Блуждающие в Хроносе

День 8

Томми стоял у причала под потухшим фонарём. В открытые настежь ворота пробивался свет занимавшегося утра. Люди начинали наполнять главную площадь. Торговцы в палатках расставляли товары на деревянных полочках, подвешивали на жерди сувенирные изделия: жемчужные колье, золотые браслеты диковинных форм, вырезанные из дерева или сплетённых из бисера, обереги всех известных богов, навешивая на них непомерные ценники. На огромных очагах начинали готовить мелкую дичь и рыбу для быстрого перекуса занятых разгрузкой рабочих и матросов, которых не пустят дальше разгрузочных секторов.

Плут позёвывал, угрюмо поглядывая по сторонам, ища в толпе нужного человека. По хронотипу Томми был сова и сейчас было самое время завалиться на свою жёсткую, архивную кроватку и проспать до обеда, но вместо этого ему поручили задание, резон которого он не понимал и не хотел понимать. Он прислонился к фонарю сложив руки на груди, поклёвывал носом и без всякого успеха пытался устроиться поудобнее.

Он быстро очнулся, будто облитый ушатом холодной воды. Довольно ухмыльнулся и резким движением схватил руку, погружающуюся ему в карман.

– Нырять в карманы прохожих нужно костяшками от тела, болван! Чему вас тут только учат? – выкручивая руку вора, провёл ликбез Томми.

Перед ним стоял мальчонка лет восьми в коричневой тунике, будто сшитой из мешка из-под картошки и тряпичных сапожках, скрученных, чтобы не развалились окончательно, конопляной бечёвкой. Короткие тёмные волосы неаккуратно постриженные, а может быть порубленные ножом, напрашивались на кусок мыла с горячей водой. Карие глаза смотрели с испугом, но скорее от удивления, чем от страха перед хозяином кармана.

Томми, уже замахнувшись для хука правой, остановился. Вместо этого сунул руку в карман и выгреб оттуда пять медяков. Всыпал их в пойманную руку, бросив на прощание:

– Вали пацан и научись выбирать жертву, иначе рискуешь помереть одноруким.

Мальчонка удивлённо покосился на горсть монет и затолкал их в свой штопанный карман коротких брюк. Помявшись немного, выпалил своим детским голоском:

– Много ты понимаешь в воровском деле!

Томми растянул свой самый мерзкий оскал, посмотрев в глаза наглому ребёнку.

– Скажем так, пацан, лучше меня ещё не родилось никого и это я очень скромно выражаюсь.

– Я не пацан, меня зовут Лиам, и лучше меня тут щипачей нет, – с явной важностью заявил мальчик.

– Ну, тогда у вас совсем плохо с кадрами, – усмехнулся плут.

– Я не попадался до сегодняшнего дня!

Томми смотрел с улыбкой, намекая на неубедительность слов.

– Ладно, – не выдержав насмешливого взгляда, признался Лиам. – Попадался пару раз, но всегда успешно скрывался.

– Все попадаются, пацан, важно извлекать уроки из таких случаев. Твоя сильная сторона ровно одна – ты мелкий и ручки у тебя мелкие и гибкие, как подобает ребёнку. За счёт этого ты до сих пор в деле. Так что молись, чтобы никогда не вырасти, потому что тогда ты уже не сможешь выезжать исключительно на природных дарованиях. Нужны будут навыки.

Лиам осмотрел свои ручки – тонкие запястья, розоватые ладошки через которые без труда просвечивает солнце в ясную погоду. Перевёл взгляд на свою несостоявшуюся жертву и с обидой в душе и наглостью в голосе заявил:

– Твои-то молитвы явно сработали…

– Я среднего роста, понял? Среднего! Посмотри, вокруг полно людей ниже меня!

– Разве что дети…

– Так, ты меня довести решил или что? Сказал же вали, давай, кыш домой.

– Нет у меня дома.

– Не удивительно, будь я твоим папкой, тоже бы выставил за дверь.

– У моих предков не было такой возможности. На войне померли, меня определили в местный приют.

– Ты по крайней мере знаешь имена родителей и кем они были, – задумчиво проговорил плут. – Порой и это немало.

Лиам пожал плечами.

– Покажи, – многозначительно кинул мальчонка.

– Чего тебе показывать? Жена будет показывать, – раздражённо ответил ворюга.

– Покажи, как это делается на примере. Выбери любого и стяни что-нибудь у него из кармана. А я уже решу, годишься ли ты мне в учителя.

– Однако, ты нагл-е-е-ц, – помотал головой Томми. – Мне-то с этого какая выгода?

– Я буду отдавать три процента от награбленного в счёт уплаты уроков.

– Наглый, но щедрый, – съехидничал вор. – Мои уроки разве что королю по карману.

– Пять процентов?

– Может, лучше наймёшься в помощники торговца? С твоей-то деловой хваткой.

– Я пробовал, не берут.

– Зачем тебе вообще деньги? Уверен в приюте кормят, как подрастёшь определят в стражу, всему научат, будешь на окладе. Честный труд и миска каши – всё что нужно человеку.

– Сам-то в это веришь? – впервые улыбнувшись, спросил Лиам.

– Нет, конечно, я ж не идиот, – ухмыльнувшись в ответ, ответил Томми.

Наступила тишина. Плут стоял, осматривая мальчонку и ощущение разглядывания своего кривого отражения не покидало его с того момента, как он чуть не ударил Лиама.

– Ты работал когда-нибудь в паре? – вдруг спросил ворюга.

Мальчик помотал головой.

– Позади меня жирдяй в ярко голубом парчовом халате возле ковров. Ходит, завлекает клиентов в свою лавку. Сейчас я куплю запечённого на углях ужа и уроню ему на халат, а после примусь громко извиняться, пытаясь очистить его одёжку, если понадобится, начну ругань. Его охранник отвлечётся на суматоху, что я подниму, и вылезет наружу. В лавке под десятым слоем самых дорогих ковров, возле столика с чайником, припрятана золотая монетка. Он кладёт её туда в начале каждого дня. Это твоя цель, если хочешь сорвать серьёзный куш.

– Я… хорошо, я попробую, – неуверенно потряс головой Лиам.

– Не пробуй. Просто делай. А теперь по местам.

Доган поднимался по лестнице, держа в руках стеклянную сферу. Дойдя до торговой площади, он осмотрелся в поисках Томми. Не найдя плута, учёный решил подождать на условленном месте под третьим фонарём, во втором ряду палаток. Ожидание оказалось недолгим, он тут же заметил ворюгу с палочкой, на которую был намотан поджаренный уж. Томми, увидев Догана, отрицательно помотал головой и спустя пару шагов, неловко споткнувшись, налетел на толстого купца в голубом халате. Тут же вытащив грязную тряпку, вор начал громко умолять простить его неуклюжесть, интенсивно натирая запачканную грудь купца. Толстяк, гневаясь, топтал ножками, едва ли не переходя на крик, на что Томми, проклиная свои кривые конечности, начал слёзно колотить себя по рукам, выкрикивая проклятия в свой адрес, чем вызвал недоумение у торговца, который, сменив гнев на милость, начал успокаивать несчастного растяпу, приговаривая, что у него и другие халаты есть. Доган, поняв, что смотреть надо не в ту сторону, начал бегать глазами по скоплению народа. Углядев чёрную макушку, мелькающую средь толпы и быстро продвигающуюся в одном направлении, заострил внимание на ней и проследил её до самой палатки. Туда, огибая охранника, проскользнул худенький мальчик и спрятался за стопкой ковров, где его никто не видел. Углы ковров приподнялись и туда шмыгнула маленькая ручка, обратно вылез кулачок.

Томми же, наконец успокоившись и утирая слезы, чистосердечно извиняясь, удалился от шокированного произошедшим и явно убеждённого в своей вине торговца.

Учёный, неодобрительно помотав головой, последовал за ним.

Лиам стоял возле каменной стены у начала лестницы, натянув улыбку до ушей.

– Выбраться из-под тента было хорошей идеей, – похвалил его подошедший плут. – Что у нас?

– Золотой! – подкинув монетку, ответил мальчик.

Томми, поймав монету на лету и присев на корточки, кинул её на каменную мостовую. Услышав звонкий и чистый звук, улыбнулся, затолкав монетку в карман.

– Эй, она моя! – возмутился Лиам.

– Не твоя, а наша. Не волнуйся, я её сберегу, – щёлкнув по носу мальчонку, пообещал вор.

– Втягиваешь детей в преступные махинации, а после обираешь? – подметил Доган, появившись позади плута.

– Всё не так как кажется, я провожу урок, – повернувшись, улыбнулся Томми.

– Меня ограбили дяденька, помогите, – жалобно начал Лиам.

– Ученик, достойный учителя, – с досадой покачал головой Доган.

– Да, из него выйдет толк, – заявил плут, взъерошив волосы мальчику.

Томми выгреб остатки медных монет из кармана в количестве тридцати и насыпал в ладонь недовольного Лиама.

– Держи, твоя доля пацан, целых тридцать медяков. Примерно пятьдесят процентов.

– Ноль целых три десятых, если ты высчитываешь процент из одного золотого, – заметил Доган.

– Ну или так, невелика разница, главное – это знания, а они бесценны, – задрав указательный палец, напутствовал вор.

– Я сейчас доложу страже, что ты обокрал торговца, – нагло заявил мальчик.

– Ну попробуй. Но знай, мой папка лейтенант и на короткой ноге с капитаном. Живо тебя за решётку кину, – ещё более нагло заявил плут. – Подходи сюда ближе к вечеру, продолжим наши занятия, а теперь вали, мне надо заниматься взрослыми делами.

– Твоё счастье, что ты мне полезен, – с прищуром процедил слова мальчик на прощание.

– Занятный паренёк, – провожая взглядом Лиама, подметил ворюга.

– Тебя хоть иногда стыд посещает? – поинтересовался учёный.

– Чего? – ковыряя в ухе, спросил Томми.

– Говорю, делом пора заняться.

– Верно, ты чего так задержался?

– Пришлось повозиться с этим, – продемонстрировав стеклянную сферу, ответил Доган.

– У меня в комнате две такие, мог бы попросить.

– Эта сфера особенная, немного ртути, газа аргон… и если я всё сделал правильно.

– Не утомляй меня подробностями, – состроив гримасу, остановил его вор.

– Я просто хотел сказать, что это было не так уж просто, учитывая, что до вчерашнего вечера я даже не знал, что такое аргон, – вздохнул оскорбленный учёный. – С момента катаклизма наука сильно откатилась назад, я даже не представлял, насколько нынешние маги продвинулись в алхимии.

– Давай мы лучше продвинемся в задании от шефа, – зашагав по лестнице, предложил Томми. – Ты осмотрел склад?

– Да и потому я подготовился, – последовав за плутом, ответил Доган, – а ты? Есть мысли?

– Исследовать место происшествия это явно не мой профиль, обычно я наоборот держусь от них подальше. Но я поговорил с местными и узнал адрес комнаты завсклада, помещение уже обыскали, но всё же предлагаю начать оттуда.

По средней лестнице они дошли до этажа слуг, поднялись на пару этажей выше по хозяйственным лестницам внутри крепости и дошли до деревянной двери с выбитым замком.

– Полагаю, стража поработала, можно было элегантней, – толкнув дверь, отметил Томми.

Доган вошёл внутрь и оценил невзрачное помещение. Круглый стол посередине комнаты с допитыми бутылками из-под вина, один стул, небольшая кровать и комод. Две парящие сферы, давно разрядившись, приземлились в разных углах комнаты. Томми снял металлическую жердь и потянулся к той, что лежала ближе ко входу.

– Не надо, не подзаряжай их, – остановил его учёный.

– Не видно же ни черта.

Доган выставил перед собой стеклянный шар, сконцентрировавшись на нем. Помещение озарилось фиолетовым светом. На полу, столе и двери появились белые светящиеся разводы.

– Железная коробка, которую разорвало изнутри, – начал объяснение учёный, – я сразу вспомнил, что уже видел такие. Их доставили мастеру Вульдреду на нашем корабле. В один из дней он ворчал вслух, ругаясь на недостаточное количество доставленных ресурсов. «Четырёх паразитов недостаточно» – вот, что он в тот день сказал. Вчера, осмотрев место происшествия, я начал поиск нужной литературы, припомнив этот монолог, и кое-что нашёл. В подразделе некромантии существуют такие твари, которых так и называют, – «Серый паразит». Существуют и другие расцветки и у всех них разные свойства. Серый воздействует максимально агрессивно. Не просто живёт в теле носителя, особь в которую он залезет, он берет под контроль. Вот только носитель долго не протянет, потому как паразит ни в чем себя не сдерживает и выжирает внутренние органы, оставляя только сердце, в котором он поселяется, и опорно-двигательный аппарат, который сожрёт в крайнем случае, если раньше не найдёт новую жертву, а если не найдёт, то издохнет весьма быстро. Но жрецы-чародеи с помощью магии могут сильно затормозить этот процесс и, соединив десяток таких паразитов, создать подобие новой личности в теле человека. Личности им подконтрольной. Дополню, что это искусственно выведенные создания, в естественной среде они бы не выжили в силу своего аппетита.

– Значит, завсклада бродит по крепости и ищет жертву? – поморщившись, спросил плут. – А как они проникают внутрь? Через рот?

– Подойдёт любое анатомическое отверстие…

Томми сглотнул, покрепче перетянув ремень на штанах.

– Не волнуйся. Переселение, если его не проводит сведущий в этой операции чародей, сложный процесс, самостоятельно такой трюк паразиту провернуть крайне сложно, почти невозможно, так как его анатомические свойства не направлены на подобные манипуляции, – посмотрев на облегчённо вздохнувшего плута, Доган добавил: – Разве что, найдётся в стельку пьяный человек, который не проснётся даже в момент, когда ему в рот будет заползать слизеобразная субстанция.

– Думаешь, я недостаточно испуган? – недовольно спросил Томми. – Скажи лучше, для чего ты тут светишь своим красивым шариком?

– В книге написано, что для выслеживания таких созданий используют свет определённого спектра, видишь белые пятна с красноватым оттенком? – Доган указал на следы рук на столе. – Тело носителя начинает выделать много влаги, как при инфекции. А перехват управления протекает в течение пары часов. Сюда он пришёл самим собой, выпил всё, что было в запасах, и завалился на кровать. А проснувшись, уже не был человеком.

– Так, вот это уже явно не мой профиль, чем я тут помогу? Может я лучше пойду? Посплю, а ты уж тут сам разберёшься? – с мольбой в голосе спросил плут.

– Хм, сапоги здесь, а значит… – не обращая внимания на нытье Томми, вслух размышлял Доган, – значит это облегчит наш поиск.

Учёный вышел за дверь, подсвечивая каменную кладку полов.

– Вот он, чёткий след босой ноги! Вперёд Томми, мы раскроем это дело!

Ворюга протянул жалостливый звук, похожий на тюлений вой, и нехотя потопал за воодушевлённым детективом.

По следам ног шатающегося из стороны в сторону человека, они дошли обратно до центрального зала.

– Вниз уходят, – подметил ворюга, глядя на нижнюю лестницу.

– Значит и нам туда!

– Я боялся, что ты так скажешь.

По извилистым ветвям промышленных коридоров Доган и Томми дошли до развилки между лабораторией чародея и криптой. Следы уводили в крипту. Резной замок в форме черепа, ранее висевший на высоких дверях крипты, был сорван.

– В книге упоминалось, что носители становятся значительно сильнее, – решил подбодрить учёный.

В ответ Томми поднял кулак с оттопыренным большим пальцем и с непередаваемой гримасой на лице.

Два человека стояли окружённые непроглядной тьмой с оружием наготове. У одного из них была сфера света, которая испускала зловещее фиолетовое свечение, придавая окружающему пространству ещё более гнетущий вид, а перед ними были деревянные ворота с металлической окантовкой.

– Узнаёшь? – спросил Доган.

– Да, если пройти влево две сотни шагов, упрёмся в большой саркофаг, за которым секретный проход Вульдреда, – указав кинжалом влево, ответил плут. – А перед нами помещение, где творят драугов.

– Следы ведут туда, а дверь заперта, сможешь…

– Нет замка, который я не вскрою! – перебил вор, отпихивая учёного в сторону.

За десяток секунд замок был успешно взломан. Томми, поднявшись с колен, обошёл Догана и встал позади него.

– Я своё дело сделал, теперь твой черёд.

– Да, – убеждённо ответил Доган. – Это дело для чародея.

Томми закатил глаза.

Самопровозглашённый чародей осторожно толкнул дверь, хорошо смазанные петли поддались без скрипа, открыв перед ним комнату с тяжёлым железным столом. В фиолетовом освещении всё вокруг было усеяно теми же белыми пятнами с красноватым оттенком. Особенно стол, который почти светился от большого количества этой субстанции на нем.

– Он лежал здесь, – констатировал Доган, глядя на стол.

Учёный обошёл стол, держа палаш наготове. С другой стороны бесшумно крался Томми, занеся для удара кинжал.

– Никого, – заметил вор,

– Следов, уходящих отсюда, мы не видели. Значит, его путь закончился здесь, – разглядывая хирургические инструменты, предположил Доган.

– Почему он пошёл сюда?

– У паразита в изначальном состоянии мозгов достаточно только для того, чтобы запрыгнуть в какую-то не слишком расторопную особь, после чего она быстро лезет вглубь организма, устраивает гнездо прямо в сердце и перестраивается сама, превращаясь из проворного червя в кусок слизня, и по сути, срастается с сердцем носителя, а в дальнейшем пускает корни в мозг и высасывает информацию, приобретая кое-какие когнитивные функции. Их недостаточно, чтобы осознавать себя. На это способны только несколько паразитов в одном сердце, сросшиеся в пучок и при контролируемом введении в тело носителя. Такой процесс занимает месяцы. Паразитов вводят одного за другим и лишь тогда можно создать особь, которую можно окрестить личностью. А добавляя новых, можно усиливать физические способности полученного существа. И даже…

– Вот поэтому я боюсь задавать тебе вопросы, – тяжело выдохнул плут. – Всегда можно нарваться на лекцию.

– Ладно, резюмирую. Сюда он пошёл потому, что в считанной информации из памяти носителя мог узнать, что ему тут помогут. Но это просто моя теория, – ответил Доган, оскорбленный в лучших чувствах.

– Как говаривал один мой знакомый, «нет тела – нет дела». Приговаривал он это, скармливая тела свиньям… по частям, – ударился Томми в тёплые воспоминания, поочерёдно открывая котелки в углу комнаты.

– Если он зашёл сюда, должен был и выйти.

– Не-е… – протянул ворюга, осматривая содержимое третьего котла. – Он все ещё здесь.

Учёный подошёл к напарнику.

Томми, держа одной рукой крышку, ткнул пальцем внутрь котла. На поверхности зеленной жижи плавали остатки человеческого черепа с железными зубами в верхней челюсти. Пузырёк воздуха поднялся из недр котла и лопнул на поверхности. Череп качнулся на волне и железный ряд зубов рассыпался, пойдя ко дну.

– Кислота, – резюмировал учёный. – Но почему ты решил, что это он?

– Я проводил инвентаризацию на складе, когда не мог заснуть, мучаясь угрызениями совести. По твоей, кстати, милости… Мужик с железной улыбкой надоедал мне полночи, рассказывая, как бы он замечательно правил этой страной и что при нем бы она точно расцвела. Это был завсклада. Так что тут след обрывается, а наше расследование окончено, – закончил объяснения Томми, опустив крышку на место.