Безжалостное правление

ЭПИЛОГ

Лиза

Позже в тот же день я стучусь в дверь спальни Софии.

— Войдите, — раздается невнятный ответ.

Я поворачиваю ручку двери и вхожу. София лежит в постели и смотрит в окно, что стало ее привычкой с тех пор, как мы вернулись домой. Просто лежит и унывает.

— Как ты себя чувствуешь сегодня? — спрашиваю я.

София пожимает плечами.

— Если честно, то так же, как и в любой другой день.

Я знаю, что Софии тяжело. У нее вырвали весь мир из-под ног. Ее семья, друзья и комфортная жизнь, которую она считала своим будущим, — все это улетучилось в считанные дни. Ей нужно время, пространство и, возможно, хороший психотерапевт, чтобы понять, что делать дальше. Сейчас она оплакивает свою прежнюю жизнь.

— Ты хочешь о чем-то поговорить? Что-нибудь на уме? — Беспокойство сжимает мои плечи.

Она вздыхает.

— Ничего такого, о чем мы не говорили раньше. Ничего, что нужно было бы сказать.

Я прикусываю губу.

— Послушай, я знаю, что сейчас, возможно, не лучшее время, но у меня есть новости. — Я поднимаю руку и показываю ей обручальное кольцо, которое подарил мне Роман. — Это будет не сразу, — чувствую необходимость объяснить, — а когда-нибудь в будущем.

Она улыбается и обнимает меня, и впервые с тех пор, как мы вернулись домой, я вижу маленькую искорку в ее глазах.

— Я рада за тебя. Правда. Теперь, когда я вижу, как ты себя ведешь с Романом, я понимаю, что с Анатолием ты была не в себе.

Я убираю прядь волос с ее щеки.

— Теперь все позади.

Она вздыхает и переворачивается, чтобы получше рассмотреть меня.

— Роман и ты подходите друг другу. После всего, что было, ты заслуживаешь этого счастья как никто другой.

Жизнь, которую я когда-то считала недостижимой мечтой, вот-вот станет моей реальностью, и я сама с трудом в это верю.

— Спасибо. — Я ложусь на кровать рядом с ней и провожу ногтями по ее руке, как когда-то, когда она была ребенком. — Это очень много значит, когда ты так говоришь.

После минутного молчания она прочищает горло.

— Я приняла решение, — говорит она. — Я не хочу возвращаться в школу. Все изменилось, и я не могу притворяться, что я все еще та девушка, которой была до того, как все это случилось.

Мои глаза ищут ее, и я киваю.

— Тебе не нужно быть кем-то, кроме себя. Никто от тебя этого не требует.

Она сжимает руки за головой.

— Да, но ты же знаешь, как люди говорят. Я просто не хочу иметь с ними дело.

Я искренне сочувствую ей, правда, но борюсь с желанием исправить каждую маленькую обиду. Я буду рядом с Софией и помогу ей пережить все, что произойдет дальше. Я договорилась о встрече с психотерапевтом на завтра, но я знаю не понаслышке, что единственный способ пережить что-то — это позволить себе испытывать свои чувства, а не запихивать их в себя.

Сейчас я тоже много чего переживаю, но мне помогает Роман.

— Тебе скоро восемнадцать, — напоминаю я ей. — Ты уже взрослая и вольна поступать так, как тебе хочется. Может быть, ты захочешь провести время в путешествии или, не знаю, взять уроки актерского мастерства в Лондоне, или что-то в этом роде.

— Может быть. — Она возится с одним из своих многочисленных колец. — Ты уже получила ответ от адвоката?

Мои брови сошлись.

— О чем?

Она делает глубокий вдох.

— О браке. Я все еще… — Слова застряли у нее в горле.

Я качаю головой, досадуя на себя, что это вылетело у меня из головы.

— Адвокаты уверены, что смогут добиться его аннулирования. Мы просто должны предстать перед судом вместе с Николаем.

Ее пробирает дрожь.

— Я должна снова увидеть Николая?

— Только когда ты будешь готова, — заверяю я ее.

Я предполагаю, что мысль о том, чтобы снова увидеть Николая, вызывает у нее тревогу — это напомнит ей об одном из худших дней в ее жизни. Я пыталась поговорить с ней о том, что произошло в часовне, но она не хочет об этом разговаривать. Может быть, это слишком свежо.

Роман легонько стучит в дверь, которая уже наполовину открыта, прежде чем войти в комнату. Его глаза встречаются с моими с невысказанным вопросом — как дела у Софии? Я слегка киваю.

— Ужин должен быть скоро, — сообщает он. — Я заказал тако, твои любимые, — говорит он Софии.

Меня охватывает тепло. Роман так старался, чтобы Софии было комфортно в его доме. Даже если это нелегкая битва, он так же предан ее выздоровлению, как и я.

— Что скажешь? — спрашиваю я сестру. — Готова поесть?

— Конечно. Я выйду через минуту.

Я киваю и быстро целую ее в висок.

На кухне Роман протягивает мне бокал вина и настаивает, чтобы я облокотилась на стойку, чтобы не давить на травмированный палец. Две его сильные руки обнимают меня, когда он обнимает меня за шею и целует в точку пульса.

По моему телу пробегает дрожь.

— Это мне напомнило, — говорю я ему, дерзко подмигивая. — Мы не закончили то, что начали сегодня утром.

Он немного отстраняется, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Не волнуйся. Я не забыл о своем супружеском долге.

— Это еще не супружеский долг. — Я шлепаю его полотенцем для посуды.

— Скоро, детка, скоро. — Он улыбается. — Как София восприняла новость?

Я делаю задумчивый глоток вина.

— Рада за нас. Но в целом все еще очень подавлена. Хотя она приняла решение. Она не хочет возвращаться в школу.

— Не могу ее винить. Сплетни о падении твоих родителей будут ходить по всему городу.

Я киваю. Мне всегда будет больно от того, что мои родители были готовы продать нас с Софией, как будто мы ничего для них не значили, но я примирилась с этой правдой. Ради всеобщего блага я должна жить дальше без них.

— Что вы с Максимом решили делать с Петровичами? — спрашиваю я.

— Мы договорились сказать, что Анатолий погиб в результате трагической случайности на отдыхе. Мы откупились от властей, и именно эту историю услышат его родные. — Он гримасничает. — Мне неприятно скрывать, что он был жестоким монстром, но раскрытие правды привлечет нежелательное внимание к вам с Софией. Я не могу так рисковать.

— Я просто хочу забыть о его существовании. — Я вздрагиваю. — Кстати, София спрашивала об аннулировании брака. Уверена, ей не терпится покончить с этим.

Роман проводит рукой по шее.

— Николай занят тем, что берет бразды правления своей братией и обеспечивает безопасность Петербурга. Но в ближайшие несколько недель он приедет в Москву, чтобы встретиться с Максимом и договориться между нашими организациями. Тогда мы сможем заняться аннулированием.

— Хорошая идея. — Я раскрываю объятия.

Роман шагает в мои объятия, обхватывая меня, точно зная, что мне нужно.

— Когда я смогу сделать тебя своей женой? — хрипло прорычал он мне в шею.

— Я твоя навсегда, несмотря ни на что. Но я тут подумала…

Его брови приподнимаются.

— Я не хочу большой свадьбы. Мне нужны только близкие родственники и друзья, и я надеялась, что мы сможем устроить ее в хижине — так мы сможем вспомнить твою маму.

Он отстраняется и смотрит на меня, его глаза сияют от эмоций.

— Если мы подождем до лета, то сможем устроить свадьбу под огромным дубом, который мы с ней посадили. Он был ее любимым.

Я ухмыляюсь, мое сердце замирает.

— Я бы с радостью. Мне не терпится разделить с тобой вечность, Роман Васильев.

— Блядь, детка. — Он обхватывает мою голову, его взгляд напряжен. — Не знаю, как мне так повезло, но я никогда не был так счастлив. Никто больше не заставляет меня чувствовать себя так, как ты. — От его слов у меня перехватывает дыхание. — Ты дополняешь меня. Ты перевернула мой мир и сделала меня лучше. Эта жизнь не имеет смысла, если ты не рядом со мной.

Проклятье. Слезы падают без остановки. Я и представить себе не могла, что найду такую любовь — глубокую, настоящую и всепоглощающую.

— Для меня это то же самое, — шепчу я, когда он смахивает мои слезы. — Я больше ничего не хочу, кроме как быть твоей до скончания веков.

Роман — мое убежище, мой защитник — мое все.