Безжалостное правление

30

Лиза

Анатолий ведет меня в фойе Большого театра, его рука властно лежит на моей пояснице, как будто я для него самое дорогое на свете. Какая же это ложь. Для него я всего лишь блестящий аксессуар, то, чем можно похвастаться.

Сегодня вечером состоится премьера Кармен, и в зале соберется множество людей из числа московской элиты.

Мне бы очень хотелось, чтобы Кира была здесь для моральной поддержки, но Максим увез ее в какой-то тропический рай. Она намекнула, что это как-то связано с мафиозными делами и тем, что Максим слишком осторожен. Надеюсь, ничего серьезного, но Кира не выглядела обеспокоенной.

С напыщенной улыбкой на лице Анатолий ведет меня сквозь толпу, впитывая поздравления и волнение по поводу нашей предстоящей свадьбы. Это единственное время, когда он, кажется, счастлив быть со мной — когда у него есть зрители.

Я только что освободилась от разговора с женой мэра, когда Анатолий подкрался ко мне и схватил за руку.

— Моя сестра здесь с Романом Васильевым. — Он наклоняет голову в сторону фонтана с шампанским, перед которым они стоят.

— Я вижу, — говорю я, изо всех сил стараясь сохранить самообладание.

Они выглядят как идеальная пара. Роман как всегда красив, одет в приталенный темный костюм, а его густые волосы зачесаны назад. Рядом с ним сияет Катерина. Я знала, что увидеть их вместе сегодня будет тяжело, но не ожидала, какой всплеск сырых, убийственных эмоций я испытаю. Особенно когда Катерина прижимается к Роману, пока они вежливо беседуют с небольшой группой людей.

Переглянувшись, я с удивлением замечаю хмурое лицо Анатолия. С тех пор как я вернулась домой, он ни разу не упомянул о том, что мы с Романом остались в Лондоне одни, за что я ему очень благодарна.

— Я думала, ты будешь рад, если Катерина будет встречаться с твоим деловым партнером, — говорю я, пробуя воду.

Ноздри Анатолия раздуваются, и в его взгляде мелькает что-то жесткое.

— Я бы не выбрал его в качестве шурина. Васильев всегда будет предан синдикату Белова, а не моей семье.

У меня морщится лоб. Я не знаю, как интерпретировать это замечание.

Анатолий замечает в толпе приближающегося бизнесмена и устремляется за ним.

Меня втягивают в очередной разговор, где я притворяюсь, что взволнована тем, как стать невестой, и радостями подготовки к свадьбе. Тем временем по моей шее разливается тепло. Мой взгляд проносится мимо женщины, с которой я разговариваю, и упирается в знакомый набор глубоких карих глаз.

Мой желудок слегка подпрыгивает, бабочки взлетают в воздух. Время замедляется, толпа исчезает, и на мгновение я вспоминаю, каково это — греться в лучах внимания Романа.

Перед ним появляется фигура, и чары разрушаются. Все, что я вижу, — это светлые волосы и красное платье, очень похожее на мое собственное, прежде чем его внимание переключается на Катерину. Она берет его лицо в свои руки и приникает губами к его губам. Это не целомудренный поцелуй, не поцелуй первого свидания; он наполнен языком, жаром и страстью — и все это не то.

Мой.

Эта мысль эхом отдается в моем мозгу.

Какая ложь. Он не мой и никогда им не будет, но попробуйте сказать это моему сердцу, ноющему от ревности.

Я не поверила Катерине, когда она сказала мне, что Роман преследовал ее, но, глядя на то, как она прижимается к нему всем телом, а их рты все еще соединены, я понимаю, что ошибалась. Он выглядит добровольным участником.

Когда она отстраняется, его благоговейный взгляд становится слишком сильным. Его рука поднимается и зарывается в ее волосы, а глаза устремляются на нее, как будто она единственная женщина в комнате.

К черту это.

Я больше не могу смотреть. Я даже не могу находиться с ними в одной комнате. Мое сердце словно вырвали из груди, бросили на землю и многократно растоптали. Самое ужасное, что я не имею права так себя чувствовать — Роман мне ничем не обязан. Это я его оттолкнула.

— Не пора ли нам занять свои места? — Я прервала Анатолия на полуслове.

Он сужает глаза, раздраженный тем, что его прервали.

— К чему такая спешка? У нас есть свой балкон.

— Я просто… Я не хочу пропустить ни одной части шоу.

Он раздраженно вздыхает и говорит своим спутникам, что присоединится к ним, чтобы выпить позже.

Обхватив мой локоть рукой, он ведет меня к своему личному балкону.

— Что на тебя нашло? — огрызается он, когда мы оказываемся за пределами слышимости. — Ты выглядишь нездоровой.

— Просто голова болит, — уверяю я его. — Таблетка поможет. У меня есть одна в клатче, я только заскочу в туалет и приму ее. Встретимся на наших местах.

Он ворчит в ответ, его внимание уже занято телефоном.

Мне требуется несколько минут, чтобы успокоить дыхание и сдержать эмоции. Я ожидала увидеть Романа и Катерину вместе, но я не была готова к этому поцелую и к тому, как он смотрел на нее, когда отстранялся, — как будто она что-то значила для него. Увидеть Романа с Катериной — это как пощечина, болезненное напоминание о моей доверчивости.

Как я могла быть такой слепой? Как я могла позволить ему так обмануть меня?

Сглотнув комок в горле, я делаю глубокий вдох и выхожу из кабинки, нащупывая в сумочке тайленол, потому что голова у меня действительно болит.

— Вижу, ты не послушалась моего совета. — Этот голос. Как гвозди на чертовой меловой доске.

— Я считаю, что мне идет красный цвет. — Я отказываюсь смотреть в глаза Катерине. Вместо этого сосредоточиваюсь на своем отражении в зеркале. Только потому, что я знаю, что она смотрит, достаю тюбик огненно-красной помады и наношу ее на свои полные губы.

— Пока ты чувствуешь себя комфортно, это главное. — Она разглаживает свои и без того идеальные белокурые волны, любуясь отражением в зеркале. — Мы с Романом сегодня сидим в ложе Беловых, потому что хотим уединиться. — Медленная, нарочитая ухмылка расползается по ее лицу. — Честно говоря, я даже не знаю, сможем ли мы досидеть до конца оперы с его блуждающими руками.

Мои плечи напряглись, а натянутая улыбка осталась на месте. Она понятия не имеет, как я отношусь к Роману. Для нее главное — заполучить одного из самых привлекательных холостяков Москвы. Он — красавец, богач и влиятельный человек. А если говорить начистоту, то статус плохого парня только усиливают его привлекательность. Для такой женщины, как Катерина, это зеленые флажки.

— Я так рада за тебя. — Я закрываю колпачок помады и кладу ее в клатч. — Я уверена, что слухи о том, что Роман проходит через женщин быстрее, чем через ткань, неправда. Я имею в виду, что никогда не видела его с одной и той же женщиной дважды, но кто знает. Может, тебе повезет, и ты останешься с ним.

Удовлетворение пронзает меня, когда самодовольный взгляд исчезает с ее лица, сменяясь надутым. Частично я чувствую себя виноватой за то, что доверилась репутации Романа — репутации, в которой я не была уверена до сегодняшнего вечера. Потому что я знаю, что я видела. Если он запал на такую, как Катерина, то он явно не тот человек, за которого я его принимала.

Я разглаживаю платье и слегка пружиню, проходя мимо нее.

— Я попрощаюсь сейчас, на случай, если не увижу тебя позже. О, и не забудь резинку. Я слышала, что герпес очень чешется.