Борись за меня

Глава шестнадцатая

Сидни

— Можно нам еще один снежный рожок или, может быть, пирожное? — спрашивает Хэдли после того, как мы закончили с зоопарком. Ну, если это можно так назвать. В основном это свинья с фермы вниз по дороге, две козы и несколько коров, которые, возможно, с пастбища и вовсе не являются частью зоопарка.

— Думаю, твой желудок взбунтуется, если ты будешь продолжать в том же темпе, — говорю я.

Как бы мне ни хотелось отказывать ребенку, я не хочу, чтобы у нее заболел живот. С тех пор как мы приехали, она съела пиццу, крендель, жареный «Орео» и снежный рожок.

— Ладно, тогда мы можем пойти туда, где все игрушки?

Деклан наклоняется.

— Какие игрушки?

— Понятия не имею.

— Ты собираешься объяснить ей, что это куча дерьма?

Ни за что на свете. Я не собираюсь разбивать ей сердце.

— Нет.

Он сползает со скамейки стола для пикника и протягивает руку, чтобы помочь мне подняться.

— Спасибо.

— Может, я и засранец, но я всегда джентльмен.

Я смеюсь. Конечно же.

— Как скажешь.

— Пойдемте, тетя Сидни! Хэдли хватает меня за руку, и мы начинаем идти.

Проходит совсем немного времени, и мы оказываемся в толпе горожан. Здесь многолюдно, и люди останавливаются, чтобы помахать мне рукой, когда я их вижу. Этот город стал огромной частью моей сущности, и я буду скучать по нему.

— Сидни! — окликает миссис Саймондс, директор средней школы.

— Тебе лучше, дорогая? Я так расстроилась, когда узнала, что ты нездорова.

— Ты болела? — спрашивает Деклан.

У меня пересохло во рту, и я быстро заговорила, не обращая на него внимания.

— Я не болела. Я просто очень устала после того, как вчера вечером была на вызове.

Она похлопывает меня по руке.

— Я так рада это слышать. Я понимаю, что устала, ведь вести это мероприятие и работать — это очень много даже для меня. Я слышала, что мистер Гришэм упал и сломал ногу. С ним все в порядке?

Я киваю.

— Да, просто перелом. Уверена, с ним все будет хорошо.

Нам действительно нужно, чтобы у некоторых людей в этом городе появилось хобби. Миссис Саймондс так невероятно занята, но все равно слушает полицейский радиотелефон, как будто это радио. Она знает все, что происходит в этом городе. Она также знает всех жителей этого города, поскольку либо учила их, либо была директором, когда они учились в школе.

— А ты… — она переводит взгляд на высокого, сексуального и властного мужчину, стоящего рядом со мной. — Деклан Эрроувуд, ты вырос очень красивым мужчиной и таким высоким.

Он усмехается, берет ее руку в свою и целует костяшки пальцев.

— А вы не постарели ни на день.

— Очевидно, ты не потерял этот чудесный язычок.

— Никогда.

От упоминания его языка у меня сводит живот. Я чувствую его губы, ощущаю вкус мяты на его дыхании, и мое тело жаждет этого.

Миссис Саймондс смеется и хлопает в ладоши.

— Это замечательно, что вы здесь вместе, как будто пятнадцать лет назад, когда вы вдвоем пробирались за палатки и думали, что вас никто не видит.

Я чувствую жар на своих щеках. Деклан постоянно уводил меня, целуя при любой возможности. Тогда от него было невозможно оторваться, и, похоже, я до сих пор страдаю от того же недуга.

— Это было очень давно, — говорю я, не желая снова погружаться в воспоминания и заходить в тот же тупик.

— Да, — соглашается Деклан. — И многое изменилось.

Она задумывается.

— Конечно, изменилось. Мы все растем и развиваемся, но за все время я видела очень мало отношений, похожих на ваши.

Я виню все проклятые гормоны, которые проносятся через мое беременное тело, в том, что у меня наворачиваются слезы. Я никогда не была плаксивой девушкой. Я была сильной, злой, решительно настроенной на то, чтобы доказать, что люди ошибаются. Плачу ли я? Конечно, но не так. Я поворачиваю голову, чтобы спрятаться, но знаю, что он увидел.

— В мире нет никого лучше Сидни.

— Я с этим согласна, — говорит она. — А это вы, мисс Хэдли Эрроувуд?

Она кивает.

— Здравствуйте, миссис Саймондс.

Конечно, она знает, кто такая Хэдли.

— Вы хорошо проводите время?

— Дядя Деклан собирается купить мне пони!

— Двух, — поправляю я ее.

Он смотрит в небо, и я ухмыляюсь.

— Не давай обещаний ребенку.

— Я не давал. Это ты.

— Похоже, она так не думает, — говорю я певучим тоном.

Миссис Саймондс смотрит на нас двоих полным желания взглядом.

— Я всегда надеялась, что увижу это снова. Вы оба улыбаетесь друг другу. Еще до того, как вы стали парой, вы были такими друзьями, каких я редко видела за все свои годы. Никогда не было двух людей, которые бы просто понимали друг друга.

Я отвожу взгляд, не желая, чтобы что-то в моих глазах выдало чувства в моем сердце. Я надеялась, что мы снова будем далеки друг от друга. Я так долго ждала, а теперь мы здесь, и все так… естественно.

Мы с Декланом просто наслаждаемся этим днем вместе, без давления, без разговоров о прошлом и старых обид. Я никогда не думала, что смогу позволить себе почувствовать это снова. Дружба, нечто меньшее, чем полноценная любовь, казалась нам невозможной.

Но теперь я понимаю, как ошибалась. В основе любви к нему лежала глубокая дружба.

Мы играли с Хэдли, смеялись и шутили, и это было похоже на возвращение домой.

Туда, где все имеет смысл и мир вращается правильно.

Деклан заговорил первым.

— Думаю, мы оба благодарны за это.

— Может, мы уже пойдем смотреть на палатки? — вклинилась Хэдли, ее нетерпение наконец-то взяло верх.

Я никогда не была так благодарна этому ребенку, как сейчас.

— Да. Конечно, можно, а потом мы пойдем смотреть пони!

— Отлично, я вернусь и возьму чековую книжку, — с усмешкой говорит Деклан.

— Вы все наслаждайтесь, а мне нужно проверить несколько поставщиков, — миссис Саймондс делает несколько шагов в сторону и оборачивается.

— О, а вы слышали, кто сегодня поет?

Я качаю головой.

— Нет.

Ее лицо светлеет, и она сжимает руки перед грудью.

— Это Эмили Янг! Кантри-певица из Теннесси, которая гастролировала с Люком и только что выиграла CMA. Это просто слишком. Когда я написала ей, я не думала, что это возможно, но потом она ответила два дня назад, и я просто не могу поверить, что сегодня вечером у нас будет настоящий талант.

— Это замечательно! — говорю я. По крайней мере, сегодняшний вечер не будет полным дерьмом, и Коннор с Элли смогут получить что-то особенное.

— Да, это действительно так. Хорошо, вы трое, повеселитесь, — с волнением в голосе говорит миссис Саймондс.

— Обязательно! — радуется Хэдли. — Пойдем, дядя Деклан, пройдемся по магазинам, а потом посмотрим на пони!

Он поднимает ее на руки и целует в нос.

— Хорошо, Монстрик, но тогда давай посмотрим, сможем ли мы найти что-нибудь, чем можно свести с ума твою тетю Сидни.

Она смеется, а я закатываю глаза. Единственное, что сводит меня с ума — это мужчина рядом со мной, и я уже знаю, что его у меня не будет.

Как только этот дом будет продан, я наконец-то смогу двигаться дальше и дать нам с Декланом шанс найти свое будущее.

Элли и Коннор отправились купить ей что-то поесть, а нам с Декланом поручили найти место на лужайке.

Похоже, все в округе слышали о том, что сегодня здесь выступает Эмили Янг. Обычно на концерт попадаешь только после того, как сильно напьешься. Так лучше для слуха.

— Думаешь, это хорошее место? — спрашивает он.

— Думаю, да.

Я помогаю ему расстелить два одеяла, которые мы принесли, а затем мы с Декланом занимаем свои места.

— Тебе сегодня было весело?

— Да. Было здорово провести день с тобой и Хэдли. Она действительно замечательный ребенок.

Он мягко улыбается.

— Да, и нам было приятно снова стать друзьями.

— Да, думаю, так и было.

— Я чувствовал… — начинает он и останавливается.

— Да? Мы придвигаемся друг к другу, как будто это самая естественная вещь в мире.

Глаза Деклана переходят на мои губы, и я думаю, не собирается ли он поцеловать меня снова. Я хочу этого, хотя и не должна, но какая-то садистская часть меня всегда будет жаждать большего. Часть его лучше, чем ничего, по крайней мере, так говорит мое сердце.

Но моя голова знает, что я никогда не буду довольна, не имея его целиком.

— Все было как в старые добрые времена.

Еще одно движение навстречу друг другу.

— И на что это было похоже?

— Прощение.

Мое сердце колотится о грудную клетку. Я не знаю, что все это значит, но я молюсь, чтобы это хоть что-то значило.

— Ну, — голос Коннора заставляет нас обоих замереть.

— Думаю, некоторые вещи никогда не меняются.

— Думаю, нет, — говорю я, не отрывая взгляда от его лица и отступая назад.

Клянусь, это было так, желание сказать что-то еще, но что? Это может означать, что он наконец-то понял, что наши чувства стоят того, чтобы за них бороться, а может, он простил себя за то, что бросил меня, и с этим покончено.

Деклан поднимается на ноги.

— Кто-нибудь хочет пива?

Чего бы я только не отдала за него, но я не могу пить.

— Я в порядке. Я думаю, что сегодня мне нужно обойтись без алкоголя.

— Я пойду с тобой, — говорит Коннор и смотрит на меня и Элли.

— Думаю, вы двое захотите поговорить.

— Спасибо, детка, — Элли машет рукой, когда он уходит, а затем ее взгляд останавливается на мне. — Что это было, черт возьми?

— Говори тише, — резко шепчу я. — Ничего. Мы просто… у нас сегодня был хороший день. Все было хорошо, мы не ссорились, не говорили о прошлом или о моем переезде. Нам было весело с Хэдли, и я не знаю, может быть, это просто место понимания.

— О, я понимаю, хорошо.

Я внутренне застонала и посмотрела в сторону, куда ушли парни. Деклан стоит у пивной палатки и тоже наблюдает за мной.

Я чувствую себя так, словно я йо-йо на ниточке, и это безумие. Я была так уверена в своей жизни, пока он не вернулся. Теперь же, когда я пытаюсь отклониться в одну сторону, меня снова тянет к нему.

Это всегда он, вот почему я пыталась возвести стены, которые он преодолевал с такой легкостью.

Может быть, потому что это были не стены, а горы. Правда в том, что я хочу, чтобы он прорвался и пришел ко мне. Я хочу, чтобы у нас… было что-то… что угодно… потому что я люблю его.

Может, мы и изменились, но мои чувства — нет.

Вот почему я не должна быть его другом.

Потому что я всегда буду хотеть большего.

Я чувствую себя такой одинокой, и мне нужен лучший друг.

— Элли, я так много хочу сказать… но… не могу…

Она кладет свою руку на мою.

— Ты не должна мне ничего объяснять, Сид. Я не глупая. Я знаю, что ты любишь его, а он любит тебя. Это ясно любому, у кого есть глаза, если уж на то пошло, но ты уезжаешь, а… он — болван.

И у меня будет ребенок.

Я оглядываюсь на него, но он повернулся так, что я могу разглядеть только его профиль. Он увлечен разговором с Коннором, и мне интересно, похож ли он на наш.

Я снова поворачиваюсь к Элли, которая с добротой наблюдает за мной.

— Я знаю, и однажды мое сердце прислушается к тому, что говорит моя голова.