К вечеру показались ворота Морхенда. И конечно же, я заглянул в «Цыпочки». В первую очередь не из-за девочек и куриных бедрышек, а потому, что именно тут меня поймал Сирод. В трактире паслись шпионы и всякие темные личности. Они-то меня и интересовали.
Народу было немного, и я занял столик в углу. Отсюда хорошо видно всех гостей. Белоглазого упыря не было, зато остальные на месте. Я запомнил эти рожи. И чем больше в меня вливалось вина, тем сильнее чесались кулаки, но я старался не привлекать внимания и вел себя тихо.
Мне приглянулась одна компания. Их было четверо: лысый верзила со свинячьей мордой, бородатый коротышка, похожий на гнома из сказок, одноглазый с уродливым красным шрамом через все лицо и мордатый богатырь с волосатыми ручищами, что у гориллы. Они громко болтали и вели себя очень раскованно.
— Хозяин! — крикнул одноглазый через плечо. У него на коленях сидела пьяная шлюха в сползшем когда-то белом парике и все время идиотски смеялась. — Тащи еще вина!
Пышнобородый лысый хозяин трактира принес два кувшина и вернулся к своему любимому занятию: смотреть на гостей и вытирать кружки. Я помню, как он тогда обошелся со мной. Уж бороду-то я ему повыщипал бы за это. Не сейчас. Будет еще время.
— Фласт, сказал коротышка, — расскажи, как все было.
Волосатый мордоворот отмахнулся:
— Пусть Гмух расскажет, я в кустах просидел на шухере и ничего не видел, а он загонял ягненка.
— Ягненка! — заржал одноглазый.
— Ягненок и был, только с зубами, — сказал Гмух — лысый со свинячьей мордой. — Наш Крак даже щупальца ни одного не потерял — сходу щелкнул клювом дохляка в бок и достал сердце. Тот и тявкнуть не успел.
— А что там за герой был? — спросил гном с бородой.
— Ну, такой… на собаку похожий.
— Не везет же некоторым с героями, — усмехнулся одноглазый.
— Не в герое дело, — сказал Фласт, — а в бароне. Если барон тухляк, то пусть герой хоть огнем пышет, все равно сольется.
— А если нет, то поможем, — сказал гном и поднял бокал.
Товарищи поддержали, стукнулись кружками и выпили. Шлюха закудахтала пуще прежнего.
— Жаль тогда удрал сопляк из Мелавуда, — Гмух сплюнул на пол. — Зря отпустили.
— Верно говоришь, брат, — сказал одноглазый, — сплоховали мы. Подрубить бы ему ноги да руки.
— И язык отрезать, а то сильно болтливый был, — поддакнул коротышка.
— Еще успеется, — проговорил одноглазый и смачно шлепнул девку по заду. — Поймаем.
Я криво ухмылялся, слушая треп четырех болванов. Боги уже подталкивали меня почесать кулаки, но я не спешил. У меня есть дело к этим говнюкам.
В середину зала вышел носатый трубадур в красном трико, приталенном камзоле и со страусовым пером в берете. Он ударил по струнам лютни и затянул эпическую балладу:
— Во все времена
При всех королях
Сюжет этой песни
Бытует в умах.
Жил бедный кузнец
И дочь барона,
Любовь их была,
Как осина сильна.
Встречались они
Тайком от отца
И счастливы были,
И бились сердца.
Решили они
Идти под венец,
И дату назначили,
Счастлив отец.
Но демон из ада,
Исчадие зла,
Решил погубить их,
Разлучить навсегда.
Он сделался мачо,
Весь из себя,
И к нашей принцессе
Подкатывался.
Но демон ошибся,
Непорочна она,
Ведь это была
Дочь барона.
Попробовал он
Навести клевету
На дочь барона,
На ее красоту.
Состряпал все так,
Будто блудит она
С каким-то соседом,
С сынком барона.
Кузнец обезумел,
От горя поник,
Задумал из жизни
Уйти в тот же миг.
Красавица чувствует:
Сердце болит.
Она целомудренна.
Любовь — монолит.
А демону мало
Скверны одной,
Он шепчет уж ей,
Что кузнец разгульной.
Она вся в слезах
Грустит у отца,
Судьба посмеялась,
Влюбилась в лжеца.
И ярость вскипает
В душе барона,
Приказ отдает он:
Найти кузнеца.
А демон смеется
В преддверье конца,
Он шепчет уже,
Как найти подлеца.
Но нет для любви
Неприступных преград,
Кузнец и красавица,
Объясниться хотят.
Встречаются ночью
Опять при луне,
И поняли, что,
Были не в себе.
Отец в гневе страшен,
Нашел кузнеца,
Не слушает слов,
Зовет палача.
Сверкает топор,
Летит голова,
Рыдает от горя
Дочь барона.
Сюжет этой песни
Совсем уж не нов,
Как много в миру,
Таких баронов.
Бард закончил. Поклонился. Но вместо аплодисментов и монет в него полетели куриные кости.
— Убирайся, дурень! — крикнул бородатый гном и запустил огрызком.
— Играть научись! — поддержал Фласт.
— За такое и по рылу получить можно! — заржал одноглазый и бросил в беднягу кружкой.
Бард поник. Обхватил руками лютню, защищая самое драгоценное, что у него было, и медленно попятился в мой угол. Я тоже не был в восторге от его песни. Почему он назвал меня демоном? Может я и не праведник, но никак не исчадие зла. Вообще, в истории все перевернуто с ног на голову и слог хромает. Но это не повод унижать бедолагу и бросать в него костями.
— За такую муть ты сам должен платить нам, — крикнул Гмух. — Тащи сюда свою задницу.
Бард подошел, словно нашкодившая собачонка.
— Дай сюда свою бренчалку, щас я сыграю.
Одноглазый скинул шлюху — та ловко перепрыгнула на колени Гмуха, — и выхватил из рук барда лютню. Он ударил по струнам и запел сипато:
— Тыры-быры, на-на-на, выварачуй кармана…
— Ну, как тебе?
Музыкант закивал.
— Чего киваешь? Плати давай.
Бедняга скукожился, что гнилое яблоко и проблеял:
— У меня ничего нет.
Гмух швырнул в него костью, но бард пригнулся, и куриный огрызок угодил прямо мне на стол. А вот и повод познакомиться. Я аж духом воспрял.
— Чего лыбишься? — крикнул мне одноглазый. — Моя песня тоже понравилась? Плати давай!
Прочитал?! Понравилось и ждешь проду — оставь коммент, поставь лайк или сделай репост! Ведь тебе это ничего не стоит, а мне приятно.