный момент».

Сделав еще один глубокий вдох, он снова изобразил две группы из трех римлян и указал на пространство между ними.

«Реми», — объявил он, изображая копья и мечи.

«А?»

«Ты, должно быть, шутишь ! Я стараюсь, как могу, чувак».

Неистово размахивая руками и выставляя по три пальца то тут, то там, он ходил взад-вперед вдоль стены и объявлял:

«Роман, Роман, Роман… Реми … Роман, Роман, Роман… Реми …»

По лицу Иккиуса медленно расползлась улыбка. Он повернулся и заговорил со своими товарищами, и все они утвердительно загудели.

«Ладно», — с облегчением сказал Фронто. «Полагаю, ты понял. Пошли дальше».

Он поманил его и взобрался на широкую стену. Его план мог сработать, а мог и закончиться катастрофой. Всё это было азартной игрой, но, как сказал Цезарь ещё при Дурокортероне, Фронтон был игроком. Конечно, эта игра становилась ещё опаснее, когда её переводили с латыни жестами и осуществляли разношёрстные силы, собравшиеся со всего света. Присоединившись к нему, Икций указал вниз на белгов.

Иккиус кивнул.

"Все идет нормально."

Наклонившись, он изобразил, что копает.

Еще один кивок.

Он повторил жест и указал вверх и вниз по стенам, пожимая плечами.

«А?»

«Немезида, помоги мне, черт возьми!»

Он повторил процедуру и добавил: «Блуждая вдоль стены, глядя вниз». Последовала долгая пауза, и наконец Иккий рассмеялся. Поманив его, он быстро зашагал вдоль стены. Фронтон последовал за ним, пока не достиг места, ничем не отличавшегося от других, и остановился с улыбкой, указывая на пол под собой. Фронтон взглянул через парапет и прищурился. И действительно, прямо под ним, сбоку, оказалась куча земли.

«Спасибо. Наконец-то мы хоть немного разобрались. Итак, их трое».

Нетерпеливо оглядываясь в поисках ориентира, он потянулся к воину за плечом вождя и схватил его копьё. Тот зарычал. Не говоря ни слова, Фронтон раздраженно вырвал копьё из его рук и, вернувшись к парапету, внимательно осмотрел землю и нашёл вход в туннель снаружи. Проведя пальцем по стене, он спрыгнул внутрь и воткнул копьё в землю остриём вперёд.

«Слушай, Айкки. Мы разметим три туннеля, а потом я отправлю тебя на небольшую охоту за сокровищами. Утром мы устроим небольшой сюрприз для твоих соотечественников».

«А?»